КНИГА ТРЕТИЯ

 

Ода XLV
СТРЕЛЫ ЛЮБОВНЫЕ

Муж прекрасной Афродиты
В лемносских горнах ковал
Для любви стальные стрелы,
А Венера их концы
В сладком меде закаляла;
Но примешивал тут желчь
Купидон в состав приятный.
Марс, со брани возвратясь,
Презирал стрелу Эрота,
Тяжким воружен копьем.
“Не легка, — промолвил Марсу,
И сия стрела, — Эрот, —
Испытай, так ты узнаешь”.
Принимает Марс стрелу,
Улыбнулася Венера.
“Тяжела… возьми назад”, —
Воздохнувши, Марс вещает.
“Нет, оставь ее себе”, —
Бог любови отвечает.

<…> Г-н Гакон находит оду сию по разнообразности предметов, толь искусно изображенных, одною из лучших и в творениях Анакреоновых. И подлинно она имеет красоты необыкновенные, красоты, одушевленные действием лиц. Читатель видит не токмо самого Марса, Венеру, Купидона, но, так сказать, и характер каждого. Видит героя простодушного, влюбленного, видит в улыбке Венериной торжество женщины тщеславной, видит плутовство Купидона, до стрелы которого и коснуться нельзя, чтобы не почувствовать уязвления оной.

 

Ода XLVI
К ЭРОТУ

Тяжело жить без любови,
Нелегко же и любить;
Но всего еще тяжеле
Быть несчастно влюблену.
Знатность рода и ученость
Бесполезны нам в любви;
Презирают добродетель,
Важны деньги лишь одни.
О! погибни тот, кто первый
Начал золото любить.
Меж родителей и братьев
Золото — причина ссор,
Распрей и убивств причина,
А что более всего?
Мы, влюбленные, всеместно
Погибаем от него.

 

Ода XLVII
НА СТАРИКОВ

Мне мил старик веселый;
Мне мил младый плясун;
А если старый пляшет,
Он стар лишь сединой,
Но юноша он духом.

 

Ода XLVIII
НА ПРАЗДНИК

Подай Гомерову мне лиру,
Но только ту сними струну,
Котора брани воспевала.
Священны чаши те подай,
Из коих пить закон поставлен;
Подай мне жребии смешать;
Подвеселясь, плясать я стану;
Умеря разумом восторг,
Не пощажу я слов забавных,
Мешая с гласом лютни звук.

Священны чаши те подай,
Из коих пить закон поставлен. Ст. 4 и 5. У древних греков был обычай избирать на пирах царя, который определял величину кубков, распределял порядок в питье и во время стола председательствовал, исполняя законы, при случае избрания его с общего согласия постановленные. Сей царь выбирался по жеребью, которые мешали и вынимали наудачу, как видно из ст. 6:
Подай мне жребии смешать.

 

Ода XLIX
БАКХАНАЛИИ

Послушай, изограф изящный,
Лирической ты музы звук,
И напиши мне ту картину,
О коей я тебе скажу:
Представь сначала оживленны
Весельем, смехом города;
Представь веселых ты бакханок,
Играющих во двусвирель;
И если воск тебе позволит,
Представь законы для гуляк.

 

Ода L
БАХУСУ

Божество, что подкрепляет
Молодость в любви, в трудах!
Бог прекрасный ей наставник
В легкой пляске на пирах:
Сок несет нам животворный,
Отгоняющий печаль;
Сок еще в гроздах сокрытый,
Виноградное дитя,
Потечет приятным током,
Силою исполнит всех;
Удалит от нас болезни,
Наши укрепит тела,
Дух веселостью возвысит
До предбудущей поры,
Как опять к нам возвратится.

