Глава 22-24. Герайнт, сын Эрбина
Глава 22. Герайнт, сын Эрбина
В течение семи пасхальных и пяти рождественских праздников двор короля Артура обычно находился в Карлеоне на Уске. Там Артур пребывал и на Троицу, поскольку до Карлеона было легко добираться как по суше, так и по воде. При дворе собирались девять королей, плативших Артуру дань, графы и бароны. Они всегда были зваными гостями на всех праздниках, если в то время у них не находилось важных дел. Когда Артур был в Карлеоне, то праздничная служба проходила в тринадцати церквах. Одна церковь предназначалась для Артура, девяти королей и гостей; вторая для Гиневры с ее дамами; третья для дворецкого с челядью; четвертая для франков и прочих военачальников; остальные девять для девяти рыцарей, первый из которых, сэр Гавейн, известный своими воинскими подвигами и высоким происхождением, удостаивался наибольших почестей. В каждой из тринадцати церквей могли молиться только вышеупомянутые личности.
Во вторник после Духова дня в дворцовый зал, где пировал король, вошел высокий красивый юноша в шелковых одеждах и в коротких кожаных сапожках; на поясе у него был меч с золотой рукоятью. Подойдя к Артуру, юноша сказал:
– Приветствую тебя, господин.
– Храни тебя Господь,– ответил Артур,– и да пребудет с тобой его милость. Что привело тебя ко мне?
– Узнаешь ли ты меня, господин?– спросил юноша.
– Нет, не узнаю,– ответил Артур.
– Я твой лесник из Динского леса1. Меня зовут Мадок, сын Тургадарна. В лесу я встретил оленя, подобного которому никогда не видел.
– Чем же он так отличается от других оленей?– спросил Артур.
– Он полностью белый, у него царственный вид, и из-за своей гордыни он не пасется рядом ни с одним животным. Я пришел, чтобы узнать у тебя, что мне делать с этим оленем.
– Лучшее, что можно предложить,– сказал Артур,– это отправиться завтра на охоту в эти места. Пусть об этом до вечера оповестят всех во дворце.
Арриферис, старший королевский егерь, Ареливри, его помощник, и остальные стали готовиться к охоте. Тогда Гиневра обратилась к Артуру:
– О господин, позволь мне завтра поехать на охоту, чтобы посмотреть на оленя, о котором рассказал этот юноша.
– Хорошо, я с радостью возьму тебя с собой,– согласился Артур.
– Государь,– сказал Гавейн,– если ты не против, позволь завтра тому, будь он конный или пеший, кто сразит оленя, отрезать ему голову и поднести ее в дар своей даме сердца или даме своего друга.
– С удовольствием даю согласие,– сказал Артур.– Да, и пусть дворецкий знает, что будет наказан, если не приготовится к завтрашней охоте.
Они провели вечер, пируя, слушая бардов, беседуя, а когда пришло время, отправились спать. Утром Артур призвал к себе четырех охранявших его опочивальню пажей: Кадирнерта, сына Гандви, Амбрю, сына Бедвора, Амхара, сына Артура, и Гореу, сына Кустеннина. Они вошли, приветствовали Артура и помогли ему одеться. Артур удивился, что Гиневра еще не встала, но, когда слуги предложили разбудить ее, сказал:
– Не тревожьте королеву, пусть отдыхает, если ей больше нравится спать, чем ехать с нами на охоту.
Выехав из дворца, Артур услышал два сигнала рога: один донесся оттуда, где жил старший егерь, а второй – где жил помощник егеря. После этого все охотники во главе с Артуром направились к лесу.
Когда Артур уехал, Гиневра встала и позвала служанок, чтобы они помогли ей одеться.
– Вчера я собиралась поехать на охоту,– обратилась к ним королева.– Пусть одна из вас сходит на конюшню и подберет лошадей, подходящих для дам.
