Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова

По изд.: Девичья игрушка, или Сочинения господина Баркова — М.: Ладомир, 1992
Издание подготовили А. Зорин и Н. Сапов

Настоящее издание представляет собой первую попытку научного издания «Девичьей игрушки», разумеется, не решающую всех проблем, связанных с этим обширным и, невзирая на публикации последних лет, еще не исследованным массивом русской поэтической культуры XVIII века. О «полной неизученности барковианы в типологическом, историко-культурном и собственно историко-литературном отношении» писал в «Словаре русских писателей XVIII века» В. П. Степанов. Поэтому данный сборник представляет собой скорее начало освоения этого многообразного материала и первичное введение его в оборот, чем итоги, пусть даже предварительные, такого освоения.

В основе состава и композиции книги лежит выдвинутая составителями гипотеза о возможности реконструкции первоначального ядра «Девичьей игрушки». Дело в том, что проведенный анализ ранних списков барковианы (см. статью «Обзор рукописной барковианы XVIII века») показывает: практически все они (за исключением отчасти ГПБ-2, безусловно, ГПБ-3) изготавливались любителями подобной литературы для собственного пользования. Соответственно, переписчики были мало озабочены полнотой и аутентичностью состава и верностью текста. Они легко могли выкидывать не заинтересовавшие их произведения и добавлять что-то от себя. Действительно, просмотренные списки существенно разнятся по составу и композиции. Вместе с тем, и это, пожалуй, самое существенное, исходный корпус текстов в основном поддается реконструкции. При том, что ни один из перечисленных нами списков не восходит к другому и не повторяет другой, большая часть входящих в них произведений повторяется, по крайней мере, в пяти-шести списках. Эта близость друг к другу вариантов «Девичьей игрушки» становится особенно наглядной, если сопоставить их с копиями XIX века, в которых те же стихотворения произвольно перемешаны с более поздними, не обнаруживающими между собой никакого соответствия. Таким образом, если отсеять из ранних списков тексты, встречающиеся лишь один-два раза, то можно осторожно утверждать, что оставшееся будет более или менее близко к первоначальному ядру «Девичьей игрушки».

Существенный элемент структуры большинства барковских сборников составляет их четкое жанровое деление. (Только в списке ЦГАЛИ оно отсутствует, и все стихотворения идут там вперемешку.) При этом жанровые представления переписчиков были весьма условны, и логику отнесения тех или иных произведений в соответствующие рубрики понять подчас совершенно невозможно. Более того, одни и те же произведения сплошь и рядом оказываются в разных списках в различных жанровых отделах. Не говоря уж о таких малоразличимых жанрах, как басня и притча, здесь путаются оды и эклоги, мадригалы и эпиграммы. Однако общее стремление переписчиков к рубрикации остается неизменным. В этой псевдосистематичности сказывается, конечно, влияние поэтики классицизма с его стремлением к универсализму и всеохватности, сочетающейся с тенденцией к расчленению, к таксономической строгости, к подчинению пестроты мира рассудочно выработанной иерархии с ее сетью координат и категорий.

В связи с этим составители сохранили в настоящем издании деление текстов по жанрам, представляющее собой, по существу, единственную возможность их систематизации. Нами выделены основные жанровые рубрики, более или менее регулярно проходящие через различные списки «Девичьей игрушки» и сохраняющие более или менее (см. выше) устойчивый состав: оды, поэмы, эпистолы, элегии, эпиграммы, надписи, портреты, билеты, эпитафии, сонеты, рецепты, загадки, песни, драмы. Басни и притчи сведены в одну рубрику. Тексты, систематически встречающиеся в барковиане, но не имеющие четкого жанрового приурочения, сведены в рубрику «Разные пиесы». Жанровые разделы, встречающиеся окказионально (эклоги, идиллии, мадригалы, дифирамбы и др.), не выделяются, а включенные в них произведения печатаются в рубриках, где они обнаруживаются наиболее часто, или в «Разных пиесах». В целом композиция настоящего сборника в наибольшей мере ориентирована на самые ранние источники: ГПБ-1 и Каз., однако учитывает и другие списки.

