Новеллы 60-69

60 (121) О славе мира сего и о роскоши, которая многих прельщает и приводит к гибели

Во времена оны в некоем городе, принадлежащем одному королю, жили двое рыцарей – один старый, другой молодой. Старый рыцарь был богат и женился на прекрасной девице из-за ее удивительной красоты. Молодой был беден и взял в жены ради ее состояния пожилую и богатую женщину, которую не слишком-то любил. Однажды молодой рыцарь шел мимо замка старого, а жена того, в праздности сидя у окошка, сладким голосом пела. Увидев ее, молодой рыцарь влюбился в эту красавицу и подумал в своей душе: «Было бы лучше, если б эта женщина была моей женой, а не женой своего мужа, человека старого и бессильного, а моя супруга – его женой».

С этого дня молодой рыцарь всецело предался любви к своей даме и угождал ей подарками. Она тоже с удивительной силой полюбила рыцаря и, насколько было возможно, дарила его милостями, всем сердцем желая после смерти своего мужа, буде это окажется возможным, стать его женой. Перед окном замка, принадлежащего старому рыцарю, росла смоковница, на которую всякую ночь слетал соловей и сладко пел. Чтобы слушать его, дама еженощно поднималась с постели, подходила к окну и долго стояла, наслаждаясь пением соловья. Когда муж ее заметил, что она еженощно встает с постели, сказал ей: «Дражайшая супруга, почему еженощно ты встаешь с постели?». Она отвечает: «На смоковницу всякую ночь слетает соловей, который так сладко поет, что меня тянет его послушать».

Получив такой ответ, старый рыцарь поднялся на заре и приблизился к этой смоковнице с луком и стрелой в руках, убил соловья, вырвал его сердце и подал жене. Дама, увидев сердце соловья, горько заплакала, говоря: «О, милый мой соловей, с тобой свершилось, что предначертано всем. Я виновница твоей смерти». Тут же дама посылает к молодому рыцарю слугу, чтобы оповестить его о жестоком поступке супруга, убийстве соловья. Слыша рассказ слуги, рыцарь пришел в сильнейшее волнение и сказал в своем сердце: «Узнай этот жестокий человек, сколь сильна любовь между мной и его супругой, он еще безжалостнее поступил бы со мной».

И вот молодой рыцарь надел на себя двойную кольчугу, вошел в замок старого рыцаря и убил его. Вскоре после этого умерла супруга молодого рыцаря, и он с великой радостью женился на вдове убитого им старого рыцаря. Они с женой прожили долгую жизнь и кончили дни свои в мире.

61 (122) О неверных женах и слепоте некоторых клириков'

Некий рыцарь отправился на свой виноградник собирать урожай, а жена его, полагая, что он пробудет на винограднике дольше, чем это на поверку вышло, развлекалась с любовником, за которым послала, наказав ему прийти поскорее. Любовник вошел к ней в спальню, и, когда оба они лежали в постели, вернулся рыцарь, т. е. муж; лоза поранила ему глаз, и потому он теперь стучал в двери. Жена, дрожа от страха, отворила, но сначала спрятала любовника. А рыцарь, взойдя, пожаловался на свой глаз и велел приготовить себе постель, чтобы лечь. Тогда жена его, опасаясь, как бы он не заметил спрятанного в спальне любовника, говорит мужу: «Зачем ты торопишься лечь? Скажи мне, что с тобой приключилось?». Когда он ей рассказал, она отвечает: «Позволь мне, – говорит она, – позаботиться о здоровом твоем глазе, чтобы болезнь не нанесла часом вреда второму твоему глазу». Рыцарь согласился, и тогда жена его, якобы для лечения, приложила губы к здоровому глазу мужа, а тем временем дала знак любовнику уходить. Затем женщина говорит своему супругу: «Теперь я спокойна, что здоровому глазу ничего не угрожает. Ложись и спи!».

62 (124) О том, что не следует верить женщинам, а также делиться с ними своими тайнами, ибо в гневе они не могут ни о чем молчать

Некий благородный рыцарь нанес тяжелое оскорбление королю, которому служил, и послал к нему рыцарей, чтобы они постарались примирить его с королем. С трудом посольство добилось этого примирения на таком условии: рыцарю надлежало явиться в замок короля одновременно пешим и всадником, т. е. полувсадником и полупешеходом, в сопровождении лучшего своего друга, любимого шута и смертельного недруга. Опечаленный таким требованием, рыцарь стал думать, как его исполнить.