Одна из девушек пошла на конюшню, но нашла там только двух подходящих лошадей. Гиневра со служанкой сели на этих лошадей и поехали по дороге, на которой были видны свежие следы всадников и пеших. Так они ехали, пока не услышали настигающий их топот копыт. Оглянувшись, они увидели всадника на громадном коне. Это был юноша благородного происхождения, на боку у него висел меч с золотой рукоятью, поверх доспехов на нем была шелковая накидка, голубой шарф с золотыми яблоками на концах и короткие сапоги из кордовской кожи. Его конь скакал величаво, легко и горделиво вскинув голову. Юноша, подскакав к Гиневре, приветствовал ее.
– Храни тебя Господь, Герайнт2, – ответила королева.– Почему ты не поехал на охоту с королем?
– Я не знал, когда он поедет.
– Я тоже удивляюсь,– сказал Гиневра,– как он мог уехать, ничего не сказав мне. Но для меня, юноша, ты самый приятный спутник во всем королевстве, и я получу не меньше удовольствия от охоты, ведь мы услышим и звуки рога, и лай собак.
Они доехали до опушки леса и остановились.
– Отсюда мы услышим, когда собак пустят по следу,– сказала Гиневра.
Тут они услышали топот копыт и, повернувшись, увидели карлика с хлыстом в руке на коне, крупном, раздувающем ноздри, время от времени встающем на дыбы. Следом за карликом ехала дама на красивом белом коне, скакавшем спокойно и грациозно. На даме было платье из золотистого шелка. Рядом с дамой на боевом коне скакал рыцарь; всадник и конь были закованы в сверкающие тяжелые доспехи. Никогда прежде они не видели такого высокого рыцаря, такого крупного коня и таких огромных доспехов.
– Герайнт,– обратилась королева к юноше,– ты знаешь этого рыцаря?
– Нет, госпожа,– ответил юноша.– Эти заморские доспехи не позволяют разглядеть его лицо.
– Пойди и спроси у карлика, кто этот рыцарь,– приказала Гиневра служанке.
Девушка подъехала к карлику и задала интересующий Гиневру вопрос.
– Я не скажу, кто он,– ответил карлик.
– Раз ты столь невежлив, что не хочешь мне ответить,– сказала девушка,– то я спрошу у него самого.
– Клянусь, ты не сделаешь этого!– воскликнул карлик.
– Почему же?– удивилась девушка.
– Да потому, что ты не достойна того, чтобы говорить с моим господином.
И когда девушка, не обращая внимания на его слова, направила коня к рыцарю, карлик ударил ее хлыстом по лицу, да так, что хлынула кровь. Девушка вернулась к Гиневре и рассказала, как грубо с ней обошелся карлик.
– Он жестоко и несправедливо обошелся с тобой,– заключил Герайнт.
Его рука сама собой потянулась к мечу, но, поразмыслив, он решил, что убийство карлика не станет актом возмездия, поскольку потом он сам подвергнется нападению хорошо вооруженного рыцаря, и воздержался от поспешных действий.
– Госпожа,– обратился Герайнт к Гиневре,– если позволишь, я последую за этим рыцарем до того места, где смогу приобрести или взять под залог доспехи и оружие, и тогда брошу ему вызов.
– Хорошо, поезжай, но не вступай с ним в бой раньше, чем достанешь доспехи и оружие. Я буду волноваться, пока не дождусь от тебя вестей,– сказала Гиневра.
– Если я останусь в живых, то до завтрашнего вечера дам о себе знать,– ответил Герайнт и уехал.
Рыцарь, дама и карлик, а за ними Герайнт проехали мимо дворца Артура в Карлеоне, переправились вброд через Уск, проехали по высокому горному хребту, пока не достигли города, на окраине которого возвышалась крепость. Когда рыцарь проезжал по городу, все жители вышли приветствовать его. Герайнт, въехав в город, стал заглядывать в каждый дом, надеясь встретить знакомых, но никого не узнал, и его тоже не узнавали, и никто не захотел дать ему оружие и доспехи ни за деньги, ни под залог. Однако в каждом дворе были и оружие, и доспехи, и кони.
Мужчины точили мечи, чистили щиты и доспехи, подковывали коней. Рыцарь, дама и карлик въехали в замок, чем вызвали неописуемую радость всех обитателей замка. Люди, стоявшие на стенах и у ворот, готовы были сломать шеи только ради того, чтобы поприветствовать их и выказать свою радость.
