Михаэль Линденер. Книжица для отдохновения
Михаэль Линденер (1520–1562) родился и получил хорошее гуманистическое образование в Лейпциге, затем переселился в Виттенберг, оттуда в Тироль и прожил многие годы в южной Германии; работал корректором в Нюрнберге, "Ульме и Аугсбурге, под конец жизни стал школьным учителем. Его главные произведения — сборники шванков «Книжица для отдохновения» (1555) и «Первая часть «Катципори» (1558). Он был также переводчиком латинских фацетий Г. Бебеля. В «Книжице для отдохновения» автор широко пользовался сюжетами Боккаччо и немецких авторов Паули, Монтана и басней Эзопа в переводе Б. Вальдиса. В «Катципори» больше пережитого им лично и устных бродячих сюжетов. Линденер — талантливый автор, его шванкам присуща едкая ирония и искренняя веселость. В то же время это был человек необузданный и неразборчивый в средствах, он был способен сам присвоить себе титулы «доктора» и «poeta laureatus» (поэта, увенчанного лавровым венком, лат.), приписать свои сочинения известным гуманистам (Эобану Гессу или Меланхтону), выдать их за переводы из Савонаролы и т. п. Его беспокойство, постоянные перемены мест жительства, его приверженность к мирским радостям характерны для эпохи Возрождения. 7 марта 1562 г. он был казнен во Фридберге близ Аугсбурга за убийство, совершенное, вероятно, в пьяном состоянии. Сообщающий об этом факте хронист Пауль Гекстор Майр пишет: «Михаэль Линденер был поэтом».
Использовано изд.: Michael Lindeners Rastbuchlein und Katzipori; hg. von Fr. Lichtenstein. Tiibingen, 1883. Представлены шванки: «Книжица для отдохновения» («Rastbuchlein») — 3–5, 8, 9, 13, 14, 20, 22; «Катципори» («Katzipori») — 2, 35, 8, 71, 73, 76, 96, 103, 105, 113, 123.
Стр. 188. О золотых дел мастере… — Ср. сюжет в кн. «Пекороне» (1378) итальянского новеллиста эпохи Возрождения, некоего сера Джованни Флорентинца. Этот же бродячий мотив используется позднее в «Виндзорских кумушках» Шекспира (1600), комедии «Школа жен» Мольера (1662) и в романе «Жиль Блаз» Лесажа (1715/1735).
Стр. 203. Некая невинная девица… — Этот мотив использовал Бальзак в «Озорных сказках».
***
КНИЖИЦА
ДЛЯ ОТДОХНОВЕНИЯ,
содержащая смешные, веселые и забавные басни и побасенки,
однако же подлинные, как сама правда, записанные и
расположенные таким образом, чтобы их удобно
было читать или слушать в часы отдохновения
и досуга
<Писано
МИХАЭЛЕМ ЛИНДЕНЕРОМ>
1558
1
О ЗОЛОТЫХ ДЕЛ МАСТЕРЕ И О НИЩЕМ СТУДЕНТЕ
Жил в одном знаменитом городе золотых дел мастер (в каком именно, я вам не скажу, не то может пострадать доброе имя одной славной женщины). А жена у него была молода и неописуемо хороша собой. Но не много приносила радости золотых дел мастеру красота его супруги, да и не много чести, потому что красавица питала куда более пылкие чувства к знакомым, а то и вовсе едва знакомым мужчинам, чем к собственному мужу и повелителю. Что, впрочем, среди особ прекрасного пола представляет собою скорее правило, нежели исключение. Ну, об этом я долго распространяться не буду, потому что предмет женской верности взрывоопасен для того, кто его касается. Золотых дел мастер многое подозревал, да и кое-что слышал, но достоверных доказательств супружеской измены получить никак не мог, чему, правда, тоже не стоит удивляться. Муж всегда узнает последним то, что давно уже знают все вокруг, да еще вдобавок со смаком обсуждают такого свойства сведения и передают друг дружке. И не раз задумывался золотых дел мастер над тем, как бы ему вывести красотку жену на чистую воду и уличить ее в порядочных плутнях. И вот однажды сидит он в своей мастерской, расположенной далеко от дома, и видит некоего школяра, или же студента, а тот просит подать ему Бога ради, чтобы он смог подкрепить силы и с честью продолжить странствия. Студент был строен и хорош собой, и золотых дел мастеру сразу же пришло в голову, что с его помощью можно, пожалуй, попробовать уличить жену в неверности, а затем уж и жестоко отомстить ей за это. И ответил он студенту так: «Нет у меня здесь в мастерской ни гроша, но если, добрый и милый юноша, ты последуешь моему совету, я укажу тебе место, где ты сможешь скоротать времечко и получить свое удовольствие с пригожей бабенкой, да еще и денег тебе за это отсыплют. Но смотри не проговорись, что действуешь по моей указке». Студент, которому сильно пришлась по вкусу предстоящая забава, пообещал золотых дел мастеру ни в коем случае не выдавать его. Пусть, мол, тот только покажет ему, куда идти. Показал ему золотых дел мастер дорогу к своему