Басни Эзопа

Существовал ли легендарный баснописец Эзоп, доподлинно не известно. Впрочем, вполне возможно предположить существование его реального исторического прототипа. Может быть, он раньше или лучше других пользовался баснями в своих выступлениях (так полагали еще античные риторы); или первым стал использовать опыт восточной, шумеро-вавилонской басни с ее животными персонажами (так полагают некоторые современные ученые) — об этом можно только догадываться. Имя Эзопа впервые упоминается в «Истории» Геродота (440—430-е гг. до н.э.), в связи с рассказом о египетских пирамидах (II, 134—135):

«Царь Микерин также оставил после себя пирамиду, правда, гораздо меньше... Некоторые эллины неосновательно полагают, что пирамида эта сооружена гетерой Родопидой. Однако, говоря так, они не знают даже, что эта Родопида жила в царствование Амасиса, а не Микерина,... много лет спустя после тех царей, которые сооружали эти пирамиды. Родом она была фракиянка, рабыня самосского жителя Иадмона, а ее товарищем по рабству был баснописец Эзоп. Что и Эзоп был рабом Иадмона, это особенно ясно из следующих обстоятельств. Когда дельфийцы много раз по велению оракула вызывали, кто мог бы получить выкуп за убитого у них Эзопа, никто не объявлялся; наконец, получил выкуп внук того Иадмона, тоже Иадмон, — следовательно, и Эзоп принадлежал Иадмону. Родопида была доставлена в Египет самосским жителем Ксанфом для промысла телом, но ее выкупил за большие деньги митиленец Харакс. сын Скамандронима, брат поэтессы Сапфо».1

Как видим, Геродот считает «баснописца Эзопа» лицом, заведомо известным читателям, и сообщает о нем три факта: 
— во-первых, жил Эзоп в первой трети VI в. (фараон Амасис правил с 570 г. до н. э., поэтесса Сапфо умерла ок. 568 г. до н. э.); 
— во-вторых, он жил на Самосе и был рабом некоего Иадмона; 
— в-третьих, он был за что-то убит в Дельфах, и дельфийцам пришлось платить за него выкуп.

На этом факты заканчиваются, и начинается легенда. Важнейший памятник этой легендарной традиции — анонимный греческий роман, известный как «Жизнеописание Эзопа», появление которого относят к I в. н. э., а древнейшие сохранившиеся фрагменты датируются II в.

Прежде всего, появляется информация о родине Эзопа. Поскольку упомянутая рядом с Эзопом Родопида была родом из Фракии, то проще всего было представить Эзопа ее земляком. И действительно, мы находим упоминания о том, что в IV в. до н.э. Аристотель и его ученик Гераклид Понтийский называли Эзопа фракийцем. Однако, фракийцы были народом сильным, воинственным и не терпевшим рабства, поэтому легенда объявляет Эзопа не фракийцем, а фригийцем. Фригия была областью в Малой Азии, издавна поставлявшей рабов в Грецию, фригийцы считались лентяями и неженками, ни для чего, кроме рабства, не годными, о фригийских рабах сочинялись даже пословицы; например: «Битый лучше стал фригиец и услужливее стал». Представление о том, что Эзоп был фригийцем, стало всеобщим по крайней мере с I в. н.э.: мы находим его и в «Жизнеописании Эзопа», и у Федра, и у позднейших авторов.

Облик Эзопа. Впервые мы встречаем упоминание о чрезвычайном безобразии Эзопа опять-таки в «Жизнеописании»: «брюхо вспученное, голова — что котел, курносый, с темной кожей, увечный, гугнивый...» и т. д. Но само это представление возникло намного раньше: уже в V в. до н. э. мы находим на аттической вазе фигуру, почти несомненно изображающую Эзопа — бородатого человека, большеголового, скуластого, длинноносого, толстобрюхого и тонконогого, который сидит скорчась перед маленькой лисицей, как Эдип перед Сфинксом, а она ему что-то говорит, поучительно жестикулируя.

Получают развитие скупые геродотовские указания на время жизни Эзопа — легенда делает его собеседником «семи мудрецов»: уже в IV в. до н.э. поэт Алексид пишет комедию «Эзоп», в которой Эзоп беседует с Солоном о том, как следует пить вино на пирушках (отрывок цитируется у Афинея, X, 431 d). В эллинистическую и римскую эпохи, когда стали популярны сочинения на тему «Пир семи мудрецов», Эзоп изображался в них участником этих пиров, сидящим «на низеньком стульчике возле Солона, возлежавшего на высоком ложе», и подающим шутливые реплики (Плутарх, «Пир семи мудрецов», 4). Легендарным покровителем семи мудрецов был лидийский царь Крез, добродушный и сказочно богатый; и легенда переносит Эзопа ко двору Креза, где он говорит царю тонкие комплименты («Крез настолько счастливее всех, насколько море полноводнее рек!» — Зиновий, V, 16) и в оправдание поясняет: «С царями надо говорить или как можно меньше, или как можно слаще!» На что Солон возражает: «Нет, клянусь Зевсом! или как можно меньше, или как можно достойней!» (Плутарх, «Солон», 28). Эзопа при дворе Креза мы находим и в «Жизнеописании», но уже без сопоставления с семью мудрецами: составитель «Жизнеописания» явно не хотел, чтобы его герой льстил Крезу и пасовал перед Солоном.

