Ветвь VIII. Паломничество Ренара (фрагмент)

По изд.: Французские поэты. Характеристики и переводы. – Т. 1 / Сост. С. Пинуса. – СПб.: Жизнь для всех, 1914
Перевод С. Пинуса.

ИЗЪ «РОМАНА О ЛИСѢ».

Сказаній много, господа,
Есть про старинные года;
Въ часы отдохновеній праздныхъ
Исторій вы не мало разныхъ
Слыхали про любовь, измѣну,
О томъ, какъ взялъ Парисъ Елену,
И какъ Тристанъ страдалъ, и какъ
Одолѣвалъ Роланда врагъ
Разсказовъ много на землѣ,
Въ искусныхъ лессахъ или въ ле,
Про подвиги добро и зло;
Романы есть и фабліо.
Но вамъ еще не говорили,
Какую ссору заварили
Коварный Лисъ и Изегримъ.
О нихъ теперь мы вамъ даримъ,
О долгой распрѣ ихъ разсказъ,
Правдивый, точный, безъ прикрасъ.1

* * *

Сталъ о грѣхахъ Ренаръ тужить.
Ужъ онъ теперь не хочетъ жить,
Какъ прежде, хитростью и зломъ,—
Богопротивнымъ ремесломъ.
Всѣмъ такъ въ округѣ удружилъ,
Что по заслугамъ заслужилъ,
Неисправимый лиходѣй,
И отъ звѣрей и отъ людей
Глухую ненависть, вражду,
Себѣ же больше на бѣду.

Вотъ видитъ онъ: идетъ мужикъ;
Ренаръ тотчасъ къ нему прыгъ-прыгъ;
«Почтенье! добрый день и часъ!
Собачки нѣтъ, кажись, при васъ?»
— А! Лисъ! Не бойся: нѣту пса.
А ты, куда такъ собрался?—
«Куда? Иль не слыхалъ ты, другъ,
Что натворилъ я тутъ вокругъ?»
Сказалъ крестьянину Ренаръ:
«Я, правда, ускользалъ отъ каръ,
Но нѣту мѣста здѣсь нигдѣ,
Гдѣ бъ не замѣшанъ былъ въ бѣдѣ
Въ проказѣ я какой-нибудь.
Ищу теперь спасенья путь.
Взалкала совѣсть очищенья,
Хочу добыть себѣ прощенья».
— Какъ? Лису исповѣдь нужна!—
«Да! велика моя вина.
Мнѣ укажи теперь, молю,
Кто бъ наложилъ эпитимью».
Сказалъ крестьянинъ: — Эй, не лги!
Вѣдь Лисъ и истина враги.
Меня считаешь дуракомъ?—
«Нѣтъ, не повиненъ ни въ какомъ
Теперь зломъ умыслѣ; повѣрь
Въ мою правдивость ты теперь.
Мнѣ этотъ не знакомъ пустырь.
Скажи: тутъ есть ли монастырь,
Гдѣ бъ исповѣдаться я могъ?»
Сказалъ мужикъ: «Путь не далекъ.
Есть монастырь въ глуши лѣсной.
Я проведу, пойдемъ со мной».