Герайнт остановился, чтобы убедиться, что рыцарь остался в замке, а удостоверившись в этом, решил оглядеться. Неподалеку от города он обнаружил развалины старинного дворца. В городе у него не нашлось знакомых, поэтому он отправился к этому дворцу. Подъехав ближе, Герайнт увидел седого старика в ветхой одежде и стал пристально его разглядывать.
– Юноша, о чем задумался?
– Я задумался, поскольку не знаю, где провести ночь,– ответил Герайнт.
– Тогда входи,– сказал старик,– и получишь лучшее из того, что здесь есть.
Герайнт въехал и проследовал за стариком в зал. Здесь он спешился, привязал коня и пошел за стариком наверх. В покоях Герайнт увидел сидящую на подушке старуху в ветхом шелковом платье и подумал, что в расцвете лет, наверное, не было женщины красивее ее. Рядом со старухой сидела девушка в таком поношенном платье, что оно едва держалось на ней. И Герайнт решил, что, несмотря на лохмотья, еще не встречал более красивой и благородной девушки. Обратившись к девушке, старик сказал:
– Кроме тебя, у нас нет никого, кто мог бы позаботиться о коне этого юноши.
– Я сделаю все, что в моих силах,– ответила девушка,– и для юноши, и для его коня.
Она помогла Герайнту раздеться, насыпала овса его коню и вернулась в покои.
– А теперь сходи в город и принеси все лучшие яства и напитки, которые там найдешь,– сказал старик.
– С удовольствием, мой господин,– ответила девушка.
Пока Герайнт беседовал со стариком, девушка сходила в город и вернулась в сопровождении юноши, который принес кувшин с медом и четверть телячьей туши, а сама девушка принесла ковригу хлеба и сладкие булочки. Все это они внесли в верхние покои.
– Мне не удалось достать ничего лучше,– посетовала она.– Никто уже не дает нам в долг.
– Но этого вполне достаточно,– сказал Герайнт.
Когда мясо было готово, они сели за стол. Герайнт занял место между стариком и его женой, а девушка прислуживала за столом.
После ужина Герайнт спросил старика, кому принадлежит дворец, в котором они находятся.
– Я выстроил этот дворец,– ответил старик.– Когда-то мне принадлежал весь этот город и замок, который ты видел.
– О,– вскричал Герайнт,– как же ты потерял все это?
– Я потерял еще и целое графство, и вот как это случилось. У меня был племянник, сын моего брата, собственностью которого я управлял. Но племяннику так не терпелось вступить во владение, что он пошел на меня войной и отнял не только свое, но и мои владения, оставив лишь этот замок.
– Скажи мне еще,– спросил Герайнт,– зачем приехал в город рыцарь с дамой и карликом? К чему все готовятся? Почему чистят оружие?
– Все готовятся к завтрашнему турниру, в котором примет участие молодой граф. На лугу вкопают два столба, на них положат серебряную перекладину, на которую посадят сокола. Вот этот сокол и станет призом победителю. Все, что ты видел в городе, связано с подготовкой к турниру, поэтому никто и не захотел продать тебе оружие и доспехи. У каждого рыцаря должна быть дама сердца, которая обязательно будет присутствовать на турнире, в противном случае рыцарь не может претендовать на сокола. Рыцарь, о котором ты спрашивал, выигрывал турнир два года подряд и получал сокола. Если он выиграет в третий раз, то станет зваться Рыцарь Сокола.
– Господин,– спросил Герайнт,– как мне поступить с рыцарем, карлик которого оскорбил служанку Гиневры? Что ты посоветуешь?
И он рассказал старику о безобразной сцене, разыгравшейся на его глазах.
– Даже не знаю, что тебе посоветовать, поскольку у тебя нет ни дамы, ни девушки, за которую ты мог бы сражаться. Но я готов дать тебе доспехи и своего коня, если ты решишь, что он лучше твоего.
– Да благословит тебя Господь!– воскликнул Герайнт.– Я привык к своему коню, а вот доспехи у тебя возьму. Что касается дамы сердца, то разреши, чтобы ею стала твоя дочь. И если завтра я останусь в живых, то буду любить ее всю жизнь.