Однажды ночью, когда у них на ночлег остановился странник, он тихонько сказал жене: «Знаешь, странники часто имеют при себе немалые деньги; поэтому я решил, если ты не против, убить его и завладеть деньгами». Она в ответ: «Отличная мысль». Ближе к рассвету, когда все спали, рыцарь поднялся с постели и, растолкав странника, велел ему уходить. Затем он для отвода глаз заколол теленка, сложил мясо в мешок, разбудил жену, дал ей этот мешок, чтобы она спрятала его в углу дома, говоря: «Голову, руки и ноги я положил сюда, а остальное зарыл в хлеву». С этими словами рыцарь показал ей немного денег, которые якобы взял у странника.

Когда настало время явиться к государю, рыцарь отправился в королевский замок, сопровождаемый с правой стороны псом и малолетним сыном, а с левой – женой. Приблизившись к замку своего господина, рыцарь закинул правую ногу свою на спину собаке, словно сидел в седле, а на вторую ступал – так одновременно пешим и конным он вступил на замковый двор. Видя это, король и стоящие вокруг него стали дивиться. Король говорит: «Где твой самый верный друг?». В ответ на эти слова рыцарь обнажил меч и нанес своему псу тяжелую рану; пес с визгом и стоном убежал. Затем рыцарь позвал его, и пес тотчас к нему вернулся. «Вот мой самый верный друг!». Король говорит: «Это правда. А где твой шут?». Рыцарь отвечает: «Вот мой малолетний сын, который, играя у моих ног, этим забавляет меня более всех». Король говорит: «А где твой смертельный враг?». Тут рыцарь ударил по лицу свою жену, говоря: «Почему ты так бесстыдно глядишь на владыку моего короля?». Она в ответ: «О, проклятый убийца, почему ты поднимаешь на меня руку? Разве в собственном доме ты не совершил ужасное злодеяние и ради малой толики денег не убил странника?». Рыцарь снова ударил свою жену по лицу, говоря: «Ты не боишься опозорить своего сына?».

Тут женщина пришла в ярость и говорит: «Все ступайте со мной, и я покажу вам мешок, куда он сложил голову и руки убитого странника, и хлев, где он закопал остальное его тело». Когда они пришли, чтобы удостовериться в виновности рыцаря, жена показала место, где был спрятан мешок, они поспешно раскрыли его и удивились, видя вместо человеческих останков телячье мясо. Убедившись в невиновности рыцаря, его осыпали почестями и хвалили, и впоследствии он пользовался особым расположением короля.

63 (125) Женщины не только выдают тайны, но еще вдобавок немало привирают

Были два брата, один мирянин, другой клирик. Мирянин часто слышал от брата, что женщины неспособны ничего сохранить в тайне. Он решил проверить это на собственной жене, которой как-то ночью сказал: «Любезнейшая, у меня есть тайна. Я открою ее тебе, но должен быть уверен, что ты никому не скажешь ни слова, ибо, если будешь болтать, меня ожидает большая неприятность». Она говорит: «Господин, не бойся, мы с тобой одно целое: твое добро мое и наоборот, так же обстоит и с неприятностями». Муж тогда говорит: «Когда я присел, чтобы удовлетворить нужду, черный ворон налетел на меня сзади и беспощадно меня отделал». Она говорит: «Ты должен радоваться, что избавился от такой страсти».

Утром женщина встала, побежала к соседям и говорит хозяйке дома: «Любезнейшая госпожа, тебе можно доверить тайну?». Та в ответ: «Так же спокойно, как самой себе». Тогда пришедшая говорит: «Удивительная вещь произошла с моим мужем. Нынче ночью он встал, чтобы справить нужду, и – гляди – два черных ворона налетели на него сзади, чем я весьма огорчена». А женщина эта рассказала другой соседке о трех воронах, третья о четырех и так далее, пока не пошла молва, что на брата клирика напустилось шестьдесят воронов. Смущенный слухами, он собрал народ и рассказал о том, как задумал испытать, может ли его жена хранить что-нибудь в тайне. После этого жена мирянина умерла, а он пошел в монастырь и обучился трем видам букв – черному, красному и белому. [49 - Из морализации, сопровождающей эту историю, мы узнаем, что черные буквы – воспоминание о совершенных грехах, красные – о крови Христовой, а белые – жажда небесного блаженства. Параллель к этому странному представлению содержится в приложении к переводу «Римских деяний» Грессе; в разделе «Старонемецкие переводы и переработки „Римских деяний“», в новелле 3, мы читаем о том, как два брата, один мирянин, другой клирик, живут в одном монастыре. Ученый клирик спрашивает однажды своего неученого брата, как он проводит время, не умея даже толком читать, и получает такой ответ: «Я уже выучил три буквы, одну черную, другую красную, третью белую. Первая – это воспоминание о содеянных мною грехах, вторая – воспоминание о Христовой крови, третья – жажда небесного блаженства».]