 

Ода LI
НА ВЕНЕРУ, ИЗОБРАЖЕННУЮ НА ДИСКЕ

Кто художник сей изящный,
Что на блюде хитро так
Бурное представил море,
Пролил волны по кружку?
И к богам возвысясь духом,
Ясно так изобразил
Мать бессмертных Афродиту?
Но, явив нагую нам,
Те закрыл красы волною,
Что не должен видеть глаз.
По струям морским стремяся
В разны стороны, она
Разделяет тихи воды
Грудью белой и плечом
И, блестя, меж них сияет,
Как лилея меж цветов.
Сей художник, на дельфинов
Купидонов посадя,
Их заставил насмехаться
Тонкости людских умов.
Рыб играющих представил
Пред Венерою в водах
И с улыбкою богиню,
Зрящую забавы их.

Сия ода почти вся на дорическом языке написана, и потому г-н Дасье считал оную не Анакреоновым произведением, но красоты ее многим другим ученым людям мнение г-на Дасье за справедливое принять не позволили.

 

Ода LII
СОБИРАНИЕ ВИНОГРАДА

Младые юноши и девы
Несут в корзинах на плечах
Созрелые румяны грозды
И сыплют в виноградный гнет.
Одни лишь мужи совершенны
Из ягод жмут приятный сок.
Поют веселы песни Вакху,
Ликуют, новый сей нектар
В сосудах полных зря бродящий.
Хотя дрожащею ногой
Старик, испив, плясать пустился,
Кудрями белыми трясет.
К девице молодой, прекрасной,
Обремененной сладким сном,
Небрежно на листах лежащей,
Раскинувшись в густой тени,
Испивши, льнет влюбленный отрок.
Пожертвовать любви его
Эрот девицу убеждает,
Доколь еще не воспален
Светильник брака Гименеем;
Но видя, что словами он
Успеть в намеренье не может,
Он силой жертвует любви.
Нередко юностью нетрезвой
Развратно веселится Вакх.

 

Ода LIII
НА РОЗУ

Воспою весну цветущу,
Нежну розу воспою!
Песнь мою, о друг мой милой!
Гласом ты сопровождай.
Роза — аромат бессмертных,
Утешение людей,
Лучшее харит убранство
В дни цветущия любви
И Венеры утешенье.
Роза восхищает муз,
Розу ищут философы,
Всем утешно розу рвать,
Несмотря на колкость стебля.
Розовый румяный лист
На руке согрет прекрасной,
Как приятно нам в любви,
Разреша сомненье звуком,
Счастье и успех сулить.
Роза — в пиршествах утеха,
В праздник Бахусов краса.
Что прекрасно есть без розы?
Розовой Авроры перст
Стихотворцы воспевают;
Розовый имеют цвет
Руки нимф, лице Венеры.
Розовый полезен дух
И в болезни и по смерти.
Ароматом юных дней
Роза в старости прельщая
И течение времен
Пережить одна удобна.
Скажем про начало роз:
Море синее из пены
В свет когда произвело
Мать утехи и любви,
Как Зевес вооруженну
Произвел из головы
Любящую шум Минерву —
Свет украсился тогда
Дивным роз произрастеньем.
Чистым нектаром кропил
Сонм богов, лелея розу,
И красот изящных куст,
В жертву Вакху посвященный,
Из среды травы густой
На высоком колком стебле
В велелепии возрос.

 

Ода LIV
НА СТАРОСТЬ

Я, на юношей взирая,
Становлюся молодцом.
И хоть стар, но поспешаю
В хороводе их плясать.
Подыми меня, Кивелла!
Я иду… подай венок!
Старость прочь!… плясать я буду
С молодцами молодцом.
Кто подаст мне чару полну
Соку Вакховых плодов,
Тот увидит старикову
Бодрость в пении, играх
Из речей его забавных
И как пьет еще старик!

Становлюся молодцом. Ст. 2.
Читай:
Становлюся молод сам.
Подыми меня, Кивелла. Ст. 5.

Кивелла, по примечанию Корнелия Павва, была одна из приятельниц Анакреоновых, а не Кивелла — щедрая земли богиня; ту Анакреон не вызвал бы, кажется, на пляску. Хотя в греческом имя сие писано Кувива, но я следовал переводчикам.

