Король Артур и бретонский цикл

Король Артур — легендарный вождь бриттов (предположительно V—VI в.), разгромивший завоевателей-саксов, центральный герой британского эпоса и многочисленных рыцарских романов.

Первый последовательный рассказ о жизни короля Артура появляется в «Истории Бриттов» (Historia Britonum) Гальфрида Монмутского (XII в.). Этот труд объединяет сведения, почерпнутые из более ранних латинских хроник, с сюжетами кельтского фольклора. Именно здесь Артур впервые назван «королём», впервые появляются основные сюжеты «Артуровских» романов: о зачатии Артура, об измене его жены и о гибели короля от рук его племянника Мордреда. Гальфрид писал об Артуре как о реально существовавшем лице, но историческая достоверность его труда сомнительна. Гальфриду также принадлежит стихотворное сочинение «Жизнь Мерлина».

Образ короля Артура прошел сложное и многоступенчатое развитие. Бесспорно можно говорить о существовании его прототипа задолго до того момента, [...] как на реального Артура были перенесены некоторые черты героев или божеств кельтской мифологии. [...]
С большей уверенностью мы можем говорить об Артуре как о племенном вожде, или, точнее, предводителе военных отрядов. В этом качестве он упомянут в достаточно большом числе памятников. Они двух родов. Это записи кельтских мифологических сказаний или произведения, созданные на их основе, и латинские тексты хроникально-исторического и агиографического характера.

Как отважный военачальник упомянут Артур в поэме валлийского барда второй половины VI в. Анейрина «Гододдин» (Y Gododdin). В ней рассказывается о героической гибели одного из северокельтских племен. Артуру – герою поэмы – нет равных по смелости и силе. Если это не поздняя интерполяция, то поэма Анейрина является самым ранним свидетельством реального существования Артура и сложения легенд о нем. Ведь поэма была создана в той среде, в которой не могла не сохраниться память об этом историческом деятеле. Важно отметить, что у Анейрина, как и у некоторых других валлийских поэтов VI—VII вв. Артур упоминается не только как смелый воитель и даже мудрый правитель, но и как предводитель отрядов отчаянных головорезов, в чьем характере известное благородство и честность легко сочетаются с первобытной жестокостью и даже кровожадностью. Таким образом, качества военного предводителя (бесспорно восходящие к чертам племенного вождя или героя) еще долго будут определяющими для этого персонажа.1

***

Другие ранние валлийские поэмы в которых фигурирует Артур — Preiddeu Annwfn (Трофеи Аннуна), «Кто привратник?», «Герайнт, сын Эрбина». Множество упоминаний об Артуре содержится в «Триадах острова Британия» (сохранившиеся рукописи относятся к XIV-XV вв.), ему же посвящена значительная часть сборника валлийских легенд «Мабиногион».

***

Живший в VI в. монах Гильдас описал в книге «О разорении и завоевании Британии» («De Excidio et conquestu Britanniae») серию успешных операций бриттов, под предводительством некоего Аврелия Амброзия не раз наносивших саксам ощутимые удары. Одна из таких побед – битва на Горе Бадоне, происшедшая, вероятно, около 516 г. В результате этой победы кельты приостановили дальнейшее продвижение саксов, которые долго не могли оправиться от поражения. Вокруг этой битвы, о которой рассказал Гильдас, стали группироваться другие легенды о кельтских победах, что дало толчок возникновению образа Артура как неустрашимого и удачливого вождя. Но вот что интересно: текст Гильдаса настолько туманен и противоречив, что остается неясным, кто был предводителем кельтов в этой битве. Возможно, и не Аврелий Амброзии. Упоминает Гильдас некоего Ursus'a (т. е. медведя), и ученые справедливо предполагают, что здесь зашифровано имя Артура (ведь по-валлийски корень слова «медведь» – Atru или Matu). Лесли Олкок специально останавливается на вопросе, почему Гильдас не называет Артура и кто возглавлял кельтов в битве на Горе Бадоне, и приходит к выводу, что со всей уверенностью ответить на этот вопрос затруднительно. Иной точки зрения придерживается Ж. Маркаль. Проанализировав ряд памятников житийной литературы (т. е. вышедших из клерикальных кругов), созданных незадолго до 1100 г., а именно жития местных святых – Гильдаса (ум. 570), Кадока, Караннога, Падерна, он отмечает, что в их жизнеописаниях Артур неизменно изображается как предводитель полубандитских, полувоенных отрядов, сражавшихся с саксами, но и охотно занимавшихся грабежами и поборами среди местного населения, не очень соблюдая при этом неприкосновенность святых обителей. Видимо, солдатня Артура обобрала не один монастырь. «Монастырская традиция, – пишет Ж. Маркаль, – не делала из Артура «маленького святого», совсем наоборот. Создается впечатление, что все авторы упоминают Артура специально для того, чтобы изобразить его как злобного тирана, как выскочку, грабителя и совершенно бессовестного человека. Во всех этих текстах мы встречаем слова, отражающие ненавистное к нему отношение. Это подтверждает гипотезу о том, что у Артура были натянутые отношения с церковными деятелями его эпохи, что и объясняет молчание Гильдаса и Беды на его счет». [...]2

