Новеллы 30-39

30 (71) Об обретении вечной жизни 1

Один царь решил задать большой пир. По всей стране разослал глашатаев объявить об этом пире, чтобы пришли люди любого звания и не только насладились щедрым угощением, но были бы оделены несчетным богатством. Когда глашатаи проходили по городам и замкам, чтобы оповестить всех о царском пире, их в одном городе услышали двое людей – один крепкий и сильный, но слепой, другой хромой и слабый, но наделенный острым зрением. Слепой говорит хромому: «Любезнейший, увы нам: по всему царству объявлено, что царь задает богатый пир, где подадут не только какие кто пожелает кушанья, но и одарят всякого немалым богатством. Ты хромой, а я слепой, значит, мы не можем присутствовать на пиру». Хромой говорит: «Если послушаешь моего совета, мы попадем туда оба и, как все остальные, получим богатства и насладимся пиром». Слепой отвечает: «Всякий полезный нам совет я готов принять». Хромой говорит: «Ты крепок и силен телом, я же слаб, ибо хромаю; посади меня на закорки, и я буду указывать дорогу, так как хорошо вижу, и мы оба сможем побывать на пиру и, как всем остальным, нам дадут подарок». Слепой сказал: «Аминь, говорю тебе, это отличный совет. Сейчас же садись мне на спину». Так они и сделали – хромой указывал дорогу, а слепой его нес. Оба побывали на царском пиру и тоже получили свою долю богатства.

31 (72) О возмездии неблагодарным

Рассказывают, что некий царь очень любил своего единственного сына и воспитывал его со всяческой заботой. Когда сын вошел в возраст, он всякий день стал уговаривать отца уступить ему царство, ибо отец-де уже немощен, а сам он полон сил. Царь говорит: «Любезнейший, если я могу быть уверен, что всю свою жизнь ты будешь с сыновней лаской и почтительностью обходиться со мной, я сделаю то, о чем ты просишь, и выкажу подлинно отцовскую любовь». Сын в ответ: «Господин, я поклянусь перед лицом ваших советников и вельмож, что ни в чем вам не будет отказа и я буду чтить вас превыше себя». Царь, поверив словам сына, отдал ему царство, себе же из богатств не оставил ничего. Когда сын был коронован и взошел на престол, сердце его больше, чем можно себе помыслить, преисполнилось высокомерия и гордыни. В течение нескольких лет молодой царь все же выказывал отцу почтение, но впоследствии лишил и почестей и благ. Старик тогда пожаловался царским советникам, что сын его не сдержал данного ему слова. А мудрые советники эти, всегда его любившие, стали пенять молодому царю на то, что он дурно обращается со своим отцом. Тот разгневался на эти слова и заточил отца в каком-то замке, куда никому не было доступа, и там пленник терпел голод и всяческую нужду.

Случилось однажды молодому царю заночевать в этом замке, отец явился к нему и говорит: «Сын мой, сжалься над своим старым отцом, который произвел тебя на свет и все тебе отдал. Здесь я страдаю от голода и жажды и сильно ослаб, так что нуждаюсь в вине». Молодой царь на это: «Я не знаю, есть ли в замке вино». Старик в ответ: «Вы не знаете, сын мой, что здесь у сенешаля стоят пять бочек, которые он не смеет открыть и дать мне немного вина; потому я и прошу тебя. Дай мне вина из первой бочки». Сын в ответ: «Не могу, ибо сусло вредно старикам». Старый царь просит: «Дай из второй». А сын ему отвечает: «Не могу. Это вино предназначено для меня и юношей моей свиты». Тогда старый царь просит: «Дай из третьей бочки». Сын говорит: «Не могу, ибо то вино крепко, а ты дряхл и слаб и от него тебе недолго умереть». Старик вновь просит: «Ну, тогда дай из четвертой». Молодой царь говорит: «Не могу, ибо вино это так старо, что стало кислым и в нем немного проку, особливо для тебя». Отец в ответ: «Сын, дай вина хоть из пятой бочки». А тот: «Нельзя, ибо там один отстой; мои царские советники держат эту бочку, чтобы я отравил тебя, напоив этим вином». Отец, слыша такие его слова, пошел прочь. Опечаленный, он тут же тайно сообщил советникам царя о том, как дурно с ним обращается сын, и заклинал их богом помочь ему в его беде. Советники были на стороне старого царя и тотчас взяли в свои руки кормило правления и восстановили его на престоле, а царского сына бросили в темницу, где он умер от горя.

32 (73) О том, как алчность ослепляет людей

Один римский царь установил такой закон: ежегодно из императорской казны выдавать всякому слепому сто солидов. [31 - Солид – римская золотая монета, бывшая в ходу и в средние века.] Случилось так, что 23 товарища оказались в городе Риме и зашли в таверну выпить вина. Они пили и ели там целых семь дней, а когда стали расплачиваться с хозяином, выложили все свои деньги до последней монетки. А он сказал им: «Любезнейшие, тут не хватает ста солидов. Говорю вам: аминь – вы не уйдете отсюда, пока не отдадите мне все до последней четвертушки асса [32 - Асс – римская медная монета и весовая единица.] и не будете свободны от долга». Услышав эти слова, они сказали: «Что нам делать? Откуда взять недостающие деньги?».

Тут один из товарищей и говорит: «Я вам дам хороший совет: император издал закон, по которому всякий слепец может получить из царской сокровищницы сто солидов. Кинем жребий, и на кого он падет, тому выколем глаза, и он сможет пойти во дворец получить свои сто солидов и вызволить остальных». Все сказали: «Отличная мысль!».

