Беруль. Роман о Тристане

Роман Беруля сохранился в единственной рукописи второй половины XIII в., принадлежащей ныне Парижской национальной библиотеке (Э 2171). Собственно, сохранилось только 32 листа in-folio, без начала и без конца. Первые листы рукописи сильно испорчены. Содержание начала романа пересказывается затем в переведенном в нашем издании тексте. Роман Беруля несколько раз становился предметом критического издания - в 1823 г. (Герман фон дер Хаген), в 1835 г. (Франсиск Мишель), в 1903 г. (Эрнест Мюре), в 1939 г. (Альфред Эверт), в 1974 г. (Ж. Ш. Пайен). Перевод для настоящего издания выполнен по публикации А. Эверта ("The Romance of Tristan", by Beroul, ed, by A. Ewert. Oxford, 1939) с уточнением по последнему переизданию публикации Э. Мюре (Beroul. Le roman de Tristan, 4е edition revue par L. M. Defourques. Paris, 1969).

Перевод со старофранцузского Э. Л. Линецкой

Король проклятья карле шлет1.
"Как обманул меня урод!
Из-за него терплю позор -
Таюсь на дереве, как вор!
Племянник мой им оклеветан.
270Повешу горбуна за это!
Он дело черное затеял,
Во мне к Изольде злобу сеял,
А я поверил, о глупец!
Но дорого заплатит лжец!
Пусть только попадется в руки -
Неслыханные примет муки!
Таких и Сегосон2 не знал,
Когда его врасплох застал
С женой своею Константин.
280Могучий этот властелин
Короновал супругу в Риме,
Дарил камнями дорогими,
Почетом, лаской окружил
И как потом по ней тужил!"
Тристан давно во тьме исчез
Король с сосны высокой слез.
Себе твердит он, что верна
Прекрасная его жена.
Бароны на нее клевещут.
290Так пусть изветчики трепещут!
Все видел сам и все проверил,
Коварство гнусное измерил.
"Дрожи, Фросин!3 За эту ложь
Ты от возмездья не уйдешь!
Я так в племяннике моем
Теперь уверен, что вдвоем
Оставил бы с моей женою
В укромном, запертом покое.
Томи обоих грех плотской,
300Была бы нынче не такой
Их встреча здесь наедине!
Пришлось бы поневоле мне
Внимать любовным их признаньям,
А не укорам и стенаньям.
Они ни в чем не виноваты,
А я поверил тем проклятым4
И вот казню себя за это.
Как глупо доверять наветам,
Подозревать, таить тревогу,
310Выслеживать, но, слава богу,
Их разговор открыл мне очи.
Благословенье этой ночи!
Такое нынче я узнал,
О чем не думал - не гадал.
Чуть до рассвета доживу -
Тристана в замок призову,
Отныне вход ему свободный,
Хоть в спальню, хоть куда угодно.
Он жить не будет на чужбине!"
 
320Послушайте о злом Фросине.
Он был горбат и видом гнусен,
В гаданьях, в волшебстве искусен,
Следил в ночи за небосклоном,
За Люцифером, Орионом5,
За домами семи планет
Дитя рождалось ли на свет -
Его грядущая судьбина
Была открыта для Фросина.
За эти знанья чародей
Душою заплатил своей.
Горбун Фросин стал темен ликом,
О гневе короля великом
Прознав по звездам в небесах,
И одолел Фросина страх,
И он немедля в путь пустился,
В земле Уэльской притаился.
Его никто сыскать не может,
И короля досада гложет.
Изольда в спальню воротилась,
340К плечу Бранжьены прислонилась.
Служанка видит, что она
Как лист трепещет, и бледна,
И вопрошает, вся дрожа:
"Что приключилось, госпожа?"
В ответ Изольда: "Горе мне!
У водоема на сосне
По вражьему по наущенью
Король таился, скрытый тенью.
Бранжьена, быть бы тут беде,
Но отразился он в воде,
И мне всемилостивый бог
Тристана упредить помог.
Я не сказала, что сейчас
Король подслушивает нас,
Но рыцарю пеняла, плача,
Зачем свиданье мне назначил -
Ужели он Изольде враг?
И мне Тристан ответил так:
Мол, королю всем сердцем предан,
360Но недругами оклеветан
И умоляет, бога ради,
Его очистить перед дядей.
Тогда сказала я Тристану,
Что короля просить не стану,
Пусть больше не зовет меня
Ни ночью, ни при свете дня.
Не знаю, что еще плела,
Но слезы горькие лила,
И все на веру взял король".
Бранжьена ей: "Сказать дозволь:
Была ты снискана сегодня
Великой милостью господней.
О нас всю правду знает бог,
И от напасти уберег,
И короля он успокоил,
И козни тайные расстроил,
И спас тебя из западни.
Пред ним колени преклони.
Всевышнему лишь тот угоден,
380Кто сердцем чист и благороден".
Тристан увидел Говернала6
И все от самого начала
Ему поведал - как спасенье
Им даровало провиденье.
А карлик, злобу затая,
Бежал от гнева короля.
Король приходит в свой покой.
Изольда в страхе. "Боже мой!
Ты, государь? Один, без слуг?
Какой томит тебя недуг?
Какая на душе досада?"
"Вопрос тебе задать мне надо.
Я больше не желаю лжи,
Ты мне всю правду расскажи".
"Пусть грудь мою пронзит стрела -
Тебе, король, я не лгала.
Пусть смерть меня постигнет злая -
Тебе ни разу не лгала я".
"Ответь, встречалась ли с Тристаном?"
400"Не оскорблю тебя обманом:
Да, я нарушила приказ.
Племянник твой в полночный час
Стоял, укрывшись под сосной,
И долго говорил со мной.
Да, я видалась с ним в ночи.
Убей меня иль заточи,
Но повторять я не устану -
Нет похоти во мне к Тристану.
Пощады, государь, пощады!
Меня сгубить злодеи рады,
Но помыслы мои чисты,
Не верь наветам клеветы!
Увы, увы! Ты к ним не глух,
А к правде замыкаешь слух.
Под той сосной Тристан стоял.
Он о свиданье умолял,
И ночью я к нему пришла.
О государь, его дела
Забыть Изольде не пристало:
420Он на смерть бился, дабы стала
Я королевою твоей7.
Когда б не карлик-чародей,
Не клевета, не наговоры,
Ты сам к нему склонил бы взоры.
Ты государь, владыка мой,
А он племянник твой родной,
И этим сердцу мил и дорог.
Но льет отраву лютый ворог,
Наушники бесстыдно лгут -
Пусть их накажет божий суд!
Король, тебя ввели в обман.
Меня вечор молил Тристан,
Чтоб заступилась пред тобой,
Но я не тронулась мольбой,
Твердила, не боясь обидеть, -
Его, мол, не желаю видеть
И короля просить не стану.
Так говорила я Тристану.
И это все. Мне лгать не тоже.
440А если ты не веришь, что же,
Убей, вонзи мне в сердце нож,
Но ты безвинную убьешь.
Тристан сбирается в дорогу.
Просил помочь хотя б немного, -
И конь, и весь доспех в закладе.
Меня молил он, бога ради.
Поклясться в этом я могу.
Убей на месте, если лгу.
Он получил бы от меня
Доспех богатый и коня,
Но я помочь ему не смею,
Перед тобой, король, робею.
Гол как сокол племянник твой,
Нет ни монетки8 за душой,
Уходит он, как нищий путник -
Да будет бог ему заступник!
Худого дела нет за ним,
За что же он тобой гоним?"
Король ее словам внимает
460И королеву обнимает,
Целует ласково в уста:
Он знает, что она чиста
И ночью убедился в этом,
Не станет доверять наветам,
Меж ними будет мир и лад.
Тристан достоин всех наград
И будет награжден без меры.
Нет больше корнуэльцам веры.
И тут король поведал ей,
Что чернокнижник-чародей
Их встречу тайную предвидел,
Что, на сосне высокой сидя,
Как подучил Фросин вечор,
Он слышал весь их разговор.
"Ты был в саду на той сосне?"
"Святой Мартин9 свидетель мне,
Внимал беседе до конца,
Не упустивши ни словца.
Тристан напомнил, как от дани10
480Меня упас в кровавой брани,
И сердце дрогнуло во мне,
Чуть удержался на сосне.
А ты напомнила, по праву,
Что влил дракон в него отраву
И что бессонно, неустанно
Ему в пути целила раны.
О помощи молил он тщетно, -
Ты отвечала неприветно,
И я слезу пролил, скорбя.
Не целовал Тристан тебя,
Любовных ласк не добивался,
И я сидел и улыбался".
"Хвала и слава небесам.
Уверился ты нынче сам,
Что мы с Тристаном невиновны,
Что если бы и впрямь греховно
Меня любил племянник твой,
Себя бы выдал с головой.
Ты видел - он мне рук не жал,
500Уста к устам не прижимал,
В нем любострастья нет ко мне,
Но ты поверил нам вполне
Лишь потому, что этой ночью
Увидел истину воочью".
"Все так, - его ответ гласит. -
Бранжьена, бог тебя спаси,
Беги к племяннику с приказом,
Пускай ко мне приходит разом,
Да отговоркам не внемли:
Мол, ждать не любят короли".
Бранжьена говорит на это:
"Он сжить готов меня со света, -
Решил, бог знает почему,
Что я готовлю смерть ему,
Гнев государев разжигая.
Коль от него вернусь живая,
Скажи ему, мой господин,
Нет перед ним за мною вин".
Послушайте-ка мастерицу
520На выдумки и небылицы!
"Король, его уговори,
Со мной Тристана помири!"
Король в ответ: "Беги быстрей,
Он будет впредь к тебе добрей".
Изольде смеха не сдержать.
Меж тем Бранжьена ну бежать,
Несется, мчится, что есть мочи,
Обрадовать Тристана хочет.
Ее рассказ торопит он
И слышит - "дядей ты прощен".
Бранжьену он благодарит,
Молитву господу творит
За то, что вновь ему возможно
Изольду видеть бестревожно.
Бранжьена говорит: "Сеньер,
Вел нынче долгий разговор
Король с твоей Изольдой милой.
Все поросло быльем, что было,
Он снова верит только вам,
540А не наушникам-врагам.
Звать к королю тебя пришла я.
Его уверила, рыдая,
Что на меня имеешь зуб, -
Так будь со мной свиреп и груб,
Накинься на меня, брани
И смертью угрожать начни".
Бранжьене он сжимает руки:
Конец мученьям и разлуке!
Вот в расписной покой идут,
Король с Изольдой там их ждут.
Король Тристану: "Подойди же
Ко мне, племянник. Ближе, ближе.
Гнев на Бранжьену потуши,
А мной прощен ты от души".
"Мой государь, мой дядя милый,
Когда б ты ведал, как изныло
От горя все мое нутро,
Не стал бы говорить добро
О ней, бесстыжей клеветнице.
560В аду ей место, дьяволице!
Молю, наветчиков гони ты,
Речей поносных, ядовитых
Не слушай впредь: то злые козни
Врагов, что жаждут нашей розни.
На королеву не гневись,
Душой к племяннику смягчись
И гнев перемени на милость".
Король с Тристаном помирились.
Тристан в покое дяди спит11,
К Изольде путь ему открыт, -
Он к ней, когда захочет, входит, -
Король и бровью не поводит.
 
Но как, любя, любовь сокрыть?
Ее не спрятать, не зарыть,
Не положить ее под спуд.
Друг к другу любящие льнут,
Ведут беседы меж собой,
Подслушать может их любой.
Они врагов не замечают,
580Едва лишь врозь - уже скучают.
 
А три барона, три злодея,
Тристана погубить затея,
Дают такое обещанье:
На веки-вечные в изгнанье
Его пошлет король, а нет -
Нарушат верности обет,
Вернутся в замки и все трое
На короля пойдут войною.
Не раз случалось видеть им
Под деревцом под привитым
В укромном и безлюдном месте
Тристана и Изольду вместе.
Нередко застигали их
В постели короля нагих.
Король на лов спешит чем свет,
Тристан за ним немедля вслед,
Потом он тайно едет прочь,
С Изольдою проводит ночь.
И сговорились так бароны:
600"Мы будем тверды, непреклонны,
И пусть король решит тотчас,
Его он выберет иль нас".
И к королю они пошли,
И, вставши рядом, повели
Наушники такую речь:
"Король, тебя предостеречь
Велит вассалам долг священный.
Узнай про черную измену:
С Изольдой любится Тристан,
И знают все про тот обман.
Не стерпим этого позора!"
Король не поднимает взора,
Твердит бессвязные слова,
Клонится долу голова.
"Ты тоже видишь, тоже знаешь,
Но признаваться не желаешь,
Готов прикинуться слепым,
Не воздаешь, как должно, им
За вероломное деянье.
620Пошли племянника в изгнанье,
А если наш совет отринешь,
Ну что ж, ты сам свой жребий вынешь.
Мы в замки от тебя уедем
И кликнем клич ко всем соседям,
И разорим войною край.
Мы ждем ответа. Выбирай".
"О добрые мои вассалы,
Ужель позором небывалым
Племянник мой меня покрыл?
Поверить этому нет сил.
Вы связаны со мной обетом,
Ваш долг - мне помогать советом.
Я доверяю вам вполне,
Гордыни ложной нет во мне".
"О государь, зови скорее
На помощь карлу-чародея:
Он в тайны многие проник
И по звездам читать привык -
Послушайся его совета".
640Король согласен и на это.
И вот уже Фросин идет
И королю совет дает.
 
Еще не слыхано на свете
О столь предательском совете!
Он по звездам все числил, числил
И дело страшное замыслил.
Проклятье, племя колдунов,
Вам до скончания веков!
"К Артуру-королю пошли
Племянника, да повели
Не мешкать - важное, мол, дело.
Рукой подать до Кардуэла12.
Дай грамоту ему с собою,
Скрепи печатью восковою -
Чем свет пусть едет в путь недальний.
Он спит в твоей опочивальне,
И ты отдай ему приказ
Поближе к ночи, не сейчас.
Чуть первый сон на всех наляжет,
660Ты выйди вон, но будь на страже.
Король, мое послушай слово:
Я верою клянусь Христовой,
Коль страсть и впрямь Тристана гложет,
К Изольде он придет на ложе.
Тебе скажу, про то прознав,
А если буду я неправ,
Готов расстаться с головою.
Что надобно, я сам устрою,
Приказ же не забудь отдать
Лишь перед тем, как ляжешь спать".
"Быть по сему", - король ответил.
Никто их встречи не заметил.
Послушайте же про затею
Того Фросина-лиходея.
Муки у пекаря купил,
Ему четыре заплатил
Денье13, потом муку упрятал
За пазуху горбун проклятый.
Настала ночь, кругом темно,
680Король отужинал давно,
На ложе лег и говорит:
"Ты встань, племянник, до зари
И сразу оседлай коня:
Гонцом поскачешь от меня.
Как только будешь в Кардуэле,
Послание о важном деле
Артуру-королю вручи,
А как вручишь, назад скачи
И предо мной предстань тотчас".
"Король, исполню твой приказ", -
Так рыцарь говорит в ответ.
"Да помни, соберись чем свет".
И вот печаль Тристана точит:
Сказать хоть два словечка хочет
Изольде он, а до нее
Недолог путь - длиной с копье.
Он думает: "Я обожду,
Тишком к Изольде подойду, -
У короля не чуток сон".
700О, как неосторожен он!
Узнайте, что Фросин удумал:
К постелям подошел без шума
И пол меж ними он мукой
Усыпал щедрою рукой.
Глубокий след оставит тот,
Кто ночью по полу пройдет.
Тристан как будто скован сном,
Но он следит за горбуном:
Он знает, - надо ждать худого
От ненавистника такого.
"Понятен умысел его:
Муку он сыплет для того,
Чтоб этой ночью мы следами
Себя изобличили сами.
Но мы не попадем в капкан".
А на охоте днем кабан
Ему клыком поранил ногу,
И кровь сочилась понемногу.
Повязки он не наложил
720И на беду о том забыл.
Тристан лежал без сна и слышал,
Как в полночь встал король и вышел
И как, мукой усыпав пол,
Во след за ним горбун ушел.
В покое тьма, свеча погасла,
В светильнике иссякло масло.
Тристан поднялся и - о боже! -
К Изольде он прыгнул на ложе.
Как рыцарь был за то наказан!
Внемлите ж моему рассказу.
Беда! Раскрылась рана вновь,
На простынях повсюду кровь,
Все ложе выпачкано кровью.
Но ослеплен Тристан любовью,
Изольду обнимает он.
Фросин глядит на небосклон
И видит - любящие вместе,
Заране радуется мести
И шепчет королю: "Пойдем,
740Сейчас застанешь их вдвоем".
Меж тем бароны тут как тут,
Погибели Тристана ждут,
От нетерпения дрожат,
За королем в покой спешат.
И слышит рыцарь их шаги,
И понимает - то враги,
Встает и на свою кровать
Неслышно прыгает опять.
Но кровь сильнее заструилась,
Мука от крови обагрилась.
Им не спастись теперь! Сорви
Изольда простыни в крови,
Все отрицать могли бы оба,
И смолкла бы в бессилье злоба.
Увы! Лишь всемогущий бог
Сейчас их вызволить бы мог.
Горбун-Фросин свечу зажег.
Король вступает на порог.
Тристан на все лады храпит,
760И Перенис14 как будто спит
Сном праведным в его изножье.
Изольда неподвижна тоже.
Но проступает, словно ржа,
Кровь на муке, еще свежа,
Она на простынях, везде.
О боже правый! Быть беде!
Уже не оправдаться им.
Гнев короля неумолим.
Он видит этот след кровавый
И родичу грозит расправой.
Тристан на ложе безоружный -
Баронам этого и нужно.
Как велико их торжество!
Хватают трое одного,
Изольду и его хуля,
Гнев распаляя короля.
Король меж тем глядит на рану
И грозно говорит Тристану:
"Молчи! Пришел твой смертный час!
780Я уличил обоих вас". -
"Будь милостив, Христом молю!" -
Тристан взывает к королю.
Предатели кричат: "Сеньер,
Отмети ему за свой позор!" -
"Я умоляю о пощаде
Не для себя, о милый дядя!
Покорен я своей судьбе
И не радею о себе.
Моим злодеям дал бы бой15,
Когда б не страх перед тобой
И гневом, государь, твоим,
Не поздоровилось бы им,
Покинули бы этот свет,
Но на тебя обиды нет.
Пусть ты не прав - я не сужу
И жизнь к ногам твоим сложу.
Но королеву пощади,
К ней, неповинной, снизойди.
Пусть вслух произнесет любой
800Вассал иль домочадец твой,
Что к ней питаю страсть срамную -
Его к ответу призову я
И в поединок с ним вступлю.
О, пощади ее, молю!"
Король молчит, не глянув даже.
Веревками бароны вяжут
И королеву и Тристана.
О как их злоба неустанна!
Когда бы знал заране рыцарь,
Что в поединке обелиться
Ему бароны не дадут,
Не потерпел бы подлых пут,
Скорей бы с жизнью распрощался.
Но он на бога полагался
И знал, что если кто посмеет
Скрестить с ним меч, уж он сумеет
Шутя расправиться с любым:
Был меч его непобедим.
Лишь потому все претерпел,
820Что разжигать он не хотел
Гнев короля еще сильнее.
Но знай Тристан, какой злодеи
Ему замыслили удел,
На короля б не посмотрел,
Прикончил бы врагов постылых.
О, почему он не убил их!
 