Относительно социального положения Эзопа Геродот сообщает только о его пребывании на Самосе в рабстве у некоего Иадмона. Однако, Аристотель (№ 370) изображает Эзопа свободным человеком, выступающим на Самосе в суде; Гераклид Понтийский пишет о нем: «Баснописец Эзоп, родом фракиец, получил свободу от Идмона-глухого, а перед тем был рабом Ксанфа». Иными словами, оба ученых подчеркивают не то, что Эзоп был рабом, а то, что он стал свободным. Народная же фантазия рисует Эзопа именно рабом, умным рабом глупого хозяина, и рисует их постоянные столкновения, из которых Эзоп неизменно выходит победителем. Вокруг этой пары персонажей концентрируются многочисленные фольклорные бродячие мотивы, и в результате возникает та вереница анекдотов, которая составляет почти половину — и самую веселую половину — «Жизнеописания Эзопа» (§ 22—91). При этом происходит любопытная подмена имени хозяина. У Геродота, как мы видели, хозяина Эзопа и Родопиды зовут Иадмон, но отвозит Родопиду в Египет не он, а некий Ксанф. Гераклид, чтобы объяснить это, предполагает, что Ксанф был первым хозяином Эзопа (и Родопиды), а от него Эзоп перешел к Идмону (Иадмону), который получает характерный эпитет «kophos», что может значить «глухой» и может значить «глупый». Наконец, в «Жизнеописании» Иадмон вовсе не упоминается, хозяин Эзопа носит имя Ксанф, а эпитет «kophos» — «глупый» хоть и не произносится, но очень к нему подходит. Отчего имя Ксанф вытеснило имя Иадмон, сказать трудно: может быть, только потому, что по своему смыслу (xanthos — «рыжий») оно лучше подходило комическому персонажу. 

О смерти Эзопа Геродот не сообщает никаких подробностей, кроме того, что это произошло в Дельфах, но уже в комедии «Осы» Аристофана, менее связанного исторической достоверностью, мы встречаем упоминание о причинах этого убийства:

— Эзоп однажды в Дельфах...
— Был обвинен, что чашу спер в святилище...

А сто лет спустя Гераклид Понтийский повторяет эту версию уже как исторический факт: «Эзопа... погубили за святотатство, отыскав в его вещах краденую золотую чашу». Так ходячий фольклорный мотив подкинутой чаши (ср. библейский рассказ об Иосифе и его братьях) прочно вошел в состав легенды об Эзопе.2

***

Народная фантазия приписала Эзопу авторство многочисленных басен, имевших широкое хождение как в народной среде, так и среди образованных людей — там, где мы говорим «басня», грек говорил «Эзопова басня». Обширнейшее применение басенные сюжеты нашли в школе: младшие усваивали из них народную мудрость, старшие пользовались ими как материалом для риторических упражнений. Таким образом, школа стала важнейшей сферой бытования басни и в Греции, и в эллинистических государствах, и в Риме — вплоть до конца античности.

Здесь же, в школе, в учебных целях начинают составляться первые сборники басен. Самый ранний из таких сборников, о котором нам известно, был составлен на рубеже IV и III вв. до н.э. Деметрием Фалерским — философом, оратором и политиком, имя которого встречается в одной из басен Федра. Школьные сборники представляли собой краткие прозаические записи басенных сюжетов и их моралей. Самостоятельными литературными произведениями эти записи не считались, твердого текста не имели, и каждый переписчик мог излагать их в соответствии с собственным вкусом. Такие сборники впоследствии получили распространение и за пределами школы, стали общедоступным народным чтением и, пережив ряд переработок, дошли до нас под условным названием «Басен Эзопа».3

***

Отличительная особенность рукописного предания Эзопа — его крайний разнобой. Как было сказано, канонического текста басен Эзопа не существовало, каждый переписчик чувствовал себя в какой-то мере и редактором текста и свободно заменял не понравившиеся ему слова и обороты новыми. Поэтому число различных вариантов отдельных басен достигает и пяти, и восьми, даже если не учитывать мелких разночтений.

Работы таких исследователей, как А. Хаусрат, Ф. Родригес Адрадос, Б. Э. Перри, показали, что все басенные варианты могут быть объединены в три группы, и эти три редакции возникли не независимо друг от друга, а перерабатывали друг друга: вторая первую, а третья вторую. Это и дает нам право называть их старшей (I), средней (II) и младшей (III). Наиболее вероятное время их возникновения: старшей — I в. н. э.; средней — V—VI вв. н. э.; младшей — IX в. (Хаусрат, Адрадос) или начало XIV в. (Перри).