Особо следует сказать о текстах, не вошедших в настоящее издание. Сюда не включены произведения, периодически включавшиеся в барковские сборники, но не имеющие прямого отношения к барковиане: стихотворения, связанные с «Гимном бороде» Ломоносова, некоторые эпиграммы Сумарокова, Державина, «Послание к слугам» Фонвизина и др. Не вошли и обсценные стихотворения «На актрису Д.» и «Происхождение подьячего», по-видимому, принадлежащие А. Сумарокову и резко отличающиеся от основного массива барковианы. Эти произведения должны составить отдельную публикацию. Также существенно вытеняется на общем фоне «Сочинений Баркова» так называемый «ивано-даниловичевский цикл», связанный с кружком А. Олсуфьева и разнообразно представленный в некоторых списках «Девичьей игрушки» (см. вступительные статьи). Из этого цикла в настоящем издании представлены только три стихотворения, встречающиеся практически во всех списках «Девичьей игрушки» и составляющие неотъемлемую часть соответствующих жанровых рубрик. Это ода «На день рождения Та<тьяны> Ива<новны>», элегия «На отъезд в деревню Ванюши Данилыча» и «Символ веры Ванюшки Даниловича». Во всех списках стихотворения эти помещаются отдельно от других произведений, связанных с именем Ивана Даниловича. Не включены в данное издание и опыты прозаической барковианы, по-видимому, находящиеся за пределами первоначального ядра «Девичьей игрушки».

В некоторых списках «Девичьей игрушки» отдельные стихотворения подписаны, что не может служить окончательным основанием для атрибуции, но, по крайней мере, свидетельствует о наличии устойчивой традиции. Из стихотворений, вошедших в настоящее издание, с именем Баркова традиционно связываются «Ода III „Приапу“» и поэма «Сражение между хуем и пиздою о первенстве». Данные литературных полемик середины XVIII века (см. биографический очерк) дают возможность с большой долей уверенности приписать ему также трагедию «Дурносов и Фарнос». «Ода II „Пизде“» часто приписывается М. Д. Чулкову, а «Письмо Приапу» — Ф. Д. Дмитриеву-Мамонову. (Подробней об единичных атрибуциях см. в комментариях к отдельным жанрам.) Что до остальных текстов, то не подлежит сомнению, что значительная их часть сочинена Барковым, однако предложить сегодня сколько-нибудь серьезные критерии для их выделения из общего массива не представляется возможным.

При издании «Девичьей игрушки», естественно, не может не встать вопрос о выборе текста. Отсутствие автографов или хотя бы прижизненных списков не позволяет решить его сколько-нибудь определенным образом. Во всех без исключения известных нам рукописях текст испорчен порою до полной невразумительности. В этой связи представляется целесообразным опереться на подход, который был бы основан на принципах не столько литературной, сколько фольклорной текстологии. Если, как уже говорилось, можно попытаться на основе различных источников реконструировать исходный состав, то таким же способом возможно идти в направлении реконструкции исходного текста. По-видимому, первым критерием должен быть формальный: варианты, сохраняющие рифму и размер, предпочтительней, чем их разрушающие. На второе место следует поставить содержательный критерий: осмысленное чтение предпочитается бессмысленному. Затем по степени значимости идет количественный показатель: вариант, встречающийся в трех-четырех списках, обладает большей достоверностью, чем зафиксированный лишь однажды. И наконец, при прочих равных условиях следует прибегать к хронологическому критерию — выбирать чтения, содержащиеся в более ранних списках.