И вот приходят в город вести,
Что, мол, застиг средь ночи вместе
Король Изольду и Тристана
И, страшным гневом обуянный,
Казнить обоих хочет он.
Повсюду плач, повсюду стон.
"Тристан, могучий средь могучих!
Мы льем потоки слез горючих.
Тебя оклеветал Фросин -
Во всем виновен он один!
А ты, о королева наша, -
В каком краю видали краше,
И милосердней, и добрей?
840Сгубил Изольду чародей!
Да будет проклят богом тот,
Кто на злодея набредет
И не отрубит головы.
О друг Тристан, увы, увы!
Мы за тобой, как за стеной,
Защиты нет у нас иной.
Когда Морхольт приплыл сюда,
Чтоб на чужбине навсегда
Рабами наши дети стали,
Бароны, как один, молчали.
Никто не встал за нас горой,
Не вызвал пришлеца на бой.
Лишь ты, Тристан, не отступился,
За нас, за корнуэльцев, бился,
И был Морхольт тобой сражен,
Но и тебя изранил он,
И смерть в глаза тебе глядела.
Ужель неправедному делу
Свершиться мы дадим сейчас?"
860И громок был народный глас,
Сбегался к замку бедный люд,
Но Марк-король от гнева лют,
Он всем грозит, и никому
Уже не подойти к нему
И за виновных заступиться.
Восходит на небо денница,
И яму рыть король велит
В том месте, где он суд чинит,
И дно в глубокой этой яме
Устлать колючими ветвями,
И бросить в яму тернослив,
Боярышником все прикрыв.
Уже глашатаи на сход
Сзывают весь честной народ, -
Таков, де, короля приказ.
И вот, не осушая глаз,
Стекается и стар, и млад,
И люди голосят не в лад,
И между всеми не уныл
880Один лишь гнусный карла был.
Король вещает всенародно:
Сжечь на костре ему угодно
Племянника с женой своей.
Все громче стоны, плач сильней.
"Король, преступишь ты завет:
На них вины, быть может, нет,
И должно их судить сперва".
Но гневны короля слова:
"Клянусь бессмертным, всемогущим
Создателем всего, что суще,
Кто скажет мне наперекор,
Тот будет брошен в сей костер.
Моей не прекословьте воле
И мне не докучайте боле".
Велит король огонь разжечь,
Скорей на казнь Тристана влечь -
Пусть первым на костер взойдет.
Отдав приказ, он молча ждет.
Веревками - о стыд и срам! -
900Был рыцарь связан по рукам.
Напрасна слезная мольба -
Ведут Тристана, как раба.
Изольда ярости полна.
"Прекрасный друг, - кричит она, -
Тебя связали, осквернили!
Пускай меня б они казнили,
Лишь ты остался б невредим
И отомстил жестоко им!"
Поведаю, сеньеры, ныне
Вам о господней благостыне.
Всех наших чаяний оплот,
Он на смерть грешника не шлет:
Склонясь к мольбам простого люда,
Великое свершает чудо.
Ведут Тристана на костер
По той тропе, где с давних пор
Часовенка стоит на взгорье.
Абсидою глядится в море.
А берег и высок, и крут,
920И по обрыву там и тут
Камнями острыми усеян.
Кто прыгнет вниз, сломает шею.
Окно в абсиде словно лал.
Его по стеклышку собрал
Монах в давнишние года.
И говорит Тристан тогда:
"Прошу, дозвольте по пути
Мне в этот божий дом войти.
Стою у смертного порога,
А в жизни согрешал я много;
Молитву богу вознесу
И душу, может быть, спасу.
Вы при мечах, я безоружен,
От горя ослабел, недужен,
А здесь всего одна лишь дверь,
Мне не уйти от вас теперь.
Всевышнему я помолюсь,
Покаюсь и тотчас вернусь".
И слышит он такой ответ:
940"Ну что ж, худого в этом нет".
Вот он свободен от веревок,
В движеньях снова спор и ловок,
Ни мига не теряя зря,
Несется мимо алтаря
И из окна, с отвесной кручи
Кидается, затем что лучше
Разбиться на смерть, чем живьем
Сгореть при скопище таком.
Но буйный ветер налетает,
Его одежду раздувает,
Несет на камень плоский плавно -
Спасен от смерти рыцарь славный.
Тот камень, в память этой были,
"Прыжком Тристана" окрестили.
Молящихся полным-полно, -
Все видели прыжок в окно,
И на колени пал народ.
У входа стража ждет-пождет,
Но попусту: спастись помог
960Тристану милосердный бог.
По берегу бежит песками,
Оглянется, увидит пламя
И мчится как стрела опять.
Никто не мог бы так бежать.
Послушайте о Говернале.
Меч опоясал доброй стали,
Сел на коня и во всю мочь
Из города умчался прочь:
Замешкайся на миг единый,
Он был бы вместо господина
Бессудно королем сожжен.
Тристану сердцем предан он,
И меч его с собою взял
Оруженосец Говернал.
Несется конь во весь опор.
Тристан, едва лишь кинул взор.
Признал его и рад сердечно,
Что спас наставника Предвечный.
Зовет его и говорит:
980"Ты видишь, бог меня хранит,
Но не глядел бы я на свет, -
Со мной Изольды милой нет,
Мне лучше б, скорбному, не жить,
Мне голову бы размозжить,
Разбиться бы о те каменья.
Зачем я спасся при паденье?
Из-за меня ей смерть в огне,
А без нее нет жизни мне".
И молвит Говернал: "Держись,
На милость бога положись.
Мы в том кустарнике густом,
Что окружен широким рвом,
С тобой укроемся, незримы,
А по большой дороге мимо
Народ снует, и всяк тебе
Тотчас расскажет о судьбе
Твоей Изольды - королевы.
Я сыном непорочной Девы,
Спасителем клянусь, сеньер,
1000Коль ждет ее и впрямь костер,
Не спать мне под защитой крова,
Пока не воздадим сурово,
Пока кроваво не отметим
Мы нашим недругам лихим.
А сложишь голову свою,
Пока злодеев не убью,
Постыл мне будет белый свет". -
"Где меч возьму?" - Тристан в ответ. -
"Кто безоружен, тот не воин". -
"Сеньер, ты можешь быть спокоен:
Вот он, твой острый меч". "Клянусь,
Теперь лишь господа боюсь!
Ты мне великую услугу,
Наставник, оказал". - "Кольчугу
Тебе привез я под одеждой". -
"Преисполняюсь я надеждой
И верю, - во время поспеем
И спуску не дадим злодеям:
У них Изольду отобьем
1020И от костра ее спасем.
Уже свиданья сердце чает".
Ему наставник отвечает:
"Сеньер, тут надобно терпенье.
Ты веруй в помощь Провиденья,
И супостатов уничтожишь,
И головы своей не сложишь.
Коль слепо ринешься ты в бой,
Король расправится с тобой.
Обдумай, рассчитай заране:
Костер обстали горожане,
Живьем возьмут тебя тотчас,
Едва король отдаст приказ,
Не то им всем итти на плаху.
Чего не сделаешь со страху!
Тебя простому люду жаль,
Но о себе сильней печаль,
Всяк милой жизнью дорожит,
Своей погибели бежит".
И рыцарь слезы льет, скорбя.
1040Он дал бы изрубить себя
За ту, что в Тинтажеле ныне
Горюет о его судьбине,
Но Говерналу внемлет он
И ждет, в унынье погружен.
Изольда в замке смерти просит,
Но вот слуга ей весть приносит,
Что убежал Тристан. "Мой друг,
Тебя Господь упас от мук,
И мне теперь не страшны муки!"
Король велел связать ей руки,
И трое супостатов лютых
Такие наложили путы
И так впились веревки в тело,
Что кровь на коже заблестела.
Но улыбается она:
"Коль жизнь твоя сохранена,
И бог разрушил вражьи ковы,
И ты, Тристан, на воле снова,
Все хорошо и все легко мне.
1060О злобный чародей, попомни,
Попомните, бароны-каты,
Не за горою час расплаты.
Мучителей мученья ждут -
Они от кары не уйдут!"
А короля, дрожа в испуге,
Меж тем оповещают слуги,
Что стражу рыцарь обманул
И от сожженья ускользнул.
И стал король, как туча, мрачен.
Велит он, яростью охвачен,
Вести Изольду на костер.
Идет она, потупя взор,
И ни слезинки не проронит.
Народ и голосит, и стонет:
"О королева наша! Боже!
Ты всех добрее, всех пригожей!
Тебя веревками связали!
Рыдаем мы в большой печали,
Скорбит душой и стар и млад,
1080И только ты один и рад,
Бесовский выродок горбатый!
Скорей издох бы ты, проклятый!"
Она перед костром стоит,
В нем жарко тернослив горит,
И тут Динас16, сеньер Динана,
Душой и сердцем друг Тристана,
Колени преклонил, моля
Разгневанного короля:
"Тебе, сеньер, служил я верно
И предан был нелицемерно.
Я сенешаль твой много лет,
Но бедняка такого нет,
Нет сиротины и вдовицы,
На ком старался бы нажиться,
Хотя б монетку взял себе.
Внемли, король, моей мольбе:
Ты королеву сжечь спешишь,
Суда над нею не вершишь,
Но отрицает все она,
1100И не доказана вина.
Тристан из рук твоих ушел.
Он знает здесь и лес, и дол:
Тебя племянник не обидит,
Но он баронов ненавидит, -
Поверь, им всем воздаст сполна,
Сгорит в огне твоя страна.
Неправое творишь ты дело -
Так жди войны в свои пределы.
Случись мне управлять страною,
Я долго думал бы, не скрою,
Пред тем, как наказать сурово
Хотя бы рыцаря простого:
Поостерегся бы, сеньер,
Я сеять смуту и раздор.
Жену столь дивную твою
Тристан добыл тебе в бою:
Коль на костер взойдет она,
Как будет месть его страшна!
За все усердие мое
1120Дай на поруки мне ее".
Стоят поодаль три злодея,
От страха словно каменея, -
Тристан сведет со всеми счет,
Он, верно, их в засаде ждет.
Плечо Динаса сжав рукой,
Король, клянясь святым Фомой17,
Твердит, что соблюдет закон, -
Судить Изольду будет он.
Внимает королю Динас,
Потом, не поднимая глаз,
Стоит, вздыхает тяжело
И молвит он, склонив чело:
"Мне хоть богатство посули,
Каким владеют короли,
Чтоб я стоял тут и смотрел
На горестный ее удел,
Тебе отвечу - не согласен.
Я уезжаю восвояси".
В глубокой горести Динас
1140Покинул короля тотчас.
Ведут Изольду на сожженье.
В народе ропот и смущенье.
Кто плачет, кто кричит, хуля
Предателей и короля.
Стоит она перед толпою,
Одета в узкое, тугое
Из шелка серого блио18;
Расшито золотом оно;
Густые волосы до пят,
В них золотом шнуры блестят19.
Так дивен стан ее и лик,
Что не жалеть ее в тот миг
Мог лишь злодей закоренелый.
О, как впились веревки в тело!
Жил возле замка Лансиен20
Проказой страждущий Ивен21,
Увечный, в струпьях, в черном гное.
Пришел он тоже и с собою
Не меньше сотни приволок
1160Таких, как он: один без ног,
Другой без рук, а третий скрючен
И, как пузырь, четвертый вспучен.
В трещетки бьют, сипят, гундосят
И скопом милостыню просят.
Хрипит Ивен: "Король, ты ложе
Для королевы для пригожей
Придумал на костре постлать,
За грех великий покарать.
Но быстро плоть огнем займется,
По ветру пепел разнесется,
Терпеть недолго будет боль, -
Ты этого ль хотел, король?
Послушай, что тебе скажу.
Другую кару предложу:
В живых останется, но ей
Той жизни будет смерть милей.
Ее чураться всякий станет,
Пройдет сторонкой и не взглянет.
Мне дальше говорить иль нет?"
1180И молвит так король в ответ:
"Услугу важную окажешь,
Коль посоветуешь и скажешь,
Какую ей придумать участь,
Чтобы жила всечасно мучась,
Предать какому наказанью,
Чтоб не было конца терзанью,
Чтоб смерть звала к себе весь век.
Скажи, коль знаешь, человек,
И всех ты станешь мне дороже".
И говорит Ивен: "Ну что же,
Короткой будет речь моя.
Взгляни, король, - сам-сто здесь я.
Так будь же ласков к прокаженным
И дай им всем Изольду в жены.
Мы любострастия полны,
Но женами обделены -
Им прокаженные не гожи,
Лохмотья в гное слиплись с кожей.
Изольде был с тобою рай,
1200Носила шелк и горностай,
В хоромах мраморных жила
И вина сладкие пила.
А коли мы ее возьмем,
Да в наши норы приведем,
Да нашу утварь ей покажем,
Да на тряпье с ней вместе ляжем,
И хлебово в обед дадим,
Что мы с охотою едим,
Что щедрой нам дарят рукою, -
Объедки, кости да помои, -
Тогда, свидетель мне Христос,
Прольет она потоки слез,
Покается в грехе, жалея,
Что поддалась соблазну змея:
Чем жизнь такую годы влечь,
Живой в могилу легче лечь".
И вот, дослушав эти речи,
Встает король и, сгорбив плечи,
В молчанье долго погружен.
1220Потом идет к Изольде он.
И в голос плачет королева:
"Помилуй, Пресвятая Дева!
Король, сожги меня, убей!"
Но Марк-король не внемлет ей
И прокаженным отдает.
В великой горести народ.
Рыдают люди и вопят,
Зато Ивен безмерно рад.
Он по песчаной по дороге,
Едва передвигая ноги,
Изольду тащит за собой.
Кто с костылем, а кто с клюкой,
Бредет, ликуя, сонм смердящий.
Меж тем Тристан укрылся в чаще.
Вдруг Говернал его зовет:
"Ведет Изольду гнусный сброд!
Мой сын, что будешь делать дале?"
"Из-за тебя мои печали,
Твоя беда из-за меня!
1240Изольда, ты прекрасней дня,
И вот в руках поганых бьешься
И смерть зовешь - не дозовешься.
Но пусть посмеет гнусный тать
Тебя Тристану не отдать!"
Коня он хлещет, и, горяч,
Несется конь из чащи вскачь.
"Ивен проклятый, берегись,
От королевы отступись,
Не то молись в последний раз".
Ивен, Тристана слыша глас,
Немедля плащ с горба долой.
"За костыли, друзья, и в бой!"
И, на ходу разоблачаясь,
Они, бранясь и отдуваясь
Размахивают костылями,
Грозятся палками, культями.
Срамно Тристану с ними драться,
Невместно до калек касаться,
Но Говернал услышал крик
1260И как из-под земли возник.
Он палицей взмахнул дубовой,
И пал Ивен, не молвив слова.
Помог Тристану Говернал.
За правую он руку взял
Изольду и подвел к Тристану.
Не верьте низкому обману,
Что рыцарем Ивен убит:
Выдумывать такое - стыд!
Не мог столь достославный рыцарь
Поганой кровью обагриться.
Беруль22 читал об этом сам,
И правду говорит он вам.
Вот трое трогаются в путь.
Страх не теснит Изольде грудь.
В лес Моруа23 их путь лежал.
У взгорья делают привал.
Тристана не снедает страх, -
Он словно в замковых стенах.
Отменным лучником он был
1280И наповал дичину бил.
Похитил Говернал умело
У лесника и лук, и стрелы -
Две оперенные стрелы,
Зубчатые, острей иглы.
Тристан обед промыслить чает,
В лесу косулю примечает
И целится ей в правый бок,
Попал - и крови льется ток.
Назад с добычею приходит,
Не мешкая, шалаш возводит
Из веток, срубленных мечом.
Травой шелковой, мягким мхом
Изольда ложе устилает.
И вот уже костер пылает,
Над мясом Говернал хлопочет,
Состряпать повкуснее хочет,
Но нет ни молока, ни соли.
Меж тем от горьких слез и боли
Устала королева очень,
1300Смежаются невольно очи.
Ей хочется уснуть спокойно, -
У друга на плече спокойно.
В лесной глуши живут они,
Приходят дни, уходят дни,
Живут безлюдно, как в пустыне.
Я расскажу вам о Фросине.
О короле узнал случайно
Горбун неслыханную тайну.
За это знание, сеньеры,
Он головой заплатит скоро.
Однажды пьяный был Фросин,
И три барона, как один,
Пристали к горбуну: "Открой,
О чем в беседе потайной
У короля с тобой шла речь?" -
"Просил его секрет беречь.
Я слово честное сдержу,
Вам ничего не расскажу.
Вы знаете "Опасный брод"?24
1320Туда Фросин вас поведет,
Где в логе бьется ключ гремучий
И густ боярышник колючий.
Укроюсь с головою в нем
И расскажу ему о том,
Что скрыто ото всех на свете,
Что Марк-король хранит в секрете".
К боярышнику он идет,
Баронов за собой ведет.
Он ростом мал, башка огромна,
Ему кусты - приют укромный,
Видны лишь маковка да глаз.
"Не для сеньеров этот сказ,
А ты, боярышник, послушай:
У Марка не людские уши,
А конские25, - торчком торчат".
Все четверо пошли назад.
Король, едва лишь отобедав,
Вел с приближенными беседу,
В руке сжимая меткий лук.
1340И вот вошли те трое в круг
И говорят ему в упор:
"Нам ведом твой секрет, сеньер"
С улыбкой он: "Как у коня
И вправду уши у меня.
Вам карла разболтал секрет, -
За это понесет ответ".
И в руки меч король берет,
И обезглавлен злой урод.
Все рады: вот он, бездыханный,
Изольды недруг, враг Тристана.
 