И вот кинули жребий, и жребий пал на того, кто подал этот совет. Тут же этого человека ослепили, довели до дворца, и он постучал в ворота. Привратник спросил, зачем он пришел, а он говорит: «Слепой хочет получить обещанные законом деньги». Привратник в ответ: «Я доложу сенешалю». Он идет к сенешалю и говорит ему: «Тут пришел какой-то слепой и просит денег». Сенешаль в ответ: «Пойду взгляну на него». Когда он увидел этого слепого, внимательно на него посмотрел, узнал и говорит: «Любезнейший, что тебе угодно?». А тот: «Прошу выдать полагающиеся мне по закону сто солидов». Сенешаль сказал: «Аминь, говорю тебе, ибо вчера видел тебя в таверне, и ты был зряч на оба глаза. Ты не понял закона. Он подразумевает людей, ослепших от какого-нибудь недуга или из-за случайности, от которой они не могли уберечься, и им обещает помощь. Ты же лишился глаз по собственной своей воле; я ведь знаю, что ты бражничал в таверне и подал совет, жертвой которого сделался сам; теперь проси помощи у своих товарищей, здесь же не получишь и обола [33 - Обол – римская весовая единица.]».Слепой, услышав эти слова, ушел в смущении.

33 (74) О предусмотрительности и предвидении

Жил некогда один царь; у него был единственный сын, которого царь очень любил. Царь этот велел мастерам сделать драгоценное золотое яблоко. Когда яблоко было сделано, царь смертельно заболел, призвал к себе сына и говорит: «Любезнейший мой сын, я не исцелюсь от этого недуга; с моего благословения обойди с золотым яблоком, которое мне сделали мастера, царства и замки и от моего имени вручи его тому, кто покажется тебе самым глупым человеком». Сын обещал неукоснительно исполнить волю отца, царь поворотился лицом к стене и испустил дух. Сын честь честью схоронил отца.

Сразу после похорон он взял яблоко и стал обходить различные царства и замки, встречал многих глупцов, однако никому не отдал свое яблоко. Наконец он дошел до столицы некоего царства. Посреди города он увидел царя, проезжавшего верхом в окружении большой свиты, и стал спрашивать у прохожих горожан, каков закон этого царства. Они сказали ему: «Закон здесь таков, что царь правит не более года; когда год кончается, царя отправляют в изгнание, где он умирает жалкой смертью». Услышав эти слова, царевич подумал: «Я нашел того, кого долго искал».

Он направился к царю, приветствовал его, склонив колени, и сказал: «Привет тебе, царь! Мой покойный отец в завещании отказал тебе это золотое яблоко». Царь взял яблоко и говорит: «Любезнейший, как это может быть? Ведь отец твой никогда меня не видел и я ничем не послужил ему. Почему же он отказал мне столь драгоценную вещь?». Царевич говорит: «Царь-государь, отец завещал яблоко в такой же мере вам, как другому: с его благословения я должен вручить яблоко самому большому глупцу, какого встречу; обойдя многие царства и замки, воистину я не нашел такого глупца и недоумка, как вы, и потому по воле своего родителя вручил яблоко вам». Царь говорит: «Прошу тебя, скажи, почему ты считаешь меня величайшим глупцом?». Юноша отвечает: «Вот, владыка, я тебе сейчас поясню. В этом царстве господствует обычай, чтобы царь правил только в течение одного года; когда же он истечет, царя принято лишать всех почестей и богатств и отправлять в изгнание, где он умрет жалкой смертью. Аминь, говорю вам и заключаю из этого, что во всем свете не сыщется такой глупец, как вы: столь малое время вы царствуете, а после этого так жалко кончаете свою жизнь». Царь отвечает: «Все, что вы сказали, без сомнения, справедливо, и потому, пока власть еще в моих руках, я переправлю немало богатств в место моего изгнания, чтобы, лишившись царства, жить, не зная нужды, сколько мне суждено». Так и случилось: к концу года царь был свергнут, отправлен в изгнание, прожил на свои богатства много лет и окончил дни в мире.

34 (76) О взаимном согласии

В одном городе случилось двое врачей, весьма искусных во всяком медицинском знании, которые всех, кто к ним обращался, исцеляли от любого недуга, так что люди не могли решить, который из них лучше. Со временем у них пошел спор, кто выше и искуснее в своей науке. И вот один говорит другому: «Любезнейший друг, пусть между нами не будет разладу, ненависти и спора о том, который из нас выше; сделаем поэтому испытание, и кто окажется побежденным, пусть станет слугой искуснейшего». Второй спрашивает: «Скажи, а что это будет за испытание?». Первый в ответ: «Я безо всякого для тебя отягощения выну из глазниц оба твои глаза и положу перед тобой на стол, а когда захочешь, вставлю назад, так что ты ничего не почувствуешь. Если сделаешь надо мной то же самое, значит ни один не уступает другому, и мы будем впредь жить как братья. Кто покажет меньшее искусство, будет слугой победителя». Товарищ его в ответ: «Это справедливое решение, оно мне весьма по душе».

И вот врач, который предложил учинить испытание, взял ножички, смазал глаза своего товарища с внешней и внутренней стороны какой-то целебной мазью, затем вынул оба его глаза и, положив перед ним на стол, говорит: «Любезнейший, ну как?». «Я чувствую только, что ничего не вижу, ибо лишился глаз, но не испытываю при этом никакой боли. Теперь же хочу только одного, чтобы ты, как обещал, вставил их назад». Тот в ответ: «Охотно». И, как прежде, помазал глаза мазью с внешней и внутренней стороны, вставил их на место и спросил: «А сейчас как, любезнейший?». Товарищ его отвечает: «Отлично, ибо не почувствовал боли, когда ты вынул у меня глаза».

Тут первый говорит: «Пришла твоя очередь сделать то же самое со мной». Второй в ответ: «Я готов». Он взял свои ножички и мазь, намазал, подобно первому врачу, глаза своего товарища с наружной и внутренней стороны, а затем вынул их, положил перед ним на стол и говорит: «Любезнейший, ну как?». А тот: «Чувствую, что у меня нет глаз, но не испытал и малого страдания. Очень хочу, однако, чтобы ты вставил глаза обратно».

