Басни Эзопа в переводе Ф. К. Гозвинского

Орел с лисицею содружившеся, близ себе жити начаша и утвержение нрава²⁹⁶ любве и дружбы²⁹⁷ сотворше. Орел убо²⁹⁸ на высоце древе гнездо изви, лисица же в ближних кустех чада породи.

На паству²⁹⁹ же некогда лисице изшедшей, орел же пищи и брашна не имея³⁰⁰, слетев в кусты и лисицыны чада восхитив, вкупе³⁰¹ со своими младыми³⁰² птенцы пожре. Лисица же пришедши и содеянное увидевши, не толико³⁰³ о смерти своих чад скорбяше, елико³⁰⁴ отмстити орлу не можаше: земная бо³⁰⁵ сущц птицу летающую гонити³⁰⁶ невозможеот. Темже³⁰⁷ и издалеча став, еже³⁰⁸ и немощным есть удобно, сопротивника своего и врага, безчествуя³⁰⁹, проклинайте.

Не по мнозех же днех последи нецыи человецы козу на жертву принесше, богом жроша³¹⁰. Слетев орел и часть некую тоя жертвы со углием горящим восхити и ко птенцем своим в гнездо принесе. Ветру же люту дышущю сицеву, яко и пламени возгоревшуся. Орличища же, еще суще бескрылни, улетети не могуще, спекшеся, на землю низпадоша. Лисица же, видевши³¹¹, притече и, радуяся, пред лицем орлим всех снеде³¹².

ИСТОЛКОВАНИЕ ПРИТЧИ. Притча являет, яко иже³¹³ дружба разорившии, аще и обидимых убегнут отмщения, – неможения ради обидимых – но Божия отмщения праведного не убегнут.

Соловей, на древе седя, по своему обычаю пояше. Ястреб же, видев и брашна иного не имея, налетев, изыма³¹⁵ и хотяше его снести. Моли соловей ястреба, дабы его не снел, «ибо, – глаголаше, – мною, малою птицею, не наполниши своего ястребья чрева, но на болшая птицы, возвращься, устремил бы ся»³¹⁶.

Ястреб же не внимаше его словес, рече: «Но аз безумен аще был бьіх, сия сотворил: в руках готовую пищу имея, оставл, не сущих же где взысковати³¹⁷».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко и от человек сии суть безумнии, иже ради надежда многих безнадежных³¹⁸, аще о сих, яже в руках имеюще, понерадеют³¹⁹.

Лисица и козел жаждуще, влезоша в кладезь. И егда³²¹ напишася, козел смотряше и, неисходное³²² место видев, усумнеся, откуду изыти³²³. Лисица же рече: «Дерзай³²⁴, козле, – потребное аз нечто обоима, себе и тебе, к свобождению умыслих: стани убо прост³²⁵, предние ноги к стене приложиши и роги такоже наперед поклониши. Аз же потеку³²⁶, скочив³²⁷ чрез твои плеча и роги, и, ис кладезя тако искочив, посем и тебе отсюду извлеку».

Козел же уверися словесем ея, сие дело готово³²⁸ сотвори. Она же тако ис кладезя по ево плечах искочивши и скакаше окрест устия³²⁹ кладезнаго, веселящнся.

Козел же ю³³⁰ обличаше, яко преступила есть обеты и не сотвори по своему завету³³¹. Лисица же к нему рече: «Но аще³³² бы ты толико разуму имел, о козле, елико в своей браде имевши власов, не первее³³³ бы ты вшел еси в кладезь, прежде даже не разсмотрив неисходное от него!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко тако и разумну мужу подобает прежде конец зрети вещей³³⁴, посем же тако к вещем приступати.

Лисица некогда³³⁵ не видевши лва, и по некоему случаю сретеся со лвом, и убо первее³³⁶, изначала³³⁷ тако убояся, яко вмале³³⁸ не умре. Посем же второе видевши, убояся убо, но не якоже первее. В третие же сего увидевши, тако с ним дерзну, яко и пришед беседоваше.

ИСТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко нрав и присвоение^{339 340}и страшныя вещи удобная творит.

Кот пойма алектора, со благословною³⁴² сего виною хотяше снести. И обличает его, глаголя, яко «тяжел еси человеком, нощию вопия, возбраняя им сна насытитися». Алектору же отвещавшу, яко к человеческой ползе сие творит, еже бо³⁴³ на обычная их дела возбужает.

Паки³⁴⁴ кот иную вину наносит, яко «нечестив еси и нечист³⁴⁵ естеством, матери и сестрам присовокупляешися». Ему же: «И се на ползу своим господиям и владыкам творити³⁴⁶ – глаголаше, – и ради сего многия яйца родятца».

Кот отвещав рече: «Но аще ты многия благообразныя³⁴⁷ собиравши ответы’ аз же убо гладен сый, не жду», – и сего снеде.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко лукавое естество, согрешити хотяше, аще со благословным не возможет образом, и яве³⁴⁸ лукавнует.

Лисица в сеть впадши, и отсекшися у нея ошиби³⁵⁰, – побеже, срамное и безчестное³⁵¹ мняше себе быти житие. Помысли убо научити и иных лисиц, да сотворят сие, – яко да общею страстию³⁵² прикрыет свой студ³⁵³. И тако всех собрав, похваляет им ошиби отсецати, глаголя, яко не точию³⁵⁴ непотребный и непригожей³⁵⁵ есть сей уд³⁵⁶, но еще и лишняя тягота волочащаяся³⁵⁷.

Уразумевши же некая от них, отвещав рече к ней: «О ты! Но аще бы тебе сие не случилося³⁵⁸, не бы ты нам сие сотворити советовала».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко луквии человецы не ради благоразумия и благоизволения³⁵⁹ творят советы, – ради же своего полезнаго.

Лисица на тын восшедши поползнувшися³⁶⁰, упасти хотяше, ^|0приимаше на помощь имети куста³⁶¹. И тамо падши, и нозе свои на кустовых терниях острых прободши, и болезнующи, к кусту рече: «Ох мне, прибегшей убо к тебе яко на помощника, – ты же в помощи место³⁶² злейшее мне сотвори».

Рече же куст: «Согрешила еси³⁶³, о ты, мною хотящия восприяти³⁶⁴ ся, – аз же всех восприявати сице обыкох».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко тако и от человек суетнии сии суть, елицы³⁶⁵ к сицевым помощником притекают, имже обидети есть паче свойственное.

Лисица и коркодил-змей³⁶⁶ о благородствии беседоваше. Многая же коркодил горделивно о светлости прародителей своих глаголаше, якоже и о их богатырских подвизех³⁶⁷. Лисица же отвещавши рече: «О друже! Аще и не глаголати о своем благородствии будеши, от кожи бо явствен еси, поне³⁶⁸ з древних времен еси сего ради и обнажен»³⁶⁹.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко лжущих мужей обличением бывают вещи.

Алекторов некто имея в дому, купи и пелепелицу и со алекторы вместе пусти пастися. Им же бьющим ю и отгоняющим, пелепелица скорбяще зело, мняше, яко иного сый племене, сие от алекторов стражет.

И убо по немнозех днех и оных увиде пелепелица между собою борющихся и бьющихся, скорбь оставив, рече: «Но аз убо отныне не скорблю, зря их и между собою бьющихся самех».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко премудрии человецы удобне³⁷¹ претерпевают от чюжих брани, егда увидят и их самех с своими ся бранящих.

Лисица, в дом пришедша кощуника³⁷³ некоего скомороха³⁷⁴ и вся его сосуды³⁷⁵ презревша³⁷⁶, обрете и главу харину, художествене содеянную, юже³⁷⁷ и руками приемше, рече: «О сицевая³⁷⁸ глава! – точию мозгу и разуму не имат!»³⁷⁹"

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужем великоименитым³⁸⁰ убо плотию, душею же безсловесных³⁸¹.

Уголник³⁸², в некоем живый в дому, моляше и сапожника, да пришед с ним вместе поживет. Сапожник же отвещав рече: «Но аз сего сотворити не могу, – бою бо ся, да некогда аз убелю, ты же паки, сам прахом уголным исполнив, учерниши».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко всякое неподобное себе – не причастное³⁸³.

Рыболове влекуще невод. Тяжку же ему сущу, – радовахуся и плясаху³⁸⁴, многу ловитву, мняще, быти. Егда же невод на брег извлекоша, тогда рыб убо обретоша мало, камень же в сети великий обретоша, – скорбети начата не толико о малости рыб, елико о сем, еже сопротивная восприяша³⁸⁵.

Един же некто от среды их старейший рече: «Не скорбим, о друзи! Ибо радости всегда³⁸⁶, яко же обычай, бывати сестра скорбь. И вам такоже подобает, прежде радующимся, всячески же и поскорбети».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко не подобает скорбети, аще что и не получим.

Муж некто отшелец³⁸⁸. Посем же паки во свою пришед землю, между иными многими и различными беседовании сказуя: в различных градех мужествовати, – и скакати, и храбровати³⁸⁹.³⁹⁰ И яко в Родийском граде³⁹¹ место велико прескакаше, якова же никто же выше его можаше прескочити. «На сие же и свидетелей имети тамо бывших», – глаголаше.

От предстоящих же некто отвещав рече: «О ты! аще истинну се быти, глаголеши, ничто же требе есть свидетелей. Се тебе град Родийский, се и прескакание³⁹², – скочи, и увидим!»³⁹³

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко всякое надорожное^{394 395}дело, аще вещи ю и делом не будет указано, всякое слово сицевое, кроме дела, ложно же и суетно.

Муж нищий, болезнуя и зле лежа (понеже от врачей повержен³⁹⁸ бысть), богом моляшеся, яко, аще по-прежнему паки здрава его сотворят, сто волов обеща им принести на жертву.

Жена же его вопроси, глаголя: «И где тебе сия будут³⁹⁹, егда уздравишися?» Он же рече: «Остави убо⁴⁰⁰ и даждь ми токмо востати от болезни. Боги же сего на мне не воспросят»⁴⁰¹.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко мнози суть, иже удобь многая обещевают, яже совершити делом не надеятца⁴⁰².

Муж злокозненный в Делфы⁴⁰³ прииде ко Апполлону, искусити его хотя. И взем воробья в руку и сего ризою прикры, стоя близ олтаря, и вопроси бога⁴⁰⁴, глаголя: «Аполоне! Еже в руках тебе приношу, рцы ми⁴⁰⁵, каково есть: живое ли или бездушное?⁴⁰⁶»⁴⁰⁷ – хотя сице⁴⁰⁸ сотворити: аще бог речет «бездушное» – жива воробья показать; аще «живо» речет – абие⁴⁰⁹ удавив, мертва воробья принести.

Но убо бог, разумев его злохудожное⁴¹⁰ умышление, рече: «О сей! еже хощеши сотворити – сотвори, у тебе бо се лежит на произволение: или,жива, еже имееши, или мертва покажеши».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко божественному оку⁴¹¹ вся не сокровенна и не утаенна.

Рыболовы на ловитву изшедше. И понеже многое время трудившеся, не уловиша ничтоже, зело скорбяху и разытися хотяху.

Абие же рыбица селдь⁴¹², от великих рыб гонима, в корабль их скочи. Они же и сего вземше, с радостию разыдошася.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко множицею⁴¹³, яко художество⁴¹⁴ не подаст, сие случай дарует.