Сеньеры помнят мой рассказ
О том, как бог Тристана Спас,
Когда на камни с горной кручи
Он совершил прыжок летучий,
Как с Говерналом он умчался
И как с Изольдой повстречался.
Таясь от королевской злобы,
Они среди лесной чащобы
Втроем блуждают наугад,
1360Под кровом веток ночью спят,
Пьют из ручья, едят дичину,
И вот к отшельнику Огрину
Однажды забрели, не чая.
Досталась им судьба лихая,
Но так любовь их утешала,
Что и беда не сокрушала.
Стоят Изольда с паладином
В молчании перед Огрином.
Признав их, речь такую тот,
На посох опершись, ведет:
"Сеньер Тристан, скрывать не буду,
Что ведомо честному люду -
За голову твою в подарок
Пообещал король сто марок26,
Да и бароны дали слово -
Тристана - мервого ль, живого, -
Предать немедля королю.
Я господом тебя молю -
Покайся рыцарь! Ты грешил,
1380Но кающийся богу мил".
Тристан отшельнику в ответ:
"Греха в любови нашей нет:
Во всем виновен приворот27.
Огнем нас это зелье жжет, -
Поверь, нам не прожить и дня
Мне без нее, ей без меня".
И говорит святой отец:
"Коль божий суд приял мертвец.
Ему помочь никто не может,
А кто грехи, не каясь, множит,
Тот ввергнут заживо во тьму
И нет спасения ему".
Отшельник их за блуд поносит,
Раскаяться умильно просит,
Горячего исполнен тщанья,
Слова Священного Писанья
Читает им обоим вслух,
Дабы окреп недужный дух,
И задает вопрос потом:
1400"Тристан, каким пойдешь путем?" -
"Я так люблю Изольду, отче,
Что жить в разлуке с ней нет мочи.
Пусть я в лесу блуждаю, нищий,
Пусть желуди мне будут пищей,
Но ежели она - моя,
С Отраном28 не сменяюсь я.
У нас теперь одна стезя
И разлучиться нам нельзя".
Ломая руки и рыдая,
К ногам Огрина припадая,
Изольда молит о прощенье.
"Не мы виновны в прегрешенье:
Бесовский яд сжигает нас,
Испитый вместе в черный час.
За это много тяжких дней
Живем в изгнанье". Старец ей:
"О дочь моя, к творцу вселенной
С молитвой вознесись смиренной,
Гони врага людского прочь!"
1420Тристан с Изольдой в ту же ночь
Ушли от старца. Он молил
За них всечасно бога сил.
Чуть день блеснет окрай небес -
Тристан на лов уходит в лес.
Стрелою, наповал разящей
Оленя он уложит в чаще,
Изжарят мясо на костре,
Потом на утренней заре,
Покинув свой ночной приют,
На место новое бредут.
 
Послушайте, сеньеры, дале:
Везде глашатаи кричали -
И что ни город, ни приход,
Услышав их, скорбел народ -
Мол, с головою распростится,
Кто скроет, где Тристан таится.
 
Коль есть терпение у вас,
Я быль чудесную припас
Про необыкновенный случай,
1440Про то, как был Хюсден29 обучен,
Тристанов пес, проворный, верный,
Понятливости беспримерной.
Ищейки краше и умней
Не видано с начала дней!
Когда Тристан из замка скрылся,
Для пса Хюсдена свет затмился.
Он не хотел ни есть, ни пить.
Ему на шею нацепить
Решили чурку. Пес Хюсден
Скулил и выл за толщей стен,
Слезами плакал, роя землю,
И, горестному вою внемля,
Все были жалости полны.
"Хюсдену просто нет цены!
И чурка, право, ни к чему:
Так худо бедному ему,
Что взбесится, неровен час!
Ну, видывал ли кто из вас,
Признайтесь, хоть бы раз единый
1460Такую верность господину?
Сказал когда-то Соломон,30
Что может положиться он
На дружбу лишь своих борзых,
Ждет верности от них одних.
Хюсден тому примером служит:
Как по хозяину он тужит!
Не ест и с каждым днем слабеет...
Вели, король, снять чурку с шеи!"
Марк молча думает о том,
Что наделен Хюсден умом:
Тристану равного не сыщешь,
Хотя весь Корнуэльс обрыщешь.
А три барона тут как тут,
От короля не отстают:
"Дай волю псу, король, проверь,
Быть может, впрямь скучает зверь,
От господина отлучен,
А, может быть, взбесился он
И, чуть его освободят,
1480Перекусает всех подряд
И вывалит язык из пасти, -
Не дай нам бог такой напасти!"
И отдает король приказ,
Чтоб челядинцы сей же час
Спустили с привязи Хюсдена.
Тут повскакали все мгновенно
На скамьи, в седла - кто куда,
Вопят: "Взбесился пес! Беда!"
Едва почуяв - кончен плен,
Несется к выходу Хюсден,
Бежит к Тристанову жилищу,
Но тщетно господина ищет.
К нему прикованы все взоры.
Король, и челядь, и сеньеры
Не отстают, спешат за ним.
Тоскою смертною томим,
Хюсден и воет, и визжит,
По следу рыцаря бежит.
За ним весь королевский двор
1500Проходит путь, что на костер
Тристана вел. А верный пес
Ворчит, уткнувши в землю нос,
И в ту опочивальню мчится,
Где предан был и схвачен рыцарь.
И снова след Хюсден берет,
Из замка вон, вперед, вперед,
За ним валит толпа народу.
Вот он, не замедляя ходу,
Подобен спущенной стреле,
Бежит к часовне на скале.
У входа в божий храм святой
Пес прерывает бег впервой,
Стоит, потом в часовню входит,
Хозяина там не находит.
Алтарь перемахнувши вмиг,
В высокое оконце прыг,
И, не разбившись о каменья,
Пес, не теряя ни мгновенья,
К опушке леса мчится с лаем,
1520Как будто плетью подгоняем,
Потом скрывается в лесу,
И люди сострадают псу.
Все королю твердят согласно:
"Нам в лес за ним итти опасно,
В такую заведет чащобу,
Что воротиться и не пробуй".
Они назад идут толпою,
А пес Хюсден лесной тропою
Стремглав несется меж древес
И громким лаем будит лес.
Тристан, Изольда, Говернал
В то время сделали привал
И, лай заливистый услыша,
Вскочил Тристан и шепчет: "Тише!
Хюсден нашел мой след и лает".
И он стрелу на лук излагает.
Все трое прячутся в кустах,
Сердца пронизывает страх:
Что, если Марка пес ведет?
1540Лай приближается, и вот
Хюсден уже у ног Тристана
И радуется несказанно,
Виляет весело хвостом,
И руки лижет, а потом
Бросается к Изольде он,
И Говернал не обойден,
Пес даже и коня лизнул.
И горестно Тристан вздохнул -
Хюсдена жаль ему до слез:
"Зачем нашел нас этот пес?
Опять великая напасть!
Поди, заткни ищейке пасть!
А мы в лесу, таясь, живем,
Преследуемы королем.
Лес, или луг, или овраг -
Везде подстерегает враг,
А схватят - суд и прост и скор:
Повесить или на костер.
Держа Хюсдена при себе,
1560Бросаем вызов мы судьбе,
Идем навстречу лютой смерти.
Нет выбора у нас, поверьте!
Чтоб не погибнуть всем троим,
Разделаться придется с ним.
Но псу неведома измена, -
Так как же мне убить Хюсдена?
Меж тем не победишь природу:
Заложено в ищейке сроду,
Что нужно лаять, дичь почуя.
Совета вашего хочу я:
Как нам с Хюсденом поступить,
Чтобы себя не погубить?"
"Ищейки лают потому, -
Изольда говорит ему, -
Что и природа их такая,
И люди приучают к лаю.
Уэльсец здесь когда-то жил,
У Марка лесником служил.
Я от людей сама слыхала, -
1580Оленя ранит он, бывало,
Зверь след кровавый оставляет,
За ним ищейка, но не лает:
Так обучил ее лесник,
И быстро пес к тому привык,
По следу он бежал беззвучен,
Как был хозяином приучен.
О, как бы счастлива была я,
Когда бы отучить от лая
Ты нашего Хюсдена мог!
Попробуй, дай ему урок".
Тристан не сразу отвечает,
В раздумье головой качает,
Потом ей говорит: "Ну что ж,
И вправду твой совет хорош.
Коль мой урок Хюсден усвоит,
Он значит, дорогого стоит.
Начну на этой же неделе,
Попробую Хюсдена в деле.
Мне тяжело его убить,
1600Но может нас Хюсден сгубить:
Заслыша лай, возьмут врасплох
Поодиночке-ль, всех ли трех,
И страшной каре предадут.
Но мне не в тягость будет труд,
Коль я Хюсдена натаскаю
Охотиться молчком, не лая".
И вот Тристан на зорьке ранней
В лесной глуши оленя ранит.
Зверь, след кровавя, мчится прочь,
Ищейка лает во всю мочь.
Лес потревоженный гудит,
А рыцарь хлещет, не щадит,
Как за провинность, бьет Хюсдена,
И тот глядит недоуменно,
Не смея лаять и бежать.
Тристан велит ему лежать,
По сапогам своим потом
Он бьет размашисто прутом,
И снова лает пес, и снова
1620Наказан рыцарем сурово.
Еще и месяц не истек,
А псу пошло ученье впрок.
Трава ль кругом иль голый лед,
Пес молча след теперь берет.
Неутомимо зверя гонит,
Но даже звука не проронит.
Как не хвалить такого пса!
Творил он прямо чудеса.
Был хитрый у него обычай:
Загнавши дичь, потом добычу
В лугах забрасывать травой,
В лесах - зеленою листвой,
Подтаскивать сушняк и ветки
Себе для лучшей для заметки,
А после приводить Тристана.
Он помогал им неустанно.
 
Тристан давно в лесу живет,
И эта жизнь - не сладкий мед.
Его не сыщешь поутру,
1640Где спать ложился ввечеру:
Он знает - волей короля
Вся корнуэльская земля
Ему теперь как вражий стан.
Вкус хлеба позабыл Тристан,
Хватает мяса им покуда,
Но может дичь уйти отсюда.
Их платье от дождей истлело,
Уже не прикрывает тело,
И любящих долит печаль,
И каждому другого жаль.
Лег на сердце Изольды гнет:
Что, если друг ее клянет?
Тристан душою приуныл:
Быть может, он уже не мил
Своей подруге златокудрой?
 
Меж тем господней волей мудрой
Их враг, один из трех, сражен.
Богатый, знатный тот барон
Держал охотничьих собак.
1660Сеньеры, дело было так.
В ту пору и зимой, и летом
Лес Моруа был под запретом
Для корнуэльцев. Все боятся
В лесу с Тристаном повстречаться:
Поймает - молодцу конец,
Повиснет на суку пришлец,
Расправа будет коротка.
Однажды возле родника
Сидел в затишье Говернал,
А конь расседланный щипал
В лощине той уединенной
Побеги муравы зеленой.
Поодаль в шалаше своем
Спят любящие крепким сном.
Тристан Изольду обнимает.
Из-за нее он принимает
Так много мук, так тяжко страждет!
А Говернал сидит на страже.
Вдруг лай собачий в отдаленье:
1680Так лают псы, гоня оленя.
А кто ж охотник? Ворог их,
Злодей, один из тех троих,
Вовеки проклятый барон.
И лай все ближе, ближе гон,
Собаки лают все надсадней,
И меж дерев мелькает всадник,
Тристана недруг, лиходей,
Презреннейший из всех людей.
Без челяди, без доезжачих,
Во весь опор за сворой скачет
И шпорит на скаку коня,
Ему бока искровеня.
Вот конь споткнулся, захромал.
К стволу прижался Говернал.
И скачет вновь барон вперед.
Пути назад он не найдет.
Предатель думать позабыл,
Как он Тристана оскорбил,
Но от судьбы не жди пощады,
1700Глядит из-за своей засады
Отважный Говернал. "На месте
Мне провалиться, если мести
Избегнет этот супостат:
Он в наших бедах виноват".
Все дальше гонят псы оленя.
За ними всадник в исступленье,
Как будто демоном гоним,
Но вырастает перед ним
Вдруг Говернал из-за ствола.
Про черные его дела
Напомнив, меч он воздымает
И вражью голову снимает,
И с нею прочь уходит он.
Олень бежит и длится гон,
А сам охотник под сосною
Лежит, расставшись с головою.
Спешить - честной народ смешить,
А то и голову сложить.
Барон возрадовался рано
1720Когда король изгнал Тристана.
Гудит округа от молвы:
Барон лишился головы, -
Один из трех виновных в том,
Что Марк Тристану стал врагом.
Дрожа от страха, люд честной
Тот лес обходит стороной:
Тристана встретишь - не уйдешь,
Костей своих не соберешь.
На ложе мягком травяном
Лежит Тристан, окован сном,
Не ведая, что недалече
Валяется, мечем рассечен,
Злоумышлявший на него.
Какое будет торжество!
А Говернал у шалаша
Привязывает, чуть дыша,
Над входом голову барона
К зеленой ветке наклоненной.
Тристан проснулся, поглядел,
1740От ужаса похолодел:
Враг смотрит на него в упор.
А Говернал ему: "Сеньер,
Ты можешь вновь спокойно лечь:
Своей рукою с вражьих плеч
Я эту голову срубил".
Уж как Тристан доволен был!
О том прознала вся округа,
И всяк трепещет, всяк напуган
И леса, как чумы, бежит:
Тристану лес принадлежит.
Все тропы рыцарю знакомы.
Себе однажды лук "Не промах"
Он так искусно смастерил,
Что хоть какого зверя бил.
Стрелял дичину что ни день.
Лань пробежит или олень -
Стрелу нацелит чуть пониже
И ногу той стрелой пронижет,
А чуть повыше наведет,
1760И в глаз иль в шею метко бьет.
"Не промах" назван по заслугам
Тот лук. Он стал Тристану другом.
Высоко ль, низко ль цель была,
Впивалась в эту цель стрела.
Так за неделями недели
Они одно лишь мясо ели,
Не то - изгнанникам беда:
Лесная дичь - вся их еда.
В луга, в поля не выходили,
О хлебе думать позабыли,
При том благодарили бога,
Что всякой дичи в чаще много.
Удел изгнанников тяжел.
 