собственному дому и посоветовал: «Заходи смело, но обращайся с хозяйкой учтиво — и ты быстро добьешься того, за чем идешь. Только про меня ни слова!» И с этими словами простился с молодым человеком, вернулся в мастерскую и сел за работу. А голодный студент постучался в дверь указанного ему дома — и гляди-ка, ему сразу открыли. А как только жена золотых дел мастера увидала, как красив и статен посетитель, воспылала она, прямо с порога, к нему любовью и повела себя — и словами и делами — соответствующим образом, а именно как женщина, сгорающая от страсти. Ее волнение не укрылось от глаз студента, вспомнил он речи своего советчика, понял, что тот ему ничуть не соврал, — и как ему было при этом сообразить, что сам муж послал его к своей собственной жене? Ничуть он не оробел и не растерялся, выказал с предельным пылом подобающие знаки внимания и любви — и недолгое время спустя, подкрепив предварительно силы отменной едой и напитками, вознамерились они сличить возникшие у них к тому часу желания, и сличили, и нашли, что желания эти одинаковы, и слили оба желания воедино. А в разгар их обоюдной радости явился домой золотых дел мастер — вернулся тайком, чтобы застать врасплох и положить конец тому занятию, ради которого он и послал школяра к своей жене. Придя, он забарабанил в дверь. Хозяйка дома сразу же сообразила, кто это, и сказала юноше: «Ах, любимый! мой муж вернулся. Что же нам делать? Ведь ежели он застанет нас вдвоем, да в таком виде, смерть придет и тебе и мне». Но тут же сама кое-что придумала и велела студенту вставать на подоконник — да не на окне, а за окном, там, где цветы, — и наказала ему ради собственного спасения стоять там не шелохнувшись и не издав не звука, пока муж будет в доме. Славный юноша поступил в точности так, как ему было сказано, а она спустилась по лестнице и отперла мужу. Золотых дел мастер сразу же кинулся наверх, в спальню, с криком, где прячется молодой человек, которого он видел, когда тот входил в дом незадолго перед тем. Жена перепугалась, но принялась все отрицать, и клясться, и божиться, что в доме никого нет, да кому здесь быть, да и зачем, раз хозяина нету дома. Супруг же ее, в полном сознании собственной правоты, не поддавался на уговоры и, в ответ на все клятвы и уверения, только бранился: «Так тебя перетак, есть тут мужик — и точка». И, приговаривая этак, обыскал и перевернул вверх дном весь дом, сунулся в каждую щель, даже в самую тесную, своротил с кровати одеяла и белье — и все без толку. Не нашел он студента нигде, потому что тот стоял за окном, а поискать там не хватило у ревнивца смекалки. Убедившись в том, что поиск не принес никаких результатов, золотых дел мастер оставил пустое занятие и пошел к себе в мастерскую. А хозяйка дома, желания которой были удовлетворены еще отнюдь не в полной мере, вновь возлегла со студентом и продолжила начатый разговор вплоть до окончательного исчерпания темы. После чего они встали и принялись лакомиться сластями. Затем красавица дала возлюбленному денег и разрешила ему уйти, попросив при этом как можно скорее к ней воротиться. Студент, получивший сполна всего, в чем ему перед этим долго пришлось себе отказывать, вышел из дома в отличном настроении и поспешил в мастерскую к своему благодетелю. Золотых дел мастер, едва увидев юношу, осведомился, удалось ли тому добиться в указанном доме искомого, все ли было так, как он ему посулил, и поиграл ли он с пригожей бабенкой под одеялом. «Увы, — ответил школяр, — и так и не так. Хозяйка дома встретила меня хорошо и радушно, угостила лучшими кушаньями, провела к себе в спальню — и вдруг, когда все у нас уже было сладилось, вернулся муж и забарабанил в дверь. Хорошо еще, что красавица не растерялась и велела мне спрятаться на подоконнике и переждать там, пока муж не уйдет. Так мы и сделали — потом уж завершили с любовью то, что начали до его внезапного возвращения. А затем она отпустила меня, и дала мне денег, и наказала поскорее навестить ее вновь, и я обещал, но, наверно, не смогу сдержать слова. Мне ведь жизнь дорога, а если муж вернется и еще раз застукает нас, он запросто может убить меня — и при этом без малейших сожалений. А когда убьет, все еще скажут, мол, поделом, — надо было держаться от этого дома подальше. Поэтому я и улицу-то эту теперь за версту обходить стану, а то как бы оно не вышло мне боком». Золотых дел мастер с ним не согласился и рассудил так: «Ну и дурак же ты, братец! Думаешь, она не исхитрится тебя спрятать? Один раз мужа объегорила, объегорит