Разумеется, следует иметь в виду, что полученный таким образом сводный текст представляет собой всего лишь исследовательскую реконструкцию, основанную на контаминации — приеме, не пользующемся популярностью в современной текстологии. Однако практическая работа по подготовке данного издания показала, что вышеописанный способ — единственный, позволяющий получить текст, почти свободный от откровенной бессмыслицы и искажений, нарушающих стихотворную форму. Конечно, при выборе вариантов должны быть начисто исключены как вкусовые предпочтения, так и произвольные конъектуры. Кроме того, этот подход может иметь право на существование только до тех пор, пока не обнаружена сколько-нибудь авторитетная рукопись «Девичьей игрушки». Таким образом, тексты настоящего издания реконструированы в основном на основании четырех списков: ГПБ-1, Каз., Усп. и ЦГАЛИ-1. Чтения других списков учитывались выборочно, когда основные не давали согласованного и осмысленного решения.

Избранный составителями текстологический принцип, основанный на реконструкции, заведомо исключал попытки сколько-нибудь систематически воспроизвести графику и пунктуацию подлинника. Любые усилия такого рода привели бы не к сохранению специфических элементов текста, но к увековечиванию ошибок переписчиков, каждый из которых был еще к тому же неграмотен по-своему. Соответственно, орфография и пунктуация приближены к современным нормам — сохранены лишь отдельные, наиболее устойчивые написания, передающие колорит эпохи.

В дополнениях к основному корпусу «Девичьей игрушки» мы публикуем оригинал и подстрочный перевод «Оды Приапу» французского поэта А. Пирона, ставшей источником не только обеих одноименных од «Девичьей игрушки», но и многих других произведений обсценного рода в России, а также «Оду в похвалу любви» В. Г. Рубана, служащую эвфемизированной переработкой «Оды I. Победоносной героине…». Кроме того, в книге приводятся образцы стихотворений и переводов И. Баркова, как предназначенных для печати, так и распространявшихся в рукописях, но не имеющих обсценного характера.

Комментарий к отдельным произведениям, публикуемый в настоящем издании, сделан по необходимости кратким. В него входят сведения о встречаемости соответствующих произведений или жанров в различных списках, источниках текста, сведениях об авторстве и др. Варианты и разночтения, а также источники цитат и перифраз не приводятся.

За помощь в розыске необходимых в работе материалов составители приносят благодарность В. Н. Сажину, Б. А. Успенскому, А. Б. Устинову.

И последнее. Обращение к материалу подобного рода принято обычно оправдывать апелляцией либо к его особой культурной значимости, либо к характеру решаемых исследовательских задач. Составители не видят необходимости прибегать ни к той, ни к другой стратегии. Место, которое занимает барковиана в истории русской словесности, несомненно, но достаточно ограничено. С другой стороны, абсолютная неосвоенность этого пласта позволяет на настоящем этапе лишь ввести его в оборот и осуществить первичную обработку, оставляя систематический научный анализ и осмысление на будущее. Вместе с тем, и об этом следует сказать с полной определенностью, составители не считают, что публикация по существу неизвестных текстов, вызывающих сегодня как читательский, так и исследовательский интерес, требует каких бы то ни было объяснений и оправданий.

См. также:

Содержание

Оды

Победоносной героине пизде
Пизде
Похвальные стансы сочинителю сей оды
Приапу («Приап, правитель пизд, хуев…»)
На проебение целки хуем славного ебаки
На воспоминание прошедшей молодости
Собранию пизд
Описание утренней зари
Фомину понедельнику
Кулашному бойцу
На день рождения Та<тьяны> Ива<новны>
Отцу Галактиону
Бахусу
Приапу («Парнасских девок презираю…»)
Победоносному хую
Хую
На рождение пизды
Монаху, или видение исповеди

Сражение между хуем и пиздою о первенстве. Поема

Епистолы

Епистола I От хуя к пизде
Епистола II От пизды к хую
Письмо Приапу

Елегии.