Жабы две во езере пасяхуся. На весне⁴¹⁶ же езеру изсохшу, они же, оставльше се, искаху иного и обретше глубокий кладезь.

Узрев, едина другой глаголет: «О друже! Снидем в сей кладезь». Другая отвещав рече: «Аще убо и та, яже в нем, вода изсохнет, то како от него изыдем?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не подобает неразмысленно и неразсудително⁴¹⁷ приступати к вещем.

Старец некто дрова секий в горе и на раму⁴¹⁸ несый. И понеже многий путь идый, утрудися, сложи с себя на землю дрова и смерти приити призывание.

Смерти же абие представши и вину вопроси: чесо ради ю призывает? Старец же, убоявся⁴¹⁹, рече: дабы взяла сие бремя дров и на его раму возложила.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко всяк человек любоживотен сый: аще и тмами⁴²⁰ бед впадый, мнится смерти призывати, но обаче⁴²¹ жити множае, нежели смерти, желает.

Баба некая, болезнующи очима, призва некоего врача, и на мзде согласившеся тако: аще убо исцелит ю, хоте ему мзду дати; аще ли же ни – ничто же дати.

Восхоте убо и врач тако врачевати. И на всяк день приходя к старейшей⁴²² и очи ея мазаше мастию, еже никако же возрети в то время ей от помазования не могущы. Он же, егда она не смотряше⁴²³, едино нечто из дому ея от сосудов украдый, отхождаше.

Баба же увиде свое имение и сосуды⁴²⁴ на всяк день умаляющаяся, яко напоследи, донелиже⁴²⁵ уврачюется, и ничесому бе остати. Врачь же по согласию мзды от нея прошаше⁴²⁶, глаголя, яко уже чисто зрит, – и свидетелей приведе. Она же: «Паче⁴²⁷, – рече, – ныне ничесо же зрю, ибо егда очима болех, много сосудов в храмине своей видех. Ныне же, егда ты видети ми глаголеши, ничто же от сих вижу».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко лукавии человецы яже творят, случается им на самех же себе обличения⁴²⁸ наносити.

Муж некто от зимы⁴²⁹ пришед в предградие⁴³⁰ жити⁴³¹. И первие убо овцы снеде, посем же козы. 3име же обдержащей⁴³², и работныя волы, заклав, ядяше⁴³³.

Пси же сие видевше, беседоваху меж собою: «Побежим убо мы отсюду, аще убо и работных волов господин наш не пощаде, нас же како пощадит?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко от сицевых наипаче бегати и блюстися подобает, иже своих не щадят.

Угрызен некто от пса, врачевания иский, ходяше. Срете же его некто и, разумев, чесо ищет, рече ему: «О ты, аще исцелитися хощеши, прием хлеба и, се в кровь вреда⁴³⁴ омочив, угрызшему псу снести подай».

Он же, возсмеявся, рече: «Но аще сице сотворю, подобает ми от всех псов, иже во граде, угрызненну быти».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко лукавии человецы благодетелствуеми наипаче обидети благодетелствующих поощряются⁴³⁵.

Два младенца⁴³⁶ при поворе седяху. И повору во своих делех замышлившуся⁴³⁷, един от них часть некую мяса украде, другому в недра⁴³⁸ положи.

Возвращшу же сь повару⁴³⁹ и мяса ищущу и не обретшу,украдый кляся⁴⁴⁰, глаголя: «не имети»; имеяй⁴⁴¹ же в недрех глаголаше: «не украде». Повар же, уразумев их лукавство, рече: «Но аще мне утаисте, кленуще же ся богу не утаисте».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко аще человекомутаим кленущеся, Богу же не утаим.

Два некая, между собою враждующе, на едином же корабле пловяху: един убо при корме седяще, другий же на носу.

Зиме же и ветру люту⁴⁴² бывшу, кораблю же уже хотящу погрузитися, и сей, иже на корме седяше, правителя⁴⁴³ вопроси, глаголя: «Кая убо прежде часть и страна карабля потопится?» Правитель же рек, яко нос первие погрузится. Но убо той, иже на кормк седый⁴⁴⁴, рече: «Мне убо есть не прискорбна смерть, аще узрю прежде недруга моего умирающа».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко мнози от человек ничесо же о своих врежениях не скорбят, аще токмо увидят преже себе своих недругов злостраждущих.

Некая жена-вдовица име курицу, на всяк день яйца ей родящую. Помысли себе, яко аще болши курице ячмени предлагати, будет дважды дней родити. И сице сотвори. Курица же, отолстевши и тучна сущи⁴⁴⁶, ниже единого яйца днем родити возможе.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко любостяжания ради болши желающия и настоящая⁴⁴⁷ погубляют.

В дому некоем многим сущим мышам. Кот же, сие уразумев, живяше зде⁴⁴⁸ и всякую от них, иже поимаше, снедаше. Мыши же на всяк день себе растлеваемых зряще, рекоша к себе: «Не к тому⁴⁴⁹ снидем низу, да не всячески погибнем, – ибо коту не могущу к нам зде приитти, мы от него спасемся».

Кот же увиде не сходящих к нему низу мышей, разсудив помышлением над ними умудряяся⁴⁵⁰. И дирою некоею к ним возшед и, отлучься от них⁴⁵¹, претвори себе мертва быти⁴⁵².

От мышей же некая, приникнувши⁴⁵³, узре кота, яко же мертва, лежаща,⁴⁵⁴ рече: «О ты, аще и прахом будеши и перстию⁴⁵⁵,⁴⁵⁶ не приближуся к тебе!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко премудрии человецы, егда неких мучителства искусят, не к тому прелстятся от них лицемерствы.

В собрании некогда безсловесных зверей посреди их пляса обезьяна. И благоизволившим всем зверем, царем ю поставиша. Лисица же ей позавидевши и в некоей пасти⁴⁵⁷ мясо увидевши, обезьяну взем, тамо приведе и сказующи ей, яко обрете сокровище и «сего мне, лисице, не подобает взимати, сего ради поне се царю токмо единому⁴⁵⁸ закон дает». И похваляше⁴⁵⁹ обезьяне, да пришед, увидит,⁴⁶⁰ и яко царю подобает сокровища собирати.

Обезьяна же не разсмотривши и, пришед сокровище видети, поимася пастию и о прелщении обличаше лисицу. Лисица же рече: «О обезьяно! Сицевое ты буйство и безумие⁴⁶¹ имея, безсловеснии звери⁴⁶² царствовати восхоте!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко, иже к делам неразсмотрително приходяще, в злыя случаи впадают.

Селдь,⁴⁶⁴ гоним от делфина, велиею волною носим⁴⁶⁵. И егда изыматися хотяше, случися зелным течением, и испаде на некий остров⁴⁶⁶. Подобный и тацем же течением и делфин к нему испаде. И селдь, обращься и, скорбна душею⁴⁶⁷, делфина видевше, рече: «Не к тому ми смерть прискорбна, зрящу ми виновного сего и вкупе со мною умирающаго».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко неудобне случая человецы претерпевают, иже аще к сему повинных злоденствующих самех узрят.

Врачь болнаго врачеваше. Водному же умершу, рече врачь ко относящим его на погребение: «Сей человек, аще бы вина удерживался пити и требовал бы кристилов⁴⁶⁸, не бы умер».

От престоящих же некто отвещав, рече: «Изрядне⁴⁶⁹, не подобает ти сих ныне, воспоминая, глаголати, егда чему уже несть полза, – но тогда советовати, егда сими требоватися⁴⁷⁰ еозмогл бы».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко подобает другом во время скорби и нужды⁴⁷¹ помощь подаяти.

Бобр животно есть четвероножное, множицею ж в езерах живет. Его же срамные уды, – глаголют, – врачем потребна быти⁴⁷². Сей убо, егда от человек гоним бывает, ведый, чесо ради его гонят, отгрызый своя срамныя уды, повержет⁴⁷³ пред гонящими – и тако свобождение⁴⁷⁴ получает.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко сице человецы разумнии ради своего спасения имения не щадят.

Пес скочивый в поварню, – повару же замедлившу, – сердце восхитив, побеже. Повар же, обращся, яко виде его бегающа, рече: «О ты, разумей, яко, идеже аще будеши, хранитися от тебе буду: не убо у мене сердце взял еси, но мне сердце дал еси!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко многожды страсти человеком наказания⁴⁷⁵ бывают.

Пес пред дворищем неким спаше. Волку же пришедшу и хотящу его снести, моляше волка, дабы его ныне не снедал: «Ныне бо, – рече, – худи тонок есм и сух.⁴⁷⁶ Аще же мало пождеши, хотят мои господне творити брак⁴⁷⁷, – и аз, тогда многая ядый, тучнейшие и тебе сладчайшии брашно буду». И волк, веровав его словесем, отыиде.

По днех же паки пришед, обрете пса верху дома спяща. И, стоя низу, пса призываше, дабы попомнил своя обеты. И пес рече:«Но, о волче, аще по сем времяни преддворищем узриши мя спяща, уже к тому⁴⁷⁸ браков не жди».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко премудрии человецы, егда в чем бедствующе спасутся, по вся дни живота своего сего хранятся.

Пес со алектором дружбу сотворше. Вечеру же сущу, и алектор, убо на древе спяще, возлете. Пес же при корени себе берлог сотвори.

И алектор по обычаю нощию возгласи. Лисица же, услышав, к нему притече и, стоя низу, алектору снити з древа повелевает: «Пожелаше бо, – глаголя, – сице благаго ти⁴⁸⁰ гласа имеющего животного целовати»⁴⁸¹ Ему ж рекшу, дабы преже лежащаго пса пред коренем возбудила: «И егда ми сей путь отверзет, тогда и сниду».

Лисица же ищущи пса возгласити, пес же, абие вскочив, расторже ю.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко премудрии человецы врагов нашедших к силнейшим посылати обыкоша.

Лев некогда услыша жабу зело вопиющу, возвратися ко гласу, разумея: некое великое животно быти. Пождав же мало, яко виде ю, исходящу от езера, пришед лев, наступив, удави ю.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не подобает прежде видения слухом самем⁴⁸³ смущатися.

Лев и осел, и лисица, сообщение дружбы сотворше, изыдоша на ловитву и многу ловитву собравше.

Повеле лев ослу разделити им. Он же три части сотвори, разделив⁴⁸⁴ равныя, и любити⁴⁸⁵ им повелевает. И лев разгневася о разделении,⁴⁸⁶ осла снеде.

Посем лисице разделяти повеле. Она же на едину часть и страну вся извлече, себе же мало нечто остави. И лев радостно к лисице рече: «Кто тя, о изрядная, сице разделяти научи?» Она же рече: «Ослов случай⁴⁸⁷ и злострастие⁴⁸⁸».*

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко у целомудрения и наказания⁴⁸⁹ бывают человеком иных злоденствия.

Лев и медведь, вкупе еленка малого⁴⁹⁰ обретше, о нем боряхуся. И не могуще победитися⁴⁹¹, от великия брани помрачевахуся⁴⁹², разшедшеся, издалеча лежаща зряху.

