ТРИДЦАТЬ ДВЕ ИСТОРИИ О МОНАХАХ

Перевод Р. О. Шор

(cм. также перевод И. Серебрякова)

Перевод сделан с издания: «Bharaţakadvātrimśikā. The thirty-two bharataka stories». ed. by J. Hertel, Leipzig, 1921 (P. Шор, Из сборника «Тридцать две истории о монахах», — «Восточные сборники», вып. 1, М., 1924; Р. О. Шор, Народные анекдоты о глупцах в индийской дидактической литературе, — «Художественный фольклор», IV–V, М., 1929).

* * *

МОНАШЕСКИЙ ПОСТ (1)

Здесь, в Индии, в священном городе Шрипура, был царь Махипати. И жил там именитый купец по имени Дханада, превзошедший бога Дханаду1 своим богатством, самый видный человек во всем городе. У него была жена по имени Сурупа,2 превзошедшая красотой красоту всех Мудрых Жен;3 и именитый купец ее особенно нежно любил.

Однажды в дом этого купца пришел за подаянием монах по имени Джхагатака. И когда Сурупа подавала ему милостыню, монах при виде ее необычайной красоты от изумления широко раскрыл глаза и на нее уставился. Это увидя, именитый купец в гневе сказал: «Ай, дурак, негодный попрошайка, бесстыдник! Зачем ты так долга на мою жену глядишь?» Тогда и тот разгневался и ответил: «Эй, купец, коли ты так ревнив, что бранишь меня за нечаянный взгляд, так вот: уйду из твоего дома, только взяв твою жену, — хотя бы силой, — не иначе». Так сказал и, сев в доме, начал поститься. И хотя купец его бранил и поносил, с места не двигался. Так постился он много дней.

Тогда купец, смеясь, поведал о том, как монах добивается его жены, своему другу, царскому надсмотрщику, царскому советнику и царю. Тогда все они сказали: «Ох, купец, во всяком случае тебе невозможно отдать твою жену. Этот дурак где-нибудь на ветру лежал; потому он и болтает вздор». Купец сказал: «Он от поста умрет. Тогда что?» Друг и остальные сказали: «Пусть он хоть и сейчас умрет. В том, почтенный, нет твоей вины. Кто же это так раздает своих жен, кому попало, только его попросят?» Это услышав, купец порадовался.

Но потом, испугавшись долгого поста, купец подумал: «Если бы он умер, поддержали бы меня мой друг и остальные хотя бы одним словом или нет? Посмотрю-ка. Ибо:

Так, чтобы разузнать, купец сперва другу сказал: «Ох, друг, долгокосый-то5 с голоду умер. Что делать? Пойдем со мной, царскому надсмотрщику поведаем». Тогда друг сказал: «Ох, купец, ты неподобное сделал. Почему ты ему дал умереть? Почему не поколебал его каким-нибудь способом? В этом, почтенный, твоя великая вина. Если царь об этом узнает, то тебе грозит большая беда». Купец сказал: «Я, почтенный, тебе раньше говорил: «Что, если он от поста умрет?» А ты, почтенный, мне сказал: «Если умрет, так пусть умирает». Так по твоему совету я его не трогал. Поэтому пойди со мной. Все как было царскому надсмотрщику и другим поведаю. Не то они от людей об этом деле узнают и меня осудят». Тогда друг подумал: «Так как он совершил преступление, а я его поддерживал, то и мне грозит пеня или что другое. Так лучше я сейчас убегу». Так рассудив, сказал: «Ох, купец, ступай вперед! А я за тобой пойду». Но когда купец пошел, он убежал.

Тогда купец подумал: «Ахти мне, пришла беда! Друг мне недругом стал». И вот купец рассказал то же самое царскому надсмотрщику и советнику. И они тоже купца очень порицали. Тогда он царю рассказал. Тогда и царь сказал: «Ох, купец, в моем городе ты ведь первый среди почитающих законы, пользуешься большим почетом, — как же ты беззаконие совершаешь? Тогда кто же законы соблюдать будет? Ведь ты наверное сам его из корысти в свой дом заманил и уморил. А передо мной подымаешь притворный вопль. Не иначе. Разве кто-нибудь станет добиваться чужой жены? Посему ты достоин наказания». Тогда царь своим воинам сказал: «Эй, воины, свяжите этого негодного купца, злодея, убийцу монаха. Все, что есть лучшего в его доме, сюда принесите».