Старшую редакцию (I) нередко называют также «collectio Augustana» — от названия одной из ее рукописей (Augustanus Monacensis 564, XIII—XIV вв.). Хаусрат относит к старшей редакции всего 17 рукописей, различая среди них три близкие друг к другу семейства и пеструю группу разнородных риторских перелицовок (группа Іb). Особое положение занимает также группа из 11 рукописей, озаглавленных «Избранные Эзоповы басни» (группа Іа): это сокращенное позднеантичное (по Перри) или византийское (по Хаусрату) издание старшей редакции, дополненное рядом басен, отсутствовавших в основном сборнике. В русском переводе М. Гаспарова (Басни Эзопа — М.: «Наука», 1968) они озаглавлены «Басни из переиздания основного эзоповского сборника».

Среднюю редакцию (II) называют также «colleclio Vindobonensis» — от названия основной рукописи Vindobonensis gr. hist. 130, XIV в. Хаусрат относит к ней 16 рукописей, из которых 7 считает основными, а остальные разнородными риторскими перелицовками (группа IIIδ). Кроме старшей редакции материалом для средней редакции послужили басни Бабрия и их прозаические парафразы; во многих рукописях обычные прозаические басенные тексты перемежаются стихотворными переложениями византийского времени, выполненными двенадцатисложным силлабическим стихом.

Младшую редакцию (III) называют также «collectio Accursiana» от имени гуманиста Бона Аккурсия, выпустившего первое печатное издание Эзопа (ок. 1479 г.), основанное на одной из рукописей этой редакции. Хаусрат выделяет в ней три подредакции, представляющие собой три независимые друг от друга попытки придать литературное изящество просторечию «средней редакции». Следует заметить, что разночтения между рукописями младшей редакции гораздо малочисленнее, чем между рукописями старшей и средней редакций: редакторы и переписчики явно старались (впервые в истории эзоповской рукописной традиции) установить единый канонический текст басенного свода.4

***

Первая латинская обработка эзопических басен принадле­жит, как известно, Федру, поэту I в. н. э. Наличие нескольких изводов басен Федра указывает на популярность его творче­ства и жанра басни вообще. Частично к Федру восходит басен­ный цикл Авиана (впрочем, он больше ориентировался на изы­сканный стиль Бабрия). Писал Авиан в IV или V в. Более точной обработкой Федра является прозаический сборник неиз­вестного, автора, вошедший в историю литературы под назва­нием «Ромул». Его также датируют IV или V в. По-видимому, существовал в эпоху Раннего Средневековья и еще один ба­сенный цикл на латинском языке — так называемый «Латин­ский Эзоп», текст которого не сохранился, по реальность кото­рого подтверждается косвенными свидетельствами. В «Ромуле» видят влияние этой книги. Использовал автор «Ромула» и ла­тинское прозаическое переложение басен Бабрия (сборник «псевдо-Досифея»). «Ромул» был чрезвычайно популярен: на протяжении Средних веков он переписывался и перерабатывал­ся по меньшей мере 12 раз. Существует легенда, что этот ба­сенный цикл перевел на английский (англо-саксонский) язык полулегендарный король-мудрец Альфред Великий (849—901). Если его «Английский Ромул» не сохранился, то перевод этой книги на французский язык, сделанный во второй половине XII в. знаменитой поэтессой Марией Французской, до нас дошел. Но ее книга — не единственное французское переложение латинских образцов. Известны многочисленные «изопеты» (басенные циклы, названные так по искаженному имени пра­родителя басни Эзопа), созданные в XII и XIII вв.,—«Изопет Лионский», «Изопет I Парижский», «Изопет II Парижский», «Изопет III Парижский», «Изопет Шартрский», а также «Авианнет» (переложение басен Авиана) и др.5

Стихотворная латинская версия «Ромула» была создана около 1175 года англо-норманнским автором, известным как Anonymus Neveleti и Уолтер Английский. Первые печатные издания сборника появляются под названием Aesopus moralisatus около 1500 г.6

***

В западном литературоведении басни Эзопа (так называемая «эзопика») принято идентифицировать по справочнику Эдвина Перри, где 584 басни систематизированы, главным образом, по языковому, хронологическому и палеографическому критериям и дополнены средневековыми латинскими баснями.

• 1. Имя Родопиды, которая здесь упоминается, тоже было окутано легендами. Геродот говорит, что, желая себя увековечить, она пожертвовала в Дельфы небывалый дар — гору железных вертелов, ценой в десятую часть своего нажитого блудом состояния («Куда как достойно дельфийцев, — замечает по этому поводу Плутарх: — Родопиде уделять место для десятой доли ее заработков, а Эзопа, ее товарища по рабству, казнить». См. Плутарх, «О дельфийском оракуле», 14).
• 2. М. Л. Гаспаров. Басни Эзопа // Басни Эзопа — М.: «Наука», 1968
• 3. М. Л. Гаспаров. Федр и Бабрий // Федр, Бабрий. Басни - М.: Изд. Академии наук СССР, 1962
• 4. Басни Эзопа — М.: «Наука», 1968, Примечания.
• 5. А. Д. Михайлов. Старофранцузский «Роман о Лисе» и проблемы средневекового животного эпоса
• 6. en.wikipedia.org/wiki/Gualterus_Anglicus