Лисица же, окрест обшедши и упадших их видевши, еленка ж посреди их лежаща мала, посредь обоих протекши, восхити и, бегающи, отоиде. Они же видевше убо ю, не могуще же востати, рекоша: «Бедные мы, яко лисицы ради труждахомся!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко инем трудившимся, инии же приобретают и корыствуют.⁴⁹³

Ворожбит, на торзе седяй⁴⁹⁴, беседоваше. Пришед же абие некто к нему, извещеваше ему, яко в его храмине двери сокрушены все и окна,⁴⁹⁵ и вся, яже внутрь быша, изнесена.

Услышав же ворожбит,⁴⁹⁶ вскочи и стеня скоро потече к своей храмине. Текуща ж его некто увиде, рече: «О сей, иже чюжая вещи предведати глаголаше, своя же не предведе!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует ко иже⁴⁹⁷ убо свой живот зле строящии, а еже ему ничесоже потребно – увещевати⁴⁹⁸ покушается.

Муравль возжада, сошед на источник, и извлечен бысть течением струя,⁵⁰⁰ и утопаше. Голубица же сие видевши, сучец древа, или стебль, взем, чрез источник поверже: на нь же возлезе муравль, спасеся.

Ловец же некто сеть ис тростия сложи,⁵⁰¹ голубицу хотя уловити. Сие же муравль увиде, ловца в ногу угрызе. Ему же болезновавшу, с тростию убо и с сетию поверже и голубицу изжене⁵⁰².

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко подобает добротворящим благодать за благодать⁵⁰³ воздаяти.

Кожан⁵⁰⁵, репей и чайка дружбу сотворше, помыслиша купецкое житие жити изволиша. И убо кожан, или нетопырь, сребра взаймы взем, положи во общину. Ряпей же ризу с собою взем. Чайка же третия – меди. И отплы ша торговати в страны далече.⁵⁰⁶ Ветру же и зиме лютей сущи и караблю бедствующу потопитися, разбившуся,⁵⁰⁷ – вся погубиша, сами точию⁵⁰⁸ ко брегу спасошася.

И сего ради от сего времяни убо чайка всегда при мори по брегу и при езерах⁵⁰⁹ притекает, егда где медь море извержет⁵¹⁰. Кожан, или нетопырь, должников⁵¹¹ бояся, во дни не является, нощию же токмо на паству исходит. Ряпей же, при ходящих стоя, ризу дабы где познал, прилипая, ищет.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко о чем тщимся, о сем последи приходяще⁵¹² и поучаемся.

Болящий некто от врача вопрошен бысть: како пребысть? Болящий же рече, яко «зелонад подобающее потех⁵¹³». Врач же рече: добро се быти.

Посем паки второе вопроси: како пребысть? Болящий же рече: дрожанием многим содержим⁵¹⁴ и дряхлостию⁵¹⁵ мучим.⁵¹⁶ Врач же: «И се добро быти», – рече.

В третие же вопроси болящаго: како пребысть? – рече: внутреннюю огневую⁵¹⁷* впаде. Он же: «И сие паки добро, – рече, – быти».

Посем же от своих домашних некто сего вопроси: «Како ся имаши?» Болящий же рече: «От благих своих погибаю».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко наипаче сих человек нам ненавидети подобает, иже всегда ко благодати хотят нам глаголати.

Секий некто дрова при реце, и спаде ему секира с топорища в реку.⁵¹⁹ Иский же и не обрете,⁵²⁰ седе при брезе, плакася.

Ермис же бог⁵²¹ испыта вину⁵²² плача и милосердова о человеце сем, сошед в реку, и златую изнесе секиру, и вопроси: аще сия секира его есть, юже погуби? Ему же отвещавшу и рекшу, яко не та.

Абие⁵²³ паки сошед и сребряную изнесе секиру. Ему же: «Ниже сию, – рекшу, – быти»⁵²⁴.

Третицею сниде Ермис в реку и его секиру железную⁵²⁵ изнесе. Ему же глаголющю, яко «сия истинная погибшая моя есть!» Ермис же восприим любовно его правду и все три секиры⁵²⁶ дарова ему.

И пришед, соседом своим всем бывшее проповеда⁵²⁷. От них же паки един такоже сотворити умысли. И пришед на реку, и свою секиру вверже в реку, и плача седяше.

Яви же ся и ему Ермис и вину плача вопроси. Сошед, такоже златую секиру изнесе и вопроси: аще сию погуби? Он же с радостию вскочи⁵²⁸ и «истинно, – глаголющу, – сию секиру быти!»

Возненавиде убо бог его безстудство и неправду⁵²⁹ и не токмо сию даде, но ниже истинную свою восприяти.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко елико праведный Бог пособствует,⁵³⁰ толико неправедный противится.

Осел, делая⁵³¹ у огородника, понеже убо мало ядяше, много же труждашеся, молися Зевесу,⁵³² дабы, от огородника отвед⁵³³, иному продал бы господину. Зевес же послушав его молитву и повеле его горшечнику продати.

Паки труждашеся болши перваго и беднее жиывяше,⁵³⁴ брение⁵³⁵, и горшки, и плинфы⁵³⁶ нося; паки переменити господина моляшеся. И продай бысть усмарю, или кожевнику, – злейшему убо от первых впаде господину. И зря, яже от него творимая, со воздыханием⁵³⁷ и стенанием горким рече: «Ох мне, бедному! Лутче мне бысть у прежних господей пребывая жити, нежели у сего немилостиваго: сей убо, якоже вижу, и кожу мою напоследи⁵³⁸ изработает⁵³⁹».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко тогда наипаче первых господей слуги и раби⁵⁴⁰ п о м и н а ю ще желают, егда у последних господей восприимут искуство.

Ловец птицам составляше сети. Дудок⁵⁴² же, сие издалеча видев, вопрошайте его: что убо сие созидает?

Ему же: «Град созидати», – сказавшу⁵⁴³.

Посем же ловцу далече отшедшу и скрывшуся, дудок же словесем мужа уверися, пришед, влезе в «созидание» и изымася⁵⁴⁴.

Ловцу же абие притекшу, дудок же рече: «О ты, человече добрый! аще сицевые грады созидати будеши, не многих обрящеши в них живущих».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко тогда наипаче грады и домы опустевают,⁵⁴⁵ егда началиицы их, владыки и царие, свирепеюще мучителствуют.⁵⁴⁶

Путешественик многий прешед путь, моляшеся богу Ермису,⁵⁴⁷ аще убо обрящет что, половину сего Ермису на жертву возложити обеща.

И прешед мало,⁵⁴⁸ обрете пиру⁵⁴⁹, исполнену фиников и мигдалов⁵⁵⁰. И сию срадостию⁵⁵¹ взем, финики и мигдалы снеде, финиковы же кости и мигдалные чешуя на некоем возложи жертвеннице, глаголя: «Имаши, о Ермнсе-боже,⁵⁵² по моей молитве и обещанию⁵⁵³, ибо обретеннаго и внешняя и внутренняя тебе приношу!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужу-сребролюбцу, иже и Бога любостяжания ради обмановающа⁵⁵⁴.

Детище во училищи у соученика своего книжицу⁵⁵⁵ украде, принесе к своей матери. Ей же не биющи его, но и паче же похвали его и восприим от него любовне.

Проминувшим же летом, нача и болшая красти.

На торгу же некогда пойман и веден быст на смерть. Матери же последующи и плачющися, он губители⁵⁵⁶ и судии⁵⁵⁷ моляше, дабы мало постояли,⁵⁵⁸ хотя нечто побеседовати к матери своей в ухо. Она же скоро ко устом чадовым приложи свое ухо, он же вместо беседования матери своей зубами ухо угрызе.

Мати же и инии последующии ему начаша его обличати, яко не токмо украде, но уже и на матерь беззаконнова⁵⁵⁹. Он же отвещав, рече: «Сия убо моей погибели бысть виною, ибо егда книжицу украдох, и побила бы меня, не бы на се устремился дело. И ныне ведом есм на смерть бесчестно»⁵⁶⁰.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко, иже в начале малых не мучими, на болшая злая возрастают⁵⁶¹.

Пастырь⁵⁶² по брегу моря стадо пасяше. Узрев тишину морскую и, пожелав, похоте⁵⁶³ плыти на куплю⁵⁶⁴. И продаст овца, фиников купи и поиде.

Зиме же зелне сущи, и кораблю бедствующу погрузитися, вся своя бремена и мехи изверже в море, едва токмо сам караблем праздным⁵⁶⁵ избавися.

По днех же немногих пришедшу некоему к морю⁵⁶⁶ (море же утишися)⁵⁶⁷ и тишине его чюдящуся, – отвещав же, пастырь рече: «Фиников еще желает, и сего ради являет ся тишиною».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко страсти человеком бывают учением.

Груша⁵⁶⁸ и яблонь о красоте пряхуся⁵⁶⁹. Многим же браням посреде их⁵⁷⁰ бывшим, куст кропивный*⁵⁷¹ близ плота⁵⁷² сущий: «Престанем, – рече, – о друзи, некогда⁵⁷³ бранящесь?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко честным мужем бранящимся, иные ж, пришедше, иже ничесому же достойни и ничто же суще,*⁵⁷⁴ мнятся нечто быти.

Крот животно есть слепое. Рече убо некогда к матери: «Смоковницу вижу».

Посем абие рече: «Ливанова благоухания исполнихся».

Третицею ж рече: «Меди и железнаго оружия шум⁵⁷⁵ слышу».

Матерь же к нему, отвещавши, рече: «О чадо, уже познах, яко не токмо видения и зрения⁵⁷⁶ не имаши, но уже и слышания и обоняния лишился еси!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко некие любопрителие⁵⁷⁷, немощная вещи сказующе, и в менших вещах обличаются.

Шершни и пелепелицы, жаждею содержими, к делателю земьному⁵⁷⁸ приидоша, у него пити просиша, обещевающеся вместо воды сию благодать благодатию воздати:⁵⁷⁹ и убо пелепелицы копати винограда обещевахуся, шершни же, окрест обшедше, жалами угрызая, отгоняти от винограда татей.

Делатель же земной речо: «Но убо суть у меня два вола, иже, ничто же обещеваеми, вся творят, еже хощу. Лутчи убо есть онема⁵⁸⁰ дати, нежели вама».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужем вредливым, ползовати убо обещевающих, вместо же ползования вредящих многая.

Птицам хотящим сотворити себе царя, пав себе похваляше и достойна быти глаголаше ради красоты. Восхотевшим же сего всем, галка, обращся, рече: «Но убо тебе царствующу, орел же нас прогоняти начнет, – како нас от него отимеши?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко началником не ради токмо красоты, но крепости ради и премудрости ради силных и премудрых⁵⁸¹ избирати подобает.

Единственная птица куколка, или зокзулка⁵⁸³ дивия⁵⁸⁴, на некоем древе стоя, зубы, или нос, поощряше⁵⁸⁵. Лисица же воспроси: коея ради вины, ничто же видевши и ни единыя сущи нужды,⁵⁸⁶ – чесо ради зубы поощряше?

Зокзулка, отвещав, рече: «Не без ума сие творю, ибо, егда беда и нужда обдержевати⁵⁸⁷ мя начнет, уже не к тому мне удобное время, во еже⁵⁸⁸ поощряти зубов, но наипаче готовый сущим боротися».

ИСТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко подобает ко всякой беде и нужи приуготовлятися.

Дудок, в пасти поиман, слезя, глаголаше: «Ох мне, бедной и несчастной птице! Ниже злато у кого взях, ниже сребро, ни ино что от честных⁵⁹⁰, – зерно же пшеничное малое смерть мне приуготова».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча ко иже ради корысти малыя великим впадают бедам.

Еленец некогда к еленю рече: «Отче, ты и больши и скорейши от псов еси, и роги паче сего⁵⁹¹ преизрядныя носиши на оборону. Чесоже ради убо сице сих боишися?»

Он же возсмеявся, рече: «Истинну убо сия глаголеши, чадо. Едино же свем⁵⁹²: егда лаяние песие услышу – и абие в бегство не вем како устремляюся».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко естества боязливаго и страшливаго⁵⁹³ никоими же похвалами не укрепиши.

Зайцы некогда сошедшеся, между собою свое оплакаваху житие, яко многаго страха житие их исполнено, ибо от человек, и от псов и орлов, и от иных многих потребляются. «Лутче убо, – рекоша, – умрети единицею⁵⁹⁵, нежели чрез все свое житие, смущаяся⁵⁹⁶, дрожати». И сие проповедавше и утвердивше повсюду слово, устремишась в езеро, яко да, вскочивше, в нем потопятца.

Седящим же окрест езера жабам. И егда услышаша жабы течения зайцов шум, абие вскочиша в езеро. От зайцов же мудрейши некто мняся быти, рече: «Стойте, о друзи! Ничтоже злаго вы себе сотворити: се, яко же зрите, и от нас иная суть животная боязневейша!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко злоденствующии⁴⁵⁹⁷ человецы инеми, злейшая терпят, утешаются.

Осел коня блажаше⁵⁹⁸, понеже нещадно⁵⁹⁹ и прилежно бысть кормлен, осел же иногда ниже соломы имея доволно. И сего ради многажды себе отчаявая⁶⁰⁰.

Егда же наста время брани и рати,⁶⁰¹ и воин вооружен вседе на конь, всячески скача – посем же и посреде супостат втече. И коня, уязвленнаго на брани, осел увиде лежаща, последи коня окаяваше⁶⁰².

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не подобает князем и богатым, ревнуя, завидети: к сей их зависти нужду и беду поминающе⁶⁰³, нищету и убожество любити.

Сребролюбец некто все свое имение в сребре собра, сотвори златую плиту и на некоем месте в земли погребе, спогребый⁶⁰⁴ тамо и душу свою и ум, и на всяк день, приходя, смотряше ю.

Некто же от ево раб, увидев, помысли и, ископав, украде.

По сих же сей пришед и, испражненое⁶⁰⁵ место обрет, нача плакатися и терзати власы. Его же некто сетуема увиде и вину сетования вопроси. «Не сетуй, скорбя,⁶⁰⁶ – рече, – о сей, ниже бо, имея, злато имел еси⁶⁰⁷. Камень убо вместо злата взем, положи и уразумей себе: злато быти. Сицевое бо ти, якоже и прежде сего,⁶⁰⁸ исполнит требование⁶⁰⁹, – яко же бо видех: ниже тогда, егда злато бе, в требовании бысть стяжавшаго⁶¹⁰».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко ничто же богатества стяжание,⁶¹¹ аще не будет сего в требование.

Гуси и жеравли на едином пасяхуся поли. Ловцем же показавшимся, и убо жеравли лехки суще, скоро отлетеша; гуси же, тяжести ради плотския оставшеся, поимани быша.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко и в пленении градов нестяжателные и нищие⁶¹² удобне убегают пленения; богатии же богатества ради работают в пленении⁶¹³.

Черепаха орла моляше, дабы он летати⁶¹⁵ ю научил. Орлу же сказующу: далече сему быти от естества ея. Она же наипаче с молением прилежаше.

Взем убо ю орел нохтями и на высоту вознесе, посем пусти ю летати. Она же, на камение падши, сокрушися.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко мнози, любопрения ради⁶¹⁶ мудрейших преслушавше, себе самех вредиша.

Блоха некогда, вскочивши на ногу мужу, сяде. Он же Ираклея⁶¹⁷–богатыря⁶¹⁸ на помощь призываше. Ей же угрызши*⁶¹⁹ и абие отбегши, со стенанием муж рече: «О Ираклею! аще на блоху не способил еси, како на болших сопротивников пособиши?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не подобает о малых вещех Бога призывати, но токмо в нужных.

Еленица⁶²⁰, единым оком ослеплена, при брегу морскомъ пасяшеся. И убо здравым оком к земли зряше, ловцев блюдяшеся, ослепленое же око к морю имяше, откуду ничего же не начаяся.

Приплывшим же неким и сие смотряющим⁶²¹ и уразумевшим, застрелиша ю. Она же, умирающи,⁶²² восплакася и рече: «Отнеле⁶²³ же бояхся, оттуду ничто же пострадах. Откуду же не начаяхся зла получити, оттуду предана есмь на смерть!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко многожды нам вредная мнящаяся быти – бывают полезная; полезная же – вредная.

Елень, ловцов бегающи, в пещеру вбеже. Лву же тамо впаде и от него поимася. Умирающи же, глаголаше: «Ох мне, человеков бегающи, зверю лютейшему в руце⁶²⁴ впадох!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко мнозии человецы, от малых бед бегающии, в великия беды впадоша.

Елень, бегающи от ловцов, под виноградом скрыся. Проминувшим же ловцом мало, елень совершенно уже проминути их мняще, начат виноградное листвие ясти. Им же от трясения шумящим, – услышавше,⁶²⁵ ловцы возвратишася к шуму, мняще и познавше, яко нечто от зверей есть крыющеся, стрелами стреляюще, убиша еленя. Он же, умирая, сицевая глаголаше: «Праведно убо аз пострадах: не бы подобаше ми спасающую и покрывающу мя от смерти⁶²⁶ сию погубляти».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко обидящии благодетелей своих от Бога мучими бывают.

Осел некогда со алектором вместе пасяхуся. Лву же нашедшу на осла, алектор возгласи. Лву же, – глаголют, – алекторова гласа боятися,⁶²⁷ – убоявся,лев побеже.⁶²⁸ Осел же мняше, яко его убояся лев и побеже текий⁶²⁹ скоро, лва гоняше.⁶³⁰

И егда далече его отогна, идеже не к тому бысть алекторов глас слышан, возвращься лев, осла снеде. Осел же, умирая, вопияше: «Бедный убо аз и безумный! Не сый⁶³¹ воинских родителей, и почто на брань устремихся?!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко мнози человецы, несохранително и небрежно⁶³² на смиряющихся врагов лстивно⁶³³ и неразсужденно приступающе, от смирения сих погибают.

Огородников пес в кладезь впаде. Огородник же, хотя его оттуду извлещи, сниде и сам в студенец⁶³⁴. Разумев же пес, яко еще глубочае сего хощет, сошед, погрузити, и обращься, огородника угрызаше. Он же, з жалостию возвращься, рече: «Праведно убо пострадах: что мне треба есть и чесо ради⁶³⁵ своего губителя⁶³⁶ извлещи потщахся?⁵⁶³⁷»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к неправедным и неблагодарным.

Свиния и сука между собою браняхуся. И убо свиния кляся на Афродиту зубами расторгнути суку. И сука к ней, отвешав, рече:⁶³⁸ «Добре нам на Афродиту кленешися: являеши ся убо, яко вяшще от нея любима еси, – иже твоих нечистых плотей (вкушающая) ниже всячески во святилище приносити тя велит».⁶³⁹

И свиния рече: «Сего ради убо наипаче являет бог,⁶⁴⁰ приимущи и любящая мя, ибо от убивающаго мя всегда, сопротивляяся,⁶⁴¹ отвращается. Ты же убо зле воняеши – и жива, и умерши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко премудрии от риторей, яже от врагов уничижения благообразно в похвалу преображают.

Свиния и сука о благородствии пряхуся⁶⁴². Рече же сука: благородна быти от всех пеших⁶⁴³ животных. Свиния же, обращся, к сим⁶⁴⁴ рече: «Но егда сия глаголати будеши, разумей, яко сего ради и слепых своих щенят родиши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не в скорости вещи, но в совершении⁶⁴⁵ разсужаются.

Змий с раком живуще и дружбу с собою сотворше. И убо рак прост сый нравом, пременити моляся змию лукавство. Змей же никако же приимаше сего словес и упоминания⁶⁴⁶.⁶⁴⁷

Седе же рак, стрегий. И узре, змию спящу, и своею силою, елико име, стиснув змию, удави и уби.⁶⁴⁸ Ю же по смерти протягну,⁶⁴⁹ ко змию рече: «Тако подобаше преже сего праву и просту быти, не бы сицевое осуждение восприял еси!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко иже к другом с лестию⁶⁵⁰ приходяще, сами наипаче вредятся.

Пастырь малого скимена⁶⁵¹ волчия обрете и, взем, с собаками вкупе питаше. И егда возрасте, и волк прихождаше овцу восхитити,⁶⁵² с собаками и сей волка гоняше.

И псом иногда не имущим поимати волка и возвращающимся, – и оный с ним последоваше, донележе приобщится своисти⁶⁵³ их ловитве. Посем возвращашеся. Аще же волк внешний не восхищаше овчате, сей, тайно поимав, вкупе со псы снедаше.

Пастырь же, познав и разумев творимое, на древе сего повесив, уби.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко лукавое естество блага нрава не питает.

Лев, состаревся и болезнуя, лежаше в пещере. Приидоша убо все иные звери, посещаюше царя, кроме лисицы, – сама⁶⁵⁴ не прииде. И убо волк, восприем благовремение⁶⁵⁵, обличаше предо лвом лисицу, иже⁶⁵⁶ ни во что же полагает всех их царя владеющаго и сего ради ниже на посещение прииде.

В то же время прииде и лисица и последних волчиих послушаше глагол. И убо лев на ню возярися, она же времяни ответу моляше. «И кто, – рече лисица, – от пришедших толико тебе ползова, елико аз, повсюду обходящи и врачевства о тебе от врача ищущи и навыкох⁶⁵⁷?»

Лев же абие врачевство изрещи повеле. Она же, отвещав, врачевьство изрече: «Аще с волка живаго кожу снем и сего кожею горячею обвиешися, тогда здрав будеши».

И волку же лежащу предо лвом, лисица же, смеющися, рече: «Тако не подобает царя и владыку ко гневу и ярости⁶⁵⁸ подвизати⁶⁵⁹, но ко благоутробию⁶⁶⁰!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко иже⁶⁶¹ кто на кого лесть сшивает⁶⁶², сам себе пагубу устраивает, и ров изрый впадает сам вь яму, юже сотвори.⁶⁶³

Жена некая мужа-пияницу име. Его же сию злую⁶⁶⁴ страсть отменити хотящи, сицевое некое дело, умудрялся, смысли: похмелна⁶⁶⁵ его от пьянства узревши и, якоже мертва и нечюственна, на рамо вземши, на окопище погребалное⁶⁶⁶ принесши, с мертвецы положи и отиде.