Вотъ къ монастырскимъ воротамъ
Пришли, продравшись по кустамъ.
Тамъ молотокъ висѣлъ. Тукъ-тукъ!
Большой крестьянинъ поднялъ стукъ.
И скоро, вытащивъ засовъ,
Монахъ выходитъ къ нимъ, суровъ.
«Лисъ! — вскрикнулъ онъ: — зачѣмъ сюда
Пришелъ? Какая въ насъ нужла»?
Лисъ молвилъ: «Долго бывъ плутомъ,
Хочу я въ мѣстѣ здѣсь святомъ
Очистить совѣсть отъ грѣха.
Такъ жизнь моя была плоха»!
Тутъ въ ноги онъ монаху палъ.
Поднявши Лиса, тотъ сказалъ:
«Коль вправду хочешь утѣшенья,
Открой свои мнѣ прегрѣшенья».—
«Все разскажу я, не совру.
Когда я жилъ еще въ міру,
Любилъ курятинки поѣсть;
Не пропускалъ, гдѣ ни на есть,
Ципленка ли, циплятъ ли мать,
Лишь только бъ удалось поймать.
Былъ мной обманутъ Изегримъ,
Теперь ужъ онъ непримиримъ.
Въ довѣрье втерся я къ нему,
Но скоро въ злую кутерьму
Хитро ввелъ друга своего:
Монахомъ сдѣлалъ я его,
И убѣдилъ его, изъ зла,
Звонить во-всю въ колокола;
Коварный удался мой ковъ:
Священникъ съ сотней мужиковъ
Приспѣлъ, и ну кругомъ орать,
Да бить,— едва успѣлъ удрать.
Потомъ, его же на пруду
Сидѣть заставилъ я на льду,
Чтобъ рыбы наловилъ хвостомъ;
А утромъ шелъ мужикъ съ шестомъ,
И такъ — Господь меня прости -
Досталось тутъ его шерсти.
Совѣтъ ему былъ мной же данъ
Такой, что онъ попалъ въ капканъ,
И — признаю свою вину —
Страдалъ недѣлю онъ въ плѣну,
И такъ капканъ его зажалъ,
Что онъ безъ лапы убѣжалъ.
И много пакостей другихъ
Надѣлалъ я во дняхъ своихъ;
Коварства, хитрости и зла
Вся жизнь исполнена была;
И половины не сказалъ,
Что я творилъ, на что дерзалъ.
И оправданій никакихъ;
Нѣтъ, рядъ продѣлокъ плутовскихъ
Моихъ, отецъ, необозримъ»...
«Ренаръ, мой другъ, иди-ка въ Римъ.
Объ Изегримовой тамъ лапѣ
И о другомъ разскажешь папѣ.
Для очищенья отъ грѣховъ
Не пожалѣй ужъ ты трудовъ»...

Въ дорогу Лисъ сбираться сталъ.
Котомку, посохъ онъ досталъ,—
Совсѣмъ по виду пилигримъ.
Но прежде чѣмъ пуститься въ Римъ,
Рѣшилъ онъ въ горестной судьбѣ
Компанью подобрать себѣ.
Съ прямой дороги онъ свернулъ,
Въ лѣсокъ и въ поле заглянулъ,
И видитъ вдругъ: на берегу
Пасется стадо на лугу.
Былъ тамъ и господинъ Белинъ.
«Белинъ, — сказалъ онъ: — средь долинъ
Не надоѣло ли бродить,
Чтобъ только пищу находить?»—
«Да, — молвилъ тотъ: — скучненько мнѣ.
Притомъ хозяинъ мой вполнѣ
Неблагодаренъ. Я отецъ
Всѣхъ здѣсь пасущихся овецъ.
И что жъ въ награду можно ждать?
Онъ обѣщалъ меня отдать—
За трудъ на ужинъ батракамъ.
Матеріаломъ башмакамъ
Я кожей послужу притомъ;
Пойдетъ, въ усердіи святомъ,
Въ Римъ кто-то въ этихъ башмакахъ».
— «Въ Римъ? — молвилъ Лисъ: — На тѣхъ ногахъ
Тебѣ не стоитъ въ Римъ ходить.
Себя не лучше ль потрудить
И самому свершить тотъ путь?
А коли есть какой-нибудь
Смакъ въ этой смерти, ты бы могъ
Вернуться послѣ Пасхи въ срокъ.
Тебѣ, я вижу, будетъ крестъ,
Коль не уйдешь отъ этихъ мѣстъ».
— «Да, господинъ Ренаръ, увы!
Какъ вижу я, паломникъ вы.
Благоволите жъ дать совѣтъ».
— «Паломникъ я, сомнѣнья нѣтъ.
Меня ты знаешь; вѣрь, не вѣрь,—
Я измѣнился; и теперь
Однимъ спасеньемъ дорожу
И только Господу служу.
Господь оставить намъ велѣлъ
Отца и мать, тщету всѣхъ дѣлъ,
Луга и пастбища съ травой.
Что наша жизнь? обманъ пустой.
Въ Писаньи сказано, что Богъ
Отъ грѣшника пріемлетъ вздохъ,
Вздохъ покаянья благосклонно.
Рѣшилъ итти я неуклонно
Дорогой этой до конца.
Нашъ міръ не стоитъ и яйца.
Иду я къ папѣ за совѣтомъ.
Сопровождать коль хочешь въ этомъ
Меня пути, — принять готовъ.
Покинь родного хлѣва кровъ.
Ужъ кожу, хоть не малъ нашъ трудъ,
На башмаки-то не сдерутъ».
— «Согласенъ! Прочь отъ сихъ долинъ!
Иду съ тобой!» сказалъ Белинъ.