Тогда купец в унынии подумал: «Ах, и они мне раньше тоже говорили. А теперь обратное тому говорят, о своей выгоде заботятся и чужому несчастью радуются. Все ведь люди себялюбивы, в счастье сопутствуют другому, а не в беде. Ибо:

Тогда купец царю сказал: «Ох, владыка, повремени немного! Еще раз домой пойду и хорошенько посмотрю. Если случайно он жив еще, то окажу ему почести и постараюсь его поколебать. Он еще дышал, когда я его оставил». Так купец, не видя другого исхода, в свой дом пошел и уговорил монаха встать, припав к его ногам и говоря ему вежливые речи. И сказал: «Ох, возьми мою жену, украшенную лучшими драгоценностями. И вкуси пищи. Возьми и денег и прочее». Тогда монах, впивая нектар этих вежливых речей, встав, купцу сказал: «Ох, мне нет никакой нужды в жене и деньгах! Я храню обет целомудрия, чужд желаний, питаюсь подаяньем. Только твоими, почтенный, речами оскорбленный, решился я поститься». Потом он вкусил пищи и пошел к себе домой. Был счастлив купец. А царь и остальные восхищались его умом.

Это — первая история.

СОН ДУРАКА (2)

В деревне Нанди жил монах по имени Дурмати; жил он, побираясь у людей. Раз он осенью пришел за подаяньем в дом одного земледельца. И жена хозяина дала ему вволю очень холодной простокваши за помин душ предков. Поэтому он ночью очень крепко заснул. И вот во сне он видит: вся его келья полным-полна различными готовыми яствами, закусками, напитками, сочнями и прочим. Тогда, пробудясь, он подумал: «Келья моя вся полна едой. Один, что я сделаю со всей этой едой? Как бы не пропало все зря! Так сегодня всех моих щедрых радетелей приглашу на пир и угощу даром».

И вот встал, келью запер и созвал на пир всех жителей с их семьями. По всей деревне, во всех домах все очаги залили водой. И вот в полдень весь люд собрался, желая поесть. Приготовили сиденья. Сели рядком.

Тогда монах, открыв дверь кельи, смотрит и ничего не видит. Пустая ведь келья. Тогда он, хлопая глазами, ищет там и тут, по всем углам. Но ничего не находит. Тогда в спальне одеяло постелил и заснул, чтобы увидеть сон.

А весь люд, умирая с голоду, зовет его подавать обед. И говорят: «Почему ты спишь? Почему не подаешь обед?» Он отвечает: «Ох, люди, подождите, пока не увижу во сне кельи, полной разными готовыми яствами и прочим; тогда принесу всю еду и вас угощу».

От его слов пришли в гнев люди, проклиная его глупость, по своим домам разошлись; и с трудом пообедали в последнюю стражу ночи. — Разумному не подобает поступать на основании виденного во сне.

Это — вторая история.

В ОБЪЯТИЯХ ОБЕЗЬЯНЫ (3)

На берегу Ганга — город по имени Бхимапура. Выше его по реке — город Суварнапура. Там жил купец по имени Сулочана, очень богатый и почитавший монахов. У него — жена Падмини. В наслаждениях они проводили жизнь; и после семи сыновей родилась у них долгожданная дочь, которую назвали Рукмини. Она понемногу подрастала, постигая шестьдесят четыре указанных женщине искусства; и, одаренная всеми счастливыми приметами, стала любимицей отца и остальных.

По другую сторону Бхимапуры, на расстоянии примерно пяти верст была обитель монахов. Там жил долгокосый, по имени Даманака, сосуд хитростей, окруженный множеством учеников. Он толковал знамения того, что уже прошло, и тому подобное, и народ его очень почитал.

Однажды Сулочана купец пригласил его на пир в свой дом. Сел он вкушать превосходную по вкусу и обилию трапезу. А перед ним стояла Рукмини, овевая его драгоценным опахалом, которое она держала в своих руках. Ее украшали звенящие кольца на руках и ногах и другие драгоценности; юность придавала больший блеск ее красоте; она была одета в шуршащие драгоценные ткани, голову ее окутывало цветное покрывало, а одежду на груди унизывали жемчуга.

И вот, когда долгокосый увидел ее, блистающую прелестью всех членов, он забыл о вкусной трапезе, терзаемый страстью, и начал размышлять: «Если среди людей бывают подобные прекрасные женщины, так что же будет в раю? А ведь это первый плод аскетических подвигов. Ибо:

Если Хари и Хару,7 и Месяц и Солнце, и остальных богов наслаждение любовью не лишало божественности, если Васишту и Гаутаму8 и остальных подвижников общение с женщинами не лишало святости, то и я сохраню святость, обладая ею. Но если я к ней посватаюсь, то он за меня ее не выдаст. Если же я ею буду обладать, то и остальное приложится. Поэтому только хитрость мне поможет. Без хитрости ничего не удается». И он стал приводить задуманное в исполнение.