Пока шли приготовления к этому, в открытое окно влетел ворон и, увидев лежащие на столе глаза, тут же схватил один и был таков. Врач глубоко опечалился, заметив это, и сказал себе: «Если не верну своему другу глаз, сделаюсь его слугой». Глянув в окно, он издали заметил козу, вырезал у нее глаз и вставил на место унесенного вороном. Затем сказал своему другу: «Любезнейший, ну а теперь как?». Тот в ответ: «Я не почувствовал и малейшей боли, ни когда ты вынул глаза, ни когда вставил. Только вот один глаз у меня все норовит смотреть на верхушки деревьев». Друг ему: «Теперь ясно, что я показал на тебе великое искусство, как ранее ты свое на мне. Признаем же отныне, что мы в равной мере искусны, и не будем соперничать!». С той поры оба эти врача так и прожили, никогда не споря друг с другом.

35 (77) О том, что не следует зариться на богатство

У одного царя были две дочери. Одна – редкая красавица, которую все любили, вторая – всем ненавистная чернавка. Видя, что одна дочь прекрасна, а вторая черна, царь дал им такие имена: красавицу он назвал Розимундой, чернавку – Великой Пользой. Он послал гонца объявить по всей стране, чтобы молодые люди приходили свататься, ибо за достойных он отдаст замуж своих дочерей. Тот, кто возьмет красавицу, получит за ней только ее красоту, к тому же, кто пожелает жениться на чернавке, после его смерти перейдет царство. Многие, услышав этот клич, стекались ко двору и, увидев двух царских дочек, шли к красивой и просили ее в жены. Великая Польза же, чернавка, горько плакала. Царь тогда говорит ей: «Дочь моя, почему ты так убиваешься?». Она говорит: «О, государь, никто ко мне не идет и со мной не говорит; все спешат к моей сестре, а меня презирают». Отец в ответ: «О, дочь моя, ты не знаешь, что все мои богатства принадлежат тебе, тот же, кто возьмет тебя в жены, наследует царство». Утешенная этими словами, некрасивая дочь перестала плакать.

Вскоре к царскому двору явился какой-то властитель и, увидев красоту Розимунды, попросил девушку в жены, готовый заместо приданого взять ее красоту. Царь согласился и с великим веселием отдал ее замуж. Вторая дочь много лет оставалась непросватанной. Наконец какой-то благородный, но бедный владетельный князь стал так раздумывать: «Будь царева дочь как угодно дурна, тот, кто возьмет ее замуж, вместе с нею получит и царство». И вот он пришел к царю и попросил в жены Великую Пользу. Царь обрадовался и с превеликим ликованием отдал дочь замуж за него, а после смерти царя человек этот получил царство.

36 (79) О том, что человек не должен предполагать того, чего не знает

Жил некий царь; он до того любил маленьких собачек, которые звонко лают, что разрешал им спать у себя на коленях и на коленях же своих их кормил. Собачки привыкли так спать и есть и нигде больше не хотели лежать, а лапы свои клали царю на шею. Ему же это нравилось, и он забавлялся своими собачками. Глядя на все это, осел рассуждал сам с собой так: «Если я буду петь и плясать перед царем и положу на шею ему ноги, он будет давать мне лакомства и позволит спать на своей постели». С такими думами он вышел из своего стойла, вошел в залу и начал петь и танцевать перед царем, а затем подбежал и положил ему ноги на шею. Слуги, увидя это, подумали, что осел взбесился, схватили его, примерно отлупили и отвели обратно в стойло.

37 (81) О чудесном и божественном предназначении и рождении папы Григория

У премудрого царя Марка [34 - Марк – римский император Марк Аврелий (161–180 гг.).] были любимые сын и дочь. Когда его пристигла старость, царь тяжело захворал и, почувствовав, что смертный час близок, призвал всех советников государства и говорит: «Любезнейшие, хочу вам сказать, что сего дня мне предстоит отдать дух свой господу. Ни о чем не тревожится так мое сердце, как о дочери, что не успел отдать ее замуж, и потому, сын мой и наследник, повелеваю тебе под страхом лишиться моего благословения найти ей достойного мужа, а пока оказывать не меньший почет, чем оказывают тебе самому». С этими словами он повернулся лицом к стене и испустил дух.

Смерть царя единодушно оплакивали в государстве, и тело его торжественно предали погребению. После этого сын стал весьма рассудительно править, оказывал подобающие почести своей сестре, которую до того любил, что всякий день, даже и в присутствии вельмож, трапезовал за одним столом с сестрой, сидя в кресле напротив нее, а спали они в одном покое на разных постелях. Однажды ночью царь впал в великое искушение и ему показалось, будто испустит дух, если не насытит вожделение к собственной сестре. Он встал с постели, подошел к спящей царевне и разбудил ее. Потревоженная столь внезапно, она говорит: «Господин, зачем ты пришел в такой поздний час?». Он отвечает: «Если не сотворю с тобою любви, умру». Она говорит: «Да не совершу я подобного прегрешения! Вспомните, как отец наш перед смертью своим благословением обязал вас оказывать мне всяческое уважение. Если свершится теперь столь тяжкий грех, не избежать тебе ни божеского воздаяния, ни людского осуждения». Он говорит: «Будь что будет, а я исполню свое желание». И царь спал с сестрой, а после вернулся на свою постель. Она горько плакала и никак не могла успокоиться. Царь же как мог старался ее утешить и – удивительное дело – все более и более ее любил.

Через полгода примерно после этой ночи она сидела в кресле своем за столом и брат, внимательно взглянув на нее, сказал: «Любезнейшая, что с тобой? Лицо твое побледнело, а под глазами сделались черные круги». Она в ответ: «Это не мудрено, ибо я тяжела и от этого недомогаю». Услышав ее слова, царь больше, чем можно себе вообразить, опечалился; он горько плакал и говорил: «Да будет проклят день, когда я родился, и что мне делать, не знаю». Царевна сказала: «Господин, послушай моего совета и не пожалеешь; мы с тобой не первые и не последние, кто тяжко погрешил перед богом. Недалеко отсюда живет один старый рыцарь, советник нашего отца, с которым отец наш всегда совещался. Позови его, и как на духу мы расскажем ему про все. Он подаст нам полезный совет, и мы сможем умилостивить бога и избежать людской укоризны». Царь говорит: «Я согласен, но вперед постараемся получить прощение у бога».