– С удовольствием принимаю твое предложение,– ответил старик.– Раз ты так решил, то нужно подготовить коня и доспехи к завтрашнему утру. Ты должен быть на поле, когда Рыцарь Сокола отдаст своей даме сердца сокола и скажет ей, что сумеет защитить ее, если кто-то пожелает отобрать у нее эту гордую птицу. Вот почему тебе обязательно нужно в это время быть там, а мы трое отправимся с тобой.
Все обговорив, они легли спать.
Еще не рассвело, а они уже были на ногах и стали собираться. С рассветом все четверо были на лугу и наблюдали, как выехал Рыцарь Сокола и попросил свою даму сердца взять птицу.
– Не трогай птицу,– вмешался Герайнт,– поскольку здесь находится девушка, которая прекраснее и благороднее тебя, и у нее больше прав на сокола.
– Что ж,– сказал рыцарь,– если ты хочешь, чтобы сокол достался ей, выходи и сразись со мной.
Герайнт выехал на поле в тяжелых, ржавых доспехах, которые дал ему старик. Они съехались и сломали копья, и еще, и еще раз; сломались все копья, что им подавали. Когда удача была на стороне Рыцаря Сокола, громко радовались граф и его приближенные, а старик с женой и дочерью не скрывали печали. Когда ломались копья, то Герайнту их подавал старик, а Рыцарю Сокола карлик. Наконец старик, протягивая Герайнту копье, сказал:
– Это копье было при мне, когда меня посвящали в рыцари, и с тех пор оно не ломалось, и у него не затупилось острие.
Герайнт, поблагодарив старика, взял копье. В это время карлик поднес копье своему господину со словами:
– Это копье не хуже, чем у твоего противника, но не забывай, что еще ни один рыцарь не оказывал тебе такого сопротивления, как этот. Перед тобой достойный противник.
– Клянусь Богом,– воскликнул Герайнт,– теперь ему ничто не поможет, если только я сейчас не погибну.
Он пришпорил коня и, издав победный клич, с яростью кинулся на рыцаря. Герайнт с такой силой нанес удар в середину щита, что щит развалился, броня оказалась пробита, лопнула подпруга, и рыцарь свалился с коня вместе с седлом. Герайнт тут же спешился, обнажил меч и бросился на рыцаря, который уже успел встать и тоже обнажил меч. От их яростных ударов дождем сыпались искры, и вот уже кровь и пот стали застилать им глаза. И тут Герайнт, собрав последние силы, с такой яростью ударил противника по шлему, что шлем треснул, и меч рассек кожу, плоть и даже дошел до кости.
Рыцарь упал на колени, выронил меч и стал молить Герайнта о пощаде.
– Я искренне корю себя за излишнюю дерзость и гордыню и умоляю пощадить меня, чтобы у меня было время поговорить со священником и вверить себя Господу за мои грехи.
– Я пощажу тебя, но при одном условии,– сказал Герайнт.– Ты немедленно отправишься к Гиневре, жене Артура, и попросишь у нее прощения за оскорбление, которое твой карлик нанес ее служанке. Поклянись, что ты не спешишься, пока не явишься к Гиневре и не извинишься перед ней так, как это принято при дворе короля Артура.
– Я сделаю это с огромным удовольствием, но скажи мне, кто ты?
– Я Герайнт, сын Эрбина, а кто ты?
– Я Эдирн, сын Нудда.3
Эдирн сел на коня и отправился ко двору Артура. Вместе с ним, плача и причитая, поехали дама, которую он любил больше всех на свете, и карлик.
Как только они уехали, к Герайнту подошел молодой граф с рыцарями, поприветствовал его и пригласил в замок.
– Я не могу пойти с вами,– сказал Герайнт,– поскольку отправлюсь туда, где провел прошлую ночь.
– Раз уж ты не можешь принять мое приглашение, то я прикажу, чтобы у тебя было всего в изобилии там, где ты будешь. Кроме того, я пришлю тебе бальзам, который залечит твои раны и снимет накопившуюся усталость.