В размышлениях о том, как бы ею овладеть, он забыл о еде и всем прочем и сидел, вздыхая, словно погруженный в печальную думу. Купец его спросил: «Почему, ваша милость, погрузясь в печальные размышления, вы не кушаете?»

Тот, притворясь, отвечает: «Ох, купец, как можно есть, когда в доме моего радетеля находится дочь, подобная этой, носительница дурных примет, губительница рода? Тотчас при виде ее дурных примет пища моя как бы ядом стала. Вижу это и тотчас, встав, удаляюсь».

Тогда купец сказал: «Отец мой духовный, с ее рождения наш род преуспевает во всех отношениях. Как же, ваша милость, вы, столь всеведущий, предсказываете такое несчастье?»

Опять тот говорит: «До тех пор счастлив твой род, пока замуж ее не выдашь. Тогда и твоему роду и роду свекра она принесет погибель».

Тогда тупоумный купец, вполне доверявший его речам, пришел в ужас и говорит: «Ваша милость, ведь вы всезнающий! Духовный отец нашего рода, дайте мне нужное наставление, как мне должно поступить?»

Тогда тот говорит: «Мне, обладателю сокровища покорения плоти, блюдущему обет целомудрия, что за дело до этой беседы?» Тогда купец стал умолять его, обнимая его ноги; он сказал: «Я скажу тебе средство, но ваша милость его не исполнит».

Купец сказал: «Что вы говорите? Вашей милости благожелательное слово разве не является для меня приказом?»

Так и иначе он его крепко уговаривал; тогда тот сказал: «Купец, тогда выслушай средство. Положите ее со всеми украшениями, с членами, умащенными сандалом, камфарой и прочими драгоценными мастями, в деревянный ящик и пустите посредине Ганга на исходе ночи перед новолунием. А дома принесите жертву масла. Если будет так сделано, то она принесет несчастье другому дому, а не роду вашей милости».

Все приготовив для этого дня, долгокосый пошел в свой монастырь и сказал своим ученикам: «Эй, ученики, в день перед новолунием я овладею волшебным заклинанием. Зато умилостивленная моей любовью богиня Ганга пошлет мне полный даров ящик ко времени солнечного восхода. Посему, когда он приплывет, вы его бережно из волн Ганга извлеките. С печатями поставьте в келье». Это и другие наставления дал им и в ночь перед этим днем пошел в дом купца для жертвоприношения и искупительных обрядов. А ученики встали на берегу реки.

И вот купец со своими семью сыновьями, скорбя и горюя, быстро собрались с мужеством и исполнили все, что сказал духовный отец. Пустил посреди Ганга купец тот ящик на исходе ночи. И пошел купец с семьей своей домой и предавался скорби.

И вот к рассвету тот ящик приплыл к городу Бхимапура. Воины владыки того города, царя Пуньясары, для очищения зубов к Гангу пришли; увидели ящик и отнесли его царю. Когда царь сдвинул крышку, то увидел девушку, как она описана выше. В изумлении советника своего спросил: «Ох, советник, что это?» Тогда советник девушку спросил: «Кто ты? Чья дочь? Как попала сюда?» Она, стыдливо отвратив лицо, сказала: «Я любимая дочь именитого купца Сулочаны, жителя города Суварнапуры. После одного совещания с духовным отцом нашего рода — монахом Даманакой, отец меня сюда положил и пустил по Гангу. Больше я ничего не знаю». Тогда мудрый советник все, как было, понял и царю поведал. И вот царь девушку взял, а в ящик обезьяну-самку посадил; так же печать приложил, и царские люди пустили ящик посредине Ганга. И, прячась, царские люди пошли за ним.

И вот ученики монаха, следуя полученному ранее наставлению, вытащили ящик. И с печатями поставили в келье. И вот к вечеру долгокосый, помышляя о соединении с ней, с членами, лоснящимися от веселия и радости, совершил очищение, нарядился в чистые одежды и другие украшения и приказал своим ученикам: «Эй! Эту ночь я проведу в келье, чтобы овладеть волшебным заклинаньем. И тут произойдет великая борьба… Посему, почтенные, отойдя подальше от кельи, предайтесь благочестивому вниманию. Двери же кельи не открывайте». Это и подобное им приказал. А сам, желая насладиться, вошел внутрь кельи.