 

Ода LV
О ЛЮБОВНИКАХ

На бедре, прижженном сталью,
Знают лошадь по тавру,
А парфянина по шапке.
Я ж влюбленного тотчас
По сердечной легкой метке
И на взгляд могу узнать.

По сердечному ж клейму. Ст. 5. Анакреон ни мало ни много как горячим железом и только с тою разницею противу лошадей, что не на ляжке, а на сердце заклеймил любовников. Это немножко грубовато бы, казалось, для Анакреона, да и больно, но он носил до 85 лет сие тавро. Степень жару впечатления сего ему должна быть известна, и спорить против него кто осмелится?

 

Ода LVI
НА СТАРОСТЬ

И виски уж поседели,
Голова моя бела:
Протекла приятна юность,
Старость по зубам видна.
Мало, мало сладкой жизни
Остается протекать!
Я стонаю беспрестанно,
Тартара боюсь, дрожу…
Сколь сия ужасна пропасть
Страшной, мрачной глубины!
Зев ее открыт входящим,
Но из ней исходу нет.

 

Ода LVII
НА ОРГИИ

Скорей подай мне чару!
Дай, мальчик! мне хлебнуть.
Разбавь хотя однажды
Кипящее вино
Воды четвертой долей.
Ну! дай же без хлопот.
Не станем в шуме скифам
При чарах подражать;
Но, сладко попивая,
Веселье припевать.

Дай, мальчик! мне хлебнуть. Ст. 2. Хлебнуть у нас иногда не то одно значит, чтобы отведать, но хлебнуть через край, так, как Анакреон и просит; потому что он говорит по-своему:
Я пить хочу глотками.

 

Ода LVIII
ОСТАТОК ПЕСЕНКИ К ЭРОТУ

Пою Эрота украшенна
Венцами многими цветов!
Пою… Эрот — богов властитель;
Он смертных роды покорил…

Мы везде, кажется, эту песенку и читали и знаем, кроме подлинника, которым она служила знакомым нашим; и я согласно с Пироном, подняв колпак, их милости кланяюсь.
Вольтер читал Пирону свои трагедии. Во время чтения Пирон часто, подымая свой колпак, кланялся. “Кому вы кланяетесь?” — спросил Вольтер. “Знакомым старикам, которых в сочинении вашем встречаю”, — отвечал Пирон, потому что Вольтер много заимствовал из древних авторов.

 

Ода LIX
К ДИАНЕ

Оленей хитрая ловица,
Юпитера прекрасна дщерь,
Владычица зверей Диана!
Молю тебя, сойди, сойди
На берег быстрого Лифея
И милосердый взор простри
На город, на людей унылых.
Не чужды благодарных чувств
Тобой народы покровенны.

 

Ода LX
НА ФРАКИЙСКУЮ КОБЫЛИЦУ

Фракийска юна кобылица,
Что косо смотришь на меня?
И так поспешно убегаешь
Иль мнишь, что не проворен я?
Так знай, что я весьма искусно
Бразды и повод наложу
И под собою обращаться
Заставлю в поприще тебя.
Теперь, резва, как лань младая,
На пастве скачешь ты легко,
Затем еще, что не нашелся,
Искусный знающий ездок.

 

Ода LXI
ЭПИТАЛАМА, ИЛИ БРАЧНАЯ ПЕСНЬ

Богинь царица Афродита!
Могущий властелин Эрот!
Гимен, источник жизни нашей!
Я славлю вас в стихах моих,
Я вас, Амур, Гимен, Венера,
Пою. О юноша! взгляни,
Взгляни ты на свою любезну;
Восстань, Стратокл, Венеры друг!
Мириллы муж, Стратокл счастливый!
Зри юность милыя жены.
Какая красота, приятность!
Царица роза меж цветов,
Мирилла, роза меж подружек.
Блаженствуй, счастливый супруг
В объятиях Гимена чистых,
Доколе не осветит Фив
И самые места тенисты.
Да кипарис в саду твоем
Произрастет в коротко время!

