Н. А. Львов. Стихотворение Анакреона Тийского

По изд.: Н.А. Львов. Избранные сочинения. Кёльн; Веймар; Вена: Бёлау-Ферлаг; СПб.: Пушкинский Дом; Рус. христиан. гум. ин-т; Изд-во “Акрополь”, 1994

“Стихотворение Анакреона Тийского” (1794) является крупнейшим переводческим трудом Н. А. Львова, позволяющим уточнить его отношение к столь важным проблемам, как роль художника в обществе, его воздействиена читателя, значение древних и новых литератур и т. д. Велико было также общекультурное значение этой книги — впервые в России была сделана попытка критического издания стихов древнегреческого поэта (том 1794 г. — билингва). Н. А. Львов предпринял свой труд без знания древнегреческого языка — главным его подспорьем был подстрочник, выполненный неизвестным лицом (на что впервые указано А. К. Гавриловым), а также переводы произведений Анакреона на европейские языки, перечень которых из сорока названий приведен в заключение предисловия (этот список почти целиком заимствован из издания стихов Анакреона, осуществленного итальянским филологом И. Б. Бодонием в 1791 г.). Одиннадцать изданий были отмечены в предисловии как те, которыми Н. А. Львов, по его собственному признанию, пользовался (именно они оставлены нами при сокращении этого громоздкого перечня). Однако, как показывает сопоставление текстов, русский поэт располагал всего семью переводами на европейские языки: Анны Дасье (Амстердам, 1716), А. Лафосса (републикован в издании Анны Дасье), И. Б. Лонжепьера (Амстердам, 1692), Ф. Гакона (Роттердам, 1712), П. Ролли (Лондон, 1739), Ж.-Ж. Мутонне де Клерфона (Париж, 1773), И.-Х.-Ф. Майнеке (Лейпциг, 1776).

Столь же свободным было использование Н. А. Львовым сведений, почерпнутых у предшественников — фактически все ссылки на научную литературу, а также многие пассажи являются попросту заимствованием, что составляет определенную сложность при выработке принципов комментирования. Поэтому в данном издании вводится дополнительная информация в первую очередь об исторических лицах и о том, что непосредственно необходимо для понимания идей Н. А. Львова (библиографические же сведения, в особенности почерпнутые из вторых рук, оставляются нами порой без исчерпывающего комментария).

Текст “Стихотворения Анакреона Тийского” воспроизводится по отдельному изданию 1794 г. с некоторыми сокращениями (они коснулись вступительной статьи и примечаний), при которых главным было сохранение собственно львовского текста. Отметим также, что из 75 стихотворений, которые Н. А. Львов считал подлинными, только 17 принадлежали античному лирику (оды LVI-LX, отрывки LXII-LXVI, эпиграммы I–VI). Как показали филологические исследования XIX в., эти подражания Анакреону возникли в период позднего эллинизма, и из них вскоре был составлен корпус так называемой анакреонтеи, которая в течение многих веков считалась подлинным наследием античного лирика.

ЖИЗНЬ АНАКРЕОНА ТИЙСКОГО

Анакреон процветал во время Поликрата1, тирана Самосского2 в 72 Олимпиаде, т. е. за 500 лет до Р. Х. Следовательно, был современник Солону, Эзопу, Киру, Крезу и Пизистрату3. Родился он в приморском городе Теосе4. Отец его назывался Скифин5. По мнению же некоторых — Эвмел, Парфений, Аристокрит6.

Если бы не был Анакреон стихотворец отменный, проповедник толь утешительной и толь приятной философии, то не знали бы и того, что он не токмо благородный человек был, но еще и от царского поколения Кодров7, в родстве Солону; мать же его с Пизистратовою матерью были дочери двух родных сестер8. Гиппарх, сын Пизистрата, толь великое имел уважение к Анакреону, что посылал за ним некогда в Теос пятидесятивесельный корабль с письмом весьма приветливым для убеждения сего стихотворца переплыть Эгейское море и побывать в Афинах, уверяя, что добродетели его найдут там почитателей, знающих цену вещам изящным и умеющих отдавать справедливость людям редкого, как его было, достоинства.

И подлинно должно заключить, что Анакреон имел добродетели, и стихотворству его превосходному, и философии не уступающие, потому что он не токмо составлял частную беседу Поликрата Самосского, участвовал в его забавах, но и в делах тирану9 смел советовать.