Но только сдвинул он крышку ящика, как терзаемая голодом и разозленная заключением обезьяна вцепилась в монаха, раздирая ему уши, нос и все остальное. Тогда монах изнутри кельи стал вопить, призывая на помощь учеников. Но ученики не приходили, послушные прежнему приказанию. Тогда он с великим трудом сам открыл дверь и выбежал. Тогда царские люди связали его и к царю привели; тот его из страны изгнал.

А девушка, преисполненная всех достоинств, стала первой супругой царя. Благодаря ее счастливым свойствам царство царя процветало. Потом она посетила отца. Во всей семье — блаженство.

Это — третья история.

ВЫПРЯМЛЕНИЕ НАСТАВНИКА (4)

В городе Вардхаманапура9 — монах Шрибхата. Его ученик, по имени Дхиджада,10 — очень глупый. Однажды он в город за милостыней пошел. И там, в доме одного плотника, увидел, как плотник выпрямлял очень кривую палку: сперва намазывал маслом, а потом грел на огне. Увидя, что он так поступает, Дхиджада плотника спросил, что такое он делает. Тогда тот сказал: «Выпрямляю кривую палку». Тогда ученик думает: «Это ведь будет лекарство для моего наставника, которого скрючил прострел. Во всех случаях пригоден ведь этот способ для выпрямления».

И вот Дхиджада, придя в келейку своего наставника, сперва натер его маслом и на огне стал поджаривать. А несчастный наставник, страдая от жара, стал вопить. Услыша этот вопль, много народа сбежалось и останавливают его: «Эй, дурак, не мучь своего учителя! От такого обращения старик дух испустит!» Брань людей услыша, он отвечает так вот: «Почтенные, сами вы дураки, и отцы ваши дураки! А я моего скрюченного наставника выпрямляю. Вам, почтенные, какая от того боль?» Тогда люди, сильно его браня, силой наставника освободили. Так разумным поступать не подобает.

Это — четвертая история.

КАК ДУРАК ПАДАЛ С КРЫШИ (6)

В деревне Виката монашек Сомака жил. Раз он перед дождем покрывал свою келейку соломой; и когда он поверх нее веревку завязывал, вниз головой он полетел и сильно расшибся. На теле его даже ссадины были.

Вот, чтобы потешить разбившегося беседой, к нему люди приходят и спрашивают: «Ох, что случилось? И как ты расшибся?»

Он, глупый, вставал и, все проделывая, людям показывал: «Так, мол, я упал и расшибся». Так перед каждым он проделывал и так расшибся, что и встать больше не мог. Опять его кто-то спрашивает; он говорит: «Почтенные, чтоб ваш родитель это показал!» Тогда люди, смеясь над ним, по домам разошлись.

Это — шестая история.

ПРОЖОРЛИВЫЙ УЧЕНИК (7)

В деревне Катерака — долгокосый Лунтхака.11 У него ученик, по имени Кунтхака,12 очень глупый и прожорливый. Тот однажды в доме радетеля, при наступлении какого-то праздника, получил милостыню — тридцать два жаренных в масле пирожка. И вот, когда он в келейку возвращался, дорогой стал его голод донимать; и он размыслил: «Из этих пирожков наставник мне половину даст. Так я сейчас мою долю съем». Так рассудив, шестнадцать пирожков он съел. И опять размышляет: «Из этих пирожков половину ведь даст мне наставник; так я свою долю — восемь штук — съем». Так рассудил, так восемь штук и съел. Только половину пирожков оставил ученик и своему наставнику их выложил. Наставник сказал: «Ох, что это? Тебе радетель восемь пирожков дал или ты что-нибудь съел?» Тот говорит: «Тридцать два пирожка дал мне радетель, только я остальные съел». Наставник сказал: «Как?» Тогда ученик оставшиеся пирожки на глазах наставника в рот сунул и объясняет: «Так я их съел». А сам наставник голодным остался. Люди, о том узнав, подивились.

Это — седьмая история.

МОНАХ НА ПРЕДСТАВЛЕНИИ (9)

В городе Супрабха был царь Рипумардана. Там же жил очень бедный монах по имени Дхаратака. Раз он в поисках счастья ушел на чужбину. И в городе Варанаси однажды бродил целый день в поисках пищи. Но пищи нигде не нашел. И вот, когда наступала ночь, умирая с голоду, он в дом некоего красильщика зашел. Там его хозяин пригласил на пир по случаю поминовения мертвых или по какому другому случаю. И так как никто другой не пришел, он наелся по горло. Потом через некоторое время он вернулся в свой город. И по милости судьбы он стал дворцовым жрецом, почитаемый царем, осыпаемый царскими милостями.

