Клеман Маро (переводы Ю. Верховского)

Эпиграммы

Об Анне, бросившей в меня снегом
«Во вторник вам дизэн я проиграл...»
О той, которая медлила
О себе
«Зачем хотите долго жить...»
Анне
Морису Сэв, лионцу
«Утрата младости твоей...» (Ответ на эпиграмму «О самом себе»)
«Твое письмо мне сообщает...» (Подражание Марциалу)
«Кто здесь уснул? То нужно ль вопрошать?..»
О плохом поэте

Сонет

Даме, когда она была в Италии

Рондо

«Уж пятый год клевещущий Донос...»
Друзьям
Совершенное рондо
Песня о мае и добродетели

ОБ АННЕ, БРОСИВШЕЙ В МЕНЯ СНЕГОМ

Снежком шутя в меня метнула Анна;
Конечно, я считал, что снег студен;
А он огонь и обжигает странно,—
Вдруг понял я в тот миг, воспламенен,
Но коль огонь незримо поселен
В самом снегу, — куда же мне укрыться,
Чтоб не пылать? Одной тебе взмолиться.
Погасишь ты тот пламень — не водой,
Не снегом и не льдом, — коль загорится
В тебе пожар такой же — стихнет мой.

Во вторник вам дизэн я проиграл.
Что ж, не беда; смеюсь тому — не боле:
Мой проигрыш меня увеселял:
Я вам хотел писать по доброй воле —
И лишь не знал, о чем; не хорошо ли
Тогда молчать? Зачем же не молчу?
Затем, что долг вам уплатить хочу.
Да только он не в прибыль вам, богатой,
Дай бог, чтоб все, кому долги плачу,
Утешились подобною расплатой.

О ТОЙ, КОТОРАЯ МЕДЛИЛА

Люблю ли пламенно я вас,—
Краса блестит, всех затмевая;
Люблю ли холодно, — тотчас
Краса, как лед, исходит, тая.
Так быть жестокой не желая,
Скорее сжальтесь надо мной:
Моя ведь дружба, улетая,
Исчезнет — с вашей красотой.

О СЕБЕ

Не быть таким, как был давно,
В былые дни, когда-то, где-то:
Сбежали, быстрые, в окно
Моя весна-красна и лето.
Любовь-владычица! Тебе-то
Верней служил из всех богов.
Родиться б вновь, уйдя со света, —
О, так ли я служить готов!

Зачем хотите долго жить
Иль юным жизнь начать сначала,
Чтобы страдать или грешить?
Нет, в этом утешенья мало.
Кому, скажите мне, пристало,
Кто претерпел один щелчок,
Вдруг захотеть еще разок
То испытать, что миновало?

АННЕ

Ко счастью вас или к несчастью встретил —
Вот моего загадка бытия:
Ведь до сих пор никак и не ответил
Мой бедный ум, безвластный судия.
Ко счастию, — так верно знаю я:
Добро есть зло, когда оно мгновенно;
К несчастию, — но в этом честь моя,—
Терпеть его за то, что совершенно.

МОРИСУ СЭВ,1 ЛИОНЦУ

Послушав, как пою порой,
Ворчишь, зачем не обучаюсь
Я музыке: ведь голос мой
Хорош, — и вот позанимаюсь,
Чуть-чуть, немного постараюсь,
До, ре, ми, фа — я запою.
Чего ж ты хочешь? Удивляюсь!
И без того не мало пью.

Утрата младости твоей,
Верь, — не великая утрата:
Твоя пора — сильней, зрелей
И мудрым опытом богата.
Мгновенно вянет без возврата
Вся прелесть роз — шипов, цветов;
Но много далее расплата
Их зеленеющих листов.

Твое письмо мне сообщает,
Что дурень вирши прибирает,
Которыми меня язвит;
Верь, ни стихов тот не слагает,
Ни прозы тот не сочиняет,
Чей труд нечитанный лежит.

Кто здесь уснул? То нужно ль вопрошать?
Венера спит, чья власть — повелевать.
Не разбудить — богиня пощадит.
А разбудить — прекрасный взор открыт
Ее очей, чтоб ваши завязать.