Остановимся еще на нескольких произведениях, предшествовавших сочинениям Гальфрида, произведениях, которые он, скорее всего, хорошо знал. Одно из них – это валлийский «роман» «Куллох и Олуэн».3 Время его возникновения точно не установлено, но совершенно очевидно, что он предшествует книге Гальфрида. Это произведение зафиксировано на стадии перехода от богатырской сказки к рыцарскому роману. Но по своей тематике, образному строю и стилистике оно все-таки ближе к сказке. Это типичный эпический рассказ о героическом сватовстве, о добывании невесты. Протагонист произведения ищет помощи и поддержки у Артура и его рыцарей. Посещение юношей королевского двора описано в духе эпических сказаний; здесь присутствуют мотивы инициационных испытаний, запретов и ограничений. Эпический колорит, наличие типично фольклорных тем и мотивов начиная с основного сюжета произведения – добывания невесты посредством преодоления заранее обусловленных препятствий и выполнения во многом стандартного набора заданий, а также повторы, стереотипные эпитеты, ретардации и т. п. – все это говорит о том, что «Куллох и Олуэн» является переходным произведением, в котором очень сильны элементы фольклора. Современный французский кельтолог Жан Маркс так отозвался об этом произведении: «Эта сокровищница приключений, наполненная вызовами на поединок, странствиями, разыскиванием талисманов, узнаваниями, поисками заколдованных предметов, создает ту атмосферу, в которой благодаря литературным шедеврам, созданным поэтами-бриттами, несмотря на содержащиеся в их произведениях огромные лакуны, интерполяции, противоречия, можно отыскать ключ и источник чудесного, окрашивающий в неповторимые тона бретонские сюжеты». Действительно, эта атмосфера пленительной феерии отразилась и в книге Гальфрида Монмутского, и еще в большей степени – в последующей артуровской традиции. Но здесь можно было бы отметить и другое. Наряду с архаизирующими мотивами (что роднит изображенный здесь двор Артура с двором Конхобара) и чертами племенного вождя, ощутимыми в образе Артура, последний предстает тут не просто отважным и опытным военачальником, но и мудрым, убеленным сединами королем.

Он совсем не таков в двух других произведениях, к которым мы сейчас перейдем. Первое – это анонимные «Анналы Камбрии» («Annales Cambriae»), созданные, видимо, в конце X в. и иногда включаемые в отдельные списки «Истории бриттов» Ненния (после гл 66). Здесь дважды упоминается Артур. Под 516 г. рассказывается: «Битва при Бадоне, во время которой Артур носил на своих плечах крест господа нашего Иисуса Христа три дня и три ночи, и бритты были победителями». Под 537 г. сказано: «Битва при Камлане, во время которой Артур и Медрауд убили друг друга, и мор наступил в Британии и Ирландии». Хотя здесь появляется важный для дальнейшей артуровской традиции, в том числе и для Гальфрида, мотив вражды Артура с Модредом, ни личность Артура, ни ее трактовка автором «Анналов» остается неясной.

Иначе рассказывает об Артуре Ненний, писавший, видимо, в конце VIII в. Но в его хаотическом, многослойном произведении, в котором можно обнаружить не только следы разновременных интерполяций, но и почти механическое соединение разных в жанровом и хронологическом отношении частей, Артур остается прежде всего военным вождем. Он наделяется двенадцатью славными подвигами (как античный Геракл), самый замечательный из которых – сражение на Горе Бадоне. Но тут вот что следует отметить. Реальный Артур явно не мог совершить всех тех подвигов, о которых говорит Ненний. Географическая и временная локализация этих двенадцати сражений исключает это. Артур, первоначально вождь северных кельтов, мог быть причастен лишь к некоторым из них. Когда саксонские отряды устремились в Северный Уэльс и Шотландию, встала задача объединения кельтских племен для совместного отпора завоевателям. Исторический Артур, конечно, мог предпринять попытку возглавить такие объединенные силы кельтов, что, однако, вряд ли ему в полной мере удалось. Но это совершилось на уровне творимой о нем легенды, которая, нося компенсаторный характер, неизбежно должна была возникнуть. Возникнуть именно тогда, когда в ней появилась необходимость. Как писал Э. Фараль, «Артур, вождь северных бриттов, герой локальных сражений, приобретает в тексте «артурианы», в том виде, в каком она дошла до нас, черты героя, чьи подвиги распространяются на всю Британию и в котором последующие поколения призваны прославлять наиболее крупного государя британской национальной истории.[...]»