Однажды в тот город из чужой страны пришла труппа отличных актеров. Они перед царем показали свое искусство. И чрезмерно восхищенный царь дал им много даров. И вот на другой день труппа актеров стала ночью давать представление в доме дворцового жреца, так как царь его особенно почитал. И много народу сошлось туда, желая посмотреть. И вот в течение трех страж13 труппа актеров давала представление, полное разнообразных красот, как песни в различном вкусе, грациозные телодвижения, изящные жесты и тому подобное. Но у дворцового жреца, глупого, как колода, ничто не вызывало удивления. И он ничего им не дал.

Тогда директор труппы, не зная, что делать, подумал: «Конечно, он слишком глуп и совсем неспособен оценить изысканный вкус фабулы. Так я ему прочитаю пролог, посвященный Шиве, который предназначен услаждать глупый народ и вызывать его изумление; слушая его, он будет доволен и даст нам дар».

Так рассудив, он начал читать стихи:

Это услыша, монах испугался: «Наверно, этот директор знает о том, что я ел в Варанаси, в доме красильщика.15 Этого он не должен рассказывать при всем народе». По этой причине он дал ему много даров — золота, драгоценных украшений, шелковых тканей и прочего. А директор, думая, что он нашел средство ему угодить, тот же стих второй раз прочитал. Монах ему опять дает подарок. То же в третий раз. Но в четвертый раз монах пришел в ярость и сам рассказал свой постыдный поступок, воскликнув: «Ай, директор! Зачем ты опять и опять говоришь: «Скажу вам, что свершил аскет великий!» — «Ну, продолжай, рассказывай!» — «Я в Варанаси, умирая с голоду, поел в доме красильщика. Это ведь ты рассказывал. Так рассказывай! Только ничего тебе больше не дам». Это услыша, все люди пришли в изумление. Представление кончилось.

Это — девятая история.

ДОЕНИЕ БЫКА (10)

В деревне Сустхита жило много монахов. Однажды они пошли побираться; и им в доме одного земледельца подали рисовую молочную кашу, приправленную маслом и сахаром. Они ее съели. И она им пришлась по вкусу. Тогда монахи у милостивцев своих спросили о способе ее приготовления. Те им объяснили способ. И вот они купили себе корову, только что отелившуюся и слабую. Тогда другие монахи сказали: «Ох, глупцы, зачем вы купили эту слабую корову? К тому же у нее маленькое вымя. Так она и будет давать совсем мало молока. Потому ее надо обменять на другую корову, жирную, с большим выменем».

Тогда пять или шесть долгокосых, взяв корову, пошли и на скотный двор пришли. И владельцу скотного двора сказали: «Возьми эту и дай нам другую корову». Тогда он сказал: «Ах, ваша милость, выберите из них ту, которая вам понравится». Тогда эти отменные глупцы всех коров пересмотрели и всех за слабость забраковали, а взяли жирного быка, почитая его за корову. И вот, когда они привели его домой, и все монахи принялись его доить, — ни капли молока не идет. Тогда они с большим усердием продолжали доить; и вот, когда они стали крепко ему досаждать, он брыкнул их и подпрыгнул кверху. Тогда они в недоумении стали рассуждать: «Почему молоко не идет?» Тогда один старый монах, особенно умный, сказал: «Ах, монахи, вы причины не постигаете!» Тогда они сказали: «Ох, какая причина?» И умоляли, припадая к его ногам. Тогда он сказал: «У этой коровы нет в вымени отверстия. Потому и молоко не течет». Остальные сказали: «Воистину! Ах! Воистину!»

И вот они связали передние ноги быка косами одного монаха, а косами другого — его задние ноги. Когда они это сделали, один из монахов попробовал иглой сделать отверстие (в том, что они почитали выменем). Тогда бык вскочил, подпрыгнул и пустился бежать. У монахов оторвались косы. Народ с криком сбежался, стал смеяться и издеваться над монахами. А монахи бежали за быком, крича: «Наша корова уходит! Наша корова уходит!» Но бык на глазах у них ушел в лес.