День Троицын уже прошел,
Настала летняя жара,
А с ней и страдная пора.
Проснувшись на заре росистой
От пенья птицы голосистой,
Берет свой верный меч Тристан,
1780И лук "Не промах", и колчан,
И, одолев едва дремоту,
Он поспешает на охоту.
Меж тем невзгода к ним грядет.
Никто не знал таких невзгод!
Но любящие не роптали
На горести и на печали.
С тех пор, как лес им домом стал,
Таких мытарств никто не знал,
Никто так крепко не любил
И так безмерно не платил.
Правдивый есть о том рассказ,
Беруль читал его не раз.
Тристан Изольду обнимает,
Жара обоих донимает,
И говорит он королеве31:
".. .. .. .. .. .. . ."
"Друг, где ты был, где пропадал?"
"В густом лесу оленя гнал
И притомился, сбился с ног:
1800Теперь соснуть бы мне часок".
Под кровом шалаша тенистым
Им ложем мягким и душистым
Трава шелковая была.
Изольда первая легла,
Потом Тристан, не сняв одежды,
И, прежде чем смежились вежды,
Меж королевой и собою
Кладет он лезвие стальное.
Она в рубашке, не нагая -
Ее хранила длань благая.
В день свадьбы, как любви залог,
Ей изумрудный перстенек
Надел король, но в дни печали
Так сильно пальцы исхудали,
Что перстень стал великоват.
И вот как любящие спят: -
Рукою правою Тристан
Изольдин обнимает стан,
А левую у ней под шеей,
1820Что пуха мягче и нежнее,
Покоит рыцарь осторожно;
Любовь меж них была не ложной.
Лежат, с устами уст не слив,
Их бестревожный сон счастлив.
Все тихо, ветр угомонился.
К Изольде солнца луч пробился,
И к лику белому приник,
И засверкал, как льдинка, лик.
Они вкушают мирный отдых,
Не помышляя о невзгодах.
В лесу безлюдье. Говернал -
Про то я в книге прочитал -
К лесничему свой путь направил
И любящих вдвоем оставил32.
И вот, сеньеры, к ним тогда
Пришла великая беда.
В тот день один из лесников
Набрел на их зеленый кров.
Он разглядел в тени густой
1840Шалаш укромный и простой,
Из молодых ветвей сплетенный.
И вот, смущенный, удивленный,
Подкрался к шалашу лесник,
Узнал обоих в тот же миг
И, не дыша, бежать пустился;
Когда бы рыцарь пробудился,
Схватил бы он свой меч стальной
И голову тому долой.
Бежит лесник знакомой тропкой,
Несется пуще лани робкой.
Сон любящих покоен, тих,
А смерть подстерегает их.
То место, где они лежали,
Две с лишком мили отделяли
От замка Тинтажель. Свой двор
Король держал там с давних пор.
Лесник вбегает в замок смело:
Он знает - из своих пределов
Король племянника изгнал,
1860И если б кто-нибудь прознал,
Что он вкруг замка бродит где-то,
И королю донес про это,
Тот был бы щедро награжден.
Толпой баронов окружен,
Король на троне восседал.
Баронами был полон зал.
Вы думаете, не проник
В тот королевский зал лесник?
Нет, лесника не задержали,
И вот уже стоит он в зале.
Король в толпе его заметил,
Улыбкой ласковой приветил.
"Иди сюда, пред наши очи.
Я вижу, ты бежал, что мочи -
Точь-в-точь охотник за борзой.
Ты к нам с обидою какой?
Что привело тебя сюда?
Будь это радость иль беда,
Хорошая, дурная ль весть -
1880Ты расскажи нам все, как есть
И правду выложить изволь". -
"Свой слух склони ко мне, король,
И все поведаю я честно.
У нас тут каждому известно,
Что ты племянника изгнал
И настрого всем приказал,
Что, если он сюда вернется,
Пусть тот, кто на него наткнется,
Живым возьмет его в полон
Иль донесет, где бродит он.
Как лист, от страха весь дрожу.
Но повели - и покажу
Шалаш, где спит спокойным сном
Он с королевою вдвоем".
Король чело нахмурил строго,
В нем гнев великий и тревога,
На лесника он взгляд метнул
И на ухо тому шепнул:
"А где сейчас мы их отыщем?" -
1900"Лес Моруа им стал жилищем.
Обнявшись, спят они в тиши.
Застигнешь их, но поспеши.
Отмети обоим страшной местью,
Не то предашь себя бесчестью".
Король ему: "Молчи, лесник,
Держи на привязи язык,
А коль сболтнешь, не обессудь,
На висилице кончишь пути.
Я все сказал. Теперь иди,
У Красного Креста пожди,
Где предают земле бродяг.
Молчи, коль ты себе не враг,
И златом щедро одарю.
Я не на ветер говорю.
Ступай, не медли, бога ради".
Вот, помышляя о награде,
Тот у Креста сидит и ждет.
Врагов Тристана проклят род,
Доносчик примет смерть лихую.
1920Я вам об этом повествую.
Король спешит к себе в покой
И отдает приказ такой:
Пускай коня ему седлают,
При том никак не помышляют
Сопровождать иль ехать вслед.
"Ты шутишь, - слышит он в ответ.
Король без свиты самой малой?
Да это случай небывалый!
Какие ты услышал вести?
Нет, мы с тобой поедем вместе!"
Он гневно им: "Чему дивиться?
Просила красная девица
Словцо-другое молвить мне,
При том сам-друг, наедине.
Я возражений не хочу.
Тут близко, мигом доскачу,
А вас с собою не возьму".
"Нам боязно, - они ему, -
Катона не забудь уроки33:
1940Бессилен воин одинокий". -
"Все знаю и себе не враг.
Но я сказал и будет так".
И, буйным гневом распален,
Меч опоясывает он
И вскакивает на коня:
Изольду, что светлее дня,
Племянник от него увез,
Обиду тяжкую нанес,
И за деянье это злое
Ответить должен головою.
В уме у короля одно -
Убить, а это ль не грешно?
Несется конь во весь опор.
Король твердит: "Пускай, как вор,
На виселице закачаюсь,
Коль с ним за все не рассчитаюсь".
А вот и Крест, под ним лесник.
Король велит ему сей миг
Вести лесной тропою к спящим.
1960Прохладно и тенисто в чаще.
Король в мече своем уверен -
Уже не раз тот меч проверен,
Не раз он побывал в боях,
Во вражьей рати сеял страх.
Король того не рассчитал,
Что если бы Тристан не спал,
Один из родичей в бою
Сложил бы голову свою.
Но злоба короля долит.
Он щедро леснику сулит
Дать двадцать марок серебра.
Стыд лиходея разобрал.
"Тут близко", - шепчет чуть не плача.
Король с коня, а конь горячий,
Гасконский. "Скакуна держи,
Его за повод привяжи
К зеленой яблоне". И вот
Король за лесником идет,
И цель пути уже пред ним:
1980Шалаш, густой листвой храним.
Он скидывает плащ богатый.
Огнем горит застежек злато.
Король и статен, и силен.
Меч вынимает из ножон,
Клянясь Тристана порешить
Иль больше самому не жить.
И вот король у шалаша.
Лесник от страха чуть дыша,
С земли не смеет приподняться.
Король велит ему остаться,
А сам в шалаш заходит к ним,
Стоит безмолвен, недвижим,
Со спящих не спуская глаз.
Ужель прольется кровь сейчас?
Она рубашки не сняла,
Раздельны были их тела
И меч меж ними обнаженный.
Стоит король, как пригвожденный,
На меч глядит в раздумье он
2000И думает, душой смятен:
"Что это значит, боже мой?
Они лежат передо мной,
А я не знаю, как мне быть -
Помиловать или убить.
Они в лесу живут давно,
И знаю твердо я одно, -
Когда б обоих похоть жгла,
Изольда б голая легла,
И меч из смертоносной стали
Между собой бы класть не стали.
Нет, я другое бы узрел
И отомстил бы, не стерпел,
А так мой гнев совсем утих.
Я не убью, не трону их,
Затем что грех большой свершу,
Коль беззащитных порешу,
А если вдруг Тристан проснется,
Кровь одного из нас прольется, -
Пойдет молва, взликует враг.
2020Нет, лучше поступить мне так:
Проснувшись, пусть поймут мгновенно,
Пусть убедятся несомненно,
Что был король в их шалаше
И жалость испытал в душе,
Что он и все в его стране
Уже простили их вполне.
У ней на пальце, словно жар,
Сверкает изумруд - мой дар.
Я заменю его другим -
Ее подарком дорогим.
Мне из Ирландии родной
Изольда привезла с собой
Из горностая рукавицы.
Луч солнца сквозь листву струится, -
Просвет я ими заложу
И путь лучу загорожу.
Еще возьму Тристанов меч,
Что снял главу Морхольту с плеч".
Король на спящих вновь дивится,
2040Потом снимает рукавицы,
Просвет в листве он затыкает,
Откуда солнце проникает,
И перстень с пальца тянет он,
И перстень сходит без препон, -
Так сильно пальцы исхудали.
Тристанов меч из доброй стали
С их ложа Марк-король берет,
Взамен меж ними свой кладет
Бесшумной, бережной рукою
И, не нарушив их покоя,
Выходит вон, склонив чело,
Легко садится он в седло,
И, лесника прогнав сурово,
Пускает вскачь коня лихого.
Спят любящие непробудно.
Их спас от смерти случай чудный.
А в Тинтажеле домочадцы
Вкруг Марка-короля теснятся,
Расспрашивают, где он был,
2060Да с кем он время проводил.
А он им то да се в ответ,
Как лис, запутывает след.
Меж тем на травянистом ложе
Изольду тяжкий сон тревожит.
Кругом как будто темный бор,
И в том бору ее шатер.
Она от страху чуть жива,
Затем что два огромных льва
Грозят ей гибелью ужасной.
Она их молит, но напрасно, -
Все ближе, ближе подползают,
Хватают за руки, терзают.
И стонет, и кричит она,
И видит, пробудясь от сна,
Что на груди у ней сребрится
Из горностая рукавица.
Тристан проснулся, стон услыша,
Лицо багровым жаром пышет,
Он вскакивает, меч хватает
2080B удивленье застывает:
Он знает, меч в кровавой сече
Зазубринами был отмечен34,
Теперь зазубрин нет на глади.
На чашку золотую глядя,
Он дядин признает булат.
Меж тем, на перстень бросив взгляд.
Изольда сразу видит: он
На перстень короля сменен,
И говорит в большой печали:
"Тут был король, пока мы спали". -
"Да, - молвит рыцарь ей в ответ. -
Нам оставаться здесь не след;
Мой меч он подменил своим". -
"О рыцарь мой, ты прав, бежим!"
"Душа охвачена тревогой.
Король умчался за подмогой
И приведет большую рать,
Чтоб нас с тобой живыми взять.
Нельзя терять нам ни мгновенья.
2100Бежим в Уэльс искать спасенья".
Тем временем к ним подскакал
Оруженосец Говернал.
Он видит бледность господина
И спрашивает, в чем причина.
"Наставник, слушай мой рассказ:
Набрел король на спящих нас
И взял мой меч, а свой оставил, -
Недобрый замысел им правил.
С руки Изольды перстень снял,
На перстень свой его сменял;
Такое странное деянье -
Дурное предзнаменованье.
Он был совсем один, не то бы
Его мы не избегли злобы.
Но скоро он назад придет,
С собою войско приведет
И отомстит и ей, и мне -
Обоим полыхать в огне.
Пожрет при всех нас пламень жгучий,
2120А ветр развеет прах летучий.
У нас один исход - бежать".
У них один исход - бежать.
Холодный страх объемлет их:
Король во гневе злобен, лих.
Сквозь чащу леса без дороги
Бегут, куда несут их ноги,
Дни напролет, не отдыхая,
В краю Уэльском скрыться чая.
О, сколько горестей и зла
Любовь обоим принесла!
Они три года так страдали36,
Что побледнели, исхудали.
 