И вот оба они чистосердечно и с великим сокрушением исповедались, затем послали за рыцарем и все ему доверительно со слезами рассказали. А он: «Государь, раз бог отпустил вам, послушайте мой совет, как избежать людского осуждения. Из-за прегрешений ваших и вашего отца надобно вам пойти в святую землю, а сейчас созвать всех вельмож государства и сказать им следующее: "Любезнейшие, я собираюсь отправиться в святую землю; как вы знаете, кроме сестры, у меня нет наследника, которому в отсутствие мое вам надлежало бы повиноваться, как моему величеству". Потом вам следует сказать мне в присутствии всех своих вельмож: "Тебе, любезнейший, я говорю под страхом смерти, чтобы ты опекал мою сестру". Я же в такой тайности возьму ее и заботливо буду блюсти, что никто ни во время родов ее, ни до них, ни после ничего не узнает, даже собственная моя жена». Царь говорит: «Это хороший совет. Все, что вы мне сказали, я исполню». Тут же он созвал всех своих вельмож и во всем исполнил вышеупомянутый совет старого рыцаря.

Когда царь произнес свою речь к вельможам, он попрощался со всеми и отправился в святую землю, а рыцарь госпожу, сестрицу государя, перевез в свой замок. Жена его, увидев царевну, побежала к своему мужу и говорит: «Господин, сделай милость, скажи, кто эта госпожа?». Он говорит: «Наша царевна, сестра царя. Поклянись мне всемогущим богом, что под страхом смерти сохранишь в тайне то, что я тебе сейчас расскажу». Она в ответ: «Я согласна, господин». Когда она поклялась, рыцарь говорит: «Царевна наша понесла от царя, поэтому строго-настрого приказываю тебе, чтобы ни одна живая душа не прислуживала ей, кроме тебя, и так начало, середина и конец этой истории будут сохранены в тайне». Жена в ответ: «Все будет соблюдено».

Цареву сестру отвели в особый покой и содержали подобающим образом. Когда пришло ее время, царевна родила пригожего мальчика. Рыцарь, узнав об этом, сказал царевне: «Любезнейшая госпожа, нужно позвать священника, чтобы окрестить ребенка». Она говорит: «Я дала клятву богу, что не окрещу ребенка, который родился от брата и сестры». Рыцарь говорит: «Знайте, что вы и государь мой совершили тяжкий грех, но из-за этого не надо губить душу вашего сына». «Я дала обет и не нарушу его. Приказываю тебе принести мне пустую бочку». Он в ответ: «Хорошо».

Рыцарь принес ей бочку, а она пристойно положила мальчика в колыбель и на маленьких табличках [35 - Таблички – на покрытых слоем воска деревянных табличках в древности и раннем средневековье писали металлической палочкой, стилем.] написала следующее: «Любезнейшие, знайте, что мальчик этот не крещен, ибо происходит от связи брата и сестры. Ради бога, окрестите его. Под головой младенца вы найдете золотые, на которые взрастите его, а в ножках серебро – эти деньги пусть будут употреблены на его учение». Когда все это было написано, царевна положила таблички в колыбель под бок мальчика, серебро в ножки, золото под голову. Затем царевна накрыла колыбель шелковой золототканой материей и приказала рыцарю поставить ее в бочку, а бочку пустить по морю, чтобы она поплыла, куда богу будет угодно. Рыцарь все это исполнил. Когда бочка была брошена в море, он не уходил, пока она не скрылась с глаз, а потом пошел назад к царевне.

Вблизи своего замка он повстречался с царским гонцом из святой земли и говорит ему: «Любезнейший, откуда идешь?». Тот отвечает: «Из святой земли». «Каковы новости?». А гонец: «Государь мой царь умер, и тело его из святой земли доставлено в один из его замков». Слыша это, рыцарь горько заплакал. Подошла его жена и, когда узнала о смерти императора, стала горевать сильнее, чем себе можно вообразить. Рыцарь овладел собой и говорит своей жене: «Не надо плакать, чтобы государыня наша не узнала о беде. Мы ей ничего не скажем, пока она не оправится после родов». Затем рыцарь вошел в покой царевны. Жена его последовала за ним. Когда царевна их увидела и заметила, что они печальны, говорит: «Любезнейшие, почему вы опечалены?». Жена рыцаря: «Нам не грустно, а скорее радостно оттого, что вы избавились от большой опасности, которая вам грозила». Царевна ей: «Это неправда. Скажите мне, не тая ни хорошего, ни плохого». Тогда рыцарь говорит: «С новостями прибыл из святой земли гонец нашего царя и вашего брата». Она сказала: «Позовите сюда гонца!». Когда тот вошел, царевна говорит ему: «Что ты знаешь о моем государе?». Гонец отвечает: «Государь ваш умер, и прах его перенесен из святой земли в его замок и будет похоронен в усыпальнице рядом с вашим родителем».

При этих словах царевна упала на землю. Рыцарь, видя ее горе, тоже упал на землю, а вслед за ними жена рыцаря и гонец. Все они от великого горя долго лежали без голоса и чувств. Наконец царевна поднялась на ноги, стала рвать на себе волосы, до крови царапать лицо и громко закричала: «Увы мне! Да будет проклят день, когда зачали меня родители, не говоря уже о том, когда я родилась на свет. Сколько я приняла горя! В жизни моей все сошлось вместе – погибла надежда моя, крепость моя, единственный мой брат, половина души моей. Что стану я теперь делать, не знаю». Рыцарь овладел собой и говорит: «О, любезнейшая госпожа, послушайте меня. Если от душевной тоски ты лишишь себя жизни, погубишь свое царство. Ты теперь осталась одна, и по закону наследования царство достается тебе. Если же убьешь себя, оно перейдет в чужие руки. Пойдем туда, где лежит твой брат, и похороним его с почестью, а затем озаботимся об управлении царством».