Тогда все монахи, сойдясь, стали держать совет: «Эта корова не годилась! Купим новую». Так рассудили. Взяв пятьсот драхм,16 один из монахов отправился с попутным караваном в другую деревню, чтобы купить самую лучшую корову. На ночь он с пятью или шестью купцами лег где-то в храме. Посреди ночи, когда остальные погрузились в сон, а монах еще не спал, пришли воры. И увидев его в разорванной, поношенной одежде, похожего на грязное привидение, они сказали: «Ох, что с него взять? Это какой-нибудь нищий лежит. Пойдем-ка в другое место». Эту речь услыша, монах говорит: «Сами вы, почтенные, нищие. И отец ваш — нищий. Я — богач: у меня есть пятьсот драхм». Так сказав, побренчал узлом и показал его. «А если вы мне не верите, то спросите этих купцов». Тогда воры вернулись назад и сперва его ограбили, а потом и всех ограбили. А когда купцы его выругали, монах в голове почесал и пошел домой.

Так поступать не подобает.

Это — десятая история.

ЗАКОЧЕНЕВШИЙ МОНАХ (11)

В деревне Курада был монах по имени Дхарада; у него был ученик, глупый и очень сонливый. Раз зимой, когда наступили большие холода, монах этот за малой нуждой вышел из кельи. Сделал то, что собирался, и тут же в дремоте, не разбирая, улегся, полагая спросонья, что это — его ложе.

Но в последнюю стражу ночи холод стал так его донимать, что он вскрикнул и ученика спросил: «Эй, ученик, что я — на ложе в келье или нет?»

Услышав голос издалека, ученик, также сонный, продолжая лежать, стал ощупывать рукой ложе своего наставника. И там нащупал он рукой хвост забравшейся на ложе собаки. Тогда ученик говорит: «Эй, отец духовный, есть у тебя хвост или нет?»

Тот, это услыша, рукой ощупал позади конец своей набедренной повязки говорит: «Ох, есть у меня хвост».

Тогда ученик сказал: «Так ты — в келье, на ложе».

Монах по своей глупости поверил этому и остался там лежать и так окоченел, что стал словно мертвый.

На заре народ сошелся. Видя, как он лежит, люди спрашивают: «Ох, что случилось?» Ученик говорит: «Я не знаю».

Потом, когда солнечные лучи его коснулись, к монаху вернулось сознание, и он встал. А народ пришел в изумление.

Это — одиннадцатая история.

СРЕДСТВО ОТ ГЛУХОТЫ (14)

В деревне Корантака жил старый глухой монах. Его ученик горевал о глухоте учителя и искал средства его от нее излечить. Раз он пришел за подаянием в дом одного ученого лекаря. А в доме того ученого отец в первый раз посылал в школу восьмилетнего сына. Но хотя отец в гневе на него кричал, сын не двигался с места.

Тогда отец сказал: «Ох, разве ты не слышишь?»

Тот ничего не говорит.

Тогда, очень разгневавшись, отец его к столбу крепко привязал и побил. Побитый тотчас говорит: «Батюшка, слышу, слышу».

Стоя в дверях, монах услыхал это и подумал: «Это — лекарство, как избавиться от глухоты. Так я сделаю с моим учителем». Пришел в келью и так и сделал.

Тогда люди у ученика силой учителя отняли и сказали: «Ах, дурак, скверный ученик, почему дряхлого своего наставника бьешь?»

Тогда он говорит: «Вы — дураки. Что вы понимаете? Я лечу моего наставника от глухоты. Почтенные, вам-то какое дело?»

Люди сказали: «Малый, кто же тебе указал это лекарство?»

Он сказал: «Я сегодня пришел в дом ученого лекаря, видел, как ученый так сына своего лечил. И тотчас мальчик излечился». Тут люди его хорошенько выбранили.

Так разумным не подобает поступать.

Это — четырнадцатая история.

ПОКУПАТЕЛЬ МАСЛА (16)

В городе Лакшмипура был долгокосый Дхакката. У него — ученик Модхака,17 очень глупый. Раз наставник послал его на рынок за коровьим и деревянным маслом. Он для того взял с собой одну только кадильницу. На рынке с купцом сторговался и налил коровьего масла в одно отделение. Потом перевернул кадильницу и во второе отделение налил деревянного масла.18

Так пришел в келью, наставнику показал и сказал:

«Я принес коровьего и деревянного масла».

Наставник спросил: «Где?»

Он показал: «Это — деревянное масло».

Наставник спросил: «А где коровье масло?»

Ученик кадильницу опять повернул и показывает:

«Вот коровье масло». Тут и деревянное масло по земле разлилось. Так они и остались и без того и без другого.

Так поступать не подобает.

Это — шестнадцатая история.

ДЛИТЕЛЬНЫЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ (17)

В деревне Манга был долгокосый, по имени Сувичара.19 Он за подаянием ходил в чей-то дом. Видит около дома быка жирного, с загнутыми рогами.