Вы, верно, знаете, что корень
Их злоключений, бед и горя
В любовном зелье колдовском,
Но вам не ведомо о том,
На много ли годов вперед
Рассчитан был тот приворот36.
На травах сделан был настой
2140Изольды матушкой родной,
Чтоб дочка вместе с королем
Напиток испила вдвоем.
В нем было на три года силы.
Но дочери судьба сулила
С Тристаном разделить питье.
Их ждало скорбное житье.
Иванов день37 к концу идет,
И завтра минет третий год,
Как зелье выпили до дна.
Тристан, чуть пробудясь от сна,
Дичину раздобыть спешит.
Изольда не встает, лежит.
Стрелою ранит он оленя,
И зверя до изнеможенья
Потом преследует стрелок.
А третий год меж тем истек
С тех пор, как жаждой истомлен,
С Изольдой зелье выпил он.
В лесу уже совсем стемнело.
2160Печаль Тристана одолела,
Стоит и, опершись на лук,
Он думает: "О, сколько мук
Пришлось узнать мне за три года!
Погожий день иль непогода,
День буден, праздник ли какой -
Неведом отдых и покой.
Не в замке нынче я живу,
Мне негде преклонить главу,
Нет больше рыцарских потех,
Отрепья на плечах, не мех.
Я дядю смертно оскорбил, -
Зачем меня он не убил?
Мне при дворе пристало жить,
Пристало с ровнями дружить,
Сыны баронов мне б служили,
Чтоб в рыцари их посвятили.
По разным землям разъезжал бы,
Богатство, славу там стяжал бы.
Что королеве я принес?
2180Шалаш в лесу да реки слез.
Спала бы на пуховиках,
Ходила бы в шелку, в мехах,
И вот по страдному пути
Из-за меня ей век итти.
Я шлю моленья богу сил,
Чтоб мужество в меня вселил
Как подобает поступить,
Супругу дяде возвратить.
Тому свидетели бароны,
Что взял король Изольду в жены
И что при этом соблюден
Был христианский наш закон".
Тристан, склонивши взор к земле,
Все думает о короле,
О том, что дядю опозорил,
С женою разлучил, рассорил.
Идет в шалаш, уныл и мрачен,
А там Изольда, горько плача,
Слова такие произносит:
2200"Меня земля напрасно носит:
Как смерд, живешь в лесу, мой друг,
Не окружен толпою слуг,
А все из-за того питья,
Что выпила с тобою я.
Бранжьена виновата в том, -
Не доглядела за питьем.
Я, королева, стала нищей,
Простой шалаш мое жилище.
Пристало жить Изольде в холе,
Служили бы по доброй воле
Ей благородные девицы,
Хотел бы всяк на них жениться:
За ними золота немало
Изольда щедро бы давала,
От благостной ее руки
Ломились бы их сундуки.
Бранжьена жизнь сгубила нашу,
С напитком приворотным чашу
Позволив выпить нам с тобой.
2220Как мы наказаны судьбой!"
Он ей в ответ: "Прекрасный друг,
О, сколько нам досталось мук!
Одним лишь помыслом живу я:
Чтобы король на мировую
Пойти со мною согласился,
Чтобы душою умягчился
И строгий отдал бы приказ
Ни в чем не виноватить нас.
А кто в Лидане38 ли, в Дургаме39
Дерзнет сказать, что между нами
Любовь нечистая была,
Что нас обоих похоть жгла,
Тот пусть запомнит: в смертный бой
Немедля вступит он со мной.
Когда б король вернул мне дружбу,
Когда бы взял к себе на службу,
Я в грязь лицом бы не ударил,
Как за отца и государя
С его врагами б на смерть бился,
2240Никто б тогда не покусился
Идти войной на короля.
Узнала б мир его земля.
А буде он тебя оставит,
Меня ж в изгнание отправит,
На службу к фризам40 поступлю -
Я их угоден королю.
К бретонцам уплыву удалым
С одним лишь верным Говерналом.
Запомни, что сейчас скажу:
Тебе навек принадлежу.
Да разве бы помыслил я
Уехать в дальние края,
Когда б не видел, как страдаешь,
Покоя, отдыха не знаешь,
Со мной лесную жизнь деля.
Ты у супруга - короля
Могла бы в неге и чести
Дни безмятежные вести,
Когда бы мы себе на горе
2260Не выпили то зелье в море.
Прекрасный друг, не плачь, не сетуй,
Как быть, что делать, посоветуй".
"Кто жизнь греховную отринет,
Того Спаситель не покинет.
Я про отшельника Огрина
Тебе напомню, друг единый:
Он повторял слова Писанья,
Твердил о благе покаянья,
И если ты сейчас готов
Очистить душу от грехов,
Тобою бог руководит.
Пойдем, пойдем немедля в скит,
Испросим у благого старца
Мы помощи и, может статься,
Узнаем счастье и покой".
Тристан, поникнув головой,
Ей молвит: "Свет моих очей,
Коль ты велишь, пойдем скорей
И белым днем или в ночи
2280Ему мы скажем: "Научи,
И как научишь, так поступим,
Закона больше не преступим". -
"О друг, ты прав, ты прав во всем.
Творцу молитвы вознесем,
Пусть исцелит он наш недуг,
Пусть нас помилует, о друг!"
И вот спешат к той роще дальней,
Где, птиц небесных беспечальней,
Огрин-отшельник обитает.
Святую книгу он читает,
Но, любящих едва заметя,
Зовет к себе и, ликом светел,
Сажает на порог часовни.
"Подобно угольям жаровни,
Палит любовь несчастных вас.
Безумные! Скорее с глаз
Завесу пагубы сорвите
И, горько каясь, в прах падите!" -
"Святой отец, - в ответ Тристан, -
2300Такой нам, видно, жребии дан.
Нас полымя любви греховной
Пекло и жгло три года ровно.
Но если нынче согласится
Король с Изольдой помириться,
И я ему не нужен буду,
Дорогу в Тинтажель забуду
И у бретонцев, в Лонуа41 ли
Сокрою все свои печали.
А если гнев на милость сложит,
Остаться при дворе предложит,
Клянусь, я буду службу несть,
Как мне повелевает честь,
И верен буду, и усерден.
Король велик и милосерден42.
.. .. .. .. .. .. .. . .
К тебе пришли мы за советом.
Ты только дай нам наставленья,
Исполним все твои веленья".
Внемлите дальше мне, сеньеры.
2320Изольда, потупляя взоры,
Встает смиренно на колени
И горячи ее моленья:
"Замолви хоть словцо за нас,
Чтоб королевский гнев угас.
От грешной жизни отрекаюсь,
Хотя, святой отец, не каюсь,
Что рыцаря люблю бессрочно
Любовью чистой, непорочной.
Раздельна будет наша плоть,
Свидетелем тому господь".
Отшельник, плача в умиленье,
Шлет господу благодаренье.
"О сколь ты благ, сколь славен, боже,
Твоею милостью я дожил
До дня, когда вот эти двое
Пришли, снедаемы тоскою,
Чтоб я им, грешным, дал совет,
Из мрака вывел бы на свет.
Обоих разуму наставлю,
2340На путь спасения направлю.
Тристан, в мой скит пришел ты сам, -
Прислушайся ж к моим словам,
И, королева, ты внемли,
Безумья своего не дли.
Коль в любострастии бесчинно
Погрязли женщина с мужчиной,
Но горько каются потом
Они в грехе поганом том,
Господь помилует их души,
На скорбных кару не обрушит.
О, королева и Тристан,
Обман во благо - не обман.
Дабы пристойно срам прикрыть,
Душой придется покривить.
Составим королю посланье.
Начнем с привета, с пожеланья
Владычествовать много лет,
Не зная горестей и бед.
Напишем далее о том,
2360Что с королевою вдвоем
Влачишь в лесу и дни, и ночи,
Что, ежели король захочет
Вернуть ей милость и почет,
Не поведешь обидам счет,
Пойдешь к нему на службу снова,
Что жизни ты лишишь любого,
Кто стыд и совесть позабудет,
Вас обвинив бесстыдно в блуде:
Пускай тебя сожгут живым,
Коль не разделаешься с ним.
Никто, хоть равный, хоть неравный,
С тобою, рыцарь достославный,
Вовек сразиться не дерзнет.
Ты это знаешь наперед.
Содеять над тобой расправу
Хотел король, но не по праву,
А своевольно, беззаконно:
Простолюдины и бароны
Под клятвой это подтвердят.
2380Ты на костре, как супостат,
Сгорел бы и постыдно сгинул,
Когда б господь тебя отринул,
Но он к тебе свой взор склонил
И преисполнил дивных сил,
Помог свершить такой прыжок,
Какого бы свершить не мог
Никто из смертных, ни единый
От Рима и до Константины43.
Добыл Изольду ты в борьбе,
Но не оставил при себе,
С ней в Корнуэльс приплыл по водам
И королю в супруги отдал,
И в Лансиене этот брак
Был освящен - то знает всяк.
Она лишь потому бежала,
Что ей погибель угрожала.
Ты без промешки и заминки
С любым сразишься в поединке
И ежели в честном бою
2400Докажешь чистоту свою,
Пусть он, с согласия вассалов,
Вернет с почетом, как пристало,
Прекраснейшую между жен.
И, ежели захочет он,
Ты станешь вновь ему служить,
Его пределы сторожить,
А будешь неугоден - что ж,
За фризским за морем44 найдешь
Приют у короля другого.
Так мы напишем слово в слово". -
"Ты камень снял с моей души,
Сеньер Огрин, но напиши45, -
Мол, мне остерегаться надо,
Затем что щедрую награду
За жизнь мою он обещал.
Но я врагом его не стал,
Он родич мой и государь,
Ему я предан, как и встарь,
Пусть он ответит мне с письмом
2420И к Красному Кресту потом
Прикажет отнести ту весть
Мне надобно ее прочесть,
И как он скажет, так и будет.
Пока что осторожность нудит
С ним встречи в замке не искать.
К письму я приложу печать,
Своей рукой поставлю vale"46.
Еще слова не отзвучали,
Огрин чернила достает
И лист пергамента берет,
Письмо искусно составляет,
Потом печаткою скрепляет,
И молвит рыцарю Огрин:
"Кто отвезет письмо, мой сын?"
"Я сам". - "Тебе нельзя, нет, нет!"
"Святой отец, - Тристан в ответ, -
Я проберусь незримей тени,
Мне все знакомо в Лансиене,
Ты ж королеве дай приют, -
2440Пускай меня дождется тут.
Как только на дворе стемнеет
И все уснет и онемеет,
Верхом я в замок поскачу
И Говернала прихвачу:
Он всех мирян, всех иереев
И преданнее, и вернее.
У Лансиена спешусь я,
А он постережет коня".
Как только солнце закатилось
И ночь на землю опустилась,
Оруженосец Говернал
Коня Тристану оседлал.
Вот, спешившись в лощине малой,
Коня оставив Говерналу,
В глубокой тьме Тристан шагает,
И ловко стражи избегает,
И преодолевает ров,
Как тень, скользит среди кустов,
И осторожною стопою
2460Подходит он к окну покоя,
Где спит король на ложе пышном.
Тристан зовет его чуть слышно,
И тот, проснувшись, вопрошает:
"Кто в этот час мой сон смущает?
Ответь мне, назови себя".
"Племянник твой зовет тебя.
Да, это я, Тристан, сеньер.
К окну прокрался, точно вор,
И медлить здесь опасно мне.
Найдешь посланье на окне".
И соскочив немедля с ложа,
Король кричит трикраты: "Боже!
Вернись, Тристан, не дли разлуки!"
Потом письмо берет он в руки.
Тристан скрывается во тьму -
Не доверяет он ему.
Приходит рыцарь к месту встречи.
"Скорей! - оруженосец шепчет. -
Безумец! Жди теперь погони!
2480Дай бог, чтоб вынесли нас кони!
Одно спасенье - путь в обход".
В лесу заря их застает.
Всю ночь Огрин мольбы возносит,
У господа смиренно просит,
Чтоб длань его не покарала
Ни рыцаря, ни Говернала.
И вот они вернулись в скит.
Огрин Творца благодарит.
А как Изольда другу рада,
О том и говорить не надо.
Проплакала ночь напролет,
Минута ей казалась с год,
Пока при первом свете дня
Тристан не соскочил с коня.
Изольда к рыцарю бежит.. .47
И говорит ему она:
"Друг, расскажи нам обо всем:
Ты говорил ли с королем?"
Тогда Тристан поведал им,
2500Как, вышней силою храним,
Он дяде о письме сказал,
Как трижды тот его позвал,
Как промолчал Тристан в ответ,
Как взял король с окна пакет.
Поет Огрин творцу осанну,
Потом он говорит Тристану,
Что скоро весть к нему придет.
Тристан поближе лук кладет.
Король в тревоге. Ранним-рано
Велит будить он капеллана,
Дает ему письмо читать48,
И взламывает тот печать,
Читает громко, внятно, гладко,
От первой строчки по порядку,
Что королю племянник пишет.
И слушает король, не дышит.
Исполнен он благоволенья,
И радости, и удивленья:
Изольду он не разлюбил
2520И потому доволен был.
Велит он звать баронов знатных49,
Прославленных в деяньях ратных,
И вот, собравши их на сход,
Король такую речь ведет:
"Пришло послание ко мне.
Ему внемлите в тишине.
Я ваш король, а вы вассалы,
И как вассалам; вам пристало
Давать советы сюзерену.
Я жду совета непременно".
И первый говорит Динас:
"Коль что не так скажу сейчас,
Не слушайте меня, сеньеры,
К другому обратите взоры,
И, если мудро скажет он,
Пусть мудрость будет вам закон.
Сего послания не зная -
О чем, да из какого края -
Как сведать, можем мы иль нет
2540Дать мудрый и благой совет?
Посланье вслух вели прочесть,
И всяк, в ком не уснула честь,
Всю правду скажет, не смолчит,
А молчунам позор и стыд".
Согласны все бароны с ним.
"Послание узнать хотим.
Пусть капеллан прочтет его,
Не опуская ничего".
Вот, исполняя их желанье,
Перед собой держа посланье,
Читает внятно капеллан:
"Племянник короля Тристан
Сеньеру и его баронам
Во первых же строках с поклоном
Шлет пожеланья многих лет.
Король, ты брачный дал обет
И с королевною ирландской
Обвенчан в церкви христианской.
Но кто, скажи, ее добыл,
2560С драконом в смертный бои вступил,
Не убоясь огня и яда?
Она была моя награда,
Но я тебе ее отдал,
И знают все, и стар и мал,
Что взял Изольду в жены ты,
Но не укрыл от клеветы,
От злых наветчиков не спас.
Я повторю хоть сотни раз, -
С любым сражусь, кто равен мне,
Хоть пеший будь, хоть на коне,
Коль скажет, не боясь ответа,
Что мы не соблюли завета,
Что страстью связаны плотской
Я с нею и она со мной.
А пораженье потерплю
И честь свою не обелю,
Твой суд да будет прав и скор.
Но слать не можно на костер
За то, что, не нарушив долга,
2580Я был баронами оболган.
Ты в гневе был и был неправ,
Бессудно сжечь нас приказав,
Но - всемогущему хвала! -
Его десница нас спасла,
И королеву и меня,
От страшной кары, от огня.
О милый дядя! Нас казнив,
Как был бы ты несправедлив!
Смертельный я свершил прыжок,
Мне всеблагий и тут помог.
Изольду на позор и муки
Ты прокаженным отдал в руки,
Но я ей волю возвратил,
Лес Моруа нас приютил.
Из-за меня она терпела,
Худого не свершивши дела,
И честь велит мне быть при ней.
С тех пор таимся от людей,
Скрываемся от чуждых глаз,
2600Затем, что знает твой приказ
Народ по городам и весям:
Обоих сжечь или повесить,
А лес нам даровал спасенье.
Но будь твое соизволенье
Изольде светлоликой вновь
Почет вернуть, вернуть любовь,
Тебя, как ни один вассал,
Я доблестно бы защищал.
А Корнуэльс велишь покинуть
И с глаз твоих навеки сгинуть, -
Пойду на службу к фризам я,
Чтоб разделили нас моря.
Мне боле эта жизнь не в жизнь.
Ты слово твердое скажи -
Изольду примешь ли по чести.
Не то я поплыву с ней вместе
В Ирландию, в ее страну:
Там королю я дочь верну".
"Король, - с поклоном молвит чтец,
2620На сем посланию конец".
Бароны слышат вызов тот,
Что им Тристан могучий шлет,
Честь королевы защищая,
С любым из них сразиться чая,
И молвят: "Гнев, король, уйми,
Жену свою к себе возьми:
Нет разума у тех людей,
Что худо говорят о ней.
Тристана в Гавуа50 пошли:
Король заморской той земли
С шотландским королем не дружит;
Пускай ему Тристан послужит
Мечем булатным в деле ратном.
Захочешь - кличь его обратно.
Племянник твой в своем посланье
Тебе поклялся в послушанье.
Ответь, что, мол, без промедленья
Ждешь королеву в Лансиене".
Король немедля капеллану
2640Велит писать письмо Тристану.
"Берись же за перо. Скорей!
Душа скорбит в разлуке с ней.
Каким терзаниям и бедам.
Я молодость Изольды предал!
Мою печать поставишь ты
И отвезешь до темноты
Письмо к Кресту. Так поспеши!
В конце обоим отпиши
Мои приветствия". Тотчас
Исполнен был его приказ.
А рыцарь не смежает очи.
Идет, торопится средь ночи
К Поляне Белой51 в темноте.
Висит посланье на Кресте.
Знакомую печать он зрит,
К Огрину поспешает в скит,
И вот уже читает старец
Послание от государя:
Мол, королеву он прощает,
2660К себе с охотой возвращает,
Условия при этом ставит.
И господа отшельник славит:
Письмо достойно властелина
И доброго христианина.
"Тристан, мой сын, бодрись душой!
Все нынче будет хорошо:
Король ответствует, что рад
Он королеву взять назад,
Бароны станут ей служить,
Но вам не тоже вместе жить.
В другие земли снаряжайся,
Служи и доблестно сражайся
И, может статься, через год
Он в Корнуэльс тебя вернет.
Изольду передай - и в путь:
На третий день, Тристан, отбудь.
Ты знаешь, где Опасный Брод?
Туда со свитой он придет
И назначает вам свиданье.
2680На том кончается посланье".
И говорит Тристан: "О боже!
В разлуке с милой горе сгложет,
Но так назначено судьбой:
Лишенья знала ты со мной,
Теперь конец твоим лишеньям.
Расстанемся, но в утешенье
Свою любовь тебе оставлю,
С твоей в изгнанье путь направлю.
И с чужедальней стороны,
Хоть в мирны дни, хоть в дни войны,
Тебе я весточку подам.
Молю, припав к твоим стопам,
И ты откликнись, дорогая".
И говорит она, вздыхая:
"Оставь при мне, мой друг бесценный,
Охотничьего пса Хюсдена.
Он будет в неге жить и холе,
Не зная устали и боли.
Как только на него взгляну
2700Тебя, о друг мой, вспомяну,
Увижу, точно наяву,
И сердцем сразу оживу,
Как будто ты прислал мне весть.
Хюсден так сытно будет есть,
Так сладко в мягкой спать постели,
Как не случалось псам доселе.
Тристан, вот перстень мой: огнем
Горит зеленый яспис52 в нем.
Его, Тристан, дарю тебе;
В лихой, в счастливой ли судьбе,
Ты перстень с пальца не снимай
И, милый друг мой, твердо знай:
Коль принесет гонец мне вести,
Но этот не покажет перстень,
Я буду знать, что тот посланец
Не от тебя, а самозванец.
Но только перстень он покажет,
Тотчас исполню все, что скажет,
Легко то будет или трудно,
2720Разумно или безрассудно.
Любовью нашей я клянусь,
Что всем на свете поступлюсь.
Возьми мой перстень, а взамен
Пусть делит верный твой Хюсден
Со мною о тебе печаль". -
"Он твой. Мне ничего не жаль;
Отдать тебе, что хочешь, рад". -
"Тристан, благодарю стократ".
И перстень с ясписом снимает,
Ему на палец надевает,
И, о разлуке памятуя,
Уста сливают в поцелуе53.
Меж тем спешит отшельник в Мон54,
И в Моне накупает он,
Не прижимаясь, не считая,
И соболя, и горностая,
Атласных тканей и шелковых,
Полотен белых и пунцовых,
И иноходца в дивной сбруе
2740Берет отшельник не торгуясь.
Он за наличные и в долг
Берет меха, атлас и шелк,
Чтоб королеву нарядить.
Временем оповестить
Велит король весь люд честной,
Что помирился он с женой,
Что он желает ей добра
И с нею встретился вчера
В том месте, где Опасный Брод.
Валом-валил туда народ,
Съезжался и сбирался там
Цвет знатных рыцарей и дам.
Изольду крепко все любили,
Лишь четверо55 не рады были,
Но божий суд настигнет их,
Накажет он всех четверых.
Двоих баронов меч сразит,
А третьего стрела пронзит.
Под палкою за свой донос
2760Лесник издохнет, точно пес,
Избитый Перинисом верным.
Очистится земля от скверны.
Расплаты не избегнуть им, -
К злодеям бог неумолим.
В тот день, сеньеры, тьма народу
К Опасному спешила Броду.
При Марке все его вассалы.
Шатры - багряны, сини, алы -
Украсили зеленый луг.
Тристан с Изольдою сам-друг,
Тристан с Изольдой подскакали,
У межевого камня встали.
Под низ кольчугу он надел:
Им поневоле страх владел,
Что втайне месть король лелеет.
Шатрами луг пред ним алеет,
Знакомые он видит лица.
И говорит Изольде рыцарь:
"Отныне стал Хюсден твоим.
2780Пусть будет он тобой любим,
Как был любим до этих пор.
Взгляни, к нам едет твой сеньер,
И с глазу на глаз мы сейчас,
Прекрасный друг, в последний раз.
Король, бароны, вот они.
К Тристану слух свой преклони.
Господним именем молю:
Коль я гонца к тебе пришлю,
Ты сразу же или с оттяжкой,
Но все исполни, как ни тяжко,
Что скажет он наедине".
"Тристан, ты можешь верить мне.
Коль твой гонец мне слово скажет,
При этом перстня не покажет,
Я буду знать, что тот посланец -
Бесстыжий лжец и самозванец.
Но если он твой перстень вынет,
Ни рвы, ни стены, ни твердыни
Мне не препоны, не указ:
2800Клянусь, все сделаю тотчас.
Доколе я живу, дотоле
Священна мне Тристана воля".
Изольду рыцарь к сердцу жмет.
"Да будет бог тебе оплот!"
И, благоумия полна,
Так говорит ему она:
"Теперь мое послушай слово.
Совет отшельника святого
Нам, как стрела, вонзился в грудь,
И королю меня вернуть
Решился ты, я это знаю.
Ты прав, но богом заклинаю,
Живи поблизости, пока
Не будешь знать наверняка,
Как принята супругом я.
То молит милая твоя -
Ужель откажешь ей в мольбе?
Лесник Орри приют тебе
Даст в бедной хижине своей.
2820Немало провели ночей
Мы в ней на самодельном ложе...56
А три барона, три злодея
Найдут в лесу конец лихой:
Их кости порастут травой.
Пусть ад предателей поглотит!
Но нынче всю меня колотит,
Когда о них я помышляю.
Мой друг, тебя я умоляю -
Таись и жди, как хитрый лис,
И будет часто Перенис
К тебе из замка прибегать.
Пускай господня благодать,
Друг милый, над тобой прострется.
Ты будешь знать, как мне живется
От преданного нам пажа".
Тристан ей молвит: "Госпожа,
Тот распростится с головою,
Кто оскорбит тебя хулою,
Тебе обиду нанесет". -
2840"Ты снял с души тяжелый гнет,
Я вновь счастлива, вновь спокойна,
Благодарю, мой друг достойный".
Все ближе королевский двор.
Приветствий громогласен хор.
Король, осанист, горделив,
Подъехал, всех опередив,
За ним Динас, что из Динана:
Он друг Изольды и Тристана.
Тристан ее коня ведет,
Как подобает, отдает
Учтивый королю поклон
И, выпрямившись, молвит он:
"Король, перед тобою та,
Чья несравненна красота.
Изольду нежную твою
Тебе, король, я отдаю,
Пусть все твои мой слышат глас:
Клянусь, что не было меж нас
Между Изольдою и мной
2860Любви нечистой и срамной.
Чтоб оправдаться мне вполне,
Хоть пеший, хоть бы на коне,
С любым сражусь, и длань творца
Да не помилует лжеца.
Но если обелен я буду,
Наветчикам придется худо ...57
Вели - я при тебе останусь,
Вели - с тобой навек расстанусь".
Сказал - и молча ждал ответа.
Андрет58, Николя сын, на это:
"Король, дабы враги робели,
Оставь Тристана в Тинтажеле".
Такое слово молвил он,
И Марк душою умягчен.
С Тристаном в сторону тотчас
От отъезжает, а Динас
При королеве остается.
В нем сердце преданное бьется.
Ликует он и веселится,
2880И дивный плащ из багряницы
Изольде скинуть помогает.
А стройный стан ей облегает
Из шелка длинное блио.
На ней как вылито оно.
Отшельник на ее уборы
Потратился не зря, сеньеры:
Как ей к лицу наряд богатый!
Сверкают кудри, точно злато,
И точно изумруды очи59.
Рой рыцарей вокруг хлопочет.
В печали три клеветника:
Спаслися птицы из силка!
За старое берутся снова.
"Король, послушай наше слово.
Ты королеву сам изгнал,
Великий грех за ней признал
И вот сегодня обеляешь
И с нею вместе поселяешь
Тристана в Тинтажеле ты.
2900Вам не избегнуть клеветы!
Пусть Корнуэльс Тристан покинет,
А год с его изгнанья минет,
И ты уверишься, что ей
Племянник твой не шлет вестей -
К себе опять его возьмешь". -
"Бароны, ваш совет хорош.
Тристана в дальний край отправлю,
От злой молвы себя избавлю".
Бароны веселы и рады:
Им только этого и надо.
Услышав короля приказ,
Тристан собрался в путь тотчас.
Проститься он с Изольдой хочет.
Они глядят друг другу в очи,
И видит это весь народ,
И стыд огнем ей щеки жжет.
А скорбь час от часу тяжеле:
Не жить Тристану в Тинтажеле!
Король Тристана вопрошает,
2920Куда стопы он обращает,
И хочет одарить богато -
Пусть, мол, возьмет меха и злато.
Ответ Тристана был суров:
"И не возьму твоих даров -
Окажет мне и честь, и дружбу
Король, к кому пойду на службу".
И многошумною толпой
Бароны на берег морской
Тристана провожают в путь,
И, руку положив на грудь,
Изольда вслед глядит в тоске,
Пока он виден вдалеке.
Вот проводили, распростились
И восвояси воротились.
Остался лишь один Динас.
Обнявши рыцаря не раз,
Его он в замок свой зовет.
И, поразмыслив, молвит тот:
"Ты знаешь, по какой причине
2940Отсюда уезжаю ныне.
Коль с просьбою большой иль малой
К тебе пришлю я Говернала,
Ее исполнить поклянись".
Вновь семикратно обнялись.
Дал клятву рыцарю Динас.
Та клятва тверже, чем алмаз.
Докажет он Тристану вскоре,
Что верен в радости и в горе.
Столь ярого исполнен рвенья,
Что даже короля веленья
Его бы не поколебали.
Разъехались в большой печали.
Меж тем в лачуге лесника
Король известий ждал, пока
Барон Динас не появился -
Тогда лишь в замок воротился.
Черна дорога от людей,
Мужчин, и женщин, и детей.
Четыре тысячи их тут, -
2960Все пляшут, гомонят, поют,
Все ликования полны:
Тристан с Изольдой прощены.
С утра звонят колокола.
А между тем молва прошла,
Что изгнан рыцарь на чужбину.
Но гонят люди прочь кручину,
Так рады, что Изольда с ними.
Дома шелками дорогими
Разубраны. Всяк нынче весел.
Кто победней, ковры повесил.
Устлали тростником дороги,
Где королевы ступят ноги.
Вот в монастырь она идет,
А монастырь лансьенский тот
Святому посвящен Самсону60.
С ней челядинцы и бароны.
У монастырских у ворот
Изольду сам епископ ждет.
Он в облачении богатом.
2980При нем монахи и аббаты.
К монастырю она подходит.
Епископ в храм Изольду вводит,
У алтаря стоит он с ней.
Ее наряд небес синей.
Динас, барон средь всех почтенный,
Ей подает покров бесценный.
В сто марок серебра он встал.
Златыми нитями сверкал.
Хоть обыщи весь белый свет,
Нигде такого больше нет,
Да и не видывали встарь.
Он королевой на алтарь
Возложен и как жар горит.
Был из него нарамник сшит.
В нем редко службу служат ныне -
Оберегают как святыню.
Народ Изольду окружает,
До Тинтажеля провожает.
Король любому гостю рад:
3000Столы под яствами трещат,
Нет в замке запертых дверей -
Всяк приходи и ешь и пей.
Все королеву привечают,
И чествуют, и величают, -
Ее не величали так
И в день, когда вступала в брак.
Оруженосцев Марк призвал,
И двадцать лучших он избрал,
И в рыцари их посвятил,
И сто рабов освободил.
Меж тем Тристан в лесу густом,
Где каждый куст ему знаком,
Тропой заросшей, чуть приметной
Подъехал к хижине заветной -
Лесник в той хижине живет.
Тристана он в подвал ведет,
Еду туда ему приносит,
Что знает, обо всем доносит.
Охотник добрый был Орри.
3020Лес обходил он до зари,
И всякий раз, что ни капкан -
Там кабаниха иль кабан.
Немало у Орри добычи -
Косуль, оленей, всякой дичи.
При этом он и тароват,
С подручными делиться рад.
Тристану шлет через пажа
Все время вести госпожа.
 