Феклиста
«О ты, котора мне ети всегда давала…»
«Владычица души, жизнь жизни ты моей…»
Выговор от любовницы к любовнику
Плач пизды
Сетование хуя о плеши
На отьезд в деревню Ванюшки Данилыча

Басни и притчи

Подьяческая жена и поп
Коза и бес
Госпожа и парикмахер
Беседа
Монахи
Монахини
Повадка
Пожар
Гарнизонный солдат и немец
Неудачное искушение
Звонарь
Прохожий и сонная девка
Попадья и три ее хахалл
Старик и сонная молодка
Черкас и маленькой сын
Пьяная купчиха
Встреча
Драгун в тереме
Всадник
Пастух
Попадья
Покаяние

Епиграммы

Девичья память
Выбор
Стихотворцы
Девичье горе
Вопрос живописца
Непроворный
Требование
Кака
Заика с толмачом
Улика подьячего
<Мужу утешение>
<Монах>
<Объявление>
Доказательство
Ебливая вдова
Вопрос без ответу
Торг
Сафрон
Отговорка
Брюнетта
Федул
Предосторожность
Просьба
Мельник и девка
Рассуждение
Справедливый ответ
Отчаяние
Венерино оружие
Ссора
Cпор

Надписи

Торжественным воротам
Монумент
Экономке
Анне
Елисавете
Варваре
Дарье
Ольге
Арине
Фетинье
Настасье
Татьяне Странноприимнице
Амуру
Катерине
Пелагее

Портреты

Женские Я
Ты
Она
Мужские Я
Ты
Он

Билеты I-XLVII

Епитафии 1-6

Сонеты 1-24

Рецепты 1-5

Загатки 1-19

Песни

«Пресильным я огнем…»
«Лишь в Глухове узнали…»
«Ай, ау, ахти, хти! Кабы теперь локтя в три…»
«Ай, ay, ахти, хти! Етись хочу хуя в три…»
«Поповна, поповна, попомни меня…»
«То не шум шумит…»
«Ты хуй мой разъярила…»
«Ярость молодца берет…»
«До пятнадцати еще лет…»
«Ты для чего ебешься…»
«Кабы знала я да ведала млада…»
«Пиздьи губы, губы толстыя…»
«Как со славного со стрелки кабака…»
«К тому ль я твоим, к тому ль хуем пленилась…»

Разные пиесы

Суд у хуя с мудами
Разговор любожопа с любопиздом
Торжествующая баханка
Неудачный отказ
Целка
Символ веры Ванюшки Данилыча
Ебена мать

Драматические пиесы

Ебихуд
Дурносов и Фарнос

Дополнения

A. Piron. Ode a Priape
А. Пирон. Ода Приапу
В. Рубан. Ода в похвалу любви

Стихотворения и переводы И. Баркова

Ода на всерадостный день рождения…
«Не пользу сатир я хвалами возношу…»
Его Сиятельству графу Григорью Григорьевичу Орлову…
Сатира VIII книги первой Горация

Стихотворения, приписываемые И. Баркову

Сатира на Самохвала
«Пронесся слух: хотят кого-то будто сжечь…»
Сатира на употребление французских слов в русских разговорах
Надгробная надпись
Эпиграмма на красоту чрез Баркова
Эпиграмма любовная чрез Баркова

***

Девичья игрушка

Приношение Белинде

Данное предисловие, написанное как бы от лица составителя «Девичьей игрушки», занимает в ее композиции важнейшее место, объединяя различные произведения и жанры в одну книгу. Оно содержит также указание на принадлежность сборника разным авторам. Печатается по ГПБ-1, сверенному с ГПБ-2 и Каз. Встречается также в ИРЛИ-1 и ИРЛИ-2.
Белинда — имя героини поэмы А. Попа «Похищение локона» (1711). Поэма была впервые переведена на русский язык в 1748 г. и напечатана в 1761 г. под заглавием «Похищенный локон волосов».

