В. К. Тредиаковский. Басни
Среди многообразных поэтических опытов и трудов В. К. Тредиаковского басни занимают видное место. Они являлись не только одним из первых опытов в басенном жанре в русской литературе, но и имели своей целью продемонстрировать метрические поиски Тредиаковского, пытавшегося применить и в басне придуманный им «хореический гекзаметр». Именно поэтому он и назвал свои басни так: «Несколько эзоповских басенок для опытка гексаметрами амбическим и хореическим составленных». Ямбическим гекзаметром Тредиаковский называл шестистопный ямб (так называемый александрийский стих), хореическим гекзаметром — тринадцатисложный размер с семью ударениями -— двух чередующихся по двухстишиям типов (таким хореическим гекзаметром написана, например, басня «Ворон и лисица»). Написаны басни Тредиаковского, повидимому, в самом начале 1750-х годов (всего их — 51 басня); напечатаны они в «Сочинениях и переводах» Тредиаковского, Спб., 1752, т. I, стр. 185—226.1
* * *
Большая часть «Нескольких эзоповых басенок...» была написана Тредиаковским предположительно в 1751—1752 гг., когда «Способ к сложению российских стихов» был уже закончен. Говоря в нем о жанре басни (глава седьмая, § 23), Тредиаковский не упоминает своих басен, что позволяет думать, что они еще не были написаны. Подготовленный им корпус был самым большим из появившихся к тому времени в печати стихотворных басен (слово «несколько» в названии раздела принадлежит к риторической гиперболе). Причина обращения Тредиаковского к жанру басни, по всей видимости ему чуждому, связана, вероятно, с начавшимся в конце 1740-х гг. освоением этого жанра поэзией классицизма. Ко времени создания Тредиаковским басен известностью в России пользовались переводы Эзопа с греческого Ф. К. Гозвинского (1609), с латыни А. Виниуса (1674) и с польского П. Кашинского (1675), ходившие в списках (см.: Тарковский Р. Б. Старший русский перевод басен Эзопа и переписчики его текста. Л., 1975), а также сборник басен Эзопа в английском переложении Рожера Летранжа, переведенный с французского перевода на русский язык прозой С. С. Волчковым (1747). Повидимому, на выборе сборника Иоахима Камерария для перевода (см.: «К читателю », с. 15) сказалось желание Тредиаковского протипоставить свои басни и русской силлабической басенной традиции, и французской классицистической. Можно согласиться с автором фундаментального исследования о русской басне Е. Иммендёрффер (Immcndorffer E. Die Geschichte der russischen Fabel im 18. Jahrhundert. Harrassowitz Verlag, Wiesbaden, 1998. T. 1—2), предположившей, что своим выбором Камерария для перевода Тредиаковский сознательно связывал себя с басенной традицией немецкого гуманизма (Т. 1. S. 157). Иоахим Камерарий (Joachim Camerarius, 1500—1574), немецкий гуманист, знаток античности, разделял взгляд на басню своего учителя Филиппа Меланхтона (1497— 1560) и Мартина Лютера (1483—1546). Оба старших гуманиста, признавая за басней большое значение, понимали ее как жанр низкий, простонародный, близкий шванкам. Составленный Камерарием сборник эзоповых басен («Fabellae Aesopicae...», 1538; всего за два века 30 переизданий) включал в себя не только басни Эзопа, но и басни, приписанные Эзопу средневековой традицией.