64 (128) О людях, неправо захватывающих чужое достояние; приговор им будет беспощаден

Правил Максимилиан. В его царстве жили два рыцаря: один из них был человеком богобоязненным, другой – алчным богачом, который предпочитал угождать людям, а не богу. Богобоязненный рыцарь владел землей, граничившей с землями алчного рыцаря; эту землю алчный рыцарь страстно желал приобрести. Он часто приходил к богобоязненному рыцарю и предлагал ему сколько угодно золота и серебра, если тот продаст ему эту землю. Богобоязненный рыцарь неизменно отказывал, так что алчный уходил в расстройстве, но все-таки раздумывал над тем, как ему обойти богобоязненного рыцаря.

Наконец богобоязненный рыцарь умер. Узнав об этом, алчный составил от имени умершего купчую запись; согласно этой записи, покойный при жизни продал ему за такую-то сумму денег свою землю, которую он так желал приобрести. Сделав это, алчный рыцарь подкупил троих людей, дабы они свидетельствовали в его пользу, и вместе с ними пришел в дом умершего, разыскал его печать, затем прошел в спальню, где лежало тело рыцаря, удалил всех, кроме своих свидетелей, а затем в их присутствии вложил в руку умершего печать, прижал большим его пальцем так, что рукой мертвеца сделал ее оттиск на купчей, и сказал: «Вот, вы свидетели этого!». Они сказали: «Да».

И таким образом алчный рыцарь получил чужую землю, будто она была его. Сын умершего сказал ему: «На каком основании ты завладел моей землей?». Тот ответил: «Твой отец продал ее мне». Сын умершего рыцаря ему: «Ты не раз приходил к моему отцу и предлагал деньги за эту землю, но отец не соглашался ее продать». Вдвоем они отправились к судье; алчный рыцарь в доказательство представил купчую на землю с печатью умершего рыцаря и привел свидетелей, которые подтверждали его слова. Сын же сказал ему: «Я знаю, что это печать моего отца, но столь же хорошо знаю, что он никогда не продавал тебе этой земли. Откуда у тебя печать и свидетели, не ведаю».

Судья велел трех этих свидетелей отделить друг от друга, а также и от рыцаря. Затем он приказал привести старшего свидетеля, которого спросил, знает ли он господню молитву, и заставил прочитать ее с начала до конца. После этого судья распорядился поместить его отдельно от остальных. Затем велел привести второго свидетеля и говорит ему: «Любезнейший, до тебя здесь был твой товарищ, который сказал мне, что все, что он говорит, так же неоспоримо, как "Отче наш". Поэтому, если ты не расскажешь мне все по совести – а этого я ожидаю от тебя, – я прикажу вздернуть тебя на виселицу». Тогда свидетель подумал: «Мой товарищ, видимо, признался, каким образом алчный рыцарь рукой умершего поставил его печать на купчей. Если я утаю правду, погибну». И вот этот свидетель рассказал все по порядку. Когда он кончил, судья велел поместить его отдельно и ввести третьего свидетеля, которому сказал: «Любезнейший, первый ваш товарищ сказал мне, что его слова так же неоспоримы, как "Отче наш"; второй сказал то же самое. Поэтому, если ты утаишь правду, умрешь позорной смертью». Тот подумал: «Мои товарищи выдали тайну рыцаря, поэтому мне лучше сказать правду». И он по порядку рассказал судье, как было дело.

Судья распорядился и его поместить отдельно от прочих и позвал рыцаря, которого сурово оглядел, говоря: «Негодяй, твоя алчность ослепила тебя! Скажи, когда и как умерший рыцарь продал тебе землю, которой ты завладел?». Тот же, не зная, что свидетели его признались, стал доказывать, будто приобрел ее законным путем. Царь [50 - Автор смешал императора и судью, расследовавшего дело.] ему: «Негодяй, свидетели показали против тебя, признавшись, как после смерти рыцаря ты его рукой поставил печать на купчей». Слыша такое, рыцарь пал на землю и просил снисхождения. Царь говорит ему: «Ты получишь снисхождение, какое заслужил». Он приказал, чтобы трех свидетелей привязали к хвостам трех коней, повлекли к виселице и повесили. Таков же был и конец рыцаря. Советники царя одобрили его справедливость и рассудительность, то, что с такой мудростью он сумел обнаружить правду и все достояние алчного рыцаря отдал сыну рыцаря богобоязненного; тот же был благодарен царю за возвращение ему отцовского наследства.