И егда мняше его уже проспатися и прохмелитися, пришедши и потолче во врата окопищная. Он же рече: «Кто сей, иже во врата толкий?» Жена же, отвещав, рече: «Иже мертвый брашна приносящи, аз есмь пришедшая!» Он же рече: «Ни, не ясти мне, но пити, о изрядне, наипаче принеси! Прискорбно бо ми есть брашно, но питием мя воспоминай!» Она же в перси ударивши ся: «Ох мне, бедной! – рече. – Ниже бо, умудряющися, купих⁶⁶⁷: ты бо, о мужу, не токмо еже наказан еси, но е ще и злейшее сотворился еси, не имея пременения страсти!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко не подобает в злых вещех временовав медлити⁶⁶⁸, ибо иногда и не хотящу человеку от пребывания в злобе⁶⁶⁹ нрав налагается.

Муж некто богатый гуся вкупе и лебедя кормяше – не к подобающему своему⁶⁷⁰, но сего убо пения ради,⁶⁷¹ сего же трапезы ради. Егда же подобаше гусю пострадати, на не же кормяшеся, нощь убо бысть, и познавати время не попущаше другаго. Лебядь же вместо гуся пойман бысть, – воспет песнь, смерти предисловие, и пением убо возвещает естество и скончания смерти⁶⁷² убегает пением.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет: множицею пение и мусика⁶⁷³ смерти и скончания пременение содевает.

Ефиопленина некто купи, сицевый его образ мняше быти прежняго ради нерадения⁶⁷⁴. И пришедше с ним в дом, всячески глаголаше ему и всякими банями и умывалницами покушаше⁶⁷⁵ его убелити. И убо образа его пременити не можаше, болезновати же люте приуготова.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко пребывают естества сице, яко же изначала приидоша.

Ластовица с вороною о красоте пряхуся. Отвещавши же, ворона к ластовице рече: «Но убо твоя красота в весненое время процветает, мое же тело и зиму претерпевает».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко крепость плоти лутчи есть благолепия⁶⁷⁶.

Подкропивница с некоего окна висяше. Нетопырь же пришед, вопрошаше вины: чесо ради во дни убо в молчании пребывает, нощию же поет?

Подкропивница же: не всуе творити се, – глаголаше: да некогда во дни поюща поймана будет, – и сего ради сице уцеломудряется⁶⁷⁸.

Нетопырь же, отвещав, рече: «Но убо не ныне тебе блюстися подобает, егда сему никакова же есть полза, но подобаше ти блюстися⁶⁷⁹ преже поимания».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко в злых случаях несмысленное покаяние: по шкоде⁶⁸⁰ мудрость неподобная⁶⁸¹.⁶⁸²

Земледелатель отрочищ печаше слимаков на углию. Услышав же их лускающих⁶⁸⁴ на огни и рече: «О злейшая⁶⁸⁵ животная! Домом вашим жгущимся, сами же поете!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко всякое дело, не во свое время творимое, бывает со уничижением ненавидено.⁶⁸⁶

Жена-вдовица люботрудивая сущи и рабыня имеющи. И сих обыче⁶⁸⁷ нощию на дело возбужати, прежде даже не возгласят алекторы. Они же повсегда делы и труды непрестаннами⁶⁸⁸ мучими суще, помыслиша убити сущаго во дворе алектора, мняще⁶⁸⁹, яко сего ради гласа госпожа их нощию востает и их возбужает.

Егда же сие соделаша и алектора убиша,⁶⁹⁰ случися има лютейшим власти бедам, ибо госпожа их, не ведущи и не слышащи⁶⁹¹ алекторова гласа, глубочайшею нощию и ранее⁶⁹² сих возбужати начат.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко многим человеком ^бсоветования ко злым виною бывают⁶⁹³.

Жена волхвующи, гневы и ярости⁶⁹⁴ божия пременити обещевающася. И много лет проживе, сие творящи и корысть оттуду имеющи.

Написавшим же неким нечестия ея, и поимаша ю, осудивше, ведоша на смерть. Видев же ю некто ведому на смерть,⁶⁹⁵ рече: «О сия, иже божия гневы отвращевати обещевающая! Како же человеческаго совета⁶⁹⁶ пременити не воз- може?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко мнозии человецы, великая обещевающе, ниже малая сотворити могуще.

Кошка⁶⁹⁷ вшедши в делателницу⁶⁹⁸, или в кузницу, котелника⁶⁹⁹ и тамо лежащую пилу железную⁷⁰⁰ лизаше языком, от нея же претирашеся язык ея, и крови мнозей от языка ея истекающей. Она же услаждашеся, мнящи, нечто железу вредити, донележе и весь свой язык погуби.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча ко иже в любопрениих самем себе вредящим.

Земледелатель некто, копая землю, злато обрете и везде, от нея благодетелствен сый, Землю венчаше.

Случай же, или Счастие,⁷⁰¹ представши к нему, рече: «О ты! что Земли моя дары возлагаеши, яже аз тебе даровах, обогатити тя хотящи? Ибо, егда время преложшеся проминет⁷⁰² и ко иным рукам сие твое злато преидет, ведай убо, яко не к тому на мене, Случая, плачися».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко подобает благодетеля познавати и ему благодарения воздаяти.

Два некие по единому пути шествующе, и единому от них секиру обретшу. Другий же, не обретый, повелевает обретшему не глаголати «обретох», но «обретохом».⁷⁰³

Вмале же прешедшим им к секиру погубившим, имеяй к необретшему спутешестееннику глаголаше: «Погубихом!» Он же рече: «Погубих» глаголи, а не «погубихом»,⁷⁰⁴ ибо, егда секиру обрете, «обретох» глаголал еси, а не «обретохом».

ИСТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко иже непричаствуемии во благоденьствиях, ниже в злых случаях сицевые известные⁷⁰⁵ бывают друзи.

Две убо жабы с собою соседствующы. Пасяху же ся едина убо в глубоцем и далечайшем от пути езере, другая же близ пути, мало имеющи воды. И сия же в далечайшем⁷⁰⁶ езере другую призываше к себе преити, яко да и крепчайше место жития восприимет. Она же не послушаше, глаголя, яко крепчайшее имат место присвоение. И тако живяше,⁷⁰⁷ донележе случися возу преити – и сокруши ю.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко и человецы, злым делом вручающеся, лучше обыкоша погибати, нежели на лутчее дело нрав пременити.

В пасеку, или во пчелницу, некто тать вниде, – стяжателю⁷⁰⁹ же сея пчелницы негде отшедшу⁷¹⁰ и не сущу, – мед с воском⁷¹¹ украде. Стяжавшии же пришед и ульи праздны увидев, стоя, с печалию помышляя⁷¹² в себе.

Пчелы же от паствы с поля⁷¹³ возвращшеся, нашедше на своего господина, жалами угрызаху его и зле ужалиша. Он же к ним рече: «О злейшая животная! – ибо крадущаго воски ваши цела отпустисте, мене же, промышляющаго⁷¹⁴ и радеющаго⁷¹⁵ вами, уязвисте!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко тако и некие от человек ради неразумия от врагов не сохраняющеся; другов, якоже врагов, отстоят⁷¹⁶ вредяще.

Нрав бяше неких плавателей морских мелетийских⁷¹⁸ щенят и пификов в корабли имети, утешения ради корабленнаго обыкоша. Пловый же некто, име с собою и пифика. Сущим же им у урочища у Суния Аттическаго,⁷¹⁹ зиме и ветру зелну случися быти, и караблю разбившуся, и всем плавающим погрузившимся и утопающим, – погрузися, утопая, и пифик.⁷²⁰ Делфин же рыба, сего узревши и человека сего мняще быти, пришед, восприят его и понесе его на остров⁷²¹.

И егда бысть с ним близ Пирейскаго места и Афинейскаго пристанища,⁷²² вопрошаше делфин-рыба пифика: аще родом есть афинеянин? Пифику же сказавшу, яко и родителей оттуду пресветлых есть.

Вопрошаше же паки пифика: Пирея знает ли? Разумев же пифик, яко о человеце Пирее⁷²³ се вопрошает, рече, яко наипаче друг ему есть и сожитель. И делфин, убо о сицевой его лжи негодовав, пифика, погружая в мори, потопи и уби.⁷²⁴

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужем, иже истинны о вещех не ведуще, мнятся и иных прелщати.

В некоем сокровище⁷²⁶ соту медвяному пролнявшуся, налетевше, мухи ядяху. Волнувшим²⁷²⁷ же их ногам, отлетети не можаху и, утопающе, глаголаху: «Бедные мы, яко малыя ради пищи погибаем!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко мнозем человеком многих злых виною сластолюбие бывает.

Ермис, разумети хотя, в какой есть чести у человеков, прииде ко идолотворцу⁷²⁹, преображся в человеческий образ. И узрев идола⁷³⁰ Зевсава, вопрошаше продающаго: на колице сей продатися может? Идолотворец же рече: на грош.

Возсмеявся Ермис и на колице идол богини Иры⁷³¹ – вопрошаше. Рече же идолотворец: «Поболе гроша».

Узре и свой, Ермисов, идол и, понеже есть посланником, ползователен⁷³² человеком, мняше, яко в велицей чести и дражайши есть⁷³³ в человецех, вопроси и о своем идоле. Идолотворец же к нему, отвещав, рече: «Аще сих двою купиши, сего же в придачю тебе дам».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужу тщеславному, мнящемуся у себе нечто быти,⁷³⁴ у иных же ни в какой чести сущему.

Ермис, хотя Тересиево волшество искусити, аще праведно⁷³⁷ есть, украде сам из нивы своя волы.⁷³⁸ Пришед к Тересию во град увещевати⁷³⁹,⁷⁴⁰ человеку уподобився. И пришед, сказаше⁷⁴¹ Тересию о погибели волов. Он же взем с собою Ермиса, изыдоша оба на некое место татя усмотрите.⁷⁴² И повелевает Ермису сказати,⁷⁴³ какову аще от птиц птицу увидит.

И Ермис узрев первее орла, от левыя страны на десную страну прелетевшаго, и се сказа Тересию. Тересия же рече: «Не к сему сия быти».

Второе рече: «Ворону видех,⁷⁴⁴ на некоем древе седящую, иногда верху взирающия, иногда же к земли восклоняющись», – и волхву сказаше. И волхв отвещав рече: «Но убо сия ворона кленется небом и землею, яко аще ты сам восхощеши, своя восприимеши волы».⁷⁴⁵

ТОЛКОВАНИЕ. Сим словесем глаголет некто мужу-татю.

Имея некто два пса: единаго убо ловити научи, другаго – хранити двора. И егда убо ловчий пес уловит нечто, и домашний ему соприобщашеся ядению его. Вознегодовав же ловчий пес и оного домашняго возненавидяше, яко сей убо на всяк день труждается, оный же, ничтоже труждаяся, его трудами питаетца.

Отвещав же, домашний пес рече: «Не мене, но владыку⁷⁴⁶ уничижая⁷⁴⁷ обличай, иже мене не тружатися научи, но чюжая труды поядати».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко и младые ничесому же от юности навыкше, не они хулими бывают, егда родителие их тако без наказания оставиша.

Козел, остався от стада, гоним бысть волком. Возвращься к волку, рече: «О волче! понеже познах, яко твое брашно буду, молю тя, яко да не кроме покаяния⁷⁴⁹ и пения твоего умру: воструби убо ми, яко да возпляшу ти».

