А. П. Шувалов. Орфей. Баллада

Баллада печатается по списку из тетради непристойных и скабрезных стихотворений и поэм, хранящейся в РГАЛИ (ф. 1346, on. 1, ед. хр. 641, л. 53—54об.). В архивной описи имя автора расшифровано как «Андрей Петрович», однако возможно, что автором «Орфея» был Андрей Павлович Шувалов, живший в Москве в собственном доме на Кулаковской набережной, вблизи дома братьев Бахрушиных. В 1880-е годы А. П. Шувалов состоял членом Собрания выборных московского мещанского сословия. Баллада была, по всей вероятности, сочинена на званом обеде у Алексея Петровича Бахрушина (1853—1904), купца и коллекционера, либо у Алексея Александровича Бахрушина (1865—1829), принадлежавшего к этому же роду и создавшего на основе своих коллекций знаменитый литературно-театральный музей. А. П. Бахрушин являлся знакомым другого коллекционера-библиофила, Алексея Ивановича Шувалова (1857—1924) (см. о нем: Из записной книжки А. П. Бахрушина. Кто что собирает. / Примечания М. Цявловского. М., 1916, с. 11-12, 98).

Как тень блуждает он и дико
На всех глядит,
Певец, просравший Евридику,
Твой жалок вид.
Там во владениях Плутона
Она живет.
И тот, тайком от Персефоны,
Ее ебет.
Орфей, тоскуя о супруге,
Взмолился так:
— О боги! гибну от натуги,
Стоит елдак.
Изнемогают мои силы,
Мне не стерпеть,
К тебе стремлюся, призрак милый,
Чтобы поеть.
К мольбам моим не будьте строги,
Хочу я жить.
Мне возвратите ее, боги,
Чтоб не дрочить! —
Певца печали боги вняли,
Быть по сему.
За Евридикой пропуск дали
В Аид ему.
К чертогам мрачного Плутона
Орфей плывет
И, сидя в лодке у Харона,
В мыслях ебет.
И пред Плутона грозны очи
Орфей предстал.
И изо всей, что было, мочи
Ему сказал:
— Грозных богов ареопага
Слушай приказ,
Вот в доказательство бумага,
Чтобы тотчас
Была отпущена обратно
Моя жена,
Тоска моя тебе понятна.
Она должна
Опять со мной соединиться
И быть моей.
— Богам я должен покориться!
Слушай, Орфей:
Я Евридику возвращаю.
Словам внимай,
Еть до земли я запрещаю,
В том клятву дай,
Что на нее даже и взгляда
Не кинешь ты,
Осуществишь за то в награду
Свои мечты.
Сольешься с нею в грешном мире,
Здесь не дерзай.
И путь обратный свой на лире
Пой и играй. —
Но не пришлось сдержать Орфею
Свои слова,
Рассудка страсть была сильнее
И божества.
Презрев завет, на Евридику
Он кинул взгляд,
И вмиг она с ужасным криком
Умчалась в ад.
Орфей с досады, то понятно,
Словца загнул
И всех родителей тут внятно
Он помянул.
И дал обет, прокляв Плутона,
Баб не иметь
И в жопу стал против закона
Мальчишек еть.
И стал отцем педерастии
Певец Орфей,
Те семена дошли благие
До наших дней.
И вот теперь по всей вселенной
И там и тут,
То знает всякий несомненно,
В жопу ебут.
И так кончаю я балладу
И слова жду,
Что вы мне скажете в награду:
«Ступай в пизду!»
Тени твоей на утешенье,
О, сквернослов,
Я посвящаю сочиненье,
Иван Барков.
Играя пусть в загробном мире
Среди теней,
Вновь воспоет тебя на лире
И мой Орфей.

1898
Сочинено на званом обеде у Бахрушина