Тут стал он размышлять день за днем: «Что, уместится моя голова между рогами этого быка или нет?» И тому подобное.

Прошло так шесть месяцев. Тогда он подумал: «Сегодня я суну голову. Ведь пока я размышлял, шесть месяцев прошло. То, что делают после долгого размышления, бывает хорошо сделано».

Так рассудив, сунул голову. Тогда бык, разорвав веревку, пустился бежать и стал метаться посреди города. А монах, повиснув на его морде, вопил.

Тут много народу сбежалось. С большим трудом его освободили. И сказали тут люди: «Эх, дурак, несообразное дело ты сделал».

Он говорит: «Почтенные, сами вы дураки и несообразные. Я это дело, прежде чем сделать, шесть месяцев обдумывал». Тут люди его выругали.

Так разумные не поступают.

Это — семнадцатая история.

МОНАХ-РАБОТНИК (23)

В городе Виджаяпура — монах по имени Лолайя. Случилось как-то, что он на третий день праздника пришел за подаянием в дом одного землепашца. Тут получил он милостыню — пшеничную лепешку, замешанную на патоке. Съел ее долгокосый. Пришлась ему по вкусу.

И вот на другой день за ней опять пришел в дом того же землепашца. Подали ему милостыню, но лепешки там нет. Он ее не берет.

Тут хозяин его спросил: «Ох, чего ты добиваешься?» Он, не зная названия, стоит молча. Потом, спустя много времени, сам говорит: «Дай вчерашнего».

Опять и опять так говорит; тогда хозяин сказал: «Вчерашнего не будет. Оно бывает после большой работы». Тогда монах говорит: «Если бывает, так надо поработать».

Тут хозяин подумал: «Почему мне не взять этого здорового малого к себе?» И сказал хозяин: «Пойдем со мной добывать вчерашнее».

И вот землепашец взвалил себе на голову плуг, а монаху на голову поставил горшок с холодной едой. И когда они шли, дорогой хозяин сказал монаху: «Эй, что я тебе скажу, то ты и должен делать». А тому по глупости показалось, что он говорит: «Что я сделаю, то и ты должен делать».

И вот пришли они оба на поле. Тут хозяин, утомленный тяжелой ношей, сбросил плуг и воткнул его в землю. А монах стоявший на голове его горшок также сбросил.

Тут у хозяина глаза налились кровью от злости, и он стал его осыпать бранью. А тот то же повторяет.

Тогда хозяин вне себя от гнева схватил стрекало и бросился его бить. А тот, вырвав плуг, бросился бить хозяина.

Хозяин, испугавшись, бросился бежать домой, сжав кулаки. А долгокосый побежал за ним, чтобы получить вчерашнее.

Тут у бежавшего впереди нижняя одежда зацепилась за колючий кустарник; со страху он ее не поднял. А монах, следуя за ним, свою одежду стащил и там оставил.

Вот, когда в деревню прибежал хозяин, жена одного землепашца, шедшая за едой, дала хозяину свое покрывало. Он завернулся в него и домой пошел. Тогда монах, идя за ним, стащил с нее нижнюю одежду и взял себе; и не отставал от того ни на шаг.

А она взяла себе одежды, оставшиеся в колючем кустарнике.

Хозяин прибежал домой и, дрожа от страха, забрался в чулан. Следуя за ним по пятам, монах точно так же забрался в другой чулан. И стоя там, часа через два или более монах говорит: «Что, вчерашнее готово или нет?»

Тут хозяин вышел, перестав бояться. Вытащил монаха. Дал ему еще сладких лепешек, обнял его ноги и, отведя к келье, сказал: «Ох, не приходи сюда больше!»

Таковы глупцы.

Это — двадцать третья история.

МНИМЫЙ МЕРТВЕЦ (25)

В городе Элака20 жило много монахов. Там однажды перед порой дождей один монах, по имении Дандака, пошел в лес, чтобы принести в свою келью столб для подпорки крыши. Увидел там у одного дерева очень прямой сук; полез на дерево срубить его.

Вот монах принялся рубить у основания сук, на который влез. Увидели путники, проходившие дорогой, что он делает, и сказали ему: «Ох, монашек, царь всех глупцов! Не руби сука, на котором сидишь. Если так будешь продолжать, то, подрубив сук, полетишь и убьешься».

Так сказав, путники своей дорогой пошли. А монах слова их не послушался и остался. Подрубил сук, тот упал, и он с ним вместе упал. И подумал: «Путники — мудрецы и прорицатели. Как они сказали, так и случилось; стало быть, я мертв».