 

НЕКОТОРЫЕ ОТРЫВКИ АНАКРЕОНОВЫХ ОД

Ода LXII
К ЮНОШЕ

Дитя прекрасно, взор девичий!
Не внемлешь?… Я ищу тебя,
Иль ты еще того не знаешь,
Что властвуешь в душе моей?

 

Ода LXIII
ЗНАТНОСТЬ И БОГАТСТВО АНАКРЕОН НИ ВО ЧТО СТАВИЛ

Не нужен рог мне Амалфеи.
В Тартезе полтораста лет
Я царствовать не пожелаю…

 

Ода LXIV
ЗИМА

Пришел генварь!.. водою полны,
Висят седые облака.
Повсюду страшно раздается
Ужасный шум жестоких бурь…

 

Ода LXV
НА КАСТРОДОРУ

О не шуми! своим болтаньем
Водам морским не подражай.
И с говоруньей Кастродорой
Так много время не теряй,
Оставя дом свой в беспорядке.

 

Ода LXVI
ВЕНКИ

Каждый три венка имел
Два из роз, один из лота…

 

Ода LXVII
БОЯЗНЬ ДЕВУШКИ

На еленицу грудную
Схожа в страхе ты своем,
Мать, которую в дубраве
Впервый бросила одну…

 

Ода LXVIII
НАДГРОБНАЯ НАДПИСЬ АНАКРЕОНУ, ИУЛИАНОМ СДЕЛАННАЯ

Я вам из гроба повторяю,
Что часто пел в моих стихах.
Друзья! я пить вас заклинаю,
Доколь не обратитесь в прах.

 

НЕСКОЛЬКО ЭПИГРАММ АНАКРЕОНОВЫХ

I
НА ТИМОКРАТА

Здесь храбрый Тимократ лежит.
Трусливым Марс мирволит,
Он храбрых не щадит.

 

II
НА АГАТОНА

Зря мертвым Агатона,
Лежаща на костре,
Умершего в сраженье
Защитника Авдеры,
Весь город возрыдал.
Марс юноша толь славна
Поднесь не закалал!

Защитника Авдеры. Ст. 4. Два города сим именем назывались, один в Испании, а другой в Фракии.

 

III
НА КЛЕОНОРИДА

В отечество свое Клеонорид спешивший
На смерть свою спешил.
И в зиму южный ветр,
На путь его прельстивший,
В цветущей юности волною поглотил.

 

IV
НА ВАКХАНОК

Что с тирсом, то Корида,
Ксантиппа подле ней,
Главсея вслед за ними.
Оне идут с горы
И Бахусу приносят
Козленка, виноград и плющ.

Считают сей фрагмент надписью какой-нибудь картины и примечают из оного:
1. Что вакханки не всегда вооружены были тирсом.
2. Что празднества Бахусовы отправлялись на горах. Г-жа Дасье, стр. 222.

 

V
НА МЕДНУЮ ТЕЛИЦУ РАБОТЫ МИРОНА

Пастух! паси коров подале.
Не угони еще с собой
Мироновой телицы вместе.

Мирон был весьма славный изваятель, и между многими его работами была сделана сия телица, которую почитали живою по совершенству работы художника.

 

VI
НА ТУ ЖЕ

Нет! не литая то телица,
Но, старость обратя в металл,
В меди живую сохраняет.
Мирон напрасно уверяет,
Что он телицу изваял.

 

VII
НА ШУМНЫХ РАССКАЗЧИКОВ РАТНЫХ ДЕЛ

Неприятны мне в беседе
Шумные говоруны
О кровавых бранях, ссорах;
Но того мой разум чтит,
Кто, приятность муз вкушая
И с любовью их мешая,
О весельи говорит.