65 (129) Об испытании истинной дружбы

У некоего царя был единственный сын, которого он весьма любил. Сын этот испросил себе согласие отца отправиться посмотреть белый свет и сыскать себе друзей. Семь лет он странствовал, а потом воротился к отцу. Тот радостно встретил сына и спросил, сколько он нашел себе друзей. Сын: «Троих, отец. Одного я люблю более самого себя, второго так же, как самого себя, а третьего если и люблю, то немного». Отец ему: «Следует испытать и проверить верность твоих друзей прежде, чем тебе понадобится их помощь. Заколи свинью, сложи мясо ее в мешок и ступай ночью в дом друга, который люб тебе более самого себя, и скажи ему, что нечаянно убил человека, и если тело-де будет обнаружено у меня, мне не миновать позорнейшей смерти. Поэтому я к тебе с просьбой, так как всегда любил тебя более самого себя, помоги мне в этой страшной беде!». Так царевич и сделал. Друг же его ответил: «Раз ты убил человека, должен по справедливости понести наказание. Если же вдруг труп найдут у меня, я не миную виселицы. Но все же, так как ты был моим другом, я провожу тебя до места казни, а когда умрешь, дам три или четыре меры ткани, [51 - Мера ткани – в тексте ульна, примерно соответствующая локтю, т. е. около 46 см.] чтобы обернуть твое тело».

Слыша это, царевич пошел ко второму своему другу и так же испытал и его. Как и первый, он отказался, говоря: «Ты что же, почитаешь меня за дурака, если думаешь, я соглашусь подвергнуть себя такой опасности? Но поскольку ты был моим другом, я провожу тебя до самой виселицы, а по дороге по мере сил буду утешать».

Тогда царевич пошел к третьему своему другу и стал испытывать его, говоря: «Мне совестно тебя просить, ибо никогда я не оказал тебе никакой услуги, и вот теперь случилось, что нечаянно я убил человека, и т. д.». А тот в ответ: «Охотно все сделаю, возьму вину на себя и, если понадобится, пойду за тебя на виселицу». Так царский сын получил доказательство, что это его лучший друг.

66 (136) О том, что пастырю душ надлежит быть бдительным [52 - Снова заглавие, обнаруживающее, что смешная история понималась морально-дидактический и служила образчиком поведения священнослужителей.]

Однажды вор пришел ночью к дому богатого человека и, забравшись на крышу, стал через щель прислушиваться, все ли уже заснули. Заметив вора, хозяин тихонько говорит жене: «Спроси меня погромче, как я нажил богатство, которым мы владеем, и не отставай, пока я тебе наконец не отвечу». Тогда женщина говорит: «О, добрый мой господин, ты ведь никогда не был купцом, как же ты нажил добро, которое есть у тебя?». Он отвечает: «Глупая, полно спрашивать». А она все больше и больше настаивала. Тогда муж, словно уступая ее просьбам, говорит: «Только не выдавай меня, и я открою тебе правду». А она: «Боже упаси!». Муж тогда говорит: «Я был вором и разбогател, совершая ночью кражи». Жена ему: «Удивляюсь, что тебя ни разу не поймали». Он отвечает: «Мой наставник в этом деле научил меня слову, которое я семь раз повторял, сидя на крыше, и тогда спускался в дом по лунным лучам, брал все, что хотел, и спокойно на тех же лучах опять поднимался на крышу и уходил». Жена говорит: «Прошу, скажи мне это слово». Он говорит: «Я скажу тебе, но ты ни в коем случае никому не повторяй его, чтобы часом не унесли наше добро». Она: «И не подумаю». Тогда муж сказал: «Вот оно: сакслем, сакслем». Тут женщина заснула, а муж притворился спящим и засопел.

Когда вор это услышал, обрадовался, ухватился за лунный луч, семь раз повторил волшебное слово и с раскинутыми руками и ногами свалился через окно в комнату, учинив великий шум. Он лежал едва живой на полу со сломанной рукой и ногой. Когда раздался шум, хозяин спросил о его причине, точно не знал, что случилось. А вор в ответ: «Меня подвели волшебные слова». Хозяин схватил его и наутро повел на виселицу.