Из сего выходит, что наследное свое благородство умел Анакреон поддержать силою своего таланта, поведением своим, добродетелью, твердостию.

Обыкновенное мнение о свойстве и поведении Анакреона состоит в том только, что он во всю жизнь свою любил, пил вино и пел.

Хотя и сие служит некоторою верною порукою за доброе его сердце и веселый нрав, но сего мало, и, конечно бы, не довлело составить славу бессмертному сему певцу, ежели бы в сочинениях его рассеянная повсюду приятная философия, каждого человека состояние услаждающая, не утвердила оную противу толиких веков в памяти племян различных.

До нас дошли некоторые его оды и несколько эпиграмм, ценою жизни Гейнриха Стефана спасенные и в первый раз на латинском языке изданные; но известно, впрочем, что Анакреоном сочинены были две еще поэмы: “Любовь Улисса и Пенелопы”, “Сон и несколько стихов на врачебную науку”10.

Следовательно, мы знаем только Анакреона по некоторым остаткам, но и в тех находим такую пленительную истину и простоту мыслей, такой чистый и волшебный язык11, который навсегда останется предметом отчаяния для всех подражателей его.

Стихи плавны, свободны; картины и рассуждение его (если таковыми можно назвать действительное убеждение сердца) суть не что иное, как самое живое и нежное впечатление природы, кроме которой не имел он другого примера и кроме сердца своего другого наставника. Вся душа Анакреонова, говорит аглинский историк12, была толь мягкого и нежного свойства, что, кроме любви и утех, ничего петь ему не внушала. Венера, Купидон и хариты были божества, предпочтительно им противу других обожаемые, и никакой еще смертный не приносил им толь приятных жертв! Потому что Анакреон не токмо наблюдал наружные богослужения обряды, но доказывал на самом деле, что душа его исполнена была действительным смыслом их таинств; без того и стихи его не были бы глагол нежных ощущений, идущий кратким и простым путем прямо к сердцу, источнику всякого пленительного изречения.

Но что отменного, что хорошего в Анакреоне? Все безделки… читая много раз Анакреона, спрашивал я сам у себя, будучи заражен пухлостями какого-нибудь Томаса или пряного Дората13, до самых тех пор, покуда учение древних авторов, очистя вкус мой от фальшивых блесток французских лириков, не открыло глазам моим важную и простую красоту истины; тогда только ощутил я разницу, увидя, что витийственные красоты новых писателей блистают в памяти, как искра в воздухе; древние же, постоянным примечанием человеческих дел красоты истинны в чистом источнике природы почерпавшие, умели в коротких сочинениях своих14 так оживотворить действием, что, проходя без усилия память, начертаются они в сердце приятным и утешительным впечатлением, и такова сила истины, что между писателем и мною, читавшим оного, остается какая-то взаимная доверенность, знакомство хотя не личное, но такое, по которому можешь себе иногда сказать: “он этого бы не подумал”, или: “он бы в сем случае так не поступил”. Потому что они сообщали свету только то, в чем сами убеждены были опытом; и Анакреон, мне кажется, искусив ощущение природы, открыл мне15 оное в душевной своей откровенности с тем, что его стихами чаще я могу к добру своему руководствоваться, нежели пощеголять, повторяя оные в беседе…

Впрочем, безделки Анакреоновы для больших людей служили примерами подражания… и подражания еще не всегда удачного. Он был не только пример лучшего стихотворства, но и изобретатель оного. Просвещенный и остроумный Гаспар Вартий16 утверждает, что размеры греческих стихов выдумал Анакреон17 и что не все его сочинения составлены из трибрахия, ямба и брахия18 19, но что он сочинял и элегии, по мнению Свида и Эфестиона Александрийского20.

Анакреоновы стихи твердили всегда как коренной закон, потому что все черты его ума, все изречения души принадлежат его собственному ощущению. Пиндар, Эсхил21 после его уже писали.

От сего корня процвели Шольо, Геснеры, Петрарки22, и разбавленные, но те же самые красоты кажутся только понежнее бледностию своею для глаз наших; но они не что иное, как полутени того же света, которого обретение требовало сверхъественного дарования приметить красоты природы, тонкой остроты, чувствительности ощутить, таланта и вкуса изящного изобразить оные языком, действию свойственным, кратким и красивым.

Положим на час, что род стихотворения Анакреонова легок, неважен, что он какою-то незаслуженною судьбою сыскал бессмертие, о котором не думал. Искателям славы как любезен должен показаться старик сей любивый и веселый, пролагающий толь легкий путь подражателям своим! Но по сю пору не было еще Анакреона ни в каком народе.