И вот тот монашек, словно мертвый, упав на землю, остался. Не говорит, не встает, не дышит. Люди, бывшие поблизости, подымают его — он не стоит; говорят с ним — он не отвечает. Тогда другим монахам эти люди сказали: «Почтенные, ваш монах Дандака лежит, словно мертвый».

Пришло много монахов. Подумали: «Умер Дандака». Понесли его на костер и по дороге к перекрестку пришли. Тут одни говорят: «Налево пойдем». А другие: «Направо». Так все они спорят. И ни с места.

Тогда лежавший на носилках сказал: «Ох, не спорьте! Когда я, смиренный, был жив, то по левой дороге ходил». Тут некоторые сказали: «Ах, он всегда был правдивым! Все, что он говорил, всегда было правдой. Поэтому пойдем по левой дороге». Тогда все монахи туда пошли.

И вот бывшие там путники сказали: «Ох, монахи, вы — большие глупцы! Его живого вы сжигать идете».

Те сказали: «Он умер».

Путники сказали: «Он не умер, раз он говорит».

Тогда они носилки на землю поставили; и он, лежа на них, на вопросы рассказал о всеведении путников и прочем, подтвердив это клятвой.

Тут другие монахи все еще сомневались. И путники с великим трудом им втолковали. Тогда они домой пошли. И Дандака встал и домой пошел; а люди над ним смеялись.

Это — двадцать пятая история.

«ЗАДЕРЖКА» (29)

В селении Вардхана жил долгокосый, по имени Сома. Раз пришел он в дом своего радетеля-кузнеца за милостыней. И вот — в доме никого не было — заметил он валявшийся железный обруч; оглянулся, взял его и в свою келью вернулся.

Теперь он из страха никогда в тот дом не приходит за милостыней. А радетель долго проискал обруч и, не найдя его, другой сделал.

Так много дней прошло, и радетель подумал: «Почему мой духовный отец за милостыней не приходит?» И вот, когда монах проходил дорогой, радетель его приглашал: «Ох, почтенный, почему вы в мой дом не приходите за милостыней? Разве у вас задержка?»

Когда он много раз так говорил, монах подумал: «Ну, конечно, та вещь, которую я в его доме забрал, называется задержкой. И он это знает. Потому он, когда приходит, так говорит: «Почтенный, мол, разве у вас задержка?» Стало быть, пока он ее не получит обратно, он от меня не отвяжется».

И вот однажды он ему сказал: «Ох, эта задержка, что вы, почтенный, намедни разыскивали, я не знал, что она ваша! Потому и взял ее. Если она ваша, то возьмите ее».

Тут радетель понял, что тот — мошенник. «Тот железный обруч, что у меня пропал, он его стянул. Так я его отберу». Так он и отобрал. Когда он, бранясь, его уносил, люди над монахом смеялись.

Так поступать не подобает.

Это — двадцать девятая история.

• 1. Дханада — «податель богатства», эпитет бога богатства Куберы.
• 2. Сурупа — «прекрасная».
• 3. Имеются в виду женщины-видьядхари (см. прим. к стр. 61).
• 4. Стих этот входит в басню Панчатантры об осторожном шакале, который, возвращаясь в свою пещеру, обращается к ней, чтобы узнать, не зашел ли в нее кто-нибудь в его отсутствие. Забравшийся туда лев отвечает на приветствие, и шакал спасается бегством.
• 5. Долгокосый — отличительный признак монахов-шиваитов, заплетающих волосы в длинные, тонкие косички.
• 6. Дурмати — «худоумный».
• 7. Хари и Хара — Вишну и Шива.
• 8. Васишта и Гаутама — легендарные отшельники-риши.
• 9. Вардхаманапура — совр. Бардван в Бенгале.
• 10. Дхиджада — «тугодум».
• 11. Лунтхака — «вор».
• 12. Кунтхака — «глупый».
• 13. Стража («прахара») — около трех часов.
• 14. В тексте — игра слов: аскет великий («бхаратака») — одновременно: эпитет Шивы и обозначение разряда нищенствующих монахов.
• 15. Монах стремится скрыть это обстоятельство, так как общение с красильщиком, принадлежащим к одной из низших каст, «оскверняет» брахмана.
• 16. Драхма — ср. прим. к стр. 229.
• 17. Модхака — «глупый».
• 18. Кадильница имеет два отделения с общим дном.
• 19. Сувичара — «хорошо рассуждающий».
• 20. Элака — возможно, то же, что и Элапура (см. прим. к стр. 167).