67 (141) О том, что следует слушаться доброго совета, а дурной отвергать

В царстве Фульгенция [53 - Фульгенций – вымышленная личность.] жил некий рыцарь по имени Зедехия, который был женат на красивой, но злонравной женщине. В доме этого рыцаря, в одной из его комнат, поселилась змея. Рыцарь столь часто посещал состязания и турниры, что совершенно обеднел. От этого он горько плакал и бесцельно ходил из угла в угол, не зная, что делать. Змея, видя его горе, заговорила с ним (бог дал ей, как некогда ослице Валаама, дар речи [54 - Валаамова ослица – это выражение пошло из библейского сюжета. Согласно легенде моавитский царь послал своих людей к волхву Валааму с просьбой помочь снять осаду города Иерхиона. Царь рассчитывал, что Валаам с помощью магии уничтожит израильтян, угрожавших столице. Волхв оседлал ослицу и поспешил на выручку. Но Бог встал на защиту израильских воинов, и по Его воле ослица отказывалось идти вперед. Раздраженный Валаам два раза ударил ее. Когда он замахнулся в третий раз, животное вдруг начало говорить по-человечески. «Валаамовой ослицей» можно назвать человека, который обычно молчит, но в какой-то момент начинает активно защищать свою точку зрения.]) и сказала: «Чего ты плачешь? Послушайся моего совета и не пожалеешь. Всякий день давай мне свежего молока, и я сделаю так, что ты вновь разбогатеешь». Слыша эти слова, рыцарь обрадовался и обещал выполнить ее условие. И – смотри – в малое время он стал весьма богат, у него появился пригожий наследник и немалое состояние.

Однажды жена рыцаря так говорит ему: «Господин, я думаю, что наша змея в покое, где живет, хранит немалые сокровища, и советую убить ее. Тогда все, чем она владеет, перейдет к нам». Рыцарь по подстрекательству жены вместе с чашкой молока принес молот, чтобы убить змею. Когда змея завидела чашку, высунула голову из своей щели и, как обычно, стала лакать молоко. Тут рыцарь замахнулся молотом и хотел нанести ей удар. Змея же угадала его намерение и спрятала голову, а удар молота пришелся по чашке.

Сразу после этого случая рыцарь потерял сына и все свое достояние. Жена говорит ему: «Беда; кажется, я подала тебе дурной совет; ступай-ка к змеиному гнезду и покайся во всем – быть может, змея вернет тебе прежнюю милость». Рыцарь пришел к покою, где жила змея, и, горько плача, просил простить его, чтобы по милости ее к нему опять вернулось богатство. Змея говорит: «Я вижу, что ты глупец и глупцом останешься, так как не можешь взять в толк, что я всегда помню, как умертвила твоего сына и лишила тебя всех богатств. Никогда между нами не может быть мира». Рыцарь весьма опечалился и говорит: «Неложно обещаю, что отныне не причиню тебе зла, если вернешь мне свою милость». Змея в ответ: «Любезнейший, змеи по своей природе коварны и ядовиты. Успокойся на том, что я тебе сказала, так как мне уже начинают припоминаться удар молотом и твое коварство. Ступай прочь, дабы избежать горшего зла». В великой печали рыцарь ушел от змеи и сказал своей жене: «Увы мне, что я послушался твоего совета!». В дальнейшем они так и жили в бедности.

68 (142) О силках диавола, в которые он постоянно пытается уловить нас

Жил один весьма могущественный царь; он насадил некое подобие леса, обвел это место оградой и держал там всякого рода зверей, которые доставляли ему отраду. В это же время человек, оказавшийся предателем, вследствие злодеяний был лишен всего принадлежащего ему добра и изгнан из своей земли. Он завел себе псов четырех пород и без счету охотничьих сетей, чтобы ловить и убивать в царевом саду зверей. Псов этого человека звали так: Рихер, Эмулемин, Ханегиф, Бандин, Крисмел, Эгофин, Беан и Ренелин. С помощью своих псов и охотнических сетей он разорил весь царев зверинец.

Узнав об этом, царь очень крушился, позвал своего сына и говорит: «Любезнейший сын, вооружись, возьми свое войско и либо убей этого предателя, либо изгони из пределов нашего царства». Сын в ответ: «Я готов, отец, но, как я слышал от многих, человек этот столь силен, что мне следует на малое время укрыться у одной девушки, мудрее которой не сыскать во всем свете. С нею я буду держать совет и так приготовлю себя к битве». Отец говорит: «Если девица та вправду мудра и ты при ее поддержке сумеешь одолеть нашего врага, я удостою ее больших почестей».

