Жан-Батист Грекур. Пятимесячный плод

По изд.: Острый галльский смысл: Пять веков французской фривольной поэзии. – СПб.: ЛИК, 2003
Перевод с французского Владимира Васильева

Жил, не тужил в епархии одной
Священник Жан, румяный, удалой,
И, как корсет, добротная сутана
Для стройности обтягивала Жана.
Черт святости не наблюдалось в нем.
Вести свое хозяйство взял он в дом
Племянницу Агату. Не впервые,
Девицу насмотрев, отцы святые
Подобным прикрываются родством.
Иначе как им жить без женской плоти?
Глуп, кто им верит, но и слишком строг,
Кто не прощает им такой подлог.
А что на месте их вы запоете,
Коль женских ласк лишитесь и забот?
Их не лишаясь, Жан купался в море
Таких услад, что обнаружил вскоре:
Растет у лжеплемянницы живот.
Живот принес побочные явленья:
Тошноты, боли, головокруженья.
Во избежанье в доме худших бед
Жан жениха находит для Агаты:
Женить сынка согласье дал сосед
Тупоголовый, но весьма богатый.
Без промедленья ход был делу дан.
В составленном контракте добрый Жан
Не пожалел для родственницы денег,
А при венчанье в церкви как священник
Благословил Агату и Луи
(Так звали новобрачного). Агата,
Казалось, девству преданная свято,
Столь бурно чувства чистые свои
Во время брачной ночи проявляла:
Отбрыкивалась, цапалась, кричала,
Что поле муж вспахать насилу смог,
Решив, что первым он сорвал цветок
Невинности, хоть утверждать я смею,
Что первым их срывает бог Эрот,
И только, если очень повезет,
Они доступны богу Гименею
(Увенчивает ими он чело).
Не отвлекаясь, расскажу, однако,
Как жили молодые после брака.
Когда всего пять месяцев прошло,
Агата мужу подарила сына.
Известно, что беременности срок
Быть длительнее должен. В чем причина
Досрочных родов? Безусловно, мог
Быть выкидыш. Сие предположенье
Опровергало бодрое дитя.
Тогда, все обстоятельства учтя,
Вмиг оживились остряки в селенье
И бедного Луи наперебой
Кололи, как каленою иглой.
Луи не вынес едких их нападок
И в доме навести решил порядок,
Для этого к кюре пошел сперва:
«Святой отец, меня все осмеяли,
Дурная обо мне идет молва,
И. чтобы впредь мне не было печали,
Племянницу вам вашу и мою
Супружницу с новорожденным чадом
В теченье дня назад я отдаю.
Сегодня мне живущий с нами рядом
Учитель крикнул, что моих примет
В новорожденном чаде нет как нет,
Что кабы так же каждый муж ребенка
Творил, как я, то только имя он
Своим бы посчитать имел резон,
Что сын не мой, а стало быть, и женка».
Кюре в ответ: «Святая простота!
Ты только слушай злые речи эти.
Клеветников достаточно на свете,
Но ложь грязна, а истина чиста.
У нас, мой милый, жители селенья
Не больше, чем пять месяцев, ей-ей
(Не спорю, что бывают исключенья),
Гостят в утробе матери своей.
Коль в этом быть не хочешь маловером,
Не будем далеко ходить с тобой
За самым убедительным примером.
Возьмем тебя. Высокий ты какой!
Кто скажет о тебе, что ты не в теле?
Но был ты пятимесячным. И вот
Я сказанное докажу на деле.
Любезнейший, достань-ка орган тот,
Которого стыдимся мы так часто,
Но всякий стыд, прошу отбрось сейчас-то.
Луи, заметь его величину.
Теперь давай сравним его – а ну! –
С моим девятимесячным зверищем.
Терпение! Легко его отыщем».
В секунду было найдено одну
Зверище столь огромного размера,
Что был Луи донельзя потрясен.
И у него вновь появилась вера,
Что он отец младенца, только он!