Анакреон, будучи уже 44 лет23, возвратился в свое отечество и в загородном доме своем на берегу моря Эгейского24 весело для себя, приятно для других кончил жизнь свою, чем продолжал утеху оной.

Говорят, что на 85 году от роду подавился он25 виноградным семечком26.

В Теосе воздвигнута была гробница Анакреону. Образ на древних медалях отечества его изображен был, и во время Павзания27 видима еще была статуя28 сего лирика в крепости афинской, между Ксантиппа и Перикла29 поставленная.

Гиралд Феррарский30 в “Истории Пиит” приводит двустишие Целия Калканина31: “И тебя, почтенный старик, семя виноградное, затворив путь приятнейшего твоего гласа, послало во ад”.

Платон называет мудрым Анакреона32. Элиан по прозванию Сладкоязычный33 34 в истории своей говорит: “Да не осмелится кто-либо порочить Тийского стихотворца, называя его невоздержным”. Но ни свидетельство учителя благонравия и добродетели, ни важность историка не защитили память Анакреонову от хулы, из собственных его стихов почерпнутой.

Я не намерен, подражая Иосифу Патригнану35 36, быть поведения Анакреонова стряпчим ябедником, если знатность рода его, монархов просвещенных обращение при жизни, памятники по смерти, пленяющий талант, а более всего тонкий вкус37 не защитят память знаменитого стихотворца; но удален и от того, чтобы, основав мнение мое на стихах застольных, на песнях веселых и любовных, заключить, что сочинитель оных был развратный пьяница.

Желательно было бы, чтоб мнения, в книге обнародованы, были всегда действительные правила частной жизни автора ее; библиотеки тогда сделалися бы сокровищем сердец, книги — зеркалом истины, познанием человека вдруг и по собственной расписке, короче бы и надежнее был путь к благоденствию его. Но сколько плутов проповедовали добродетель! Сколько Арпагонов писали противу скупости! Сколько ябедников защищали истину! А между тем Эпикур38 39, учитель роскоши, жил воздержно. Гораций40 вина не пил.

В древних медалях виден Анакреон человеком уже старым, но лица приятного, черты порядочные, взгляд веселый, открытое чело, про которое он и сам упоминает в XI оде.

Бодонием напечатанный его профиль, с древнего камня заимствованный, почитается лучшим. Мне весьма желалось украсить оным и мой перевод; но таланту приятелей моих недостало времени, а мне терпения, потому что как переводить и печатать начал я по милости новых литер, от Дидота41 привезенных, так и кончить печатание принужден был по желанию типографов, погонявших меня корректурными листами.

Скорая работа не извиняет, однако, неудачный труд, и для того, может быть, позволено мне будет здесь в извинение себя сказать нечто о переводе своем.

Анакреон переведен на русский язык с греческого, которого я не знаю; но лет пять-шесть назад не труднее бы мне, может быть, было выучиться языку, нежели перевесть вместо одной книги по крайней мере десять с разных языков; а сие вот каким образом: Человек добровольный42 и греческий язык хорошо знающий, взял на себя труд подписать мне каждое слово в подлиннике. <…>

Под руководством снисходительного, в знании греческого языка несравненного, просвещенного и почтенного мужа43 44 взял я на себя педантические вериги не выпустить никакой речи и перевесть оные в стихах греческой же меры, не теряя, сколько возможно, плавности и свободы, красоту Анакреоновых мыслей возвышающих, и для сего должен был при всяком почти стихе справляться в море здесь приложенных переводчиков, свидетельствующих достоинство автора, из числа которых следовал я более тем, кои отмечены звездочками.

Для осуждения меня прошу (тех, кои греческого языка не знают) сличить перевод мой с другими и наказать за то, где я отдалился от смыслу подлинника, а для того и следуют здесь

Анакреоновы переводчики.

Первое издание Анакреона сделано было Генрихом Стефаном и напечатано 1554 году в Париже; повторено Робертом Стефаном45 в 1556 году. <…> Сей Генрих Стефан перевел Анакреона на латинский язык стихами. <…>

Перевод Анны Дасье46 на французском языке напечатан в Париже 1681 года и в Амстердаме 1716 года с примечаниями г-на Ле-Февра47.