Британские острова, карта миграций и набегов, 400-600 гг. н.э.4

[Романы «Бретонского цикла»5]

Как уже говорилось, Гальфрид короля Артура не придумал. Он лишь привел в систему то, что нашел в смутных и скупых упоминаниях предшественников (главным образом у Ненния) и, видимо, в устных легендах. Широкое хождение таких легенд как на Британских островах, так и на континенте, в смешанной франко-кельтской среде в немалой мере обеспечило благожелательный прием сочинений Гальфрида. Но существовали также вполне определенные политические круги, в которых артуровские легенды были встречены с особенным энтузиазмом6. Мы имеем в виду молодую династию Плантагенетов, имевшую прочные корни в Нормандии и Бретани. Для представителей этой династии, и прежде всего для короля Генриха II (чьей женой была знаменитая Алиенора Аквитанская, страстная поклонница куртуазной лирики трубадуров и покровительница литературы), артуровские легенды обладали большой притягательной силой. Ведь они рассказывали о досаксонских властителях Британии, якобы генетически связанных с родом римских императоров. Поэтому-то Генрих проявлял повышенный интерес к личности короля Артура, дал это имя одному из своих внуков и способствовал появлению стихотворного романа-хроники Васа «Брут» (1155). Вас довольно точно пересказал в стихах книгу Гальфрида, но существенно изменил трактовку образа центрального персонажа. Уже у Васа этот король приобретает черты убеленного сединами мудрого правителя, становится символом подлинной рыцарственности и благородства, как они понимались во второй половине XII столетия. Появляется у Васа и идея Круглого Стола, за которым собираются самые прославленные и достойные члены рыцарского братства, причем путь в их круг не заказан никому, если он доблестен и благороден. Следом за Васом за разработку артуровских сюжетов принялся замечательный французский поэт Кретьен де Труа, который, однако, не создал подробного последовательного рассказа об артуровском королевстве, а написал пять романов не столько о самом Артуре, сколько о прославленных его рыцарях – Эреке, Ивейне, Ланселоте, Гавейне, Персевале и др.
И Вас, и Кретьен писали по-французски, хотя и были так или иначе связаны с английским двором. Несколько позже стали появляться и английские пересказы книги Гальфрида, а затем и созданные на их основе самостоятельные произведения романного жанра. Среди первых английских стихотворных переработок «Истории бриттов» заслуживает упоминания обширное сочинение Лайамона, возникшее около 1204 г.7

***

В конце XII века французский поэт Жан Бодель8 так определил три основных поэтических цикла своего времени: «Есть лишь три темы, без которых никто не обойдётся: о Франции, о Бретани и о великом Риме». Здесь имеются в виду, во-первых, Chansons de geste или «Песни о деяниях» на мифологизированные исторические сюжеты каролингской эпохи (VIII-X вв.), например — «Песнь о Роланде» («О Франции»), затем — романы Бретонского цикла (т.е. «артуровские») на сюжеты, заимствованные из кельтской историографии и фольклора («О Бретани»), и, наконец, романы на античные сюжеты: «Роман об Александре», «Роман о Трое» и т.д. («О великом Риме»). В Бретонский цикл, помимо кельтских сюжетов об Артуре и Тристане, уже у Кретьена включается христианская легенда о Граале, имеющая впрочем и заметный фольклорный элемент (см. ниже), а также несколько других западноевропейских фольклорных сюжетов.
Известные романы Бретонского цикла9:

***

Ниже мы скажем об одном существенном моменте эволюции «артурианы», сейчас же обратимся к интересному свидетельству популярности артуровских легенд в кругах, близких к английскому королевскому дому. Мы имеем в виду рассказ известнейшего хрониста Гиральда Камбрейского (ок. 1146–1220), который был весьма популярным и очень плодовитым писателем своего времени. В своем латинском сочинении «De principis instructione» (1192) Гиральд так рассказывает о раскопках, что производили монахи Гластонберийского аббатства в 1190 г.  [...]