и в другой. Ступай-ка туда прямо сейчас, да ничего не бойся! Ничего худого тебе не будет!» Студент поддался на уговоры и отправился к жене мастера во второй раз — и она приняла его столь же ласково, как и прежде, и повела прямо в спальню. А когда студент уже собирался восвояси, золотых дел мастер опять вернулся домой — и вдобавок с той же байкой: где, мол, молодой человек, вошедший в дом? А жена, на сей раз спрятавшая любовника в чулане и забросавшая его всякой ветошью, снова стала все отрицать, убеждая мужа, ради его же собственного блага, оставить беспочвенную ревность и воротиться в мастерскую. Так он скрепя сердце и поступил. А жена тут же выпустила студента из чулана. И тот, на радостях, что опять удалось ускользнуть, направился сразу же к золотых дел мастеру и, не откладывая в долгий ящик, выложил ему все, что по милости того произошло и чуть было не произошло, и заявил, что отныне его туда никакими коврижками не заманишь, потому что он был буквально на волосок от неминуемой смерти. И не будь женщина так сообразительна и расторопна, его бы уже и в живых-то не было. Золотых дел мастер, упрямый как осел, что видно хотя бы из того, что он чуть ли не силком затащил юношу в постель к собственной жене, не пожелал смириться с поражением и на этот раз — и вновь принялся убеждать счастливого любовника проведать возлюбленную, суля ему за это дорогой подарок и уверяя в том, что той, которая сумела провести мужа дважды, ничего не стоит обвести его вокруг пальца и в третий раз. А простодушный студент был не в силах отказать столь настойчивому просителю, и пришлось ему пообещать золотых дел мастеру, что он проведает его жену (не зная, что это его жена) и в третий, но зато уж в самый последний раз, потому что мужа он все-таки ужасно боится. И пошел он из мастерской прочь и опять постучался в знакомую дверь — и был принят женою мастера еще радушней, чем прежде. И занялся с нею тем, чем ему, да и не ему одному, уже доводилось с нею не раз заниматься. И едва они занятие свое завершили, как разъяренный супруг замолотил в дверь в третий раз и велел впустить его, а хозяйка, изобретательность которой была уже на исходе, страшно переполошилась и не могла ума приложить, что делать. Но, по счастью, стояло в спальне здоровенное корыто, или же лохань, в каких стирают белье. Хозяйка велела студенту лечь в лохань и забросала его сверху тряпьем и ветошью, под которыми ему разок уже доводилось скрываться в чулане. После чего она отперла мужу. Тот явился в дом в полном бешенстве и грозно закричал на нее, требуя немедленно выдать, где прячется студент, и грозя в противном случае спалить весь дом. А женщине жизнь ее милого возлюбленного была уже куда дороже, чем дом и все добро, — и гори оно ясным пламенем, как обещал распорядиться ее супруг, — лишь бы не расстался с жизнью ни в чем не повинный малый. И сказала она мужу так: «Раз уж ты, господин мой, решил спалить дом и все наше имущество, то помоги мне сначала вытащить на улицу это корыто, чтобы мы на голом месте хоть сами голыми не остались, в нем-то наше белье». Взяли муж с женой на плечи лохань и вынесли ее на улицу. Затем воротились в дом. А студент, поняв, что он уже на улице, выбрался из корыта и помчался к советчику в мастерскую. Хозяин же, грозивший поджогом только сгоряча, тоже направился в мастерскую. И встретились они со студентом, и выложил тот ему все как на духу. И как хозяин грозил спалить дом, и как помог он хозяйке вытащить лохань из дому. И, узнав все это, золотых дел мастер чуть не рехнулся от злости, но все же взял себя в руки, понял наконец, что жену ему вовеки не перехитрить, и сказал: «Милый юноша, женщина, с которою ты этак позабавился, — моя законная супруга, а муж, трижды возвращавшийся домой, чтобы тебя застукать с нею вдвоем, — это я. Но если б я тебя и нашел, то, поверь, не сделал бы тебе ничего дурного. Потому что затеял я все это лишь для того, чтобы выяснить, какие штуки вытворяет со мной жена. И поэтому, ради всего святого, помалкивай о том, что произошло, никому и никогда этого не рассказывай, а лучше всего — проваливай-ка из этого города подобру-поздорову, да прямо сейчас, а не то, смотри у меня, пожалеешь!» И добрый студент поспешил прочь из города и больше никогда там не показывался, потому что боялся еще раз попасться на глаза золотых дел мастеру. Ведь случись такое, тот из-за разделенной с ним любви своей собственной жены обойдется со студентом так, что жену ни одного доброго обывателя тот больше порадовать не сможет.