Ободренная словами старого рыцаря, царевна поднялась с кресла и с почетной свитой отправилась в замок своего брата. Когда она вошла туда и увидела тело царя на погребальном ложе, упала на него и целовала с ног до головы. Рыцари из-за великой ее печали вывели царевну из усыпальницы, проводили в покой, тело же царя похоронили с почетом. После этого некий бургундский герцог послал к ней посольство с торжественным предложением вступить с ним в брак. Она ответила: «Сколько буду жить, не выйду замуж». Получив такой ответ, посольство передало ее слова своему господину. Герцог разгневался и говорит: «Если бы я взял ее в жены, стал бы царем той земли, но раз она отвергает меня, недолго ей суждено наслаждаться своей властью». Герцог собрал войско, вступил в ее царство, жег, убивал, творил великое зло и во всех битвах оказывался победителем. Царевна бежала в какой-то надежно укрепленный город, в котором был неприступный замок, и осталась там на многие годы.

Но вернемся к брошенному в море мальчику. Бочка с младенцем проплыла мимо многих царств, пока спустя шесть дней не оказалась вблизи одного монастыря. В этот день настоятель монастыря отправился на берег моря и сказал своим рыбарям: «Любезнейшие, собирайтесь выйти в море!». Они стали готовить свои сети, а пока занимались сетями, морские волны прибили к берегу бочку. Настоятель говорит своим слугам: «Смотрите, бочка! Откройте ее и узнайте, что там!». Они открыли, и – гляди-ка – младенец, прикрытый богатыми тканями, взглянул на настоятеля и засмеялся, а настоятель при виде его опечалился и говорит: «Бог мой, что это мы находим – здесь мальчик в колыбели?». Он своими руками вынул младенца из колыбели, под боком его нашел таблички, которые его мать туда положила, открыл их и прочел, что мальчик этот рожден от брата и сестры и не крещен, но мать его просила, чтобы из любви к богу над ним совершили таинство крещения, а затем взрастили на золото, которое лежит у него в головах; серебро же, положенное в ноги, отдали за его обучение.

Прочитав таблички и разглядев колыбель с дорогими тканями, настоятель понял, что мальчик благородного происхождения, тотчас же окрестил его, нарекши собственным своим именем – Григорием, и отдал мальчика на попечение одному рыбаку, которому вручил найденные при младенце деньги. Мальчик между тем рос, и все его любили. Когда Григорию исполнилось семь лет, настоятель отдал его учителю, и он показал чудесные успехи в науках. Все монахи любили Григория как своего брата. Мальчик в короткое время всех превзошел в науках. Однажды Григорий играл в мяч с сыном рыбака (он считал себя сыном упомянутого человека) и нечаянно попал в него мячом; тот горько заплакал от полученного удара и стал жаловаться матери, говоря: «Брат мой Григорий сделал мне больно». Услышав это, мать вышла на улицу и начала сердито выговаривать ему: «Григорий, как ты смел обидеть моего сына, когда мы даже не знаем, кто ты и откуда взялся». Он в ответ: «Сладчайшая мать, разве я тебе не сын? Зачем ты упрекаешь меня такими словами?». Она отвечает: «Ты не мой сын, и откуда ты взялся, не знаю; мне известно только, что ты был найден в бочке и настоятель дал мне тебя на воспитание».

Когда Григорий это услышал, он горько заплакал, побежал к настоятелю и говорит: «Владыка мой, я долго прожил с вами и считал себя сыном рыбака. Поскольку это не так и я не знаю своих родителей, если будет твоя милость, определи меня на воинскую службу, ибо долее я здесь не останусь». Настоятель говорит: «Сын мой, брось эти мысли! Все наши монахи так тебя любят, что после моего отшествия поставят тебя настоятелем». Он в ответ: «Владыка, конечно, я не успокоюсь, пока не найду своих родителей». Тогда настоятель порылся в своем ларчике, вынул таблички, которые были положены в колыбель, и показал их Григорию со словами: «Теперь, сын мой, внимательно прочитай их и узнаешь, кто ты». Когда он прочел, что рожден от брата и сестры, упал на землю и говорит: «Увы мне, сколь грешны мои отец и мать! Я пойду в святую землю и из-за прегрешения их буду сражаться с неверными и окончу там свою жизнь. Поэтому, владыка, прошу тебя: определи меня на воинскую службу». Так настоятель и сделал. Когда Григорий получил разрешение уйти, монахи подняли громкий плач, народ опечалился, и кругом стоял стон.

Григорий направился к морю и сговорился с корабельщиками, что они доставят его во святую землю. Во время плавания дул противный ветер и корабль отнесло в тот город, где в неприступном замке жила мать Григория. Что это был за город и что за царство, корабельщики не знали. Когда воин Григорий вошел в город, ему повстречался какой-то горожанин, который сказал ему: «Господин, куда вы направляетесь?». Он в ответ: «Ищу пристанища». Горожанин тогда повел Григория и его слуг к себе в дом и богато принял. Когда все сидели за столом, господин Григорий сказал хозяину: «Господин, что это за город и кто владыка этой земли?». Тот в ответ: «Любезнейший, наш император был весьма могуществен, но он погиб в святой земле и не оставил иного наследника, кроме своей сестры. Некий герцог пожелал взять ее в жены, но она не хотела вступать в брак. Герцог разгневался на это и завоевал все ее царство, кроме одного этого города». Воин Григорий говорит: «Могу я доверить тебе сердечное мое желание?». Тот: «Господин, разумеется, спокойно положитесь на меня». Григорий говорит: «Я – воин; если будет твоя милость, сходи завтра во дворец и скажи сенешалю, что, если положит мне жалованье, этот год я буду сражаться с врагами царицы». Горожанин отвечает: «Не сомневайся, господин, что всем сердцем она обрадуется твоему приходу. Завтрашний же день я схожу во дворец и все устрою».