[Легенда о Граале]

Со всеми этими легендами, и прежде всего с легендой о королевстве Артура как идеологическом (точнее, духовном) центре Запада, вскоре соприкоснулась – опять-таки на гластонберийской почве – еще одна легенда. Речь идет о легенде о таинственном Граале, столь поэтично отозвавшейся едва ли не во всех литературах западного Средневековья. Грааль был потиром, т. е. чашей причащения на первой литургии, но этот сосуд отождествлялся также с той чашей, в которую Иосиф Аримафейский собрал кровь распятого Христа. В Граале видели и магический камень алхимиков, и трансформированный рог изобилия народных легенд. Включенный в систему артуровских преданий (и резко видоизменив последние), Грааль стал олицетворением некоего мистического рыцарского начала, символом высшего совершенства. Стал он и своеобразной эмблемой мировой христианской империи, мечты о которой были столь характерны для XIII в., в частности для идеологов ордена Тамплиеров. Христианская основа легенд о Граале несомненна [...]. Но было бы ошибкой не видеть в этих легендах и кельтского субстрата – мифологического сосуда изобилия, типичного для дохристианских представлений коренных жителей Британских островов10. Действительно, [...] в основных компонентах легенд о Граале их мифологический характер «бросается в глаза». Ведь, как писал видный чешский кельтолог Ян Филип, «в Ирландии магический котелок был символом изобилия и бессмертия и часто помещался на священном месте или в здании. При торжествах, известных под названием гобния, в котле варилось магическое пиво для питания и подкрепления божеств». Таких котелков найдено археологами немало, а самый знаменитый из них, так называемый Гундеструп, представляет собой значительный памятник средневекового прикладного искусства и хранится в Национальном музее в Копенгагене. [...]
Так «артуриана» приобрела новый смысл и новую структуру. Идейным центром утопического артуровского королевства стал уже не двор Артура, а полный чудес замок Грааля, охраняемый почти божественным воинством. «Начало» Артурова царства связывалось уже не с какими-то мифологизированными событиями «темных веков» британской истории, а с перенесением на Британские острова священных христианских реликвий. Подвиги основных персонажей артуровских сказаний приобрели иное содержание: на смену бездумным поискам приключений пришли осмысленные богоугодные деяния, ведущие к моральному совершенствованию рыцаря и к установлению справедливости и гармонии в мире. Здесь роль короля Артура претерпевает дальнейшую редукцию: этот персонаж совершенно утрачивает былую активность, превратившись даже не в верховного судью в делах доблести и чести, а в некоего бесстрастного наблюдателя, в праздности и лени проводящего свои дни в Камелоте и других замках. Артур лишается «истории»: у его королевства нет ни начала, ни конца, оно как бы существует вечно. Нет у него и четких географических границ: это уже не королевство Британия, а какая-то всемирная империя, без конца и без края.

[Томас Мэлори]

Впрочем, подобная тенденция изображения Артура и его королевства была и не единственной, и не очень стойкой. Уже с середины XIII столетия начинают появляться книги (прежде всего во Франции), рассказывающие и о молодости Артура, и о его героических деяниях, и о коварном предательстве Мордреда. История государства Артура (которое можно отождествить с владениями Плантагенетов в пору их наибольшего могущества) снова выстраивается в последовательный ряд. На смену мифологизации истории приходит историзация мифа. Происходит, таким образом, возврат к исторической концепции и повествовательной структуре Гальфрида Монмутского. Наиболее значительное свидетельство этого процесса – знаменитая книга сэра Томаса Мэлори, великого английского писателя XV в.11

В Но­вое вре­мя Артуровские легенды широко ис­поль­зо­ва­лись в художественной литературе: Дж. Драй­де­ном, У. Мор­рисом, А. Тен­ни­со­ном, К. Л. Им­мер­маном, А. Ч. Суин­бер­ном, М. Тве­ном, Дж. Джой­сом, Ж. Кок­то и др.