2
О ТОМ, КАК КУПЕЦ ОБОДРЯЛ СВОЮ ЖЕНУ ЗВОНОМ КОЛОКОЛЬЧИКА, ПОКУДА ДОБРЫЙ МОЛОДЕЦ ЕЕ ПОЛЬЗОВАЛ
У одного купца была молодая и красивая жена. А у него и без того все из рук валилось. Не знаю, то ли он плохо потчевал свою жену в постели, то ли она была чересчур игривого нрава, — одним словом, супружескими милостями она не довольствовалась, искала утешения на стороне и охоча была до всего, что плохо лежит, да хорошо стоит. И занималась она подобными пакостями до тех пор, пока сам Господь Бог на небесах не захотел терпеть этого более и порешил вразумить ее простодушного супруга. А произошло это так. Пришел к ней однажды молодой купец, и наверняка с недвусмысленными намерениями, потому что был о ней изрядно наслышан. Поговорили о том о сем, и перешел он к той теме, или к тому делу, за которым и прибыл, — и препираться с нею ему не пришлось, потому что красотка, оказывается, готова была ему уступить свой товар, но не меньше чем за сорок гульденов. Тут уж и молодому человеку грех было отступаться от собственных намерений, не в деньгах счастье, хоть денег-то у него с собой как раз и не было. И пообещал он сорок гульденов, она же посулила ему сладкое свидание. И договорились так: в ближайшую ночь молодой купец прокрадется в дом к старому и спрячется в укромном месте, а беспутная жена выскользнет тайком из супружеской постели и придет к нему, — а тут уж им ничто помешать не сможет. Подсказала такое решение она, но и ему пришлось оно по сердцу. И когда настала ночь, проник молодой развратник в дом и спрятался там, где никто не стал бы его искать. Вернулся и хозяин, поужинал с женою, и отправились они к себе в спальню. А примерно через полчаса решила молодая жена, что настало самое времечко держать слово и выполнить обещанное, и сказала мужу: «Милый мой муженек, не знаю, что со мною, да только все внутри у меня болит и горит. Так что, знаешь ли, придется мне, пожалуй, сходить в одно место, да не на одну минуточку. Только мне будет страшно одной. А чтобы не было так страшно, ты, пожалуйста, возьми колокольчик и звони не переставая — и пока я буду слышать звон, я ничего не испугаюсь». Славный купец, не заподозрив жену ни в чем дурном, взял колокольчик и принялся звонить в него. А жена пошла к любовнику, провела с ним изрядное время — и провела изрядно, взяла сорок гульденов, вернулась в спальню, шмыгнула в постель, заснула и проспала до утра. А молодой купец, получив то, за чем приходил, убрался восвояси. И вот сидит он с товарищами по ремеслу в трактире, едят, пьют, балагурят, а среди них и тот, с женой которого скоротал забавник часок-другой этой ночью, да только сам он с ним не знаком и ранее его никогда не видел. И начал он хвастаться: «Милые господа и друзья мои! Выпало на мою долю нынешней ночью такое приключеньице, каких у меня еще не было, да и навряд ли еще будут. Потому что провел я ночь с женой одного здешнего купца, а он, болван, названивал нам при этом в колокольчик. Названивал и названивал, пока мы С его женой не натешились до отвала». Купцы принялись хохотать во все горло и нахваливать молодца за удачу и смелость в столь диковинном предприятии. А добрый купец, женатый на ветреной красотке, живо сообразил, зачем выходила ночью жена да чем занималась, пока он ее подбадривал колокольчиком, но промолчал, посмеялся со всеми и не подал виду, что это дело его касается — и самым прямым образом. Но в конце трапезы пригласил он молодого купца к себе на чащу вина. Тот охотно согласился и пошел с ним, нимало не подозревая, что это обманутый им муж. И лишь когда подошли к самому дому, понял молодой шалопай, что влип, хотел было повернуть обратно, да не таков был его спутник, чтобы дать ему спуску. Схватил он прелюбодея за ворот кафтана, затолкнул в дом и поволок вверх по лестнице — как раз туда, где находилась в эти часы обманщица. Разгневанный муж обратился к ней: «Женщина, куда ты девала сорок гульденов, которые уплатил тебе прошлой ночью этот юноша?» Ах ты Господи! Как тут было распутнице отпереться, когда свидетель и соучастник ее преступления стоял здесь же. И пришлось ей принести сорок гульденов и отдать их мужу. А тот взял деньги, пересчитал их и вернул молодому купцу все до копеечки, копеечку же отдал жене, сказав при этом: «Забирай свои сорок гульденов без копеечки, а ты, шлюха, забирай копеечку, потому что больше этого шлюхам не платят. А копеечку ты заработала честно!» После чего велел молодому человеку убираться прочь. А оставшись Наедине с женой, взялся пороть ее, да уходил так, что наверняка она больше не отважится выкидывать подобные штуки. Бог выдает, что женщинам следует платить именно так и ни в коем случае не иначе!