– Благодарю тебя,– ответил Герайнт,– а теперь мне пора идти.
И Герайнт ушел вместе со старым графом Иниолом, его женой и дочерью. Когда они пришли во дворец, там уже были слуги молодого графа, которые успели застелить покои соломой и развести огонь. В скором времени все было приготовлено, и слуги молодого графа помогли Герайнту помыться. Затем прибыл молодой граф в сопровождении сорока благородных рыцарей из числа своих приближенных и участников турнира. Он пригласил Герайнта в зал отобедать.
– А где граф Иниол, его жена и дочь?– спросил Герайнт.
– Они в верхних покоях, переодеваются в платья, присланные графом,– ответил камергер графа.
– Попросите девушку остаться в старом платье, пока она не появится при дворе короля Артура, чтобы королева Гиневра сама выбрала ей наряд.
И девушка осталась в старом платье.
Затем они вошли в зал, омыли руки и сели за стол. По одну сторону от Герайнта расположился молодой граф, рядом с ним граф Иниол, а по другую сторону от Герайнта девушка и ее мать. Остальные расселись согласно занимаемому положению. Они ели и пили, и им подносили самые изысканные блюда. Завязалась беседа, и молодой граф пригласил Герайнта назавтра посетить его замок.
– Клянусь Богом, я не могу,– сказал Герайнт,– поскольку завтра мы с девушкой отправляемся ко двору короля Артура. Я не вернусь сюда до тех пор, пока граф Иниол будет страдать от унижения и бедности, и уезжаю только для того, чтобы восстановить его права.
– Ах, господин,– воскликнул молодой граф,– не по моей вине граф Иниол лишился собственности.
– Клянусь,– сказал Герайнт,– что, если буду жив, он вернет утраченное.
– Господин, что касается разногласий между мной и Иниолом, то я готов выслушать ваше решение и верну все, что, по вашему мнению, должен ему вернуть,– сказал молодой граф.
– Я прошу вернуть ему только то, чем он раньше владел, а также возмещение за годы, проведенные в бедности.
– Я сделаю это с превеликим удовольствием,– отозвался молодой граф.
– Тогда прикажи всем людям, что некогда служили Иниолу,– предложил Герайнт,– принести ему клятву верности.
Все было выполнено в точности. Подданные поклялись в верности. Молодой граф возвратил Иниолу замок, город, земли. И Иниол получил обратно все, что утратил, вплоть до последнего драгоценного камня.
После этого Иниол сказал Герайнту:
– Господин, я отдаю тебе девушку, за которую ты бился на турнире.
– Она последует за мной ко двору, и Артур с Гиневрой сами решат ее судьбу.
На следующий день они отправились ко двору Артура.
Глава 23. Герайнт, сын Эрбина. Продолжение
А теперь мы расскажем о том, как Артур охотился на оленя. Когда охотников расставили по местам, стали спускать собак, и последней спустили любимую собаку Артура по кличке Кафалл. Пес оставил позади всех собак и погнал оленя к тому месту, где стоял Артур. Король Артур первым настиг оленя и отрубил ему голову. Рог протрубил об окончании охоты, и все собрались вокруг оленя.
К Артуру подошел Кадириэйт.
– Господин,– обратился он к королю,– посмотри, вон там Гиневра всего лишь с одной служанкой.
– Пусть Гильдас, сын Кая, и все придворные ученые сопроводят Гиневру во дворец.
Его приказание было выполнено.
На обратном пути ко двору все перессорились из-за того, кому достанется голова оленя. Каждый считал, что только его дама сердца достойна охотничьего трофея. Когда Артур и Гиневра узнали о возникшем между участниками охоты споре, Гиневра сказала Артуру:
– Мой господин, прислушайся к моему совету – не отдавай никому голову оленя до возвращения Герайнта, сына Эрбина.
И королева рассказала Артуру, куда и с какой целью отправился Герайнт.
– Так тому и быть,– постановил Артур.
