Пушкин. Из Анакреонта
Пушкин усваивал анакреонтическую поэзию через русскую и французскую (в частности, Э.-Д. де Парни) традиции. Анакреонтическими настроениями, выражаемыми посредством общих для анакреонтической поэзии мотивов и образов (в т. ч. восходящих к произведениям ее основателя и сборнику «Анакреонтика»), а также упоминаний (по имени и метонимически: «певец Тиисский», «Теосский мудрец») греческого поэта в качестве учителя, источника вдохновения и образца для подражания, проникнуты многие стихотворения Пушкина лицейских лет. См.: «Опытность» (1814), «К Батюшкову» («Философ резвый и пиит...») (1814), «Батюшкову» («В пещерах Геликона...») (1815), «Мое завещание. Друзьям» (1815), «Тень Фон-Визина», ст. 292 (1815), «Гроб Анакреона» (1815), «Моему Аристарху» (1815), ст. 98 и след. «К живописцу» (1815; восходит тематически к оде из сб. «Анакреонтика»), «Послание Лиде» (1816), «Фиал Анакреона» (1816). Затрагивая начатую Ломоносовым в «Разговоре с Анакреоном» (1757—1761) тему поэзии нежной и поэзии героической, Пушкин в эти годы выбирает путь Анакреонта («Батюшкову») — нежного поэта, «врага труда, забот, печали» («Моему Аристарху»). «Анакреонтика раннего Пушкина была ‹...› чем-то большим, нежели просто жанр; она порождала и специфические для нее жанровые образования («сказка» «Амур и Гименей» или «анакреонтическая ода» типа «Гроба Анакреона»).»1
В оде «Вольность» (1817) Пушкин декларировал отказ от «изнеженной лиры», и действительно Анакреонт надолго уходит из его поэзии. Снова обратившись к греческому поэту после длительного перерыва, Пушкин вольно перевел знаменитую оду фракийской кобылице («Кобылица молодая...», 1828, первая публикация под заглавием «Подражание Анакреону»). В черновиках Пушкина сохранились переводы еще трех од, которые он все выполнил в один день (6 янв. 1835), намереваясь, видимо, вставить в «Повесть из римской жизни» (1833—1835; в набросках повести две из них читает главный персонаж Петроний): «Ода LVI (Из Анакреона)» («Поредели, побелели...»), «Ода LVII» («Что же сухо в чаше дно?..»), «(Из Анакреона). Отрывок» («Узнают коней ретивых...») — стихотворение из сб. «Анакреонтика», самому Анакреонту не принадлежащее. Не зная греческого языка, Пушкин должен был пользоваться переводами-посредниками, в том числе русскими.
Современники употребляли применительно к Пушкину прономинации «русский Анакреон» (Б. М. Федоров в статье «Письма в Тамбов о новостях русской словесности. Письмо I», 1824), «второй Анакреон» (А. И. Полежаев в стихотворении «Венок на гроб Пушкина», 1837). З. А. Волконская назвала Анакреонта в числе поэтов, в которых перевоплощался Пушкин, всегда притом оставаясь русским поэтом (письмо к Пушкину от 29 октября 1829).2
(Из Анакpеона). Отрывок
Узнают коней ретивых
По их выжженным таврам;
Узнают парфян кичливых
По высоким клобукам.
5Я любовников счастливых
Узнаю по их глазам:
В них сияет пламень томный —
Наслаждений знак нескромный.
При жизни Пушкина не печаталось. Написано 6 января 1835 г. Перевод оды LV («Εν ισχιοις μεν ιπποι…») Анакреона. Предназначался для включения в «Повесть из римской жизни» («Цезарь путешествовал...»).
ОДА LVI. (Из Анакреона).
Поредели, побелели
Кудри, честь главы моей,
Зубы в деснах ослабели,
И потух огонь очей.
5Сладкой жизни мне немного
Провожать осталось дней:
Парка счет ведет им строго,
Тартар тени ждет моей.
Не воскреснем из-под спуда,
10Всяк навеки там забыт:
Вход туда для всех открыт —
Нет исхода уж оттуда.
При жизни Пушкина не печаталось. Написано 6 января 1835 г. В рукописи имеется другой вариант последнего четверостишия:
Страшен хлад подземна свода,
Вход в него для всех открыт,
Из него же нет исхода...
Всяк сойдет — и там забыт.
Ода введена Пушкиным в неоконченную повесть о смерти Петрония («Повесть из римской жизни»). Оригинальное название: «Πολιοι μεν ημιν ηδη…»
* * *
Что же сухо в чаше дно?
Наливай мне, мальчик резвый,
Только пьяное вино
Раствори водою трезвой.
5Мы не скифы, не люблю,
Други, пьянствовать бесчинно:
Нет, за чашей я пою
Иль беседую невинно.
При жизни Пушкина не печаталось. Написано 6 января 1835 г. Сокращенный перевод LVII оды Анакреона. Оригинальное название: «Αγε δη, φερ' ημιν, ω παι…»
* * *
Кобылица молодая,
Честь кавказского тавра́,
Что ты мчишься, удалая?
И тебе пришла пора;
5Не косись пугливым оком,
Ног на воздух не мечи,
В поле гладком и широком
Своенравно не скачи.
Погоди; тебя заставлю
10Я смириться подо мной:
В мерный круг твой бег направлю
Укороченной уздой.
<1828>
Впервые опубликовано в «Северных цветах» на 1829 год под заглавием «Подражание Анакреону». Является подражанием оде «К фракийской кобылице».