3
СТУДЕНТ ПРОСИТ МЕЛЬНИЧИХУ ДАТЬ ЕМУ ПРИЮТ И ВСТРЕЧАЕТ ОТКАЗ, ТАК КАК ПРИЮТ УЖЕ ЗАНЯТ СВЯЩЕННИКОМ
Нищий студент самого изможденного вида явился однажды поздно вечером на мельницу и попросил мельничиху ради бога Дать ему приют на ночь, потому что у него нет ни гроша и на постоялый двор его никто не пустит. А сам он так устал и измучен, что не в силах сделать больше ни шагу. Мельничиха, однако же, отказала бедному студиозусу в невинной просьбе, потому что уже приютила священника и теперь боялась, что, увидев, как она обихаживает священника, а тот — ее, студент позднее перескажет это мельнику, и тут все ее забавы выплывут на чистую воду. Понял бедный студент, что у Мельничихи ему Ничего не светит и ей На него в высшей степени наплевать, да и скользнул под навес над окна-Ми, поближе к дому, решившись заночевать на сырой земле. И, Лежа здесь, под окном, услышал он все, что говорила мельничиха, да все, что говорил поп мельничихе, тоже услышал. А тут как раз воротился домой мельник, которого никто до самого утра не ждал. Мельничиха услышала стук копыт приближающейся лошади и скомандовала служанке: «Ну-ка живо все прячь! Рыбу — сюда, а жаркое — туда! А господинчика нашего священника я спрячу в углу, за бочкой. Пусть хозяин наш поест, попьет да отправится спать, а там уж мы продолжим то, что начали». Студент, напомню, слышал каждое слово и, разумеется, сообразил, что куда прячут.
Спешившись с коня, мельник увидел студента и спросил, что ему здесь нужно. Тот с готовностью отвечал, что он-де бедный студент, он просился у мельничихи переночевать, но напоролся на отказ и поэтому решил лечь поближе к дому под навес, чтобы не замерзнуть до смерти. Мельнику стало жаль юношу, он пригласил его к себе в дом, усадил за стол и принялся с ним бражничать. Выпили они уже порядочно, когда речь в застольной беседе зашла об искусстве и мельник спросил у студента, чему тот учится и понимает ли что-нибудь в искусстве черной магии. «Да, — ответил студент, — маг я и есть, я долго этому обучался и кое-чему научился. Вот, например, если вам угодно, я могу с помощью моих чар добыть для нас доброго вина и хорошей пищи». Мельник потребовал немедленно совершить обещанное и велел не откладывать это ни на мгновенье. А студент, хорошенько запомнивший, что куда в доме припрятано, написал мелом на столешнице магические знаки и после этого приказал служанке: «Ступай, стряпуха, туда-то и туда-то! Там найдешь рыбу, жаркое, дичь и доброе вино — и все тащи сюда. Мы будем пировать!» И мельничиха и служанка конечно же сообразили, что студент просто подслушал их разговор, но не посмели сказать «нет» и раскрыть его хитрость из страха, что он в свою очередь разоблачит перед хозяином дома их собственный обман. Пришлось им принести все, что было велено принести. Мельник пришел в чрезвычайное изумление, поскольку, как ему показалось, получил полное подтверждение магического искусства студента, и даже не решился поначалу подобных даров отведать. И лишь когда студент призвал его быть посмелее да и сам попробовал и вина и закусок, мельник приступил к пиру и выпил столько вина, что сам черт стал ему не страшен.
И он попросил у студента, чтобы тот вызвал черта и велел ему появиться прямо здесь, в доме. Студент же, запомнивший, куда спрятался священник, ответил ему: «Извольте, сударь. Но в каком образе ему надлежит предстать перед вами?» — «Да в каком хочешь, — молвил мельник, — лишь бы не в очень страшном и не очень отвратительном». — «Лад-г но, — ответил школяр. — Тогда я заставлю его явиться в образе вашего приходского священника». И с этими словами подошел к бочке, за которой прятался священник, и сказал ему, чтобы тот смело выходил наружу, ничего худого ему не сделают, но если он посмеет уклониться, то сам об этом пожалеет и на всю жизнь свое ослушание запомнит. Несчастный припертый к стенке попик не посмел отказаться и вышел вместе со студентом на середину комнаты, все обитатели которой, начиная с мельника, приняли его за черта, сделал по помещению круг и вернулся в свой уголок за бочку, чтобы там дожидаться того часа, когда мельник наконец уснет. И когда он спрятался и, следовательно, покинул собравшихся, мельник воскликнул: «Черт меня побери! Никогда бы не подумал, что черт как две капли похож на нашего попа!» И, промолвив такое, отправился спать. А когда он заснул, поп, студент и мельничиха только и начали пировать по-настоящему. И в течение этой ночи и поп и студент получили от мельничихи все, что захотели.