Традиция гуманистической басни существенно отличалась от классицистической, в которой басня, не относившаяся, правда, к высоким жанрам, ценилась за благородство и даже изящество. Так понимал басню и Сумароков, включивший в эпистолу «О стихотворстве» (1748) ее описание, отсутствовавшее в «Науке о поэзии» Буало. Возможно, оно было вызвано личным опытом Сумарокова в жанре басни, и первые его басни, ориентированные на прославленные образцы Лафонтена, были созданы в конце 1740-х—начале 1750-х гг. В этом случае выступление Тредиаковского с подборкой басен может быть понято как ответ на басни Сумарокова. Антилафонтеновская трактовка жанра басни могла быть внушена Тредиаковскому Ролленом, хотя в цитируемом им фрагменте его рассуждения о басне (см.: «К читателю», с. 15) более чем сдержанное мнение Роллена о баснях Лафонтена и не приводится. Своими баснями Тредиаковский, по-видимому, хотел дать образец русской басни, приближенной, сколько возможно, к басне Древних и по своему содержанию, и по форме. Так, он исключил из басен Камерария пролог и эпилог, содержащие мораль и объяснения аллегорий, и, следуя Эзопу, оставил голую фабулу. Из этого можно заключить, что Тредиаковский, называя свои басни «эзоповыми», имел в виду не их принадлежность греческому баснописцу, а их тип (об эзоповой басне как разновидности жанра см.: Феофан Прокопович. О поэтическом искусстве. С. 379). Полагая, что античные образцы — это явление поэзии, Тредиаковский избрал для перевода стихотворную форму федровой басни. Назвав в «Способе к сложению российских стихов» идеальной формой для басни ямбический сенарий (см. с. 97 и коммент. к этому месту на с. 560), которым были написаны басни Федра, он, по-видимому, колебался в выборе эквивалентного ему русского стиха. Сенарии комедии Теренция «Евнух» он передал «хореическим пентаметром», а басни, подражая форме федровой басни, создал шестистопные, ямбические и хореические.
И в форме стиха, и в стиле он стремился к созданию «некудреватых стихов» (см.: «К читателю», с. 15), т. е. стихов простых, без затей, которые должны были противостоять разностопным ямбам сумароковских басен, претендовавшим на изящество. Комический эффект, производимый стилем его басен и относимый современниками и ближайшими потомками к невольному и постыдному курьезу, по-видимому, входил в задачу автора (ср., например, название раздела, в котором слова «басенки», «опыток» несут явную стилевую нагрузку). Непризнанные в XVIII—XIX вв., басни Тредиаковского сыграли немалую роль в создании его репутации как плохого поэта.2
* * *
Несколько эзоповых басенок, для опытка гексаметрами ямбическими и хореическими составленных
По изд.: Тредиаковский, В. К. Сочинения и переводы как стихами, так прозою. – Санкт-Петербург: Наука, 2009
- Басенка I. Петух и Жемчужина
- Басенка II. Муха и Муравей
- Басенка III. Лисица в болванщиковом Сарае
- Басенка IV. Облако и земля
- Басенка V. Пес чван
- Басенка VI. Ласточки и птицы
- Басенка VII. Солнце и борей
- Басенка VIII. Ворон и Лисица
- Басенка IX. Коршун, Голуби и Ястреб
- Басенка X. Вор и Пёс
- Басенка XI. Волк и Ягнёнок
- Басенка XII. Пёс и часть мяса
- Басенка XIII. Гора, мучащаяся родами
- Басенка XIV. Волк и Журавль
- Басенка XV. Поселянин и Уж
- Басенка XVI. Лев, телица, коза, овца
- Басенка XVII. Волк и козлёнок
- Басенка XVIII. Осёл и щеночек
- Басенка XIX. Мир у волков с овцами
- Басенка XX. Ребята и повар
- Басенка XXI. Пёс и повар
- Басенка XXII. Козлёнок и Волк
- Басенка XXIII. Ёж и Ехидна
- Басенка XXIV. Сынок и мать
- Басенка XXV. Человек и Истукан
- Басенка XXVI. Старик и смерть
- Басенка XXVII. Старуха, болящая глазами
- Басенка XXVIII. Недруги
- Басенка XXIX. Кот и мыши
- Басенка XXX. Меск
- Басенка XXXI. Лев жених
- Басенка XXXII. Петухи
- Басенка XXXIII. Дровосек и Меркурий
- Басенка XXXIV. Лисица и виноградна кисть
- Басенка XXXV. Мыший совет
- Басенка XXXVI. Обезьяна и орехи
- Басенка XXXVII. Лев престарелый
- Басенка XXXVIII. Ворона, чванящаяся чужими перьями
- Басенка XXXIX. Брюхо и уды
- Басенка XL. Лев и Лисица
- Басенка XLI. Птичник и Змия
- Басенка XLII. Пёс и Волк
- Басенка XLIII. Лисица и Лев
- Басенка XLIV. Лживец
- Басенка XLV. Пёс в яслях
- Басенка XLVI. Вдова и служанки
- Басенка XLVII. Осёл в Львиной коже
- Басенка XLVIII. Курица, несущаяся золотыми яйцами
- Басенка XLIX. Леший и Мужик
- Басенка L. Паук и подагра
- Басенка LI. Самохвал