Гиневра приказала, чтобы дозорные поднялись на башни и сообщили о появлении Герайнта. После полудня дозорные увидели некрасивого маленького человека верхом на лошади. За ним следовала дама, или девушка, тоже верхом, а последним ехал высокий рыцарь с поникшей головой, в разбитых доспехах.
Они еще не успели приблизиться к воротам, когда один из дозорных пришел к Гиневре и сообщил, кого они увидели и как выглядят эти люди.
– Я не знаю, кто это такие,– сказал он.
– Зато я знаю,– ответила Гиневра.– Это тот рыцарь, которого преследовал Герайнт, и думаю, что он приехал сюда не по доброй воле. Вероятно, Герайнт настиг его и в полной мере отомстил за оскорбление, нанесенное моей служанке.
Тут явился привратник и, обратившись к Гиневре, сказал:
– Госпожа, к воротам подъехал рыцарь, и я никогда еще не видел человека в столь плачевном состоянии. Его доспехи разбиты и так залиты кровью, что не поймешь, какого они цвета.
– Он назвал свое имя?– спросила Гиневра.
– Да,– ответил привратник.– Он сказал, что его зовут Эдирн, сын Нудда.
– Мне ничего не говорит его имя,– сказала Гиневра.
Королева вышла к воротам, чтобы встретить рыцаря. Гиневра испытала жалость к рыцарю, увидев, в каком он состоянии, даже несмотря на присутствие карлика, который оскорбил ее служанку. Эдирн приветствовал Гиневру.
– Храни тебя Господь!– ответила королева.
– Госпожа,– сказал Эдирн,– Герайнт, сын Эрбина, лучший и достойнейший из рыцарей, передает тебе привет.
– Он встретился с тобой?– спросила Гиневра рыцаря.
– Да,– ответил рыцарь,– и это кончилось для меня весьма плачено, но не по его вине, а по моей. Герайнт послал меня к тебе, чтобы я попросил прощения за оскорбление, которое мой карлик нанес твоей служанке.
– Где же он победил тебя, рыцарь?– спросила Гиневра.
– Там, где мы сражались за сокола, в городе, который теперь называется Кардифф. Он вызвал меня на поединок, чтобы завоевать любовь девушки, дочери графа Иниола. Мы сошлись с ним в поединке, и ты, госпожа, видишь, чем он закончился.
– Сэр,– спросила рыцаря Гиневра,– как ты думаешь, когда Герайнт будет здесь?
– Думаю, что завтра он появится здесь вместе с девушкой.
Тут подошел Артур, и Эдирн приветствовал короля. Артур пристально разглядывал рыцаря и был поражен его видом. Королю показалось, что рыцарь ему знаком.
– Ты Эдирн, сын Нудда?– наконец спросил Артур.
– Да, господин, это я, только побежденный и получивший тяжелые ранения.
И он рассказал Артуру о приключившейся с ним истории.
– Ладно,– сказал Артур,– если верить тому, что ты рассказал, то Гиневре следует простить тебя.
– Государь,– откликнулась Гиневра,– я, конечно, могу простить его, но оскорбление, нанесенное мне, в такой же мере относится и к тебе.
– Тогда поступим следующим образом,– сказал Артур.– Поручим этого рыцаря заботам лекарей, чтобы они решили, выживет он или нет. И если выживет, то рассудим его дело в соответствии с обычаями нашего двора. Если же он умрет, то его смерть будет достаточной карой за оскорбление, нанесенное служанке.
– Я согласна,– ответила Гиневра.
Артур распорядился, чтобы позвали Моргана Туда, главного придворного врача.
– Возьми Эдирна, сына Нудда, отведи его в покои и лечи его так, как лечил бы меня, будь я ранен, а чтобы ему не досаждали, никого, кроме своих помощников, не впускай в покои.
– С радостью все исполню, государь,– ответил Морган Туд.
В разговор вступил дворецкий:
– А куда поместить даму?
– К Гиневре и ее служанкам,– приказал король.
Все так и было исполнено.
На следующий день приехал Герайнт. Его увидел один из дозорных, поставленных Гиневрой на башне, чтобы приезд Герайнта не прошел незамеченным. Дозорный пошел к Гиневре и сказал:
– Госпожа, мне кажется, я видел Герайнта с девушкой. Он на коне в походной одежде, а девушка в белом. Кажется, на ней льняное платье.