  • 1. А. Д. Михайлов. «Книга Гальфрида Монмутского и ее судьба» (Гальфрид Монмутский. История Бриттов. Жизнь Мерлина. М. Наука., 1984 )
  • 2. Уильям Мальмсберийский, современник Гальфрида Монмутского — в своей обширной «Хронике королей Англии» посвятил Артуру всего несколько строк: «Амвросий, единственный выживший из римлян, который стал королём после Вортигерна, подавил самонадеянных варваров с мощной помощью воинственного Артура. Это тот Артур, о котором британцы наивно рассказывают множество сказок, даже в наши дни, человек, безусловно, достойный прославления, не только из-за пустых фантазий, но ради истинной истории. Он долго поддерживал тонущее государство, и побуждал сломленный дух своих соотечественников к войне. Наконец в сражении у горы Бадон, положившись на образ Святой Девы, который он прикрепил к своим доспехам, он вступил в бой с девятью сотнями врагов в одиночку и рассеял их с невероятной жестокостью.»
  • 3. Входит в Мабиногион
  • 4. National Geographic, 2011, №11
  • 5. Романы о Короле Артуре относятся к т.н. «Бретонскому циклу». Эпитет «бретонский» относится и к французской Бретани, населенной кельтами-бретонцами, и к коренному кельтскому населению Англии — валлийцам, шотландцам, ирландцам.
  • 6. «Появление этой своеобразной книги, - пишет русский ученый-медиевист М. Л. Алексеев, — нельзя обьяснить случайностью. Уэльсцы приветствовали нормандских завоевателей на территории Англии как победителей их давних врагов — англосаксов — и мечтали о национально-политическом объединении с бретонцами, потомками тех уэльсцев и корнийцев, которые эмигрировали на континент в V—VI вв. Именно этим можно объяснить появление знатных уэльсцев при дворах английских королей нормандской и анжуйской династий и то возрождение исторических преданий и легенд, которое мы наблюдаем у писателей этого периода»
  • 7. А. Д. Михайлов. «Книга Гальфрида Монмутского и ее судьба».
  • 8. Жан (Жеан) Бодель (Jean Bodel, 1165—1210) родился, работал и умер в Аррасе. Считается одним из первых представителей северофранцузской городской поэзии, часто его относят к труверам. Профессиональный жонглер, член аррасской корпорации жонглеров и горожан, Бодель оставил достаточно богатое поэтическое наследие. Заразившись проказой, около 1202 года он был помещён в пригородный лепрозорий Арраса, где, по всей видимости, и умер в 1210 году.
  • 9. по wikipedia.org
  • 10. Ср., например, у Томаса Мэлори: «Но вот очутилась в зале Священная чаша Грааль под белым парчовым покровом, однако никому не дано было видеть её и ту, что её внесла. Только наполнилась зала сладостными ароматами, и перед каждым рыцарем оказались яства и напитки, какие были ему более всего по вкусу».
  • 11. А. Д. Михайлов. «Книга Гальфрида Монмутского и ее судьба».

ЭСБЕ. Артур или Артус

Артур или Артус — принц Силурийский или Дамнонийский, собравший британские племена, оттесненные к зап. Англии, и двинувшийся против язычников-англосаксов, предводительствуемых Цердиком. А. храбро восстал за свободу и веру своего народа. Говорят, что он † вследствие тяжелой раны, нанесенной ему во время битвы его восставшим племянником Модредом, на острове Авалоне. Останки его были найдены при короле Генрихе II.

Артур

Артур — показательный герой Средних веков. Если его образ, что весьма вероятно, и был вдохновлен историческим персонажем, то о таком персонаже практически ничего не известно.

Обретение Книги Грааль

Перевод: Горышина Тамара Константиновна и Мальский Игорь Степанович.
Предисловие («Бретонская ветвь романов Круглого Стола и ее связь с христианской апокрифической литературой») И. Мальского.

 

Поход Артура

Имя Артур чрезвычайно популярно в истории Бретани. В разные времена это имя носили разные рыцари. Самый знаменитый из них жил в VI веке, - ему и приписали множество подвигов, которые совершили его прославленные тезки. Так возник Артур из легенды. Сказания о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола были распространены по всей Бретани. В этих сказаниях и сложился образ непобедимого и благородного героя - своеобразный идеал средневекового рыцарства. Имя Артура передавалось из уст в уста, и в конце концов он стал символом свободолюбия и независимости бретонцев.

Бретонские рыцарские романы об Артуре

Спор о происхождении легенды о короле Артуре был острым и продолжительным. Ученые первой величины, «главные спорщики», как назвал их Натт, настаивали на том, что она возникла в Уэльсе, Англии, Шотландии или Бретани. Я считаю, что нет смысла подробно пересказывать в данной книге все их аргументы, поэтому мы посвятим себя изучению вопроса о том, по какому праву Бретань претендует на название родины историй об Артуре. Мы постараемся сделать это как можно более сжато, остановившись лишь на нескольких легендах, описывающих деяния короля Артура и его рыцарей на Бретонской земле.