Утром он встал, пошел к сенешалю и рассказал о прибытии воина в их город. Тот обрадовался и отрядил за Григорием слугу. Когда Григорий явился, сенешаль представил его царице и весьма лестно о нем отозвался. Царица внимательно посмотрела на вошедшего воина, но не догадалась нимало, что это ее сын, так как считала его много лет назад утонувшим в море. В присутствии царицы сенешаль уговорился с Григорием, что в течение года тот будет у нее на службе. На следующий день Григорий стал готовиться к войне. Появился и герцог с внушительным войском. Господин Григорий начал сражение, пробился сквозь вражеские ряды и встретился с герцогом, которого поразил насмерть и обезглавил, и так одержал победу над врагами. После этого успехи Григория день ото дня множились, и молва о нем распространилась повсюду, так что еще до окончания положенного срока Григорий отвоевал у врагов все царство. Тогда он пришел к сенешалю и говорит: «Любезнейший, вы знаете, в каком положении я застал ваше государство и в какое его привел. Поэтому прошу тебя, дай мне полагающееся мне жалованье, ибо я собираюсь отправляться в другое царство». Сенешаль говорит: «Господин, ты заслужил больше, чем должен от нас получить по уговору, поэтому я пойду к нашей государыне, чтобы она распорядилась касательно твоего положения и жалованья».

Сенешаль пришел к царице и говорит: «Любезнейшая государыня, я хочу дать вам полезный совет: мы терпим беды, так как нет над нами главы. Тебе следует выйти замуж за человека, который обеспечит нам в дальнейшем безопасность. Царство ваше процветает, поэтому я советую вам не богатства ради взять супруга. Не знаю, кого более подходящего для поддержания вашей славы и более желанного всему народу, чем господин Григорий, вы могли бы сыскать». На такие речи царица всегда отвечала: «Я поклялась богу, что никогда не пойду замуж». Но после слов сенешаля попросила дать ей день на размышление. Когда настал срок, царица в присутствии многих сказала: «Так как господин Григорий доблестно освободил из вражеских рук нас и наше царство, я пойду за него замуж». Все, слыша это, возликовали; был назначен день их бракосочетания, и оба, сын с родной матерью, с одобрения и к великой радости народа были соединены браком, но не знали, что они мать и сын. Они испытывали друг к другу большую любовь.

Однажды господин Григорий отправился на охоту. Одна служанка говорит царице: «Любезнейшая государыня, разве вы чем-нибудь обидели нашего государя?». Царица в ответ: «Нет, ничем. Я думаю, на свете не сыщется двух супругов, которые бы так любили друг друга, как господин мой и я. Но скажи мне, любезнейшая, почему ты это спросила?». Служанка в ответ: «Всякий день, когда накрывают стол, наш государь веселым входит в свой покой, выходя же оттуда, вздыхает и плачет, а затем умывает лицо. Но почему, не знаю». Когда царица это услышала, вошла в тот покой, внимательно осмотрела там каждую щелочку, пока не дошла до того места, где лежали таблички, в которых Григорий имел обыкновение всякий день читать про то, что он рожден от брата и сестры, и горько плакать. Это были те самые таблички, которые нашли в его колыбели. Царица тотчас узнала таблички, открыла их, прочитала слова, написанные ее рукой, и подумала: «Никогда этот человек, не будь он моим сыном, не стал бы перечитывать эти таблички». Тут она начала громким голосом кричать и причитать: «Увы мне, что я родилась на этот свет и дожила до этих лет! Лучше бы в день моего зачатия мать моя погибла!».

На этот крик царицы к ней сбежались ее рыцари и слуги и нашли ее лежащей на полу. Долгое время они простояли над ней, пока царица смогла вымолвить слово. Наконец она открыла рот и говорит: «Если вам дорога моя жизнь, тотчас же сыщите государя». Слыша это, воины немедля сели на коней, поскакали в лес и говорят императору: «Государь, царица лежит при смерти». Он бросил охоту, поспешил в замок и вошел в покой, где лежала царица. Увидев его, она говорит: «О, господин, пусть все, кроме вас, выйдут, чтобы никто не слышал, что я вам скажу». Когда все вышли, царица молвила: «Любезнейший, какого ты рода, скажите мне!». Григорий говорит: «Это удивительный вопрос, ибо ты знаешь, что я пришел сюда из дальней земли». Она ему: «Богом клянусь, если ты не скажешь мне правду, я тотчас умру». Григорий говорит: «В прошлом я бедняк, у которого не было ничего, кроме оружия, каковым я вернул свободу вам и вашему царству». Царица ему: «Скажи мне только, из какой ты земли и кто твои родители. Если не скажешь правду, более я не притронусь к еде». Григорий ей: «Скажу вам всю правду. Настоятель одного монастыря опекал меня с младенческих лет и часто говорил, что нашел меня в колыбели, стоявшей в бочке, и с того времени он заботился обо мне до тех пор, пока я не пришел сюда».

Когда царица услышала эти слова, показала ему таблички и говорит: «Тебе знакомы эти таблички?». А он, взглянув на них, упал на землю. Царица говорит: «Сладчайший, ты – мой единственный сын, мой супруг и мой господин, ты сын мой от брата. О, сладчайший сын мой, как только ты родился, я заключила тебя в бочку и положила с тобой эти таблички. Увы мне, лишь только я родилась, господи боже мой, меня обступили несчетные беды. Я познала своего брата и от него родила тебя. О, если бы земля поглотила меня, чтобы глаз людской меня не видел и я никогда не лежала бы в материнском чреве». Царица билась головой об стену и причитала: «Господи боже мой, вот сын мой, супруг мой и сын брата моего». Господин Григорий говорит: «Я думал, что избегнул опасности, а попал в сеть диавола. Отпусти меня, государыня, чтобы я оплакал свое горе! Увы мне, увы вам, мать моя, подруга моя, жена моя! Вот как диавол опутал меня». Когда мать увидела, что сын ее так убивается, говорит: «О, сладчайший сын, из-за нашего греха я стану на все дни жизни моей странницей, ты же управляй царством». Он в ответ: «Да не будет того! Ты оставайся здесь, а я пойду странствовать, пока господь не отпустит нам грехи».