4
ВОЗЧИК С ДОБРОЙ ДЕВКОЙ ПАДАЮТ С ТЕЛЕГИ В ОДНОЙ БОЧКЕ
Собрался как-то возчик, живший в Ульме, в вюртембергский край за вином. А по дороге повстречалась ему одна добрая женщина, или же, скажем, девка, и попросила его пустить ее на телегу и подвезти, а уж она его за это известным образом отблагодарит. Добрый возчик, которому катать девок за подобную плату было куда милее, чем порядочных людей за порядочные деньги, охотно согласился на такую сделку и усадил ее на телегу. И уж не знаю, долго ли ему пришлось ее упрашивать да уламывать, или же она особенно не ломалась, во всяком случае, уговорил он ее заняться тем, чем ему хотелось. Но не нашли они для такого занятия более подходящего места, чем стоявшая на телеге пустая бочка. Туда они вдвоем и шмыгнули. И начал возчик шутить с девкою, да начал шутить так грубо, что бочка свалилась с телеги и встала посреди дороги на попа, да притом вверх дном, так что парочка, наоборот, застряла в ней вниз головой, и было им оттуда без посторонней помощи никак не выбраться. А лошади с телегой поехали дальше, и не было им до хозяина ни малейшего дела. Но вот появился на дороге прохожий и заметил стоящую вверх дном бочку. Он подошел к ней, чтобы посмотреть, что это за диковина и почему она загораживает проезд. И, подойдя, нашел парочку в вышеуказанном беспомощном положении и подсобил обоим выбраться из бочки наружу. И возчик сразу же помчался догонять своих лошадей, а потом он продолжил свое путешествие. А куда направилась добрая девка, сие мне неизвестно. Но не попадись им прохожий, кто знает, каково бы им в бочке было. Поэтому поберегитесь забираться в пустые бочки!
5
МОНАСТЫРСКИЙ ПРИВРАТНИК ОБИЖАЕТ ПРИШЕДШУЮ ЗА ПОДАЯНИЕМ ЖЕНЩИНУ В ДУПЛЕ СУХОГО ДЕРЕВА
Расскажу еще одну, почти такую же, как вышеизложенная, историю, или быль, чтобы никто не проявлял пагубной беспечности и не водил девок в тенечек на час или на денечек.
В одном монастыре был некогда привратник, или сторож, облеченный полномочиями раздавать бедным людям милостыню, как это принято во многих монастырях и замках и поныне, — а должности такие достаются, как правило, столь же грешным людям, как мы, — и поэтому они поддаются искушению так унизить и обобрать просящего подаяния несчастного человека, что страх берет каждого, кто увидит такую обитель, не говоря уж о тех, кто вынужден просить там бога ради. Насколько угодны подобные, а верней сказать, неподобные подаяния Господу, предоставляю я судить тем, кто истинно милосерден, ибо мне не след рассуждать об этом и тем паче спорить, да это и не входит в мои намерения, ибо и без того слишком хорошо всем известно.
Однажды в толпе просящих милостыню объявилась молодая, красивая, статная женщина, которая сразу же — и очень — понравилась привратнику. И тут же задумал он от нее кое-чего добиться и велел ей обождать, пока разойдутся остальные, у него-де есть к ней отдельный разговор. Красавице не пришло в голову, что намерения монастырского сторожа могут оказаться настолько непотребными, и она терпеливо дождалась окончания раздачи. После чего состоялась у них беседа с глазу на глаз, и наговорил он ей вещей столь обольстительных и заманчивых, и наобещал того более, что решила она уступить его недвусмысленному настоянию. Но привратнику было некуда повести ее от стороннего глаза, не ведал он поблизости ни одного укромного местечка.
А неподалеку было сухое дерево, и в нем дупло, и никто туда никогда не ходил, и решил он повести подругу туда, и привел, и велел забраться в дупло, и следом забрался сам. И уж не знаю, что он там ей говорил да что обещал или что за милостыню ей подал, — но сделал он это так бесцеремонно, что крона сухого дерева заходила ходуном — и отломилась ветка, и упала в дупло, и пристукнула их таким образом, что пришлось бы им друг на дружке и помереть, если бы не приспела ничья помощь. Оказавшись вдвоем с женщиной в столь беспомощном положении, привратник начал кричать караул что есть мочи. Люди из монастыря прибежали на крик к сухому дереву и стали дивиться, что за призрак в нем завелся и что это он так вопит. Они раздвинули ветки, заглянули в дупло и увидели монастырского привратника верхом на женщине. Об этом они конечно же донесли настоятелю монастыря. Настоятель посадил привратника на несколько дней в темную, на хлеб и воду, а потом прогнал на все четыре стороны. И это было совершенно справедливо.