– Девушки, собирайтесь,– распорядилась королева,– выходите встречать Герайнта и пожелайте ему счастья.
Королева вышла встретить Герайнта с девушкой, и, подъехав к Гиневре, Герайнт приветствовал ее.
– Храни тебя Господь,– сказала Гиневра.– Добро пожаловать!
– Госпожа,– ответил Герайнт,– я искренне хотел отомстить за тебя, а вот девушка, благодаря которой мне это удалось сделать.
– Пусть будет с ней милость Божья! Я рада видеть ее.
После этого Герайнт и девушка спешились и вошли внутрь.
Герайнт пошел в покои Артура и приветствовал его.
– Храни тебя Господь,– сказал Артур,– я рад тебя видеть. Твоя поездка была удачной, но пострадал Эдирн, сына Нудда.
– В этом виноват не я, а его собственная гордыня. Я не знал, кто он, пока не победил в честном бою,– ответил Герайнт.
– А где девушка, за которую, как я слышал, ты сражался?– спросил Артур.
– Она удалилась с Гиневрой в покои.
Артур тут же пошел в покои Гиневры, чтобы посмотреть на девушку. И Артуру, и его рыцарям, и всем при дворе показалось, что никогда они не видели девушки более прекрасной, чем эта. Артур выдал девушку замуж за Герайнта, и между ними был заключен союз. По этому случаю Гиневра отдала девушке одно из самых красивых платьев, и всем, кто видел ее в этом наряде, казалось, что нет девушки красивей и изящней. Весь свадебный день прошел в пирах, пении, играх, а когда пришло время, все отправились спать. Постель для Герайнта и Энид приготовили в покоях, где спали Артур и Гиневра, и с этого момента они стали мужем и женой. На следующий день Артур щедро одарил всех, кому Герайнт был должен, подарками. Девушка стала жить во дворце, и у нее появилось много друзей среди мужчин и женщин, и не было более уважаемой, чем она, женщины на острове Британия.
– Я правильно посоветовала никому не отдавать голову оленя до возвращения Герайнта,– сказала Гиневра.– Теперь ясно, кому ее надо отдать,– прекраснейшей из девушек, Энид, дочери Иниола. Не думаю, что кто-то будет оспаривать это, поскольку все испытывают к ней только чувство любви и дружбы.
Все приветствовали это решение, в том числе и король Артур. Голову оленя вручили Энид. После этого слава ее умножилась, и она обрела еще больше друзей. С того времени Герайнт полюбил охоту, турниры и поединки, из которых всегда выходил победителем. Так прошел год, другой, третий, пока слава о нем не облетела все королевство.
И вот однажды, когда двор Артура находился в Карлеоне на Уске, прибыли к королю почтенные, мудрые посланцы, знающие и красноречивые. После приветствий король спросил:
– Откуда вы пришли?
– Мы прибыли, государь,– ответили послы,– из Корнуолла, а прислал нас Эрбин, сын Кустеннина, твой дядя. У нас к тебе дело. Эрбин приветствует тебя, как дядя племянника и как слуга господина. Он сообщает тебе, что, достигнув преклонных лет, стал слаб и немощен, и соседи, узнав об этом, стали вторгаться в его владения и хотят завладеть его землями. Эрбин просит тебя, государь, отпустить к нему Герайнта, его сына, чтобы он защищал владения и восстановил прежние границы. Он говорит, что будет лучше, если Герайнт займется охраной своих владений, чем будет тратить время на бесполезные турниры, хотя и добивается побед.
– Хорошо,– сказал Артур,– смойте дорожную пыль, отдохните, поешьте, и, прежде чем вы отправитесь обратно, я дам вам ответ.
Послы ушли, а Артур подумал, как трудно будет ему и всему двору расстаться с Герайнтом, но несправедливо отказать ему в праве защищать свои земли и границы, которые уже не в силах защитить его отец. Не меньше опечалилась и Гиневра со своими дамами и служанками, которым предстояло лишиться общества Энид. Они пировали весь день и всю ночь, и Артур рассказал Герайнту, с какой целью прибыли послы из Корнуолла.