Теперь рассказ я поведу
О тех, кому гореть в аду:
Повинны лишь они в разладе
Между племянником и дядей.
Еще и месяц не истек -
Сзывает на охоту рог:
Марк едет со своим двором,
И три предателя при нем.
В лесу пожар недавно был.
Король коня остановил,
Глядит на паль и лаю внемлет.
3040Наветчики меж тем не дремлют.
"Король, послушай нашу речь.
Хотим тебя предостеречь.
Над королевою расправу
Не по суду и не по праву -
По прихоти ты учинил,
Потом по прихоти простил.
А мы, король, твои бароны,
Хотим, как требуют законы,
Чтоб божий суд она прошла
И доказала, что бела,
К Тристану страсти не питала
И честь твою не запятнала.
А испугается суда -
Пусть уезжает навсегда".
Ланиты короля в огне.
"Как опостылели вы мне,
О корнуэльские сеньеры!
Опять наветы, наговоры!
Чего вам надо? Не того ли,
3060Чтоб подчинился вашей воле
И королеву обесславил,
Ее в Ирландию отправил?
Всех вызывал Тристан сразиться,
Хотел за честь Изольды биться,
Но труса праздновали вы,
Поднять не смели головы.
Он изгнан, а теперь изгнать я
Изольду должен? Шлю проклятья
Я вашим языкам растленным!
Мой лук, клянусь святым Этьеном61,
Стрелою жаждет вас пронзить!
Довольно яд мне в уши лить!
Пусть вас живьем пожрет земля!
Вы прогневили короля,
И кара будет по вине.
Святой Тремор62 свидетель мне,
Я в понедельник говорю -
Во вторник встретите зарю,
Моля смиренно о прощенье".
3080Бароны в трепете, в смущенье,
Они бегут, не чуя ног,
А Марк им вслед: "Накажет бог
Злодеев, что меня позорят!
Хлебните, супостаты, горя!
Того на помощь призову,
Кто вас истопчет, как траву!"
Баронов гонит лютый страх.
И пешие, не на конях,
Себя не помня от тревоги,
В болотистом, заросшем логе
Решились дух перевести.
"Как быть? Как жизнь теперь спасти?
Между собою говорят.
- Тристан воротится назад
И нас без жалости погубит,
Огнем пожжет, мечом зарубит,
По капле выжмет кровь из тела.
Нет, если уж такое дело,
Должны мы Марку обещать
3100Его покой не возмущать".
Спешат назад к той самой пали,
Откуда в ужасе бежали.
Грозовой тучи Марк темнее,
Сквозь зубы он честит злодеев:
Мол, если б слуги были с ним,
Пришлось бы плохо всем троим,
Не ускользнул бы ни один,
Узнали б, кто здесь властелин.
А те ему в ответ: "Сеньер,
Твой лик суров и мрачен взор,
Но гневаться тебе не след
За простодушный наш совет:
Мы исполняли долг вассала,
Как совесть нам повелевала.
Кто, напустив смиренный вид,
Недобрый умысел таит,
Тому и впрямь прощенья нет.
Мы ж только подали совет -
Как дальше быть, ты сам решай,
3120Но милости нас не лишай.
Мы доброго тебе хотим".
Король не отвечает им.
Стоит, на лук облокотясь,
Потом, от них отворотись,
Он говорит: "И все, и вся
Слыхали здесь, как поклялся
Племянник, что моя жена
Ни в чем пред богом не грешна.
Я сыт обманом и хулой.
Ступайте с глаз моих долой!
В Шотландии приют ищите,
В краю заморском, где хотите,
Подальше от моей земли!
Такой удар мне нанесли!
Весь год тревожить будет рана:
Я из-за вас изгнал Тристана!"
Деноален, и Гондоин,
И Гвенелон, все, как один,
Хотят итти на мировую,
3140Но гневен Марк и ни в какую.
Бароны, яростью пылая
И напугать его желая,
Твердят, исполнены гордыни, -
Уедут, мол, в свои твердыни,
Что высятся по скалам голым
За неприступным частоколом.
Они войной ему грозят.
Охоте он уже не рад.
Не ждет собак и доезжачих
И в Тинтажель галопом скачет.
Там, спешившись, никем не встречен,
Он в замок входит, незамечен.
Глядит Изольда - он без слуг,
И тяжкий меч берет из рук,
И до земли пред королем
Она склоняется потом.
Он королеву поднимает,
Ее за плечи обнимает,
Она к нему возводит очи
3160И видит - грозен, озабочен
И полон Марк жестокой злобы.
Изольда думает: "Должно быть,
Он друга моего застиг".
Едва подумала - и вмиг
Остановился жизни ток,
Вся кровь отхлынула от щек,
Похолодев, ослабло тело
И королева обомлела:
Стал белый свет черней черна,
Перед глазами пелена...63
Он на руки ее берет,
Целует нежно, к сердцу жмет
И, чуть она в себя пришла,
Он к ней: "Ты чем занемогла?"
"Сеньер, меня снедает страх".
"Твой страх да обратится в прах,
Гони тревогу, будь спокойна".
И вот она опять спокойна,
Румянец на щеках горит.
3180"Сеньер, - Изольда говорит, -
Не в прок пошла тебе охота,
Но ведь охота не забота:
Ты близко к сердцу не бери,
Что упустили дичь псари".
В ответ смеется государь:
"Не доезжачий и не псарь, -
Во всем повинны трое злыдней,
Что подколодных змей ехидней.
Я их прощал по доброте,
Но неуемны в клевете.
Мне больше слушать невтерпеж
Поклепы, ябеды и ложь!
Я из-за них изгнал Тристана,
Но продолжают неустанно
Бароны козни злые строить.
Придется мне их успокоить:
Попляшут у меня они,
На виселице кончив дни!"
Изольда, усмиряя гнев,
3200Сидит, как будто онемев,
И думает, потупя взор:
"То милость божья, что сеньер
Изветчиков не хочет слушать, -
Да будут прокляты их души!
И как земля злодеев носит!"
Потом негромко произносит:
"Опять меня порочат? Что ж!
Живуча в этом мире ложь!
Защитник у меня один -
Ты, мой супруг и господин,
В твоих руках судьба моя.
Но знает вышний судия,
Что оклеветана я ими,
Недоброхотами моими,
И он, благий, воздаст сурово
За все их происки и ковы!"
Король Изольде: "Слушай дале:
В свои владенья ускакали,
Пылая гневом, эти трое".
3220"Из-за чего?" - "Скажу, не скрою:
Из-за тебя". - "Но объясни,
Что надо им?" - "Твердят они,
Что не снята с тебя вина
В грехе с Тристаном, что должна
Ты суд пройти ..." - "А если "да"
Скажу на это?" - "Ну, тогда...
Тогда с повинной к нам придут".
"Так назначай же божий суд!" -
"Когда? Сегодня?" - "Как ты скор!)
"Зачем же медлить?" "Мой сеньер,
Молю, не отвергай совета.
Им надо сжить меня со света:
Пусть оправдаюсь, пусть пройду
Искус суровый по суду -
Но что баронам суд господний?
Язык прикусят на сегодня,
А завтра снова ожидай -
Изольду, мол, суду предай!
Будь я хоть ангела невинней,
3240Мне нет защиты на чужбине!
Но перед небом я чиста,
Так что мне ложь и клевета!
Хотят суда - пойду на суд,
Все испытания снесу -
Да будет правды торжество!
Я требую лишь одного:
Пускай присутствуют при том
Король Артур со всем двором.
Уж если обеленной выйду,
Они-то не дадут в обиду,
Когда какой-нибудь барон,
Будь сакс, будь корнуэльсец он,
Начнет точить поклепов яд -
Они его не пощадят!
Хочу, чтоб прибыли сюда
Король Артур ко дню суда
С племянником своим Говеном64,
Столь доблестным и несравненным,
Кей-сенешаль65, и Жирофлет66,
3260И, рыцарства прекрасный цвет,
Сто из артуровых вассалов.
Тогда, как я тебе сказала,
Они, увидя божий суд,
По свету правду разнесут,
Лгать корнуэльцам не позволят,
Изветчикам не помирволят.
Назначь же срок, сеньер, заране,
И пусть на Белой на Поляне
Сберется стар, сберется млад,
Кто нищ и гол, и кто богат,
Не то утратят все именье.
Тем временем без промедленья
С известьем этим я пошлю
Гонца к Артуру-королю.
Исполнен чувств высоких он
И рыцарство - его закон:
Со всем двором на суд прибудет".
Король в ответ: "Пусть так и будет".
И весть глашатаи несут,
3280Что через две недели - суд.
И вести три барона рады:
Ждут приговора, как награды.
И слух разносится везде,
Когда назначен суд и где,
И что король Артур прибудет
Смотреть, как королеву судят,
И рыцари его при нем.
К Тристану между тем тайком
Изольда спешно шлет пажа.
"Скажи ему, что госпожа
Из-за него сейчас страдает
И от него лишь ожидает
Изольда помощи по праву.
Вблизи Поляны переправу
И топь он знает, что народом
Не зря Худым зовется Бродом.
По этой топи от реки
Людьми проложены мостки.
Пусть в день суда Тристан с рассвета,
3300Придет туда, переодетый,
Весь в рубище, как прокаженный;
Пусть чашку тянет униженно
Не премини ему сказать -
Пусть эту чашку привязать
К себе веревкой не забудет,
Да и клюку пусть раздобудет.
Отказа прокаженным нет:
Немало соберет монет.
Пусть серебро прибережет,
И мне подарит в свой черед
В час тайной встречи те монеты".
Паж Перинис в ответ на это:
"О госпожа моя, тотчас
Исполнен будет твой приказ"67.
.. .. .. .. .. .. .. .. .
Чуть на небе зардел рассвет,
Садится, в рубище одет,
Тристан у брода, духом весел.
На шею кружку он навесил,
Веревкой обвязав сперва.
3620Под ним зеленая трава,
А перед ним болото, грязь.
Сидит, не скорчась, не скривясь,
Широк в плечах, по виду хват,
Не карла ростом, не горбат,
Но шрамами весь изукрашен
И на лицо отменно страшен.
Чуть по дороге кто проходит,
Тотчас он жалобу заводит:
"Судьба мне мачеха, не мать!
Уж лучше бы в гробу лежать,
Чем у прохожих корку хлеба
Выпрашивать во имя неба.
Не пожелаю и врагу!"
Кидает всяк ему деньгу.
Так ловко вымогает он,
Как будто смалу приучен
Пройдохой быть и обиралой.
Идет ли челядинец малый,
Гонец бежит ли чей-нибудь -
3640Тристан, главу склонив на грудь
И причитает, и гундосит,
И получает то, что просит.
А если кто осыплет бранью,
И плутом обзовет, и дрянью,
Тристан в ответ промолвят тихо:
"Дай бог тебе не ведать лиха".
Иной рычит, - мол, петля плачет
По тем, кто люд простой дурачит -
А он и бровью не ведет
И за ругателем бредет,
Не отступает, провожая,
Пока не снимет урожая,
Да и обильного к тому ж.
Монетку ль бросит знатный муж -
Тристан поклоны бьет вельможе:
Утробу, дескать, пламя гложет,
И пересох от жажды рот.
Теперь он хоть глоток хлебнет,
А то и жить не стало мочи.
3660Простак, внимая, слезы точит
И в мыслях нет, что все - обман,
Что перед ним сидит Тристан.
Подходит, подъезжает к броду
Все больше всякого народу.
Оруженосцы во всю прыть
Мчат, чтобы первыми прибыть,
Шатры раскинуть побыстрее.
А те шатры цветов пестрее.
Коль знатен и богат сеньер,
Отдельный у него шатер.
Кто на коне, кто пешим ходом,
Но всякий мнется перед бродом.
Ступают кони в грязь с опаской,
Барахтаются в жиже вязкой, -
Где ж всадникам тут усидеть?
Тристану весело глядеть.
"Пришпорьте! - им кричит, смеясь.
- Лицом не упадите в грязь!
Эй, шпорьте, не жалея сил!"
3680Кто ноги в тине увязил,
Тот вылезает без сапог
И рад, что голову сберег.
А если кто совсем застрянет,
Тристан бедняге руку тянет
И помогает, но без толку:
Толкает глубже втихомолку,
Твердя: "Хвала и слава богу,
Что оказал тебе подмогу,
Но за мое благодеянье
Пусть щедрым будет подаянье:
Изгваздался, вам помогая,
Одежка мне нужна другая".
Лишь для того он мелет вздор,
Чтоб радостью зажегся взор
Изольды золотоволосой,
Когда пройдет мимо откоса.
У брода шум стоит великий.
Разносятся далеко крики
Застрявших в зыбкой той трясине,
3700По маковку в грязи и тине.
Кому беда, кому потеха.
Меж тем король Артур приехал
И рыцари его при нем,
С кем он за Круглым за столом
Как равный с равными сидит.
Остановился и глядит
На брод худой, на переправу.
А кони у вельмож на славу,
И новый дорогой доспех,
И на щитах гербы у всех.
Кто в бархате, а кто в шелку.
Заводят игры на скаку.
Тристан Артура узнает
И сразу голос подает:
"Ты на меня взгляни, король:
На мне отрепье, голь да моль,
Весь в струпьях, немочью изъеден,
А скорбный мой родитель беден.
Ты в серое одет сукно -
3720Из Ратисбоны, знать, оно68.
Рубаха белая видна
Из реймского из полотна69,
И телом ты и бел, и гладок.
Чулки натянуты без складок,
Они из тонкой, тонкой сетки
И зелены, как лист на ветке.
Поверх из теплой шерсти гетры.
Меня ж пронизывают ветры,
Я запаршивел, бос и наг,
И если впрямь ты сердцем благ,
Мне шерстяные гетры те
Отдашь в великой доброте".
Король растроганно внимает,
И гетры паж с него снимает,
И вот, довольный, ублаженный,
Их надевает прокаженный,
И милостыню клянчит снова,
И за обновою обнова
Ложится возле бедняка,
3740Да все полотна и шелка.
Пестрит дарами бугорок.
Вот Марк-король, осанист, строг.
Неспешно проезжает мимо,
И громко прокаженный мнимый
Вздыхает, охает, кричит,
Своей трещоткою трещит,
Пеняет хрипло на страданья,
Вымаливает подаянье.
"Подай мне, Марк-король, хоть малость!"
И короля объемлет жалость,
И вот уже снимает он
Подбитый мехом капюшон.
"От холода терпел ты много -
Надень мой капюшон, небого". -
"Сеньер, спасибо, - тот в ответ, -
Я добротой твоей согрет".
И дар за пазуху сует.
"Скажи, где твой отец живет?" -
"Уэльсец он, благий король,
3760Из Карлеона70". - "А давно ль
Ты меж людей изгой? "Сеньер,
Три года протекло с тех пор,
Как злой недуг меня сгубил.
Красавицу я полюбил:
Через нее и стал недужен,
Всем страшен, никому не нужен,
Через нее изнемогаю,
Трещоткою народ пугаю,
Брожу с протянутой рукой". -
"Мне правду-истину открой:
Она-то как занемогла?" -
Что ж тут гадать? Переняла
От своего от господина.
У нас троих удел единый.
Зато прекрасней, чем она,
На целом свете лишь одна".
"А кто ж?" - "Изольда. Но, ей-ей,
Моя подруга схожа с ней".
Смеется Марк на эту речь.
3780Тем временем, гарцуя встречь,
К нему король Артур спешит.
И оба рады от души.
Тот об Изольде вопрошает.
"Тропой лесною поспешает, -
Барон Андрет ее ведет.
Но как ей перебраться вброд?"
Ждут короли, что будет дале.
А к переправе подскакали
Три ворога меж тем. "Послушай, -
Кричат Тристану, - где тут суше?
Где лучше брод?" - "Повсюду грязь,
Тот молвит, к ним оборотясь, -
Вот только там не столь уж вязко".
Клюкою тычет, как указкой,
Туда, где самая трясина:
"Там бутовище, а не тина".
Коней пускают вброд бароны,
Как указал им прокаженный,
И липкой грязи вволю там, -
3800По самое седло коням.
И бултыхнулись три злодея,
А он, как бы о них радея,
Кричит, орет с бугра: "Сеньеры,
Сильней, сильней вонзайте шпоры!
Да ну же, бог вас разрази!
Вам, что ли, нравится в грязи?"
Все глубже вязнут скакуны.
Бароны ужаса полны:
Ни кочки, ни куста кругом.
А на откосе на крутом
Весь рыцарский собрался стан.
Послушайте, как врет Тристан.
"Пожитки на седло кидайте!
В грязи утопнуть им не дайте!
Плащи, плащи вам надо скинуть!
Рукой гребите, чтобы не сгинуть!
Я видел сам - здесь без труда
Кто шел туда, а кто сюда,
И бодрою к тому ж походкой".
3820И ну трещать своей трещоткой,
И кружкою при том бренчать,
Давать советы и кричать.
На берегу на супротивном
Изольда в одеянье дивном
Глядит на ворогов в грязище,
На друга в облаченье нищем,
И спешивается она,
Спокойной радости полна.
Людьми облеплен косогор.
И короли, и весь их двор
Следят за этими тремя,
Как падают они плашмя,
Встают и вновь бредут, скользя.
Орет калека: "Так нельзя:
Уже и королева тут,
Пора начать над нею суд,
Вам, что ж, послушать неохота, -
Так по душе пришлось болото?"
Шумит, гудит от смеха склон.
3840Меж тем Деноалену он:
"Тебя, сеньор, уж так мне жалко,
Держись-ка за мою за палку".
И палкой тычет, и тычок
Того опять сшибает с ног.
Теперь барон как грязи ком,
Лишь волосы торчат торчком.
А прокаженный вновь заводит:
"Ох, силушка моя уходит!
Недуг Акрийский71 виноват,
Что ноги быстрые болят,
Что ноют днем и ночью кости,
Что руки белые в коросте!"
При королеве был Динас.
Тристана он узнал тотчас,
Ей незаметно подмигнул,
Потом на Брод Худой взглянул
И увидал, возвеселясь,
Трех ворогов, попавших в грязь.
С трудом те одолели брод,
3860С них грязь потоками течет.
Отмоются не так-то скоро!
На них глазеют с косогора,
Они ж до нитки все снимают,
Одежду грязную сменяют.
Я про Динаса расскажу.
Он поглядел на госпожу
И говорит: "Ты в шелк одета -
Как перейдешь болото это?
Наряд бесценный - вот беда! -
Испорчен будет навсегда.
Такую грязь не отскребешь, -
Мне эта мысль как острый нож".
Мигнув ему, она смеется:
Отважное в ней сердце бьется,
К тому ж и разумом она
И хитростью наделена.
Чуть ниже, там, где терн растет,
Динас легко на берег тот
Переправляется с Андретом,
3880Она ж по-прежнему на этом.
Стоит теперь, как перст одна,
И через реку всем видна.
Обращены все взоры к ней
И рыцарей и королей.
И, зная это, к иноходцу
Она подходит и берется
Подвязывать к лукам чепрак,
Да так умело, споро так,
Что даже конюх наторелый
И тот ловчее бы не сделал!
Потом и тебенькам72 черед:
Их под седло она сует.
И вот уже с коня сняла
Ремень нагрудный, удила,
И, сжавши хлыст одной рукой,
Чуть приподняв подол другой,
Ведет коня спокойно к броду,
Дает хлыста - тот входит в воду.
И в удивление пришли
3900И рыцари, и короли,
И восхищаются согласно
Изольдой храброй и прекрасной.
Из шелка был ее наряд, -
Таким торгует лишь Багдад, -
Блио, и плащ, и шлейф по краю
Обшиты мехом горностая;
В кудрях златой сверкает венчик;
Ложатся кудри ей на плечи,
Златою нитью перевиты;
Белы и розовы ланиты -
Как вешний день она цветет.
Изольда нищего зовет:
"Иди скорей сюда! Есть дело".
"О госпожа, - он ей несмело, -
Прости, что прекословить смею,
Но я тебя не разумею".
"Боюсь испачкаться в грязи.
Ты на себе перевези
Меня на берег тот". - "О Боже,
3920Такое счастье мне не тоже!
Взгляни, владычица: я грязен,
Горбун, урод и весь в проказе".
Она в ответ: "Что из того?
Недуга злого твоего,
Не бойся, я не перейму".
А он ей: "Сердцу моему
Сладка, отрадна речь такая".
К Изольде он идет, хромая.
"Ты страшен! Отверни личину
И поскорей подставь мне спину.
Ты будешь конь, я верховой".
Смеясь, он к ней встает спиной,
И вот она верхом на нем,
И короли со всем двором
Глядят, как хромля, спотыкаясь,
Притворно охая, шатаясь,
Ее несет он через реку.
Она сидит, обняв калеку,
Ногами сжав ему бока
3940И улыбается слегка.
И все кричат: "Дивитесь, люди"73
.. .. .. .. .. .. .. . .
И не привидится во сне,
Чтоб прокаженный на спине
Нес королеву! Он убогий,
Едва переставляет ноги,
Давайте ближе подойдем -
Вдруг упадут они вдвоем!
И к берегу спешат бароны74,
.. .. .. .. .. .. .. .
И сам король Артур идет,
А вслед за ним валит народ.
Прекрасной ношей нагруженный,
Бредет, качаясь, прокаженный,
Уже у цели он, и вот
Изольда на ноги встает.
Он руку тянет, просит мзды
За тяжкие свои труды.
Король Артур взывает к ней:
3960"Будь, королева, пощедрей!
Он заслужил". Она в ответ:
"К нему быть щедрой? Нет и нет!
Он выклянчил уже немало -
Наестся нынче до отвала!
Суму он сунул под тряпье,
Но я нащупала ее:
Король, полно там всякой снеди,
Не так уж этот нищий беден.
Не корки, а хлеба в суме,
К тому ж одет-обут к зиме.
Пять эстерлинов75 он за гетры,
Возьмет - за твой подарок щедрый,
А капюшон тот меховой,
Что дал ему властитель мой,
Нетрудно будет променять
Хоть на осла, хоть на кровать.
Людей стрижет он, как овец,
Бесстыжий этот молодец.
Но пусть зарубит на носу, -
3980Не дам бездельнику ни су!"
Смеются громко короли.
Коня Изольде подвели.
Все на Поляну поспешают
И на скаку мечи скрещают.
Чуть скрылись - и Тристан тотчас
Пошел туда, где ждал Динас.
Тот был уже давно готов,
Взнуздал кастильских скакунов76,
Взял два щита и два копья
И для него и для себя.
Тристан с Динансом облачились,
Неузнаваемы явились.
Лицо завесой белой скрыв,
Назад учтиво отступив,
Динас возле коня стоит.
Могуч его скакун и сыт.
Бель Жоеор77, Тристанов конь,
Резвей, быстрее, чем огонь.
Он черной саржей весь покрыт,
4000Седло черно и черен щит,
Завесой черной - нет чернее, -
Тристан укрыл лицо и шею,
А на копье значок тот самый,
Что дан ему Прекрасной дамой.
За поясом у них мечи,
Под ними кони горячи,
Среди холмов долиной едут,
Между собой ведут беседу.
Пред ними Белая Поляна.
Узрев Динаса и Тристана,
Ровен отважный вопросил, -
Племянник он Артура был:
"Кто, Жирофлет, вот эти двое?
Их вид так важен и достоин!" -
"Тот, в черном, наводящий страх78, -
Из Черных, что живут в горах,
А в белом с блещущим щитом,
По облику мне незнаком.
В них дух нечистый, не иначе".
4020Те по Поляне Белой скачут.
Их копья высоко подъяты,
Щиты в руках могучих сжаты.
Они с доспехами слились,
Как будто в них и родились.
Марк и Артур склоняют слух
К речам неспешным этих двух:
Для них, мол, Корнуэльс - чужбина,
Их край - просторная равнина.
И многие на них глядят,
Они же взорами скользят,
Глазами неустанно бродят,
Но тех, кто нужен, не находят.
Изольда с верною Бранжьеной
Обоих признают мгновенно.
А между тем Андрет верхом,
С высоко поднятым копьем,
Летит к Тристану, словно ветер,
Ему в лицо попасть он метит.
Тристан Андрета признает,
4040И охнуть не успел народ,
Как выбит из седла барон.
Он ранен в руку, побежден,
Лежит, бессилен и унижен,
У ног Изольды неподвижен.
Увидел Говернал в тот миг,
Что едет от шатров лесник, -
Тот, что задумал, низкий тать,
Тристана спящего предать.
К врагу он мчится, как стрела,
Предатель видит - смерть пришла,
Похолодел, дрожит со страху.
Его пронзает сталь с размаху,
И, прежде, чем пришел священник,
Дух испустил лесник-изменник.
И, в простоте нелицемерной,
Изольда, радуясь безмерно,
Смеется, скрытая покровом.
Меж тем, насупившись сурово,
Собрались Жирофлет, Ивен,
4060Толас, Корис, Синглор79, Ровен.
И говорит Говен: "Сеньеры,
Как быть? Смолчать, потупив взоры?
Я думаю, нечистый дух
Стоит на страже этих двух,
Но пусть хоть сотнями хранимы,
Убит один из наших ими:
Долг рыцаря - отметить врагам".
Король Говену: "Был бы нам
Отважный подвиг сей по нраву".
Но, одолевши переправу,
Уже на берегу другом
Тристан и Говернал вдвоем.
Решив, что духи эти двое,
Все их оставили в покое.
Артур с Изольдой едет рядом,
И путь ему - одна отрада80.
.. .. .. .. .. .. .. .. .
 