6
ПРО ЖЕНЩИНУ, КОТОРАЯ, ПОПЕРХНУВШИСЬ, ДОЛЖНА БЫЛА ЛЕЧЬ С ПОПОМ
Сельский священник повадился захаживать в дом к одному прихожанину. И вовсе не ради того, чтобы петь с его детками «Отче наш». Ему приглянулась хозяйская жена. И однажды, будучи точно уверен в том, что хозяина нету дома, пришел он к ней, а она как раз ела какую-то похлебку. Священник и говорит ей: «Смотри только не поперхнись да не пролей ни капли! А ежели прольешь или расплещешь, придется тебе со мною немедленно лечь». Женщина, услыхав такое, сразу же поперхнулась и расплескала всю ложку на стол, чтобы священник смог привести свою угрозу в исполнение. А тут уж и он сообразил, что она не против, взял ее под руку да повел на лежанку, благо и лежанка стояла прямо здесь же. Что он с нею там, на лежанке, делал и вытворял, я не знаю, потому что при этом не присутствовал, — а присутствовал при этом малыш, хозяйский сын, который сидел за столом, ел похлебку и слышал все, Что говорили друг другу священник и его мать, и видел все диковинные дела, которым они предавались на лежанке, но был он так мал и несмышлен, что не понимал, чем они занимаются, а только приговаривал и уговаривал сам себя есть осторожней, да не поперхнуться, да не разбрызгать ни капли, не то и ему придется ложиться со священником. А тут, откуда ни возьмись, подоспел и мужик, хозяин дома. Правда, жена заметила его еще издалека и успела спрятать священника в печи. А сама села за стол и принялась, как ни в чем не бывало, есть похлебку. Муж вернулся голодный, тоже сразу же сел к столу и начал торопливо и жадно есть. Малолетнему сыну стало страшно за отца, и он сказал: «Милый батюшка, смотри не поперхнись да не пролей ни капли, не то придется тебе лечь со священником. Матушка вот пролила — и пришлось ей с ним лечь». Услыхав такое, мужик спросил, а где священник. И сын ответил: прячется в печи. А мать, хорошо знавшая, с каким олухом царя небесного состоит в законном браке, тут же встряла: «Только, милый муженек, не сделай ему ничего дурного! Потому что священник — это человек Божий. И не смей пачкать руки его священной кровью. К тому же если ты его убьешь, то и тебя самого казнят — а по нраву ли тебе такое? Но если ты все-таки не хочешь оставить причиненное тебе зло неотмщенным, то вот что я тебе присоветую: проучи-ка ты этого попа как следует! Отними-ка у него шапчонку и пусть он убирается отсюда ко всем чертям с непокрытой головой! Ах, как все начнут над ним смеяться, когда ему придется убраться отсюда с непокрытой головой!» Дураку мужу подобный совет пришелся по сердцу: он подошел к печи и велел священнику вылезать. Священник, услышавший и уразумевший все, что говорилось перед тем, бесстрашно вылез наружу. Мужик сорвал с него шапчонку да и говорит: «А теперь проваливай отсюда, сударик! Да запомни, что так будет со всяким из вашей породы, коли он позарится на жену ближнего!» И священник с непокрытой головой поспешил к дверям. А когда он очутился на пороге, жена сказала мужу: «Тут я еще одну пакость для него придумала. Брось-ка ты шапчонку ему вслед, чтобы люди это увидели, тогда они станут смеяться над ним еще пуще». Болвану и это понравилось, бросил он священнику шапчонку и почувствовал себя полностью удовлетворенным. И решил, что ущерб ему возмещен, и не пенял своей благоверной, независимо от того, поперхнулась она или нет, расплескала свою похлебку или же не расплескала.