Услышав такие слова, сын вооружился и, никем не замеченный, вошел в замок девушки. Она радостно приняла царевича, и он некоторое время оставался у нее. Затем царевич покинул замок и на восьмой день напал на врага своего отца, вооруженный и силой и мудростью, и отрубил ему голову. После этой победы он воротился к отцу, который поставил его царем.

69 (143) О страхе перед последним судом

Некий царь законом постановил, что перед домом человека, подлежащего казни, утром, до восхода солнца, должны затрубить трубачи, ему же следует в черных одеждах отправиться в суд. Однажды этот царь задал большой пир и велел созвать на него всех своих вельможных советников; приглашенные прибыли. На этом пиру были искусные музыканты, играющие на всевозможных инструментах, которые сладкими напевами доставляли пирующим наслаждение. Царь, однако, не выказывал следов радости или веселия, но сидел с печальным лицом, вздыхал и испускал стоны.

Видя это, сотрапезники удивились, но не осмелились спросить о причине его мрачности и сказали брату царя, чтобы он узнал, чем государь столь опечален. Брат так и сделал и сказал царю, что все гости удивляются, почему он не весел, и хотели бы узнать, чем вызвана его печаль. Царь говорит: «Ступай домой! Завтра услышишь ответ» – и повелел трубачам прийти на следующее утро к дому его брата, заиграть на своих трубах и привести его к царю, согласно закону, что они и сделали.

Брат царя, услышав на заре звук груб у своего дома, содрогнулся в душе, но поднялся, оделся в черное платье и отправился к царю. Царь между тем распорядился вырыть глубокую яму, а над ней поставить шаткое кресло на четырех непрочных ножках; брату он велел снять одежду и положить на кресло. Когда по его требованию брат сел на это же кресло, царь приказал на шелковой перевязи подвесить над его головой острый меч. Затем поставил рядом с ним четырех людей с четырьмя острыми мечами, причем одного впереди кресла, второго сзади, третьего справа и четвертого слева. Когда они заняли свои места, царь сказал всем четверым: «Лишь только я прикажу, под страхом смерти разите его мечами». Затем царь позвал трубачей и музыкантов, играющих на всевозможных инструментах, велел поставить перед братом стол с различными кушаньями и говорит: «О, любезнейший мой брат, почему ты так кручинишься и так печален душой? Вот тонкие кушанья, вот сладкие напевы! Отчего ты не веселишься и не радуешься?». Тот в ответ: «Как я могу веселиться, когда сегодня утром вблизи своего дома я услышал звуки труб, знак ожидающей меня смерти, а теперь сижу на шатком и непрочном кресле? Едва я неловко повернусь, оно сломается, и я упаду в яму, откуда не смогу выбраться, а если подниму голову, висящий над нею меч раскроит мне череп до самого мозга. Кроме того, вокруг меня стоят четыре палача, готовые по одному вашему слову убить меня своими мечами. Помня об этом, будь я даже владыкой всего мира, я не мог бы веселиться сердцем».

Царь говорит ему: «Теперь я отвечу тебе на вчерашний твой вопрос, почему я не весел. Ведь подобно тебе я занимаю место на шатком и ломком кресле, так как пребываю в непрочной телесной оболочке о четырех ненадежных опорах, иначе сказать, состоящей из четырех элементов, и подо мною глубокая яма, а над головой моей острый меч, иначе сказать, страшный суд, когда душа моя будет отторгнута от тела; передо мной острый меч, иначе сказать, смерть, которая не щадит никого и приходит, когда ее не ждешь, а какова она будет, где приключится и когда – не ведаю. Позади меня другой меч, занесенный для удара, иначе сказать, мои прегрешения, которые я совершил в сем мире, готовые свидетельствовать против меня перед лицом судьи; меч, грозящий мне справа, – диавол, который вечно ищет жертву, чтобы ее пожрать, и только ждет, как бы завладеть моей душой и ввергнуть ее в преисподнюю; меч с левой стороны – это черви, которые после смерти источат мое тело. Когда я раздумываю обо всем этом, не могу быть весел. Следовательно, если сегодня ты столь сильно убоялся меня, смертного человека, много более надлежит мне страшиться творца. Ступай и более не задавай мне подобных вопросов». Брат царя поднялся и поблагодарил за дарование ему жизни, обещая впредь жить более праведно. Все одобрили ответ царя.