О ПЛОХОМ ПОЭТЕ

Готов, дурак, своим союзом
Ты девяти потрафить музам;
Но, мастер тяжкий вздор нести,
Уморишь больше девяти.

СОНЕТ

ДАМЕ, КОГДА ОНА БЫЛА В ИТАЛИИ

Мне столько благ твои уста излили,
О госпожа, что жду тебя, страдая;
А при тебе томлюсь я, наблюдая
Меж терниев нежнейшую из лилий.

От женственных душевных изобилий
Красуется сердечность родовая;
Жесток супруг, что, ей пренебрегая,
Исполнился надмений и насилий.

Так, Вечный сам, десницею могучей
Тебя поддержит, о душа снятая,
И посрамит врагов, глядящих бодро.

Спокойно верь: вот я слежу за тучей,
Вот по краям она редеет, тая,
И весть несет, что наступает вёдро.

РОНДО

Уж пятый год клевещущий Донос
И Смерть с одной из гибельнейших кос
Вдруг на меня обрушились грозою;
Но над моей склоненной головою

Палач — один. Который? Вот вопрос.
С Доносом я — как он ни морщит нос —
Живу, здоров, без нужды и без слез, —
Там сколько он ни досаждай собою
Уж пятый год.

ДРУЗЬЯМ

Нет ничего того, что вам твердится,
А кто сказал — мог и ума лишиться:
Душой я чист, и — что ни говори —
Не видел я острога изнутри.
Итак, друзья, прошу развеселиться.
Вы ж, болтуны, которым не сидится
От зависти и своего добиться
Так хочется, — с досады хоть умри,
Нет ничего.

Смеюсь, пою, душою рад излиться;
Пред дамою счастливый преклониться,
Я прозою пишу листа два-три;
Я выхожу; вновь дома до зари;
На весть одну прошу вас положиться:
Нет ничего.

СОВЕРШЕННОЕ РОНДО

Друзья, теперь на воле я гуляю,
А все же я темницу испытал;
Что за судьбу, живя, претерпеваю!
Но бог велик: я зло и благо знал.

Шептал завистник (чорт его бы взял):
Моей тюрьмы я не увижу краю,—
Пусть он зубаст. Я узел разгрызал,—
Друзья, теперь на воле я гуляю.

Все ж, если двор я римский раздражаю,
К злодеям я причислен не бывал:
Хоть посещал прекрасных лиц, я знаю,
А все же я темницу испытал.

Ведь только той я милость потерял,
Чью доброту всечасно вспоминаю,—
Как тот же час в неволю и попал:
Что за судьбу, живя, претерпеваю!

В твоей тюрьме, Париж, изнемогаю;
То в Шартре2 я, беспомощен и мал;
А ныне вас, где захочу, встречаю.
Но бог велик: я зло и благо знал.

Добро, друзья! Тот хорошо сыграл,
Из чьей руки свободу обретаю.
И весел я — и строками похвал
Возврат весны и воли прославляю,
Друзья, теперь.

ПЕСНЯ О МАЕ И ДОБРОДЕТЕЛИ

Весенней майскою порой
Земля трепещет, оживая,—
И легкомысленной толпой,
Подобно ей любовь меняя,
Стремится юность удалая,
Опять впервые влюблена;
Моя любовь — совсем иная,
Моя любовь — навек одна.

Красавица своей красой
Не век красуется, блистая,
Клеймят безжалостной рукой
Недуг, забота, старость злая;
Одна цветет, не увядая,
Что мною всем предпочтена;
Как в ней краса всегда живая,
Моя любовь — навек одна.
Кто ж прославляемая мной?
Знай — Добродетель то святая,
То Нимфа, что с высот звездой
Горит, влюбленных призывая:
«Ко мне, ко мне! — гласит благая.—
Кто любит — тех я жду, юна;
Ко мне! — взывает, не смолкая.—
Моя любовь — навек одна!»

Властитель! Даст усладу рая
Тебе, бессмертная, она,—
И скажешь, душу раскрывая:
«Моя любовь — навек одна».

1. Поэт, современник Маро