Волку же вострубившу и завывшу,⁷⁵⁰ и козлу пляшущу, пси же, услы- шавше глас волчий, волка гоняху. Волк же, обращся х козлу, глаголет: «Праведно мне сия быша: подобаше бо мне, повару сушу, трубнича трубления не воспоминати⁷⁵¹».⁷⁵²

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко иже убо к чему же обыкоша, последи же о сем понерадеют и иным делом, ни во что же им потребным умети,⁷⁵³ себе искушающе, – злым случаем впадают.

Рак, из моря изшед, на некоем месте пасяшеся. Лисица же гладна сущи, яко увиде его, пришедши, взем. Он же, егда снести его хотяше, рече: «Но аз убо праведно пострадах: иже морский рак сый, земным быти восхотех».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко и человецы, иже своя оставляюще строения⁷⁵⁴, и ничтоже им подобающих вручаются, самовластно⁷⁵⁵ злоденствуют.

Тати, вшедше в дом некий, ничто же обретоша, точию алектора. И сего вземше, отъидоша. И егда хотяше от них убиен быти, молися, дабы его отпустили, глаголя, яко потребен быти человеком, нощию возбужая их на дела.

Тати же рекоша: «Но сего ради наипаче убием тя: онех убо возбужая, нам же красть не попущаеши».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко сия вещи наипаче лукавым суть сопротивныя, яже благим суть благопотребная⁷⁵⁶.

Ворона, позавидевши врану, начат человеком волхвовати и о сем свидетелей поставляше, еже предглаголаше⁷⁵⁸ будущее.⁷⁵⁹

Узрев же неких пришедших путьшественников, взыде на некое древо и, ставши, зело возгласи. Им же ко гласу возвращшимся от пути, хотяще видети,⁷⁶⁰ отвещав же некто рече: «Отъидем, о друзи, – ворона есть, иже возгласи, волхвования же не имать».⁷⁶¹

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко тако и человецы, иже лутчим сопротивляющися⁷⁶², к равности не приходят, но смеху и поношению⁷⁶³ исполняются.

Ворона, Афине-богине⁷⁶⁴ жертву приношающи, и пса на обедование⁷⁶⁵ призываше. Пес же к ней рече: «Что всуе жертвы расточаеши? – ибо богиня сице тя ненавидит,⁷⁶⁶ яко и всегдашних твоих волхвований верность испроверже⁷⁶⁷».

Ворона ж ко псу рече: «И сего ради аз наипаче жертвы приносити буду, яко да ярость свою⁷⁶⁸ пременит ко мне».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко мнози, ради своея корысти, и недругом своим добро творити не ленятся.

Вран, брашна не имеяй, узре на некоем солнечном месте змию спящу, – сего, налетев, восхити. Змию же возвращшуся и врана угрызе. Умирающий вран глаголаше: «Бедный аз, иже сицевое обретох брашно, от него же умираю!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужу, иже сокровишнаго ради обретения к ползе – и от сего последи бедствующаго⁷⁶⁹.

Галка в некоем голубнику голуби виде добро питаемыя, убелившися, прииде, яко да и сия⁷⁷⁰ их пищи сопричастится. Голуби же, донележе молчаше галка, мняху ея голубя быти и не возбраняху ей пища.⁷⁷¹

И понеже некогда позабывшися галка и своем естественным гласом посреде их возгласи, – и сицевое ея естество познавше и изгнаша от среды их, биюще. И лишена бысть тамошния их пищи, возвратися паки к галкам. И сии галки ради убеления не познавше и с собою жити не пустиша: яко иже вдвоих⁷⁷² желающая ниже единого получи.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко подобает и нам своими довлетися⁷⁷³, помышляюще, яко любостяжание и любоимение⁷⁷⁴ ни к чему же ползователно, но и паче и настоящая погубляет.

Галку некто поимав и связав ю мутовозом⁵⁷⁷⁵ за ногу, своему даде отрочати. Она же, не могуще терпети еже со человеки жития, по малех днех волное время обретши, бегая, летяще к своему гнезду. И обвязавшуся союзу⁷⁷⁶ ея к ветвем древесовым, отлетети не могуще. И егда умираше, сама в себе рече: «Бедная аз, иже у человек не претерпевши работы⁷⁷⁷, впадох⁷⁷⁸, сама себе живота лишающи».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко сут некие, иже, от мерных⁷⁷⁹ бед хотяще себе свободити, в болшая беды впадают.

Зевес Ермису повеле всем художником⁷⁸⁰ зелие лжи, сотворив,⁷⁸¹ влита. И Ермис сотворив и меру сего постави, поелико⁷⁸² коемуждо⁷⁸³ вливати им. И оставльшуся последи сапожнику, много оста зелия лжи, – и прием Ермис и все сапожнику влия. И от сего времяни случися всем художником лгати; паче же всех множае⁷⁸⁴ лжет сапожник.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к лжесловным художником.

Зевес созда человеки,⁷⁸⁵ и убо вся состави обычая⁷⁸⁶ и нравы им вложи, единаго же точию студа вложити в них позабысть. Ради сего, поне не име откуду срам ввести, повеле сраму сквозе народъ проити. И убо срам сопротив глаголаше недостойная от них претерпети, – и понеже Зевес зело ему повелеваше, рече срам: «Но аз убо на сицевых исповедниях⁷⁸⁷ и уговорех⁷⁸⁸ вниду, яко аще похоть блуда⁷⁸⁹ не внидет. Аще похоть блуда внидет, то аз абие оттуду изыду».

И от сего случися всем блудником безстудным быти.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко служащии похотем блуда безстудны бывают.

Зевес, браки творя, всех животных призвав, учрежаше⁷⁹¹. Едина точию черепаха, лишена бысть⁷⁹² пирнаго учрежения.

Чюждаше же ся Зевес, и вины лишения вопрошаше ю: чесо ради сия на пир брачной не прииде? Она же отвещав рече: «Дом любим и мил,⁷⁹³ дом изряден⁷⁹⁴».

И вознегодовав Зевес о глаголе сем, прокля ю⁷⁹⁵ и дом, на себе держащи, носити повеле.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко мнози от человек желают лутчи во убожестве у себе самех жити, нежели у иных многоценно⁷⁹⁶.

Волк, от псов угрызен и зле стража⁷⁹⁷, лежаше. Пищи же не имеяй, и узре овча⁷⁹⁸ издалеча,⁷⁹⁹ моли его, дабы ему от текущия реки пити принесл: «Аще бо ты, – рече, – мне даси питие, аз брашно себе обрящу».

Уразумев⁸⁰⁰ же овча, отвещав, рече: «Но аз убо вем, яко⁸⁰¹ аще питие тебе подам, – и брашно себе мене сотвориши».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужу-злодею, лицемерствием и лукавством уловляющему и прелщающему.

Зайцы, некогда воюющеся со орлы, призываху и лисиц на помощь. Они же отвещавше: «Помогохом бы вам, аще бы не видехом, кто есте и с какими воююще боретеся».⁸⁰³

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко иже с лутчими любопрящеся, своего спасения пренебрегают.

Алкион⁸⁰⁵ птица есть любопустынная, присно⁸⁰⁶ при мори живущая. Сию, – глаголют, – человеческаго уловления блюдущуюся⁸⁰⁷, при морских каменех гнезда своя сотворяет. И егда раждати хотящи, гнездо сотвори.

Отлетевши же ей на паству, случися морю от великаго ветрянняго дыхания волноватися, и потопи ея гнездо, и птенец ея растли. Она же, прилетевши и сотворенное познавши, рече: «Бедная убо аз, иже земли, якоже прелестницы, блюдохся, на море убежах, иже болши содеяся мне невернейшая!⁸⁰⁸»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко некие человеки, иже врагов хранящеся, случается им многажды лютейших врагов другом впадати.

Рыболов на некоей реце ловяше. Распростер сети, течение реки содержа; на обоих концах сети камение привязав, в воду бияше,⁸⁰⁹ яко да рыбы, бегающе несохранно, в сеть впадут.

При сем же месте некто живый и сице творящаго виде, злословяше его, яко, возмущая реку, чистыя воды не даст напитися. И рыболов отвещав: «Но аще не сице мною сия река возмутится, тогда мне случится умрети от глада».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко и судии⁸¹⁰⁸¹¹ градов наипаче обогащаются, егда отчину в бранях видят.

Ловец птичей леп⁸¹² и тростия взем, на ловитву изыде. Узревши дрозда, на высоце древе седяща, и трости вместо⁸¹³ в долготу сложив, вверх к ней смотряше, хотя ю поимати.

И случися ногою на спящую ехидну⁸¹⁴ наступити. Она же разгневася, сего угрызе. Он же скорбя⁸¹⁵ глаголаше: «Бедный убо аз, инаго уловити хотя, сам уловихся от иного до смерти».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко иже иных прелщающеи, случается им множицею от иных сицевое страдание.

Муравль иже ныне, преже сего человек бысть, земледелству присно прилежа. И не удовляшеся своими труды и соседния плоды и семена⁸¹⁶ украдаше.

Бог⁸¹⁷ же, разгневайся и негодовав⁸¹⁸ о его любостяжателстве, преврати его в сицевое животное, иже ныне⁸¹⁹ муравль нарицается. И сей свой убо образ премени, но обычая не премени, ибо и доныне, нивы обходя, чюжая труды собирает, себе сокровищует.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко иже естеством лукавии, аще и образ пременят, но нрава не пременят.

Комар, пришед ко лву, рече: «Ниже боюся тя, ниже силнейши еси мене. Аще же ни, – искусимся,⁸²⁰ кая ти есть сила и крепость? Яко дереши нохтями и грызеши зубами? – сие и жена с мужем бранящися творит. Аз же зело есмь силнейши тебе. Аще же хощеши – изыдемь на брань!»

И вострубив, комар полете, угрызая окрест носа его, безвласное львово лице грызый. Лев же своими ноготми драше самого себе, донележе изнемог, лежаше. Комар же, победив лва, воструби и, победную песнь воспет, полете.Паук же сеть связа паучинную, в ню же, летя, комар впаде, и паук сего снеде.⁸²¹ Снедаемый же комар плакаше: «Ох, яко с великими воюяся, от малаго животного паука погибох!»

Притча к победившим великих, от малых же низложенным.

Нетопырь, на землю падши, котом⁸²³ пойман бысть. И хотящи погубитись, прощения моляся. Кот же рече, яко не может нетопыря отпустите, поне естеством всем птицам воюет и сопротивляется.⁸²⁴ Нетопырь глаголаше, яко не птица, но мышь есть, – и тако отпустися.

Последи же, паки упадши, от иные поймай кошки и молися, да не снест ея.⁸²⁵ Кошка же отвещав рече, яко всем враждует мышам. Нетопырь же рече, яко не мыш, но нетопырь, – глаголаше, – быти, и паки отпустися. И тако случися ему дважды, пременяющи имя, свобождение полу чити.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко подобает и нам не во едином имени⁸²⁶ всегда пребывати, помышляюще, яко временем сообразующися многажды бед убегают.