Расселись все бок о бок, в ряд.
Поодаль короли сидят:
Меж них, обоим сжавши руки,
Изольда в ожиданье муки.
Лежат на драгоценной ткани
Святые мощи, и в охране
Говен в изглавье зорко бдит.
Артур с Изольдою сидит
И первый слово молвил он:
"Прекраснейшая среди жен,
Клянись, Изольда, пред мощами,
Что не было вовек меж вами,
Между Тристаном и тобой
Любови грешной и срамной".
И, к небу обративши взоры,
Изольда говорит: "Сеньеры,
Внемлите клятве все округ,
4200Внемли и ты, о мой супруг!
О боже, сущего создатель,
Святой Гиларий81, мой предстатель,
Услышана да буду вами!
Я чудотворными мощами
Клянусь - меж бедер у меня
В ночи ль, средь белого ли дня
Лишь двое были: первый тот,
Кто нес меня по топи вброд -
Тот жалкий нищий прокаженный -
Да Марк-король, кому я в жены
На веки вечные дана.
Вся правда господу видна:
Да, нищего я обнимала...82
.. .. .. .. .. .. .. . .
И это клятвенное слово
Я подтвердить сейчас готова".
И слышит это стар и млад.
Все крестятся и говорит:
"Помилуй королеву, Боже!
4220Нет, так солгать никто не может!
Тот нехристь или лютый зверь,
Кто не поверит ей теперь.
Оправдана Изольда нами,
Поклявшися перед мощами
При королях, при всем народе,
Что были у нее меж бедер
Лишь двое - прокаженный тот,
Который нес по грязи вброд
Изольду в девять поутру,
Да Марк-король, ее супруг.
Пусть ад ее врагов пожрет!"
Король Артур тогда встает
И Марку слово говорит,
И речь его как гром гремит,
"Король, господен правый суд
Сейчас мы все узрели тут.
Изольда пред тобой безвинна,
И коль наветов яд змеиный
Бароны лить начнут опять,
4240Клянусь, всем трем не сдобровать!
Не будет мною пощажен
Ни Гондоин, ни Гвенелон,
И ты, Деноален-злодей,
Заплатишь головой своей!
Где б ни был я - стрелой примчусь,
С клеветниками расплачусь!"
И Марк ему в ответ: "Сеньер,
Благодарю". Доволен двор:
Нелюбы эти трое всем.
В отъезд сбираясь между тем,
Артур отважный и премудрый
Изольде молвит златокудрой:
"Ко мне, сеньера, слух склони,
Суровым взором не казни,
Тебе служить до гроба рад,
И пусть твои враги дрожат!
По праву преданного друга
Просил я твоего супруга
Клеветникам не верить впредь,
4260Наветы гнусные презреть".
"С тобою я во всем согласен", -
Так молвил Марк, и восвояси
Они уехали затем:
Марк в Корнуэльс, Артур в Дархем.
Тристан в лесу недолго прожил
И в Корнуэльс уехал тоже.
 
Марк в Тинтажеле мир вкушает -
Он всем соседям страх внушает,
И вот охотится, пирует.
Изольда с ним, но все горюет
И предана любви былой.
Меж тем, взыскуя мести злой,
Три лиходея, не смирясь,
Плетут коварных козней вязь.
Алчбою к золоту томим
Приходит наговорщик к ним
И молвит: "Если я совру,
Как пес паршивый пусть умру.
За королеву посейчас
4280Лютует Марк-король на вас.
Накиньте петлю мне на шею,
Коль вам, сеньеры, не сумею
Тристана показать тайком,
Когда с Изольдой он вдвоем.
Тристан, как сам Ренар, хитер83:
Едва со всею свитой в бор
Король на лов уедет дальний -
Уж он в его опочивальне.
В окно, что справа, киньте взгляд,
И пусть меня поглотит ад,
Коль не увидите воочью
Его - на зорьке или ночью.
Сжимает лук одной рукой
И держит две стрелы в другой.
При нем и меч". - "С чего ты взял?"
"В окно увидел и признал". -
"Кого?" - "Я говорю - Тристана". -
"Когда?" - "Да нынче, ранним-рано".
"И он пришел один?" - "Вдвоем:
4300Наставник Говернал при нем". -
"А где ж их кров?" - "В горах живут".
"Им, верно, дал Динас приют". -
"Должно быть, так". - "Ну, все равно.
Как нам увидеть их?" - "В окно.
Но только за услугу эту
Вы дайте мне сперва монету". -
"А много ль?" - "Марку серебра".
"Платить, пока идет игра?
Нет, погоди. Ты ловок больно!
Мы обещаем - и довольно.
Когда Тристана впрямь захватим,
Не скаредно тебе заплатим".
И шепчет душегуб лукавый:
"Есть в спальне королевской справа
Оконце, скрытое ковром.
А в садике под тем окном
Течет ручей. Его откос
Высоким шпажником порос.
С зарей пусть кто-нибудь из вас
4320Шмыгнет в тот сад - да чтоб припас
И взять с собою не забыл
Сук подлинней, да заострил
Конец того сука заране.
Пусть он перед оконцем встанет,
Суком ковер тихонько сдвинет
И взором горницу окинет,
И сам тогда он убедится,
В силке ли знатная та птица.
Пусть не боится ничего:
Из спальни не видать его.
Три утра пусть постережет,
И если вам язык мой лжет,
Пускай его отрежет нож".
Бароны говорят: "Ну что ж,
Заплатим. Наше слово свято".
Ушел бесстыжий соглядатай.
Бароны судят и рядят,
Кто первый проберется в сад
И, притаившись под окном,
4340Застигнет любящих вдвоем.
И вот решают - для почина
Отправить первым Гондоина.
Как радуются эти трое,
Тристану западню устроя!
Меж тем, Изольда в Тинтажеле,
Не ведая о черном деле,
К Тристану Периниса шлет:
"Пусть на заре ко мне придет:
Король ночует в Сен-Любене"84.
И мчится паж быстрей оленя,
Несет Тристану эту весть.
Конец у всякой были есть.
Тристан, поднявшись до рассвета,
Покуда тьмой земля одета,
Собрался в путь, ему не новый,
Что вел по заросли терновой.
Там, где кусты прорезал луг,
Чуть замедляет шаг и вдруг,
Сквозь ветви бросив взгляд орлиный,
4360Зрит вероломца Гондоина,
И для удара меч заносит.
"О боже правый, - рыцарь просит, -
Пусть враг мой ближе подойдет".
Но в сторону уходит тот.
Он и для стрел недосягаем.
Бессильной яростью сжигаем,
Стоит Тристан, но в этот миг
Пред ним Деноален возник.
Тот был не пеший, а верхом
На иноходце вороном,
При нем два кровных пса борзых.
Науськивал он громко их
На вепря, что среди кустов
Укрылся от свирепых псов.
А те ворчат и зубы щерят,
Но им не взять сегодня зверя:
Уйдет добыча, а взамен
Умрет сейчас Деноален
От раны, да такой, что тут
4380И чудодеи не спасут.
Тристану плащ теперь помеха.
Его он скинул, чуть подъехал
К терновой заросли барон.
Прыжок - и рыцарь, разъярен,
Глазам злодея предстает.
От ужаса немея, тот
Пытается бежать. Напрасно!
Он наземь падает безгласно,
Не вскрикнув: "Ранен я тобой!"
Склонясь над мертвой головой,
Волос врага две длинных пряди
Срезает рыцарь. Как отраден
Изольде будет этот знак,
Что обезглавлен лютый враг!
Он хочет время наверстать,
Чуть не бежит, но мысли вспять
Обращены. "Куда так рано
Шел Гондоин через поляну
Какое вновь замыслил дело?
4400Увы! Судьба не порадела,
Чтоб нынче, как Деноален,
Он превратился в прах и тлен!"
Деноалена обезглавив
И бога восхвалив, восславив,
Тристан вложил в ножны свой меч,
И плащ, что прежде сбросил с плеч,
Надел, и капюшон накинул,
Ствол дерева на труп надвинул
И поспешил к Изольде милой.
Послушайте, что дальше было.
Покуда рыцарь был в пути,
К оконцу спальни подойти
Успел барон. Он глянул вниз -
Был в горнице лишь Перинис.
Пол густо устлан тростником.
Бранжьена верная потом
Явилась, расчесавши косы
Изольде золотоволосой
И гребень все еще держа.
4420За нею следом - госпожа.
Ждет за окном злодей в тревоге,
И вот уж рыцарь на пороге.
При нем его бессменный друг -
Без промаха разящий лук,
И две стрелы в руке одной,
Две пряди длинные в другой.
С плеч сбрасывает плащ Тристан -
Высок и прям прекрасный стан.
Изольда рыцаря встречает,
Поклоном низким привечает,
В оконце смотрит мимолетом
И за оконным переплетом
Зрит чью-то голову она,
И гневом грудь ее полна.
Но разум ей недаром дан.
"Ты видишь, - говорит Тристан, -
Твой враг моей рукой убит:
Деноален ни меч, ни щит
Уже не купит, не продаст".
4440"Спокойней станет нам, бог даст, -
Она ему. - Но лук взведи,
Как он натянут, погляди".
Лук взводит рыцарь, удивляясь,
О короле меж тем справляясь,
Изольда ж отвечает так:
[Мол, западню готовит враг.]85
Коль жив останется злодей,
Он Марку-королю и ей
Войну кровавую объявит.
Но от беды господь избавит, -
Падет их ворог, бездыхан.
"Еще раз лук взведи, Тристан,
Проверь, туга ли тетива".
Такие говорит слова,
Как будто ей шутить охота:
"Я вижу здесь дурное что-то".
И рыцарь, на догадку скор,
Немедля вверх бросает взор,
Глядит, недвижный и сторожкий,
4460И видит - голова в окошке,
И Гондоина узнает,
И Сыну божьему он шлет
Моленье, ужасом объятый:
"Дай в цель попасть стрелой пернатой!
За нас приявший смерть лихую,
Тебя, Спаситель наш, молю я!
Безвинных погубить затеяв,
Один из гнусных трех злодеев
Вон там стоит. О боже правый,
Дай твари отомстить лукавой!
Пусть он стоит не шевелясь".
И меткая стрела взвилась,
Могучей послана десницей.
Уже она не отклонится:
Пронзает Гондоину око
И в мозг вонзается глубоко,
В полете быстром так легка,
Что ласточку и мотылька
Обогнала бы та стрела!
4480Как в мягкий плод, она вошла
Злодею в голову, и он,
Тристаном наповал сражен.
Лежит недвижен, онемев,
Сказать пред смертью не успев:
"Я ранен! Мне грехи, о боже...86