Григорий встал ночью, сломал свое копье, надел одежду паломника, попрощался с матерью и шел босой, пока не покинул пределы своего царства, затем глубокой ночью он пришел в какой-то город и в доме одного рыбака попросил Христа ради приюта. Когда тот внимательно посмотрел на Григория и увидел, как соразмерно и изящно он сложен, то сказал: «Любезнейший, ты не странник; это ясно видно по твоему облику». Григорий ему: «Хотя я и не был бы странником, Христа ради приюти меня на эту ночь». Жена рыбака, движимая чувством милосердия, стала просить, чтобы муж впустил его. Когда Григорий вошел, попросил постелить себе в сенях, а рыбак дал ему рыбы, воды и хлеба и между прочим сказал: «Странник, если стремишься к беспорочной жизни, ступай в пустынное место». Тот: «Господин, я охотно послушался бы твоего совета, но не знаю такого места». Рыбак говорит: «Завтра пойдем со мной, и я свезу тебя туда». Григорий ему: «Да воздаст тебе за это бог». Действительно, утром рыбак разбудил гостя, и Григорий так заторопился, что оставил свои таблички в сенях. Рыбак вместе с Григорием сел в лодку и плыл целых 16 миль, пока не достиг какой-то скалы; он надел на ноги Григорию оковы, которые можно было открыть только ключом, и, замкнув их, бросил ключ в море и воротился домой.

Семнадцать лет Григорий провел в покаянии. Между тем умер папа. Когда это случилось, с неба раздался глас: «Ищите человека божьего по имени Григорий и поставьте его наместником господа на земле». Слыша это, те, кому надлежало избирать папу, весьма обрадовались и разослали по всему свету гонцов, чтобы сыскать этого Григория. В конце концов гонцы расположились на своем пути в доме рыбака. Сидя за столом, они сказали хозяину: «Любезнейший, мы обошли множество царств и замков в поисках одного святого мужа по имени Григорий, которого должны поставить первосвященником, и все напрасно». А рыбак, вспомнив своего странника, говорит: «Тому семнадцать лет, как какой-то странник по имени Григорий ночевал в этом доме. Я перевез его к одинокой морской скале и оставил там, но уверен, что он давным-давно умер». В самый день прибытия гонцов рыбак ловил рыбу и в брюхе одной, которую вытянул, нашел ключ, 17 лет назад брошенный в море. Тотчас он закричал громким голосом: «Любезнейший, вот ключ, который я бросил в море! Надеюсь, труды ваши, быть может, не пропадут даром».

Слыша эти слова и видя ключ, гонцы весьма обрадовались и, едва встав с постели, попросили рыбака довезти их до той скалы, что он и сделал. Когда гонцы добрались до нее и увидели Григория, сказали: «О, Григорий, человек божий, ради всемогущего бога ступай к нам, ибо такова воля господа, чтобы ты стал его наместником на земле». Григорий в ответ: «Да будет воля его!». Гонцы свели праведника со скалы.

Прежде чем Григорий вошел в город, там сами собой зазвонили все колокола. Слыша это, горожане говорили: «Грядет благословенный иерей, который будет наместником Христа». Все двинулись навстречу Григорию, приняли его с великой почестью и поставили наместником Христовым. В этом сане блаженный Григорий был достоин всяческой хвалы. Слава о нем поэтому облетела весь мир, и повсюду говорили, что папой постелен человек святой жизни, и много людей стекалось отовсюду, чтобы получить от него совет и помощь. Мать Григория тоже услышала, что наместником Христовым на земле избран человек святой жизни, и подумала так: «К кому мне лучше обратиться, как не к этому святому мужу, чтобы поведать ему историю моей жизни?». Однако она нимало не подозревала, что это ее сын и супруг. Царица пришла в Рим и исповедалась наместнику Христову. До этой исповеди они не узнавали друг друга, но когда папа выслушал исповедь царицы, он по многим приметам узнал ее и говорит: «О, сладчайшая мать моя, жена и подруга, диавол тщился ввергнуть нас в преисподнюю, но – благодарение богу – мы ее избежали». Царица, слыша это, упала к его ногам и от радости горько заплакала. Папа поднял ее с земли и основал во имя своей матери-царицы монастырь, настоятельницей которого поставил ее. Немного времени спустя оба они отдали души свои богу. [36 - История папы Григория – распространенный легендарный сюжет.]

38 (80) О коварстве диавола и о том, сколь неисповедимы суды божии

Один отшельник затворился в пещере; дни и ночи он право служил богу. Вблизи его келий жил пастух, пасший овец. Однажды случилось, что пастух днем заснул. Когда он спал, пришел какой-то вор и угнал все стадо; хозяин стада стал спрашивать с пастуха пропавших овец. Тот признался, что их потерял, а как – и сам не знает. Тогда хозяин стада в ярости убил пастуха. Отшельник все это видел и говорит в сердце своем: «Господи, вот человек этот винил невиновного и зазря его убил. Раз ты попускаешь такое, я ворочусь в мир и буду жить, как все прочие люди». И действительно, отшельник покинул пустыню и пошел в мир.

Но господь не хотел его отпускать и послал к нему ангела в образе человека, чтобы сопровождал его. Когда ангел встретил идущего дорогой отшельника, говорит ему: «Любезнейший, куда держишь путь?». А тот: «В ближний город». Ангел сказал ему: «Я буду сопровождать тебя, ибо я ангел божий и пришел к тебе, чтобы быть тебе сопутником». И вот оба они зашагали к городу. Когда же пришли туда, Христа ради попросили у какого-то рыцаря приюта. Рыцарь гостеприимно их встретил и принял с почетом и щедростью. У рыцаря этого был единственный сын, младенец, еще лежащий в колыбели, которого он очень любил. После ужина хозяин проводил отшельника и ангела в спальню, где им заботливо были постланы постели. В полночь ангел встал и задушил спавшего в колыбели младенца. Видя это, отшельник подумал: «Неужто он ангел божий? Рыцарь дал ему приют Христа ради, и ничего-то у него нет, кроме сына, невинного младенца, а сопутник мой взял и ни за что ни про что его убил!». Но отшельник не посмел ему ничего сказать.