Путешественницы, при некоем брегу морском идуще, приидоша на некое место видети⁸²⁷ . И тамо видевше волны,⁸²⁸ издалече пловущая, – корабль быти великий мняху. И ради сего пождаху, якоже хотящим волнам приустремитися⁸²⁹.

И егда ветром несомы быша и волны приближишася, не к тому корабль, но судно малое,⁸³⁰ разумеша, видети.

Принесеныя ж волны блис ко брегу, увидевше, друг ко други рекоша: «Яко всуе мы, еже ничесому суще, ждахом!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко некие человецы ради недоумения⁸³¹ мняще⁸³² страшна быти, егда же во искуство приидут⁸³³, ничесому же обрящутся достойни.

Осел дивий⁸³⁴ осла увиде домашняго в некоем хлеву,⁸³⁵ пришед, блажаше его о благоимении⁸³⁶ плоти и пищном восприятии.

Последи же виде его бремены люте⁸³⁷ отягчена и возаря созади его седяща⁸³⁸ и киями⁸³⁹ его биюща, рече: «Но аз не к тому тебе блажу, зрю бо, яко не кроме великих злых благоденствие имаши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не ревнива⁸⁴⁰ суть и не желателная⁸⁴¹ корысть, бывающи з бедами и тяготами.

Ослы некогда, во еже⁸⁴² тяшкими и частыми бремяны бедствуемии, послаша послы к Зевесу, разрешения трудов⁸⁴³ моляще. Он же им указати хотя, яко сие есть невозможно, рече: «Тогда вы свободитися от злострастия трудов, егда мочащеся сотворите реку».

Ослы же, истинну сие мняще быти, от оного времяни даже и доныне, идеже⁸⁴⁴ аще мочение иных ослов увидят, тут и сами ставше мочатся.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко всякому сотворенное⁸⁴⁵ неисцелно есть.

Осел, одеяся львовою кожею, прехождаше⁸⁴⁶, иная животная устрашивая. И узрев лисицу, покусися и сию устрашити.

Лисице же случися преже сего слышати его ржуща, – ко ослу рече: «Но аз убо добре свем, яко и аз убояхся бы тя, аще бых тя преже сего не слыхала ржуща».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко некие от ненаказанных и буих⁸⁴⁷, извне мнящеся некто быти, от своего же блядословия⁸⁴⁸ обличаются.

Осел дрова несый и преходя некое езеро, поползшеся, впаде в езеро и, не могий востати, воздыхая стеняше. Сущие же в езере жабы, стенание его услышавше: «О сей! – рекоша, – и что сотворил бы еси, аще бы сицевое время зде пребывал, елико мы? Поне на малое время впадый, так воздыхая стенеши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Сицевым словом требует аще некто⁸⁴⁹, – к мужу нерадивому и ленивому,⁸⁵⁰ в малых трудех себе отчаявающася, – сам многия⁸⁵¹ удобнее претерпевая.⁸⁵²

Осел и лисица сообщение сотвѳриша друг ко другу и изыдоша на ловитву. Срете же их лев. Лисица же видевши неминущую⁸⁵³ беду, пришедши ко лву, предати осла лву обещася, аще точию ей безбедное⁸⁵⁴ обещевати будет. Лву же изрекшу отпущение ей, она же, приведши осла, в некое в пагубное место⁸⁵⁵ впасти уготова. И лев, видя его бегати не могуща, первее лисицу пойма, посем також и на осла возвратися и устремися.⁸⁵⁶

ТОЛКОВАНИЕ. Притча (являет), яко иже сообщников прелщающе и изменяюще,⁸⁵⁷ случается им многажды⁸⁵⁸ и самем погибати.

Курица змиины яйца обретши, прилежне загревающи их, изсиде. Ластовица же сие видевши, рече: «О суетная!⁸⁵⁹ что сия питаеши, иже возрастше, тебе первие обидети начнут!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко неподобающее и неползователное⁸⁶⁰ есть⁸⁶¹ лукавство, аще и множайшими благодеянми обогатиши.

Егда первее верблюд явися, человецы убояшася и от величества его, удаляющеся,⁸⁶² бегаша.

Егда же времени проминувшу, увидеша его кротка быти, дерзнуша во еже к нему приити.

Вмале же познавше, яко сие животное ярости и желчи⁸⁶³ не имат, в сицевое пренебрежение прииде, яко узды ему наложше, детищем гоняти предаша.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко страшная вещи обычай и нрав⁸⁶⁴ благопренебрегателная творит⁸⁶⁵.

На камени⁸⁶⁶ орел седяше, зайца уловити иский. Его же некто уби, стрелою постреливъ. И убо стрела внутрь его вниде, ушко же с перием предочима его стояше. Видев же его, орел рече: «И се мне иная⁸⁶⁷ скорбь, еже от своего перея сам умираю!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко бедно есть, егда кто от своих бедствует.

Змей, многими мужми попираем, молися Зевесу. Зевес же к нему рече: «Но аще бы перваго наступившаго угрыз, не бы вторый сие сотворити попытался».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко иже первее находящим сопротивляющеся – и иным страшны бывают.

Голубица, жаждею содержима сущи, узре на некоем месте чашу воды написанную, мняше, истинну ю быти. Темже и⁸⁶⁸ великим желанием содержима,⁸⁶⁹ ринувся ко тщану близ доски сверху, – и⁸⁷⁰ случися на ню упасти доске и крыле ея преломшеся, низпаде на землю и от некоего прилучившагося поимася.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко человецы, ради зелнаго пожелания неразсмотрително вещем вручающеся, влагают самех себе в пагубу.

Голубица, в некоем голубьнику питаемая, о многочадии похваляшеся. Ворона же услыша ю, рече: «Но, о сия! престани о сем чествующися: елико бо аще родиши многих, толико и многая печали собираеши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко и от рабов сии несчасливыи суть, елицы в рабстве суще многая чада рождают.

Богатый две дщери имея, и единой умерши, сетовалниц нанят. Второй же дщери глаголющей⁸⁷¹: «Яко бедные мы! – имьже⁸⁷² есть печаль, сетовати не умеем; сим же не сущим⁸⁷³ – сице зело биются!»

Мати же рече: «Не чюдися, чадо, иже сии сице сетуют: на сребре сие творят».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко некие человецы ради сребролюбия не ленятся чюжая случая носити.⁸⁷⁴

Пастырь гоняше в некий лес овцы, распростре под дубом ризу свою и возшед на дуб, плоды желудные трясаше. Овцы же желуди ядуще, случися ими ризу снести и сожвати.⁸⁷⁵

Пастырь же, сошед, яко⁸⁷⁶ увиде бывшее: «О злейшая, – рече, – животная! Вы инем волну⁸⁷⁷ на ризы даруете, мне же, кормящему вас и радеющему вами,⁸⁷⁸ ризу разстлисте!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко мнози человецы неразумия ради ни в чесом же ползующих – благодетелствуют, своим же – злая содевают.

Рыболов, сеть ввергий в море, извлече смариду-рыбицу. Мала же сущи, молися у рыболова, дабы ее ныне не имал, но отпустил бы, поне мала есть. «Но егда, – рече, – возрасту и велика буду, поимати мя возможеши и на болшую ползу тебе буду».

Рыболов же отвещав рече: «Но аз безумен аще был бых, еже в руках сущую корысть, аще и мала есть, оставити, ожидаемаго, аще и велика будет, надеятися».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко безсловесен сей будет, иже ради надежда болшия сия, яже в руках малая сущи, оставляет.

Человек некто име коня и осла. Идущим же им в пути, рече осел коню: «Возми от моего бремени, аще хощеши имети мя цела». Конь же не послуша. Осел же падый на пути от труда и скончася.

Господин же его, взем бремя, все на коня возложи, и самого осла кожу. Слезя, конь вопияше: «Ох мне, безсчастному! И что мне случися, бедному? – Не хотя убо малыя тяготы прияти, се ныне все бремя несу и кожу!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко иже в малых трудех друг другу способствуют⁸⁸⁰ оба спасутся в житии.

Человек некто с сатырем дружбу и любовь⁸⁸² сотвори и бысть ядя с ним. Зиме же и мразу сущу – человек, руце свои согревая,⁸⁸³ принесено устом, дыша. Сатырь же вопроси: коея ради вины се творит? Рече человек: «Руце мои согреваю от зимы».

По немнозе же времени брашно горящее принесоша, человек принесе ко устом, дыша, прохлаждаше брашно. Паки вопроси его сатырь: коея ради вины се творит? Рече: «Брашно прохлаждаю». Отвещав же сатырь рече: «Но аз убо отныне отказую тебе любовь и дружбу, посему яко от единых сих же уст горячее и студеное износиши».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко и нам подобает сицевые любви и дружбы отбегати, иже суть сугубаго естества⁸⁸⁴ и двоедушни.

Лисица, от ловец бегающи и в пустыни⁸⁸⁵ многий путь прешедши, обрете в ней мужа-древосечца, его же моли, дабы ю скрыл. Он же указа ей свой шалаш, – вшедши, скрыся во углу.

Ловцем же пришедшим и вопросившим мужа, и сей гласом убо кляшеся:⁸⁸⁶ ничто же видети, – рукою же своею место указоваше, иде же бысть лисица.⁸⁸⁷ Они же, не разумевше,⁸⁸⁸ отъидоша абие.

И яко узре лисица ловцев проминувших и прошедших,⁸⁸⁹ изыде тайно от шелаша,⁸⁹⁰ не возгласивши. Обличаше муж ю, яко спасеся его ради, благодарение же его не исповедует⁸⁹¹. Лисица же, обращься, рече: «О ты! Но аз убо ведах бы, како твоя благодати проповедати, аще бы словесем твоим подобная дела руки и нрава имел еси».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча ко иже благая обещевающеся словесы, сопротивная же творящая делы.

Человек некто име древянаго бога, си и речь болвана⁸⁹² или идола⁸⁹³, и молися ему, дабы ему благодетелствовал. И убо сие творяше и ничто же вяще, но во убожестве пребываше, – разгневася и, взем идола за ноги, поверже и удари его о землю. И разбившися идоловой главе и разлепившейся,⁸⁹⁴ злато потече многое от него. И убо собирая злато, человек вопияше: «Кривой еси⁸⁹⁵, якоже мню, и безумен: почитаюшу убо мне тебе – не ползовал еси мне ничтоже⁸⁹⁶; биющу же ми тебе – многими благими исполнил еси!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не ползует⁸⁹⁷ человек, чтый лукаваго человека; биющу же его – наипаче ползуется.

Человек некто готовляше вечерю, учреждати⁸⁹⁸ хотя некоего от другов своих и домашних. Пес же его иного пса призываше, глаголя: «О друже! прииди, совечеряй со мною вместе».

И пришед пес званый, радуяся стояше, зря готовление великаго пира и вечери,⁸⁹⁹ вопия в сердцы своем: «Ох, какова мне радость ныне внезапу явися: накормлюся убо и досыта навечеряюся, яко и заутра никако же не взалчю». Сия в себе псу помышляющу и глаголющу и вкупе покивая ошибию⁹⁰⁰, посему поне яко на друга надеяся. Повар же, яко узре сего зде тако хвостом трясущаго, взем сего за выю,⁹⁰¹ изверже абие вон из окна. Он же упад, отиде, зело вопия.