В 1682 году Бернард Лонжепьер48 перевел сочинения Анакреона, Сафы, Теокрита, Биона и Мосха на французский язык.

В 1706 году перевел Анакреона Антоний ла Фос49 и напечатал в Париже.

В 1713 году напечатан в Роттердаме перевод Анакреонов на французском языке Гаконом50. <…>

Перевод Анакреона, Сафы, Биона, Мосха и Теокрита с прибавлением некоторых Горациевых и Катулловых сочинений, трудов г-на Мутоннета де Клерфона51. Один из самых новейших переводов в прозе; напечатан в Париже 1773 году.

На немецкий язык переводил Анакреона профессор Фишер52, и перевод его почитается весьма ученым.

На том же языке переведен Анакреон безымянным переводчиком53, напечатан в Лейпциге 1776 году, и перевод сей на немецком языке считается лучшим.

В 1695 году издан в Лондоне Вильгельмом Бакстером54 на аглинском языке. Сей, почитающийся лучшим переводом, в доказательство доброты своей вновь напечатан был в 1710 году, сей не токмо у агличан, но и в Германии многим предпочтен переводчик, ибо профессор Фридрих Фишер труды же Бакстеровы, с некоторою только прибавкою, перепечатал в Лейпциге 1774 года. <…>

Весьма славится на италианском языке перевод, сделанный французом аббатом Ренье55. Славный сей перевод напечатан в Париже 1696 года. <…>

Павел Ролли56 в Лондоне 1740 года. <…>

В наши же времена прославился переводом Анакреона, в Риме изданным, Иосиф Спалетти57, который, исправя погрешности текста, перевел оды Анакреоновы тем же ударением стихов, как и в греческом подлиннике.

На испанский язык Анакреона перевел дон Стефан Мануил де Вельгас58, печатан в Мадриде 1774 года.

Последний переводчик Анакреона59, по мнению Бодония, коего трудом собрана большая часть оных, есть Клавий де Рогати, родом тосканец.

Многие еще другие, в переводе Анакреона трудившиеся, мне неизвестны, особливо на аглинском, на немецком и русском60 языках.

Во многих изданиях Анакреона напечатано под именем сумнительных число од Анакреоновых более переведенного мною; но как многие спорят о подлинности оных по некоторым наречиям, Анакреону несвойственным и таланта его недостойным, то я и не захотел на счет славы его сделать брюхатую книгу.