Эдмунд Спенсер. Королева фей

«Королева фей» (The Faerie Queene) — аллегорическая рыцарская поэма Эдмунда Спенсера, оставшаяся незаконченной. Первое издание в трёх книгах вышло в 1590 году, второе издание в шести книгах в 1596 году.

Анджей Сапковский. Мир короля Артура

Миф — это правдивая история,
Которая случилась в начале времен.
Мирче Элиаде

In olde dayes of the King Artour 
Of which that Brefons spoken gret honour, 
All was this hnd fulfilled of faerie.
Chaucer

(Когда-то, много лет назад,
В дни короля Артура (говорят
О нем и ныне бритты с уваженьем),
По всей стране звучало эльфов пенье.
Джефри Чосер. «Кентерберийские рассказы».
Рассказ батской ткачихи.)

Вадим Эрлихман. «Король Артур»

Король Артур / Вадим Эрлихман. — М.: Молодая гвардия, 2009.
(Жизнь замечательных людей: сер. биогр.; вып. 1195).

И не одно сокровище, быть может,
Минуя внуков, к правнукам уйдет.
И снова скальд чужую песню сложит.
И как свою ее произнесет.

Осип Мандельштам

Первые памятники

Первый этап развития французского рыцарского романа был коротким и оставил нам не так уж много памятников. Приходится он приблизительно на 50-е годы XII в. Параллельно шла разработка двух тем, точнее двух сюжетных пластов. Оба связаны с переосмыслением истории. История соотносилась с современностью. Современности отыскивались отдаленные истоки. Два персонажа находятся в центре внимания поэтов, как бы соперничая между собой, — Александр Македонский и Артур.

Глава четвертая. Вопросы типологии романа «бретонского» цикла.

Существует мнение, что лишь писатели второго ряда в полной мере реализуют ресурсы направления или жанра, причем не выходят ни на миллиметр за их пределы. Но не только. Именно они, а не гении, не титаны, создают жанровые модели, образцы, не противоречащие типологическим признакам данного литературного феномена.

В. Брюсов. «Артуру ехать в далекий путь!..»

Из сборника «Сны человечества».
Опубл.: Валерий Брюсов Неизданные стихотворения. — М.: ГИХЛ, 1935 (в редакции И. Брюсовой1).
По изд.: В. Я. Брюсов. Собрание сочинений в семи томах. — М.: Художественная литература, 1973. — Т. 2. Стихотворения 1909—1917.

Кретьен де Труа. Рыцарь льва (стихи 1406—2165, перевод М. Замаховской)

Приводимому отрывку предшествует следующее событие. При дворе короля Артура становится известным, что в Бросслиандском лесу есть волшебный источник, украшенньій мрамором и самоцветами. Если из этого источника зачерпнуть воду и вылить ее, то мгновенно поднимается страшная буря, а затем появляется черный рыцарь, вызывающий на поединок каждого, кто осмеливается нарушить покой леса. Один из рыцарей короля Артура, Ивен, отправляется к источнику, бьется с черным рыцарем, смертельно ранит его, а затем проникает в его замок.

2. Теория происхождения

Французский куртуазный роман действительно конституируется как жанр и создает свою классическую форму в рамках так называемого бретонского цикла, который и будет интересовать нас в качестве важнейшего объекта изучения.

Гильдас. О разорении Британии

Гильдас Мудрый (Gildas Sapiens) является самым загадочным английским историком. По отрывочным сведениям источников, он был сыном короля бриттов Кау, бежал в Ирландию от мести короля Артура, потом жил в Уэльсе и умер в Бретани, в основанном им монастыре Руэс. Примерные даты его жизни 490-570 гг. Сохранилось два жития Гильдаса, написанных в XI и XII вв. Небольшое сочинение Гильдаса является скорее риторическим, чем историческим, однако давно привлекает внимание историков как один из немногих источников по истории Британии V-VI вв.

Ненний. «История бриттов»

Известно более 30 рукописей «Истории бриттов». Наиболее ранние датируются IX или X в., самые поздние – XIII или даже XIV в. В ряде рукописей авторство приписано Гильдасу. Ненний как автор этого сочинения называется редко. Перед нами, видимо, – компиляция. В тексте можно выделить ряд интерполяций и добавлений, автором которых был скорее всего Ненний. Первоначальный текст до нас не дошел, но существует его ирландский перевод XI в.

В 1884 г. «Историю бриттов» опубликовал Т. Моммзен, в 1929 г. – Э. Фараль.