Некто же от псов на пути сего срете, вопроси: «Како вечерял еси, о друже?» Он же отвещав рече: «От великаго пития на пиру упихся⁹⁰² досыта, ниже пути сего видех, откуду изыдох!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко не подобает надеятися, иже от чюждих благо творити обещевающимся.

Рыболов сый неискусен рыболовства, взем свирели и сети, изыде на море. И став на некоем камени, вначале убо заигра во свирели, мня, яко к сладкогласию рыбы приидут послушати и внидут в сети.⁹⁰⁴ И тако многое время пребысть играя, не улови ничто же.

Посем отложи свирели и, взем сети, вложи в воду и многие рыбы пойма. И изложи я от сети и, яко узре их скачющих на земли, рече: «О злейшая животная! Егда играх, вам в свирели не плясасте; егда же престах играти, сие творите, скачюще!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча ко иже при словесех и времени настоящее и подобающее⁹⁰⁵ творящих.

Волопас, стадо быков пася, погуби телца. И обшед всю пустыню, искаше. И егда ничто же обрести возможе, помолися Зевесу: аще телца вземшаго татя ему покажет, козла на жертву принести обещася.

И пришед в пустыню, обрете лва, снедающаго телца, – пристрашен убо пастырь бысть и зело убояся, вознесе руце свои на небо, рече: «О владыко боже!⁹⁰⁶ Обещах ти ся козла на жертву дати, аще татя обрящу. Ныне же быка тебе на жертву обещаю, аще от рук сего убегну!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужем бедствующим, иже, погубивше убо нечто, молятся обрести; обретше же – ищут и молятся*⁹⁰⁷ отбежати.

Вран, болезнуя, рече к матери: «Мати, помолися богу и не слези». Она же отвещавши рече: «И кто тебе, о чадо, от богов⁹⁰⁸ помилует? У коего убо мяса не украл еси?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко иже кто многих врагов в житии имеет, ни единого же друга в нужде обрящет.

Козел⁹⁰⁹ на некоей храмине стоя и волка пришедшаго увиде, лаяше волка и безчествоваше. Возрев же на него,⁹¹⁰ волк рече: «О сей, не ты мене лаеши и безчествуеши,⁹¹¹ но место, на нем же стоиши».⁹¹²

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко множицею место и время подает дерзновение на сопротивных.⁹¹³

Во время осени и зимы пшеницам поспевшим, муравли зимою от трудов своих питахуся.⁹¹⁴ Коники же, гладом умирающе,⁹¹⁵ пищи у муравлей просиша. Муравли же рекоша к ним: «Чесо ради весною⁹¹⁶ не собирали есте пищи?» Они же рекоша: «Недосуг было, ибо, мусикийски играюще, пехом».⁹¹⁷

Муравли же, возсмеявшеся, рекоша: «Но аще в весненое время пели есте, играюще, ныне же, зимою, согревающеся пляшите».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко не подобает никому же с небрежением во всякой вещи жити, да некогда скорбию бедствовати будет.

В гнои крыющеся, червь на землю пришед, глаголаше всем животным: «Врач есмь и зелия врачевския⁹¹⁸ свем. Подобен есмь врачевством Пеону⁹¹⁹, божиему врачю!»

Лисица же, отвещавши, рече: «Како ты иных врачевствуя, сам хром и безног⁹²⁰ сый, себе не уврачюеши и не исцелиши?»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, аще не наружно искусство, всяко слово праздно есть и суетно. К сему подобно слово: врачю, исцелися сам!⁹²¹

Курицу некто име, яйца златыя родящую. И разумев, яко внутрь ея узол⁹²² злата обрящет,⁹²³ закла ю, – и обрете подобная внутренняя, якоже и в прочих курицах: иже многое богатство надеявыйся обрести и малаго оного лишен бысть.

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко подобает настоящими довлетися, несытства же бегати.

Лев состаревся и не могий и сходити на ловитву*⁹²⁵ собирати себе пищи, помысли в разуме сице сотворити себе: и пришед в некую пещеру, сотвори себе⁹²⁶ болна и ляже. И приходящая животная на посещение, поимая, снедаше.

И многим животным сице погибшим, лисица, коварственную⁹²⁷ хитрость лвову познавши, прииде к нему на посещение.⁹²⁸ И ста извне от пещеры далече, вопроси лва о здравии: како пребывает? Лев же рече: «Зле». И вины лев у лисицы вопроси: чесо ради лисица к нему в пещеру не вниде? Лисица же рече: «Яко зрю убо следы многих к тебе в пещеру входящих, не многих же от тебе из пещеры исходящих».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко премудрии человцы от вредных и видимых⁹²⁹ бед отбегают.

Волк, гладей сый, обхождаше, иский пищи. И пришед на нкое место, услыша детище плачюще и бабу к нему глаголющую: «Отроча,⁹³¹ престани плакати! Аще же не престанеши, то часа сего отдам тя волку!» Мнев же волк, яко истинствует баба, стояще, многое время ждый.

Его же и вечер постиже, слышит паки бабу утешающу и играющу*⁹³² со отрочатем и глаголющую к нему: «Аще приидет семо волк, убием его, о чадо!» Сия услышав, волк побеже, глаголя: «На сем подвории иная убо глаголют, иная же творят».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к сим человеком, иже не имеют дел словеси подобных.

Мул, ячмени насыщся, отолсте,⁹³⁴ скакаше, вопия и глаголя: «Отец мой есть конь скоротекущий, и аз уподобихся ему весь!» Егда же прииде нуже бегати, и течения преста, абие отца осла воспомяну.

ТОЛКОВАНИЕ Притча являет, яко аще время в славу кого приведет, своего прежняго случая да не забывает, – безвестно убо житие се.

Змей пред враты земледелателя гнездо изви и угрызе детище его. Печаль же бысть великая родителей его. И убо отец, с печалию взем секиру, хотяше изшедшую змию убити, – удари в диру земледелатель и промину.⁹³⁵

Отшедши же змии, земледелатель, разумев, змию не к тому злопамятствовати, приим хлеб и соль, положи на дире, идеже змей живяше.⁹³⁶ Змей же, тонко засипев, рече: «Отныне не будет нама вера и любовь, донеле же аз камень зрю,⁹³⁷ ты же – гроб своего отрочате».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко никто же ненависти и скорби не забудет, донелиже возрит память, чим оскорблен бысть.

Трубник полки собирая, поиман бысть от сопротивник, вопияше: «Не убийте мя, о мужи, всуе, безвиннаго крови,⁹³⁸ – ни единаго бо от ваших убих. Кроме сея меди⁹³⁹ ничтоже иного имам!»

Они же к нему рекоша: «Сего ради наипаче умреши: поне сам ты не могий воевати, всех же ко брани возбуждаеши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко вящше сии суть виновнии, иже злых и тяжких началников⁹⁴⁰ возбужают на злотворение.

О терпении и о крепости трость и масличина беседоваху.⁹⁴¹ Трость же уничижаема бысть от масличины, яко не силна есть и удобее колеблется всякими ветры. Трость же молча, ничтоже глаголаше.

И мало пождав, и ветр воздыше велий, и трость убо колеблющися, наклоняшеся ветром и удобне спасеся. Масличина же, сопротивляющися ветром, сломися нужею⁹⁴².

ТОЛКОВАНИЕ. Притча являет, яко, иже вовремя лутчим себе не сопротивляющеся, лучшии сих бывают, иже любопрятся сопротив болших.

Волку в шее кость увязне, жеравлю мзду дати обеща, аще главу свою вложит и кость из шеи волчьи извлечет. И жеравль, на мзде⁹⁴³ долгою своею шеею извлекше кость от зле страждущаго волка, мзды прошаше. Волк же, возсмеявся и зубами стиская, рече: «Довлеет ти и сия мзда едина, яко от волчьих уст и зубов всеядних изнесл еси главу свою целу, ниже что пострадавшу».

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к мужем, иже от бед когда спасшеся, благодателем же сицевая воздают злобою благодать.

Два алектора о курицах браняхуся, и един другаго, бив, отогна,⁹⁴⁴ И на месте осененом⁹⁴⁵, отшед,⁹⁴⁶ скрыся. Победивши же наверх возлете и, на высокой стене став, велегласно возгласи.

Орел же налетев и абие сего восхити, а иже на месте темне скрывыйся, невозбранно от сего часа курицы топташе.⁹⁴⁷

ТОЛКОВАНИЕ. Притча знаменует, яко Господь гордым противится, смиренный же дает благодать.

Жабы две, иссохшу езеру, в нем же живяху⁹⁴⁹ обходяще, искаху, где пребыти. И пришедше на источник глубокий, наклонившуся низу и видевше воду, едина советоваше: «Да скочим абие долу». Другая же рече: «Аще и сие изсохнет, то како возможем оттуду изытти?»

ТОЛКОВАНИЕ.Притча являет, яко кроме совету не подобает творити ничтоже.

Агнец, на высоком месте стоя, волка низу ходящаго по пути смотряше и зверем злым нарицаше и сыроядцем. Волк же, обращься, рече к нему: «Не ты мене безчестиши, но столп⁹⁵¹, на нем же стоиши!»

ТОЛКОВАНИЕ. Притча к претерпевающим лаяния от недостойных человек ради страха высочайших⁹⁵².

Старый некогда, дрова секий и сия несый, многий путь идяше. И ради многаго труда на некоем месте низложи бремя, смерти призываше.

Смерти же пришедши и испытовающи вины, чесо ради ю призывает, – убоявся, старец рече: «И да возмеши и понесеши⁹⁵⁴ бремя мое».

ТОЛКОВАНИЕ.Притча являет, яко всяк человек любожителен есть, аще и злоденствует, аще и нищь будет.

Конец притчей Эзоповых

Весне сущи возрасту⁹⁵⁶, коники⁹⁵⁷, мусикию собравше доброгласную⁹⁵⁸, пояху. Муравли же тружатися в плодех начаша и собираху семена и плоды, ими же имеяху зимою питатися.

Зиме же пришедши старости, муравли в них же труждахуся, тем и питахуся. Сих же красота пения скончася убожеством.

Тако убо и юность не хотящыя труждатися в старости злостражет.

Баснь, или притча, от творцев изыде. Бывает же и у риторей обща от похваления⁹⁶¹. И убо притча, или баснь, слово есть ложное, изообразуя истинну. Нарицается же «сиварикос»⁹⁶² и «киликс»,⁹⁶³ и «киприос»⁹⁶⁴, – ко обретшим приложи имена⁹⁶⁵. Наипаче же Езопския глаголются, понеже Езоп изрядне⁹⁶⁶ всех написа притчи.

И бо баснь, или притча, есть «словесная», «нравоучителная» и «совокупителная».⁹⁶⁷ «Словесная» убо сложена, в ней же аще что творит человек. «Нравоучителная» же, еже от бессловесных воспоминаемыя⁹⁶⁸ нравы. «Совокуп- леная», еже от обоих – от бессловеснаго и словеснаго.

Похваление⁹⁶⁹ же и истолкование, о чем притча есть сложена, – «надбасным»⁹⁷⁰ нарече.

Притчи, или баснословие, Езопа Фриги, философа греческаго и баснотворца, преведены быша з греческаго диалекта на словенский язык преводником Феодором Касьяновым, сыном Гозвинским в царьствующем граде Москве в лето от создания миру 71.