• 1. Поликрат (ум. в 522 г. до н. э.) — самосский торговец, установивший в 538 г. до н. э. тиранию на Самосе. При его дворе жили Анакреон, Ивик, Пифагир.
• 2. Гиппарх был в тесном сношении с Анакреоном, которого брат (Гиппий) подвигнул на войну Дария Гистаспа против афинян. А сие происходило в 72 Олимпиаде, т. е. около 500 лет до Р. Х. (Гиппарх (убит в 514 г. до н. э.) — сын афинского тирана Писистрата, пригласивший в Афины Анакреона и других поэтов. Гиппий — сын и наследник тиранической власти в Афинах в 510 г. до н. э., откуда он бежал к персидскому царю Дарию I (522–486 до н. э.), в 492 г. до н. э. предпринявшему наступление на Афины.)
• 3. Солон (ок. 640–560 до н. э.) — афинский политический деятель и поэт. Эзоп (жил в VI в. до н. э.) — греческий баснописец. Кир II Великий (царствовал с 558 по 529 г. до н. э.) — персидский царь, завоеватель Мидии, Лидии и Вавилонии. Писистрат (ок. 600–528 до н. э.) — политический деятель Афин, с 561 г. до н. э. ставший их тираном.
• 4. Теос — город и гавань в Ионии.
• 5. Suidas. (Suidas (по-русски Суда или Свида) — название самого обширного греческого лексикона, возникшего ок. 1000 г. н. э. Вслед за архиепископом Евстафием Фессалоникийским название книги долгое время считалось именем его составителя (эту ошибку повторяет и Н. А. Львов).)
• 6. Еециею названа мать его в переводе французском, г. Мутоннетом де Клерфон в 1773 году напечатанном; но я не нашел на сие французское предание никакого древнего свидетельства, и не очень уверен, нужно ли было искать оного.
• 7. Царское поколение Кодров — т. е. потомство легендарного афинского царя Кодра. Но в делах тирану смел советовать — о близости Анакреона к Поликрату см.: Геродот. История, III, 121.
• 8. Платон.
• 9. Геродот об Анакреоне.
• 10. Стефан Генрих — латинизированная форма имени французского филолога Анри Этьенна (1528–1598), осуществившего в 1554 г. первое издание анакреонтеи по палатинской рукописи. Сведения о принадлежавших Анакреону двух поэмах недостоверны.
• 11. Гиллис в “Истории”. Том 1, стр. 98. (Гиллис Джон (1747–1836) — английский историк, его “История Древней Греции”, переведенная с английского языка на французский Ж.-Л. Kappa, была напечатана в Париже в шести томах в 1787–1788 гг.)
• 12. Гиллис в “Греческой истории”, перевод г-на Kappa. Том 1, стр. 98.
• 13. Томас (Тома) Антуан Леонар (1732–1785) — французский поэт. Дорат (Дора) Клод Жозеф (1734–1780) — французский поэт.
• 14. См. LXV оду, начинающую III книгу перевода сего.
• 15. И всякому читателю, который не одни только вязанки слов любит.
• 16. Записок кн. 36.
• 17. Изобретатель стихов анакреонтических, какими писал он, которыми потом писали многие; но до него никто не писывал.
• 18. Бодоний в письме к Азаре, “Труды Анакреоновы”, печатан<ные> в Парме 1791 года. (Азара Хосе Николо (1731–1804) — испанский дипломат, уполномоченный представитель испанского короля при Папе Римском; ему адресовано предисловие в издании И. Бодония.)
• 19. Трибрахий — греческий размер, образовывавшийся при разрешении долгого слога в ямбе и трохее. Брахий — т. е. трохей.
• 20. В книге “О стопах”, печатан<ной> во Флоренции 1526 года у Юнтов. (Эфестион из Александрии (жил во II в. н. э.) — греческий языковед, автор книг по метрике греческого стиха.)
• 21. Пиндар (ум. в 446 г. до н. э.) — древнегреческий поэт-лирик. Эсхил (525–456 до н. э.) — старший из классических греческих трагиков.
• 22. Шольё Гийом (1636–1720) — французский поэт. Геснер Соломон (1730–1787) — немецкий поэт-идиллик и художник. Петрарка Франческо (1304–1374) — итальянский поэт.
• 23. Moutonnet de Clairfons, vie d’Anacréon, page II.
• 24. Тот же автор. Но Бодоний в письме своем к Азаре (труды Анакреоновы, печатан<ные> в Парме 1791 года) говорит, что сделанный Гистием бунт в Теосе принудил жителей оного оставить отечество и переселиться в фракийский город Авдеру, отечество Демокрита, Анаксагора и Протагора, что и Анакреон был в числе переселившихся теосцев, что привлечен он был туда хорошим климатом, веселым нравом жителей, которые пели и читали стихи по перекресткам и улицам, и что он в Авдере должен был и дни свои кончить. (Гистий (Гистией, жил в V в. до н. э.) — милетский тиран. Демокрит (460–371 до н. э.) — греческий философ. Анаксагор (ок. 500–428 до н. э.) — греческий натурфилософ. Протагор ( ок. 480–410 до н. э.) — первый софист, греческий мыслитель.)