Поутру оба они встали и отправились в другой город, где были с почетом встречены и со щедростью приняты в одном доме. У их хозяина был золотой кубок, которым он весьма дорожил. В полночь ангел встал и положил в свой кошель этот кубок. Видя это, отшельник подумал: «Истинно, это ангел зла; ведь наш хозяин обошелся с нами как нельзя лучше, а он взял себе его кубок». Однако и тут отшельник ничего не сказал ангелу, ибо страшился его.

Поутру оба они встали, отправились в путь и шли, пока не оказались у реки, через которую вел мост. Они взошли на мост и повстречали нищего. Ангел говорит: «Любезнейший, укажи нам дорогу в город». Нищий обернулся и пальцем показал на дорогу. Когда нищий зашагал в противоположную сторону, ангел, внезапно схватив его за плечи, столкнул в воду, и нищий утонул. Отшельник увидел, что тот сделал, и сказал в своем сердце: «Теперь я неложно знаю, что это диавол, а не ангел божий. Что худого совершил этот нищий, а мой сопутник его убил?».

С того самого часа отшельник захотел уйти от ангела, но не смел и ничего своему сопутнику не сказал. Под вечер они пришли в город и постучали в дом какого-то богача и Христа ради попросили приюта. Тот без лишних слов отказал. Ангел божий говорит: «Христа ради пустите нас хотя бы под крышу, чтобы волки или другие дикие звери нас не пожрали». Богач говорит: «Вот свиной хлев, если угодно вам ночевать вместе со свиньями, извольте, а нет – ступайте, другого места для ночлега я вам не дам». Ангел говорит ему: «Если иначе нельзя, мы переночуем в хлеву рядом с вашими свиньями». Так они и сделали. Поутру, когда путники встали, ангел позвал хозяина и говорит: «Любезнейший, вот я даю тебе кубок». И дает ему кубок, который давеча унес из другого дома. Отшельник, глядя на это, сказал себе: «Теперь-то я точно знаю, что он диавол: у доброго человека, который принял нас сердечно, он унес кубок и отдал его этому злому человеку, отказавшемуся впустить нас в дом».

Тут отшельник сказал ангелу: «Больше я не хочу идти вместе с вами, ступайте с богом». Ангел ему: «Выслушайте меня, а потом, если угодно, идите! Перво-наперво, когда ты еще пребывал в пустыне, хозяин безвинно убил своего пастуха. Да будет тебе известно, что пастух тогда не заслуживал смерти, но прежде совершил злодеяние, достойное смерти, тот же раз на нем не было греха; господь допустил его гибель, чтобы человек этот избегнул посмертного воздаяния за свой старый грех, оставшийся безнаказанным. Тот же, который угнал овец, обречен будет на вечные муки, а хозяин стада, убивший пастуха, искупит свою жизнь, ибо щедро подавал милостыню и втайне творил дела милосердия. Далее. Ночью я задушил сына рыцаря, который оказал нам гостеприимный прием. Знай, что до рождения этого младенца отец его был весьма щедр и творил дела милосердия; когда же у него родился сын, стал скуп, алчен и копил для него богатства, так что младенец стал виновником прегрешений рыцаря. Потому я его убил. Теперь рыцарь стал, как прежде, добрым христианином. Затем я унес кубок того человека, который принял нас с сердечностью. Знай, что прежде, чем этот кубок был выкован, не было на земле более строгого трезвенника, чем он, но кубок так полюбился его владельцу, что тот всякий день по многу раз из него пил и дважды или даже трижды на дню становился пьян. Потому я унес у него кубок, и человек тот стал, как прежде, трезвенником. Затем я сбросил с моста нищего. Знай, что нищий этот был добрым христианином, но, пройди он еще немного вперед, совершил бы смертный грех, убив человека, а теперь он спасен и пребывает в небесной славе. Наконец, я отдал унесенный мной кубок богачу, который отказал нам в приюте. Знай – все на свете имеет свои основания: он отвел нам свиной хлев и потому получил кубок, но, свершив эту жизнь, попадет в преисподнюю.

Потому положи узду на уста свои и не суди дел божиих: богу ведомо все». Услышав эти слова, отшельник пал к стопам ангела и попросил простить его. Он воротился в пустыню и стал добрым христианином.

39 (84) О том, что неизменно следует помнить о благодеяниях божиих

В царствование Помпея жила одна на диво прекрасная и всех пленявшая дама. Вблизи нее жил красивый собой и благородный рыцарь. Этот рыцарь часто посещал даму и был ею любим. Однажды он увидел сидящего на ее руке сокола, которого страстно захотел иметь, и говорит: «О, добрая госпожа, если когда-нибудь я доставил тебе удовольствие и ты меня любишь, подари мне этого сокола!». Дама говорит: «Хорошо, но с уговором, что ты не настолько привяжешься к нему, чтобы реже бывать у меня». Рыцарь отвечает: «Оборони господь, чтобы что-нибудь стало между нами. Теперь я должен любить тебя даже больше прежнего».

Дама отдала ему сокола, рыцарь с ней попрощался и так занялся птицей, что перестал посещать даму и почти забыл о ней, все дни забавляясь своим соколом. Дама часто посылала за рыцарем слуг, но он не шел. Наконец она написала ему, чтобы тотчас явился, взяв с собою сокола, что рыцарь и сделал.

Когда он переступил порог, дама говорит: «Покажи мне сокола!». Взяв птицу, она на глазах у рыцаря свернула соколу голову. В немалой печали рыцарь говорит: «Госпожа, что же ты наделала?». Она в ответ: «Не печалься, а веселись и радуйся, ибо сокол был причиной того, что ты не стал ходить ко мне, как прежде. Потому я его убила, чтобы ты по-старому меня посещал». Рыцарь, видя, что дама сделала это по доброму побуждению, не стал сердиться на нее и, как раньше, часто начал ходить к ней.

• 1. 30 - История о хромом л слепом, попадающих на царский пир, религиозно-аллегорически осмысляется в морализации как обретение вечной жизни, ибо царь, согласно такому пониманию, это бог, уготовивший людям блаженство вечной жизни (пир), причем, чтобы вкусить радостей этого пира, богатому мирскому человеку (слепой) нужно взять себе на спину бедного и благочестивого (хромой).