 

 


 
1 Король проклятья карле шлет. - Наш перевод начат с 265 стиха романа. На первых двух листах рукописи (ст. 1-280), которые во многих местах сильно повреждены и не поддаются прочтению, рассказывается о свидании Тристана и Изольды у ручья под сосной и о разыгранном любовниками объяснении, которое должно убедить короля Марка в их невиновности. Марк подслушивает их разговор, сидя в ветвях развесистой сосны, куда он забрался по совету злонамеренного карлика, донесшего на любовников. Следует заметить, что роль доносчика не случайно предоставлена карлику: в эпоху Средних веков любое физическое уродство считалось божьей карой, а его носители наделялись всяческими отрицательными чертами характера.
2 Сегосон - герой популярной в Средние века легенды, карлик, горбун, ставший любовником жены римского императора Константина (274-337) и жестоко наказанный за это.
3 Фросин. - Как полагают исследователи, это имя может быть истолковано как "Жаба", что лишний раз говорит об отрицательном отношении к этому персонажу.
4 ... тем проклятым... - т. е. трем баронам, врагам Тристана.
5 ... за Люцифером, Орионом... - Люцифером в Средние века называли иногда "утреннюю звезду" - планету Венеру; Орион - созвездие в экваториальной части неба, рядом с созвездием Тельца. Таким образом, карлик Фросин наделен знанием астрологии, что считалось в эпоху Средних веков подозрительным и опасным.
6 Говернал - воспитатель и оруженосец Тристана. Изначально его имя писалось несколько иначе (Горвенал), но под влиянием этимологического переосмысления (Воспитатель, "Гувернер") превратилось в Говернала и даже, в ряде памятников, Гувернала.
7 Он на смерть бился, дабы стала я королевою твоей. - Намек на бой Тристана с драконом, обложившим страшной данью Ирландию. Отец Изольды обещает победителю дракона руку своей дочери и половину королевства; Тристан от этой половины отказывается, берет Изольду, но не для себя, а для дяди.
8 ... ни монетки... - В оригинале назван "безант", золотая монета, которую чеканили в Византии (откуда и название); это была единственная золотая монета, имевшая хождение в ту эпоху.
9 Святой Мартин - популярный католический святой; он был епископом Тура и жил в IV в. Менее популярен был другой святой с тем же именем - папа Мартин I (649-655).
10 ... как от дани... - т. е. дани ирландцам, за которой приезжал богатырь Морхольт.
11 Тристан в покое дяди спит... - Как полагают исследователи, в данном случае герой осуществляет свое право королевского спальника. Но он остается в комнате короля и тогда, когда там находится королева. Это спальникам не разрешалось; для Тристана делается исключение как для племянника и спасителя страны от тяжкой дани.
12 Кардуэл - одна из резиденций короля Артура; ее отождествляют с современным Карлайлем, городом на севере Англии, на границе с Шотландией.
13 Денье - очень мелкая монета, имевшая хождение в Средние века на территории Франции.
14 Перинис - это друг Тристана, паж Изольды.
15 Моим злодеям дал бы бой... - т. е. Тристан согласен на оправдательный поединок, что было в обычае эпохи.
16 Динас - крупный феодал на службе у Марка (его сенешаль). Он решительно принимает сторону Тристана и поддерживает его в борьбе с баронами. В замке Динаса Тристан не раз находит убежище.
17 Святой Фома - один из двенадцати апостолов, тип сомневающегося, не принимающего все на веру человека. Поэтому именем Фомы клялись тогда, когда хотели подчеркнуть надежность своих слов.
18 Блио - длинный плащ, обычно стягиваемый у талии поясом.
19 ... в них золотые шнуры блестят. - Т. е. вплетенные в волосы шнуры из золотой парчи, поддерживающие прическу.
20 Лансиен - замок в королевстве Марка, одна из резиденций короля, наряду с Тинтажелем.
21 Ивен - Характерно, что предводителю прокаженных Беруль дает имя одного из прославленных рыцарей Круглого Стола, о котором сохранилось валлийское "мабиноги" и которого Кретьен де Труа сделал героем своего романа "Рыцарь со львом".
22 Беруль читал об этом сам... - Здесь впервые автор романа называет себя по имени (Berox); еще раз он назовет себя в стихе 1792. Никакими достоверными сведениями об этом писателе современная наука не располагает.
23 Моруа - этот лес (со сходным названием) существует и теперь на северо-западе Англии.
24 "Опасный брод". - Упоминание брода как места поединков, неожиданных встреч и т. п. часто встречается в рыцарских романах, с характерным для них стремлением к топографической "отмеченности". В данном случае правильнее было бы перевести как "Брод Приключений", т. к. всякое появление героя у подобного брода оборачивается для него новой рыцарской авантюрой.
25 ...у Марка не людские уши, а конские... - Об этом пережиточном мотиве подробнее см. в нашей статье в настоящем издании (стр. 640).
26 Марка - денежная единица германского происхождения, равная стоимости восьми унций золота.
27 Во всем виновен приворот... - т. е. любовное зелье, случайно выпитое Тристаном и Изольдой во время их морского путешествия из Ирландии в Корнуэльс ко двору короля Марка.
28 Отран - сарацинский король, которому принадлежал город Ним на юге Франции. Отвоеванию этого города у неверных посвящена французская эпическая поэма "Нимекая телега"; в конце поэмы рассказывается, как Отран был убит Гильомом Оранжским.
29 Хюсден - кличка собаки Тристана может быть переведена как "Зубоскреп".
30 Сказал когда-то Соломон... - Таких слов, приписываемых легендарному библейскому царю Соломону, в многочисленных рассказах о нем нет. Но, как полагает Феликс Лекуа, здесь Беруль может вспоминать о широко распространенной в Средние века басне (она зафиксирована и в одном рассказе "Римских деяний", латинском повествовательном памятнике XIII в.) о рыцаре и его собаке; мораль басни как раз такова (См.: F. Lecoy. Sur les Vers 1461 -1462 du Tristan de Beroul. - "Romania", LXXX, 1959, no 1, P. 82-85).
31 И говорит он королеве... - Далее строка не поддается прочтению.
32 ... вдвоем оставил. - Далее в рукописи явно лишняя строка ("Он иноходцем ловко правил"), опускаемая всеми издателями в основном тексте.
33 Катона не забудь уроки... - Такого наставления у древнеримского общественного деятеля Катона (автора весьма популярного в эпоху Средних веков) нет. Но по-видимому, такое изречение античному философу-моралисту приписывалось; сходную мысль вкладывает, например, в уста Катона Алар из Камбре, автор французской морально-дидактической поэмы, написанной в начале XIII в.
34 ... зазубринами был отмечен. - Имеется в виду та выщерблена, что образовалась на мече Тристана во время поединка с Морхольтом (осколок меча юноши, как известно, застрял в черепе ирландца), и по этой зазубрине Изольда затем опознала героя.
35 Они три года там страдали... - Это место романа Беруля можно понимать двояко. Можно считать, что Тристан и Изольда провели в лесу Моруа три года. Но можно полагать, что прошло как раз три года с момента испития ими любовного зелья; ведь именно тремя годами ограничивается здесь действие напитка (у Эйльхарта - четырьмя). Тогда пребывание любовников в лесу оказывается значительно меньшим.
36 ... приворот. - У Беруля употреблено выражение явно германского происхождения - lovendrins (т. е. "любовный напиток").
37 Иванов день - т. е. день Иоанна Крестителя, 24 июня.
38 Лидан. - Исследователи идентифицировали этот топоним как современный Лидфорд в Девоншире. Лидан (Литан), согласно Эйльхарту, был резиденцией Динаса (Тинаса).
39 Дургам - английский город в одноименном графстве.
40 Фризы. - Как полагают исследователи, имеются в виду в данном случае не представители племени фризов, обитавших на территории современной Голландии (ныне провинция Фрисландия), а жители нынешнего английского графства Дамфрис.
41 Лонуа (или Леонуа) - родина Тристана; ее обычно идентифицируют с Лотианом, местностью южнее Эдинбурга. Это вполне согласуется с пиктским происхождением нашего героя.
42 ... - король велик и милосерден. - Наличие здесь пропуска одного стиха некоторыми учеными (Ж. Ш. Пайен) оспаривается. Действительно, в нашем тексте нет нерифмующейся строки.
43 Константина - поселок и церковный приход в Корнуэльсе, недалеко от леса Моруа, в нескольких милях от Фалмута. Отметим, что эта местность не упоминается больше ни в одном французском куртуазном романе.
44 За фризским за морем... - Под "фризским морем" автор романа имеет в виду залив Ферт-оф-Форт.
45 ... - но напиши... - Тристан как бы диктует Огрину свое собственное письме к Марку. Вообще, старофранцузский текст позволяет понять это место в том смысле что сам отшельник пишет письмо королю от имени героя, Тристан же в этом случае писать не умеет.
46 vale - обычная латинская формула в конце письма (что значит "Прощай!", "Будь здоров!").
47 Изольда к рыцарю бежит... - Далее в рукописи совершенно очевидный пропуск (видимо, не очень большой, но точные его размеры установить невозможно).
48 Дает ему письмо читать... - Типичная черточка эпохи: крупные феодалы, как правило, бывали неграмотны. У Беруля, например, Тристан не умеет писать, и письме к Марку, как мы помним, пишет Огрин. Это, конечно, плохо согласуется с более поздними представлениями о нашем герое, обучавшем Изольду грамоте, и, как нам представляется, указывает на архаические черты романа Беруля. Но есть здесь и другое объяснение. Королям и крупным феодалам читать и писать считалось зазорным, как не соответствующим их сану. Для этого у них в составе их челяди были специальные "чтецы" и "писцы".
49 Велит он звать баронов знатных... - Это также типично для эпохи, когда все важные решения, в том числе и касающиеся своей личной жизни, король принимал лишь с согласия своих баронов.
50 Гавуа - возможно, это современное графство Голуэй в Шотландии.
51 К Поляне Белой... - Местностей с таким названием немало в Нормандии.
52 Яспис - твердый непрозрачный камень, сходный с агатом; яшма.
53 Уста сливают в поцелуе. - В оригинале сказано несколько иначе: "Тристан целует королеву и она его, принимая его в свои подданные" (par la saisine). Как справедливо замечает Ж. Ш. Пайен в своих примечаниях ("Les Tristan en vers", p. 336), здесь происходит известное изменение в роли Изольды: из пылкой любовницы (пол влиянием напитка, действие которого затем кончается) она превращается в даму, предмет обожания и поклонения рыцаря. Подобный поцелуй входил и в феодальный обиход, и упоминался, переосмысленным, в памятниках куртуазной литературы.
54 Мон - т. е. Мон-Сен-Мишель (точнее, Сент-Майклс Монт), небольшой островок у побережья Корнуэльса, в заливе Маунтс Бей.
55 Лишь четверо... - т. е. три "проклятых богом" барона и лесник; Беруль забыл, что один из баронов уже убит. Эта неувязка заставляла некоторых исследователей предположить искусственное соединение двух разных произведений в парижской рукописи романа Беруля. Подобная точка зрения в настоящее время, как известно, оспорена. Можно также предположить, что место убитого барона занял Андрет, тоже "барон" и тоже ненавистник наших героев.
56 ... - на самодельном ложе... - Далее в рукописи явный пропуск нескольких стихов.
57 ... наветчикам придется худо... - Возможно, далее в рукописи небольшой пропуск.
58 Андрет - приближенный короля Марка; в тексте сказано, что он родился в Николе (Линкольне). Не следует путать его с племянником короля Андретом, заклятым врагом Тристана.
59 ... и точно изумруды очи. - Отметим ирландские черты внешности Изольды: рыжие волосы и зеленые глаза.
60 Святому посвящен Самсону... - Полезно вспомнить, что Тристан сражался с Морхольтом на острове, тоже носившем имя Св. Самсона. Св. Самсон - это местный святой (был епископом в Доле).
61 Святой Этьен - популярный католический святой, первый мученик христианства, казненный в Иерусалиме. В его честь сооружено немало храмов.
62 Святой Тремор - местный бретонский святой, патрон Карахеса, столицы короля (или герцога) Хоэля, отца Изольды Белорукой.
63 ... перед глазами пелена... - Предполагают (Э. Мюре), что здесь в рукописи небольшой пропуск.
64 Говен - герой многих артуровских романов. Он был образцовейшим рыцарем; отличительной его особенностью была изысканная куртуазность. Но у некоторых авторов (например, у Кретьена де Труа) эти его качества сказываются чисто поверхностными, поэтому другие рыцари превосходят Говена.
65 Кей-сенешаль. - Он был персонажем многих куртуазных романов, причем, часто - персонажем комическим, т. к. его обычно отличали чрезмерное бахвальство и трусость.
66 Жирофлет - один из рыцарей Круглого Стола, сын До из Кардуэла.
67 Исполнен будет твой приказ. - Далее в ст. 3315-3614 рассказывается, как Перинис договаривался с Тристаном и затем отправился на поиски Артура (которого не оказалось в Карлсоне). Он находит его в Иснелдуне. Рыцари Круглого Стола осуждают баронов-предателей и уговаривают Артура отправиться на божий суд. Перинис возвращается. Тристан готовится, следуя указаниям Изольды.
68 Из Ратисбоны, знать, оно... - Ратисбона - это средневековое название баварского города Регенсбурга (от названия кельтского поселения Радаспоны). С X по XII в. Ратисбона была столицей Баварского герцогства, одним из крупнейших торговых и ремесленных центров Европы, славившимся, в частности, выделкой сукон.
69 ... из рейнского из полотна... - Реймс издавна славился своими шерстяными и полотняными тканями, а также чулочными и пр. изделиями.
70 Карлсон - С таким названием известны несколько валлийских населенных пунктов, поэтому точно идентифицировать эту резиденцию короля Артура невозможно.
71 Недуг Акрийский... - Имеется в виду эпидемия чумы, свирепствовавшая в 1190 и 1191 гг. среди крестоносцев, осадивших под предводительством французского короля Филиппа-Августа и Ричарда Львиное Сердце сирийский порт Акр (Сен-Жан д'Акр). Упоминание этой эпидемии послужило поводом передатировки второй части романа Беруля" и приписывания ее другому автору. Однако большинство исследователей считает упоминание этой эпидемии позднейшей интерполяцией.
72 Тебеньки - боковые кожаные лопасти седла.
73 Дивитесь, люди! - Далее строка не поддается чтению.
74 ... спешат бароны... - Далее, по-видимому, пропуск в рукописи.
75 Эстерлин - т. е. стерлинг (название английской монеты).
76 ... кастильских скакунов... - В Испании в Средние века выращивали крупных сильных лошадей, способных легко нести рыцаря с его тяжелым вооружением. Такие лошади поставлялись из Испании во все страны Западной Европы.
77 Бель Жоеор - кличка коня Тристана может быть переведена как "Прекрасный Игрун".
78 Тот, в черном, наводящий страх... - В куртуазных романах эпохи довольно часто фигурирует Черный Рыцарь. Обычно встреча с ним приносит герою неудачу.
79 Ивен, Толас, Корис, Синглор... - рыцари короля Артура. Ивен, один из популярнейших героев артуровских сказаний (ср. прим. 21), согласно легендам", был сыном короля Уриена. Толас в других романах изображен как коварный и злокозненный рыцарь. Имя Кориса встречается только у Беруля, как и имя Синглора.
80 ...одна отрада. - Далее в ст. 4077-4182 рассказывается о возвращении рыцарей к своим шатрам и о беседе короля Артура со своими приближенными перед отходом ко сну. Поутру все готовятся к божьему суду. Обращаясь к Марку, король Артур говорит, что после этого тяжкого испытания никакое подозрение не должно пасть на королеву Изольду. Марк отвечает, что вообще весь этот суд устроен помимо его воли.
81 Святой Гиларий - католический святой, один из отцов церкви; он жил в IV в. и был епископом в Пуатье.
82 ... я обнимала... - Далее одна строка не поддается прочтению.
83 ... как сам Ренар, хитер... - Ренар был героем пародийного "Романа о Лисе", где под видом царства животных было изображено феодальное общество. Первые песни (т. н. "бравши", т. е. ветви) этого романа возникли в последней четверти XII в. (их автором, как предполагают, был поэт Пьер де Сен-Клу). "Роман о Лисе" снискал популярность не только в городской среде (его породившей), но и феодальной, образы романа вскоре же стали нарицательными.
84 Сен-Любен. - Этот город, упоминаемый только Берулем, не поддается идентификации.
85 ...готовит враг.] - Конъектура, предложенная Ж. Ш. Пайгном.
86 ... О боже... - На этом рукопись обрывается.

 

Источник: 

Легенда о Тристане и Изольде. Серия «Литературные памятники», М., «Наука», 1976