7
ПИСАРЬ УГОВАРИВАЕТ ДОБРУЮ ДЕВИЦУ ЗАБРАТЬСЯ С НИМ ВМЕСТЕ В ПУСТУЮ БОЧКУ, ДЕВИЦА ЖЕ ОКАЗЫВАЕТСЯ ЮНОШЕЙ И, ПОЛУЧИВ ЗАРАНЕЕ УГОВОРЕННУЮ МЗДУ, УБЕГАЕТ ОТ НЕГО И ПРОПИВАЕТ ДЕНЬГИ СО СВОИМИ ПРИЯТЕЛЯМИ И СОБУТЫЛЬНИКАМИ
В Эльзасе, в городке Обер-Беркгейм, проживал некогда писарь, имя которого здесь лучше не упоминать, а человека веселей и забавней, чем он, я, признаться, в жизни своей не видывал. И хотя был он уже в весьма почтенном возрасте, проделки его и рассказы об этих проделках заставили бы расхохотаться каждого. Потому что за словом он в карман не лез, и дело у него спорилось, и все у него в руках горело. И вот однажды, хлебнув хорошего вина, сел он, по своему обыкновению, на лавку у собственных ворот, чтобы подышать свежим воздухом. И тут предстал перед ним один молодой проказник, решивший подшутить над канцеляристом, повадки и вкусы которого были ему хорошо известны, и вырядившийся с этой целью в женское платье. Дело происходило довольно поздним вечером, а старый блудодей был уже изрядно пьян, и конечно же он решил, что перед ним особа женского пола. И, недолго думая, окликнул эту особу да пригласил сесть с собой на лавку. И с места в галоп пустился с нею в беседу о таких вещах, при одном упоминании которых щеки порядочных девиц, да и дам тоже, наливаются краской. А юноша как раз на такие мысли его и наводил. Поэтому он изъявил полное и немедленное согласие на все, что предложил ему старый греховодник, и парочка направилась к большой пустой бочке, лежавшей посредине улицы. Но прежде, чем залезть туда, молодой шалун спросил: «А что вы мне, господин писарь, за это дадите?» — «Хрен тебя подери, — отвечал ему развратник, — взгляни-ка сюда!» И с этими словами вытащил из кармана талер и протянул его юноше. Взяв талер, юноша сказал писарю: «Ладно, полезайте в бочку первым, а я — следом за вами». Старик, предвкушая удовольствие, с готовностью полез в бочку. А мошенник дождался, пока канцелярист оказался в бочке, и пошел прочь, к приятелям и собутыльникам, и они в ту ночь прогуляли и пропили талер, а старый нечестивец терпеливо дожидался подружку, сидя в бочке. Наконец он сообразил, что девка его обманула, смывшись вместе с деньгами, вылез из бочки и пошел домой.
Об этом писаре много еще чего можно понаписать да нарассказать. Да ведь и мошенников вокруг немало, и каждый норовит отплатить тебе за все добро злом. Да уж, видно, такова жизнь, ведь чужим умом умен не будешь, а знать бы, где упадешь, так и соломки подстелить можно. Увы, увы, увы…
8
ДОБРЫЙ МОЛОДЕЦ И ДОБРАЯ ДЕВИЦА ПЕРЕД ЦЕРКОВНЫМ СУДОМ
Перед церковным, или же священным, судом предстал юноша, обвиняемый одною доброю девицей в том, что он лишил ее чести. Однако же он всячески отпирался. И тут девица воскликнула: «А помнишь, как ты сказал: «Дело начато, бочка почата!» Все сразу же расхохотались, и господа судьи присудили девице за потерянную честь изрядное возмещение.
9
ДОБРАЯ ДЕВИЦА ЖАЛУЕТСЯ НА ДОБРОГО МОЛОДЦА КОРОЛЕВЕ
Некая невинная девица, или же девственница (что-то больно много их в последнее время развелось), Обратилась к королеве с жалобой на молодого человека, лишившего ее, по ее словам, девственности, или же невинности, притом — против ее воли. Юноша отрицал вторую половину обвинения и уверял, что девица сама хотела того, что произошло, ничуть не меньше, чем он. Королева же, для которой истина и справедливость были дороже всего на свете, велела принести меч, вынула его из ножон и вручила девице. А сама взяла ножны и велела истице вложить в них меч. Но дело оказалось отнюдь не таким простым, потому что королева водила ножнами из стороны в сторону, и девице никак не удавалось попасть в них мечом. Отчаявшись, она сказала: «Ваше величество, мне его не засунуть». — «Вот именно, — отвечала королева, — и действуй ты точно так же, повстречавшись с этим добрым юношей, ему тоже было бы не засунуть, и невинность твоя осталась бы нетронута. Поэтому ступай прочь, дочь моя! Он ни в чем перед тобой не виновен».
Если бы подобная справедливость соблюдалась повсеместно, девицы остереглись бы по первому зову ложиться под каждого. Поскольку же этого, увы, не происходит, они ловят на свою удочку добропорядочных парней, уверяют, что те сами во всем виноваты, и склоняют их к законному браку. А уж что за образцовые супружества таким способом возникают, в том мы убеждаемся ежедневно. Поберегитесь этого, добрые люди, поберегитесь!
Немецкие шванки и народные книги XVI века, М.: Худож. лит., 1990