И въ путь пошли они вдвоемъ.
И, чуть пройдя своимъ путемъ,
Святая повстрѣчала пара
Архіепископа Бернара.
И, подойдя къ нему тутъ вплоть:
«Бернаръ, спаси тебя Господь!»
Сказалъ Ренаръ. Оселъ глядитъ,
«Спаси васъ Богъ! — имъ говоритъ: —
«Никакъ Ренара вижу я?»
— «Такъ, правда — истина твоя».
— Какой же рокъ заставилъ злой
Итти паломниковъ стезей
Тебя съ Белиномъ совокупно?»
— «Тутъ ошибаешься ты крупно,—
Лисъ возразилъ: — «Стезей юдольной
Идемъ мы съ другомъ добровольно,
Рѣшивъ труды всѣ испытать,
Чтобъ милость Бога воспріять.
Конечно, ты бы не пошелъ
Молиться, — на подъемъ тяжелъ.
Предпочитаешь голосить,
Да связки хвороста носить;
А по спинѣ то цѣлымъ днемъ
Бичъ такъ и ходитъ ходенемъ;
Настанетъ лѣто: комары,
Да тучи всякой мошкары...
Ей Богу, лучше бъ съ нами въ путь.
Ужъ наполняли бъ какъ-нибудь
Тебѣ травой мы полный сакъ.
ѣсть будешь вволю». — «Если такъ,
Я — вашъ, друзья!» сказалъ оселъ.
— «Вотъ какъ насъ чудный случай свелъ»,
Лисъ молвилъ. И святымъ путемъ
Они отправились втроемъ.

Романъ о Лисѣ, возникнувъ на международной почвѣ животнаго эпоса, получилъ первоначальную литературную обработку на сѣверѣ Франціи въ половинѣ XII-го вѣка; съ тѣхъ поръ и анонимное разрастаніе поэмы и работа надъ даннымъ сюжетомъ отдѣльныхъ поэтовъ не прекращались почти до половины ХІѴ-го вѣка. Дѣйствующія лица, звѣри и птицы, получили собственныя имена: Лиса — мужское имя Ренара, волкъ — Изегрима, оселъ — Бернара, пѣтухъ — Шантеклера, баранъ — Белина и т. д. Около основного ствола — войны Ренара съ Изегримомъ — постепенно разрастались частные сюжеты, получившіе названіе вѣтвей.

Мошенническая находчивость настолько въ природѣ Ренара, что она бьетъ изъ него всегда неизсякаемымъ ключемъ, часто невольно и безсознательно; вокругъ этого вѣчнаго и неисправимаго «себѣ на умѣ» вращается весь разсказъ; Ренаръ, это — олицетвореніе неискоренимаго чувства самосохраненія и борьбы за существованіе, переходящей въ своего рода искусство для искусства. Хитрость Ренара одерживаетъ верхъ надъ мощью сильныхъ и въ свою очередь часто пассуетъ передъ простодушіемъ болѣе слабыхъ, и эта идея какого-то всеобщаго равновѣсія сообщаетъ разсказу веселый тонъ, давая впечатлѣніе безконечной борьбы мелкихъ силъ бытія.

• 1. Из Ветви II (первая по времени поэма о Лисе, автором её считается Пьер де Сен-Клу).