Герайнт сын Эрбина

Герайнт сын Эрбина — важный персонаж Артуровского цикла. Он упоминается в сказании «Килхух и Олвен», ему посвящено одноименное сказание, он появляется в ранней поэзии и в валлийской триаде, он известен по генеалогиям валлийских правителей. Собирательный образ Герайнта валлийского средневековья мог впитать в себя многих персонажей валлийской и британской истории и псевдоистории — восставшего против Константина в начале V в. Геронтия, Герайнта из «Гододдина», и в первую очередь — короля Думнонии (совр. Девон и Корнуолл) Герунтия, сражавшегося с англосаксами в начале VIII в.

Добычи Аннувна (научный перевод)

Известнейшее раннее валлийское стихотворение Артуровского цикла, сохранившееся в «Книге Талиесина». Название его вписано в рукопись более поздней рукой. Впрочем, как отмечал еще Дж. Моррис - Джоунз (Morris-Jones 1918: 38), оно должно быть традиционным названием этого стихотворения. Поэма неоднократно издавалась, см. Haycock 1983/4, Higley 1996 и Haycock 2007: 433—451 и приведенные там ссылки на более ранние работы. Факсимильное издание текста см. в Evans 1910. Из новых английских переводов см. Conran 1986: 132—133; Koch, Carey 1995: 290—292.

Трофеи Аннуна (литературный перевод)

Валлийская поэма Preiddeu Annwfn (Трофеи Аннуна) приписывается барду Талиесину (VI в.). Сохранившийся текст относится, предположительно, ко времени около 900-го года.

***

Анналы Камбрии

Создание «Камбрийских анналов», или «Анналов Уэльса», датируется 970 г. Хроника охватывает период 447-954 гг. Считается, что именно 447 г. (в оригинале – 1 г.) – начало анналов. Между тем, по мнению некоторых исследователей, в работе есть вставки, сделанные в более поздние времена – какие-то детали, имена и проч. Несмотря на название, в хронике отмечаются не только события в самом Уэльсе, но также – в Ирландии, Корнуэлле, Англии, сообщается о набегах язычников – викингов.

Кто привратник?

Вероятно, самое известное стихотворение раннего валлийского артуровского цикла (о котором см., например, Padel 2000 и ср. Loomis 1956: 179 и сл.), сохранившееся в единственном списке — «Черной книге из Кармартена». В связи с важностью текста для «артуровских» штудий произведение неоднократно анализировалось филологами и историками, см. краткую библиографию работ (в том числе и переводов на английский) до 80-х гг. XX в. в книге А. О. X. Джармана (Jarman 1982: lxii—lxiii), учтенную и в более позднем исследовании П. Симс-Уильямса (Sims-Willams 1991).

Килох и Олвен

История о Килохе и Олвен (Kulhwch ac Olwen), сохранившаяся в «Красной книги Хергеста» (ок. 1400) полностью, а в «Белой книги Риддерха» (ок. 1325) со значительными пробелами, отличается от прочих повестей сборника как своим объемом, так и видимой древностью. В ней почти нет следов литературной обработки или каких‑либо иностранных влияний, и треть ее занимают громоздкие перечисления, куда, как в резервацию, оказались собранными чуть ли не все известные имена и факты валлийской мифологии и легендарной истории.

Гальфрид Монмутский. История бриттов

«История королей Британии» (или «История бриттов»; лат. Historia Regum Britanniae) написана около 1136 года Гальфридом Монмутским. Работа Гальфрида представляет собой хронику правления британских королей на протяжении двух тысячелетий, от заселения Британии троянцами и до захвата значительной её части англосаксами около VII века. «История королей Британии» стала одним из основных источников формирования британского (бретонского или артуровского) мифологического цикла — и затем рыцарского романа.

Гальфрид Монмутский. Жизнь Мерлина

Жизнь Мерлина известна лишь по единственной рукописи XIII в., хранящейся в Лондоне, в Британском музее. Жизнь Мерлина была издана впервые в 1830 г. в Лондоне под названием: Gaufridi Arthurii Monemutensis, de Vita et raticiniis Merlini Calidonii carmen heroicum и в 1837 г. переиздана Франсиском Мишелем и Томасом Райтом. Наш перевод сделан по тексту, воспроизведенному Э. Фаралем в III томе его труда La légende Arthurienne, 1929.

 

Вас. Роман о Бруте

Wace. Roman de Brut
Завершён в 1155 г.

[Кельтские сюжеты об Артуре] проникали во Францию двумя путями: один из них пролагался хроникой Монмута, — так, между прочим, возник «Роман о Бруте», написанный норманнским поэтом Васом; другой путь расчищался по-прежнему жонглерами и труверами, которые охотно черпали свои сюжеты из богатой сокровищницы мифов о короле Артуре и его сподвижниках, заседавших за круглым столом этого короля.