• 25. Валерий Максим, о необычайной смерти гл. 12. Плиний. Натуральной истории кн. VII. Гл. 7. Издание Ардуина. (Валерий Максим (1-я половина I в. до н. э.) — римский писатель, автор “Достопримечательных деяний и высказываний” в 9 кн. Плиний Старший (23–79 г.) — государственный деятель и писатель, автор “Естественной истории” в 37 книгах.)
• 26. Эней Силвий Пиколоминский в “Истории Всесветной”. См. Меньшая Азия, гл. 77. (Пикколомини Эней Сильвий (1405–1464; папа Пий II с 1458 г.) — итальянский гуманист и меценат.)
• 27. Павсаний — греческий историк II в. из Малой Азии; автор “Описания Эллады” в 10 книгах.
• 28. Павзаний в кн. I, гл. 25, издан<ной> в Лейпциге 1696 года, повествуя об Аттике, говорит: “Анакреон Тийский, после Сафы Митиленской, был первый, который большую часть стихов своих употребил на выражение любви, изображен в положении человека, в упоении поющего”. Многие переводят “пьяным и поющим”. Но не видно, чтобы в древности кому-нибудь на стыд ставили статую; и то, что упоением называется, не изображает ли восторга? (Сапфо (жила в первой половине VI в. до н. э.) — греческая поэтесса.)
• 29. Ксантипп, Перикл — афинские государственные деятели V в. до н. э.
• 30. Джиральди Лильо (1479–1552, латинизированная форма имени Гиральд) — главный нотариус папского двора при Леоне X и Клименте VII; автор “Истории поэтов как греческих, так и латинских” (1545).
• 31. Кальканини Челло (1479–1541) — итальянский гуманист.
• 32. В разговоре о умеренности он выводит Сократа, который выхваляя Хармида, между прочим говорит: не только красотами тела, но и добродетелями отличаешься ты, уподобляясь предкам твоим со стороны отца твоего Дропиду, Анакреону, Сегону и проч. (Платон в разговоре об умеренности — о генеалогии Хармида см.: Платон, Протагор, 315а.)
• 33. Кн. IX. Том IV, перев<од> Юста Бултеа, в Лейдене печат<ан> 1731 года.
• 34. Элиан (жил в III в. до н. э.) — грекоязычный писатель из Принесте возле Рима, автор “Пестрой истории” в 14 книгах.
• 35. Которого благочестивые намерения до того простирались, что он приятнейшие Анакреоновы стихи старался обратить к Иисусу Христу младенцу. Бодоний в письме к Азаре.
• 36. Патригнани Джузеппе (правильнее Патриньяни) — итальянский филолог XVIII в., ссылка на его мнение почерпнута у Бодония.
• 37. Не один раз примечено, что люди изящного и тонкого вкуса редко бывают подвержены порокам грубым, каково пьянство или разврат… Природа, одарив их разборчивостью, положила оную преграду между страсти и порока гнусного; и там, где многих только один стыд, человека со вкусом и отвращение спасает.
• 38. Anacréon. Sapho et Bion, à Paris par M. de C, page 8. Vie d’Anacréon.
• 39. Эпикур (342–270 до н. э.) — греческий философ-материалист.
• 40. Гораций Квинт Флакк (65–8 до н. э.) — римский поэт.
• 41. Дидо — семья французских книгоиздателей, чьи шрифты славились особым изяществом.
• 42. Человек добровольный — как впервые отметил А. К. Гаврилов, речь здесь идет о неизвестном авторе подстрочника, а не о Евгении Булгарисе (общепринятая точка зрения)
• 43. Которого нескромная благодарность моя заставила меня без спросу в некоторых примечаниях напечатать имя.
• 44. Почтенного мужа — т. е. Евгения Булгариса (1716–1806) — греческого писателя, с 1771 г. жившего в Петербурге.
• 45. Стефан Роберт (1530–1570) — брат Анри Этьенна, филолог, издатель.
• 46. Дасье Анна (1651–1720) — французский филолог.
• 47. Ле Февр Таннегю (1615–1672) — французский филолог, отец Анны Дасье.
• 48. Лонжепьер Илиэр Бернар (1659–1721) — французский поэт H. А. Львов вслед за Бодонием указывает 1682 г. вместо 1692-го.
• 49. Лафосс Антуан (1653–1708) — французский поэт.
• 50. Гакон Франсуа (1667–1725) — французский поэт-сатирик.
• 51. Мутонне де Клерфон Жюльен Жак (1740–1813) — французский филолог и литератор; следуя Бодонию, Н. А. Львов указал 1779 г. вместо 1773 г.
• 52. Фишер Иоганн Фридрих (1726–1799) — немецкий филолог.
• 53. Безымянным переводчиком — имеется ввиду издание Иоганна Фридриха Майнеке (1745–1825).
• 54. Бакстер Вильгельм (1650–1723) — английский филолог.
• 55. Ренье-Демаре Франсуа Серафин (1726–1799), аббат — французский филолог.
• 56. Ралли Паоло (1687–1765) — итальянский поэт, проживший большую часть своей жизни в Англии.
• 57. Прославился Иосиф Спалетти — имеется в виду римское издание 1781 г.
• 58. Вельгас Эстебан Мануил (1595–1699) — испанский поэт.
• 59. Последний переводчик Анакреона — имеется в виду книга, подготовленная Франческо Савелио де Рогати (1745–1827), изданная в 1782 г.
• 60. Кроме Ломоносова, о котором в примечаниях упоминается. (Кроме Ломоносова — имеется в виду стихотворение “Ночною темнотою…” (1747) и перевод четырех од анакреонтеи в “Разговоре Анакреона” (1756–1761).)