Цвет в вертограде, всеобщая приятность, несравненная Белинда, тебе, благосклонная красавица, рассудил я принесть книгу сию, называемую «Девичья игрушка», ты рядишься, белишься, румянишься, сидишь перед зеркалом с утра до вечера и чешешь себе волосы, ты охотница ездить на балы, на гулянья, на театральные представленьи затем, что любишь забавы, но естли забавы увеселяют во обществе, то игрушка может утешить наедине, так, прекрасная Белинда! ты любишь сии увеселения, но любишь для того, что в них или представляется или напоминается или случай неприметный подается к ебле. Словом, ты любишь хуй, а в сей книге ни о чем более не написано, как о пиздах, хуях и еблях. Ежели не достанет тебе людности и в оном настоящего увеселения, то можешь ты сей игрушкой забавляться в уединении.

Ты приняла книгу сию, развернула и, читая первый лист, переменяешь свой вид, сердишься ты вспыльчиво, клянешь мою неблагопристойность и называешь юношей дерзновенным, но вместе с сим усматриваю я, ты смеешься внутренне тебе любо слышать вожделения сердца твоего.

Ты тише час от часу, тише, потом прощаешь меня в самом деле, оставь, красавица, глупые предрассуждения сии, чтоб не упоминать о хуе, благоприятная природа, снискивающая нам и пользу и утешение, наградила женщин пиздою, а мущин хуем: так для чего ж, ежели подьячие говорят открыто о взятках, лихоимцы о ростах, пьяницы о попойках, забияки о драках, без чего обойтись можно, не говорить нам о вещах необходимых — «хуе» и «пизде». Лишность целомудрия ввела сию ненужную вежливость, а лицемерие подтвердило оное, что заставляет говорить околично о том, которое все знают и которое у всех есть. Посмотри ты на облеченную в черное вретище весталку, заключившуюся добровольно в темницу, ходящую с каноником и четками, на сего пасмурного пиво-реза с седою бородою, ходящего с жезлом смирения, они имеют вид печальный, оставивши все суеты житейские, они ничего не говорят без четок и ничего невоздержного, но у одной пизда, а у другого хуй, конечно, свербится и беспокоят слишком; не верь ты им, подобное тебе имеют все, следовательно подобные и мысли, камень не положен в них на место сердца, а вода не влиянна на место крови, они готовы искусить твою юность и твое незнание.

Ежели ты добродетельна, чиста и непорочна, то, читая сию книгу, имей понятие о всех пакостях, дабы избегнуть оных: будешь иметь мужа, к которому пришед цела, возблагодаришь за целомудрие свое сей книге; любезнее притом вкушаются утехи те, которых долго было предвоображение, но не получаема приятность. Когда же ты вкусила уже сладость дражайшего увеселения любовной утехи ебли, то читай сию книгу для того, что может быть приятнее нам как напоминание тех действий, которые нас восхищали! Итак, люби сию книгу прекрасную, и естественного стыдиться ничто иное, как пустосвятствовать.

Но препоручив тебе, несравненная Белинда, книгу сию, препоручаю я в благосклонность твою не себя одного, а многих, ибо не один я автор трудам в ней находящимся и не один также собрал оную.

Ежели сии причины довольно сильны суть к изданию «Девичьей игрушки» и к приношению оной тебе, прекрасная Белинда, то не менее и оныя, что разум и прилежание погребены бы были многих в вечной могиле забвения от времени. Ты будешь оживление их мыслей и твои преемницы, ты рассудительна без глупого постоянства, ты тиха без суеверия, весела без грубости и наглости, а здесь сии пороки осмеяны, а потому, ни превосходя, ни восходя степеней благопристойности, ты будешь разуметь оную, когда в то ж самое время, не взирая ни на что, козлы с бородами, бараны с рогами, деревянные столбы и смирные лошади предадут сию ругательству, анафеме и творцов ея.