Мабиногион

Сборник валлийских легенд "Мабиногион", составленный в XI-XII вв., содержит 12 легенд. В них отразились мифологические представления древних кельтов, события легендарной истории Британии, влияние европейского рыцарского романа, который сам сложился под воздействием валлийских легенд о короле Артуре, Тристане и Изольде, Святом Граале.

Кретьен де Труа. Клижес

В "Клижеce" Кретьен де Труа связал мир Византии и двор короля Артура, сочинив историю о юном сыне константинопольского императора, отправившемся ко двору короля Артура — в Мекку истинного рыцарства.

 

Кретьен де Труа. Эрек и Энида

"Эрек и Энида" (Erec et Enide, ок. 1162) — самый ранний из известных нам рыцарских романов о короле Артуре и рыцарях Круглого стола.

Перевод Н. Я. Рыковой

Кретьен де Труа. Ивэйн, или рыцарь со львом (Перевод В. Микушевича)

Кретьен де Труа работал над своим романом «Ивэйн, или Рыцарь со львом» («Yvain ou Chevalier au lion»), как полагают большинство ученых, между 1176 и 1181 гг. Текст сохранился в семи рукописях (не считая небольших отрывков), датируемых XIII или началом XIV в.; пять из них хранятся в парижской Национальной библиотеке, две — в библиотеках Шантийи и Ватикана. Первое научное издание романа было подготовлено Венделином Фёрстером и выпущено в 1887 г. (Kristian von Troyes. Samtliche Werke, В. II); переиздано в 1891, 1902, 1906, 1912, 1913, 1926 гг.

Кретьен де Труа. Ланселот, или Рыцарь телеги

Перевод романа «Ланселот, или Рыцарь телеги» выполнен по наиболее авторитетному на сегодняшний день изданию полного собрания сочинений Кретьена де Труа (в одном томе), вышедшему в серии «Библиотека Плеяды» под общей редакцией Даниэля Пуарьона (Chrétien de Troyes. Oeuvres complètes. P.: Gallimard, 1994. Édition publiée sous la Direction de Daniel Poirion, avec la collaboration d’Anne Berthelot, Peter F. Dembowski, Sylvie Lefèvre, Karl D. Uitti et Philippe Walter). Из существующих наиболее полных списков романа (их 3) для указанного издания базовым был избран список BN fr.

Кретьен де Труа. Персеваль, или повесть о Граале

Роман Кретьена де Труа «Персеваль, или повесть о Граале» – великий литературный памятник средневековья, оказавший значительное и долговременное влияние на культуру последующих веков, вплоть до нашего времени, поскольку именно в этом романе был развернут изначальный сюжет о поисках священного Грааля.

Мул без узды

Автор этой повести неизвестен. В самом начале рассказа он называет себя по имени: Пайен де Мезьер, то есть Пайен из Мезьера. Но это шуточный псевдоним. Мезьер — маленький городок в Шампани, имевшей своим центром город Труа, где жил и писал Кретьен. Имя последнего — Кретьен, то есть Христиан, — как имя нарицательное значит христианин. Имени Пайен не существует; как нарицательное по-французски оно значит язычник. Так назвал себя анонимный автор, шутливо противопоставляя себя Кретьену.

Вольфрам фон Эшенбах. Парцифаль (Перевод Л. Гинзбурга)

Монументальный роман Вольфрама фон Эшенбаха "Парцифаль" ("Рarzival") написан в первом десятилетии XIII в. Сохранившись в нескольких рукописях, роман был напечатан уже в 1477 г. В следующие столетия интерес к "Парцифалю" постепенно уменьшился, и книга была почти забыта. Ее новое издание (осуществленное X. Миллером) появилось в 1744 г., но не привлекло широкого внимания, равно как и пересказ романа гекзаметрами, выполненный Йоганном Яковом Бодмером (1698-1783) и напечатанный в 1753 г. Первое научное издание "Парцифаля" было подготовлено крупнейшим немецким исследователем К.

Вольфрам фон Эшенбах. Парцифаль (фрагмент, перевод О. Румера)

(Книга III, стихи 1 —258)

Скорблю душою я о том,
Что стольким имя жен даем.
Их голоса равно звучны,
Но многие ко лжи склонны, 
Немногие от лжи свободны: 
Порядок так велит природный. 
Что всем дают им имя жен,
Я этим тяжко устыжен.
О женственность, обычай твой — 
Быть в дружбе с правдою святой! 

Страницы