– Что ж,– сказал Герайнт,– решишь ты, государь, отослать меня или оставить, я подчинюсь любому твоему решению.
– Тогда выслушай мой совет,– сказал Артур.– Как ни грустно мне расставаться с тобой, но ты должен вернуться в свои владения и охранять границы. Возьми с собой всех, кого пожелаешь, всех тех рыцарей, к кому испытываешь самые дружеские чувства.
– Да вознаградит тебя Господь!– воскликнул Герайнт.– Я последую твоему совету.
– О чем вы беседуете?– вмешалась в их разговор Гиневра.– Уж не о сопровождающих ли Герайнта идет речь?
– Да,– ответил Артур.
– Тогда мне следует позаботиться о сопровождении моей любимой дамы,– сказала королева.
– Совершенно верно,– ответил Артур.
Когда наступила ночь, все отправились спать. На следующий день посланцам было разрешено возвращаться в Корнуолл, и им сказали, что Герайнт поедет следом за ними. На третий день Герайнт собрался в путь. Вместе с ним отправились Гавейн, сын Гвиара, Риогонед, сын короля Ирландии, Ондьяв, сын герцога Бургундии, Гвилим, сын правителя Франции, Хоуэл, сын графа из Бретани, Персиваль, сын Эврока, Гвир, судья при дворе Артура, Бедвир, сын Бедрауда, Кай, сын Кинира, Одьяр Франк и Эдирн, сын Нудда.
– Думаю,– сказал Герайнт,– этих рыцарей будет достаточно.
И они отправились в путь. Никогда еще берега Северна не видели более достойных рыцарей. На другом берегу Северна прибывших приветствовали люди Эрбина, сына Кустеннина, а стоявший впереди Эрбин приветствовал Герайнта. Все дамы во главе с матерью Герайнта приветствовали Энид, дочь Иниола. Не только при дворе, но и по всей стране радовались возвращению Герайнта, поскольку питали к нему любовь, гордились славой, которую он снискал с тех пор, как покинул свою страну, а еще и потому, что теперь вернулся, чтобы охранять и защищать свои владения. Герайнт с рыцарями в сопровождении хозяев отправились ко двору. Там их ждало веселье, множество подарков, изобилие напитков и яств. И они по достоинству оценили оказанную им встречу. В тот вечер Герайнта пришли приветствовать самые известные люди со всей страны, и не было конца радости и веселью. На рассвете Эрбин призвал к себе Герайнта и всех, кто приехал вместе с ним.
– Я уже немощен и стар,– обращаясь к Герайнту, сказал Эрбин,– и пока мог, сохранял владения для тебя и себя. Ты молод, бодр и полон сил. Теперь сам защищай свои владения.
– Но я думаю, что тебе еще рано передавать мне власть над твоими владениями и отзывать от двора Артура.
– Нет, я все отдаю в твои руки,– возразил Эрбин.– Сегодня все подданные присягнут тебе на верность.
Тут в разговор вмешался сэр Гавейн:
– Лучше выслушай сегодня просьбы и жалобы, а клятву на верность примешь завтра.
Всех просителей собрали в одном месте. Кадириэйт4 выслушал их просьбы.
Каждый объяснял, с чем пришел, и получал желаемое. Люди Артура стали дарить подарки, и, увидев это, люди Эрбина последовали их примеру; все не задумываясь делали подарки, настолько велико было их желание одаривать. Этот день и ночь опять прошли в радости и веселье.
На следующее утро Эрбин посоветовал Герайнту отправить посланцев к людям, чтобы узнать, не имеет ли кто-нибудь обиды на него и готовы ли они присягнуть ему на верность. И Герайнт отправил посланцев к жителям Корнуолла, и все заявили, что будут счастливы присягнуть ему на верность. На третий день Герайнт принял присягу от тех, кто был в то время при дворе. На следующий день рыцари Артура собрались уезжать, но Герайнт сказал им:
– Не торопитесь уезжать, друзья. Останьтесь, пока все мои люди не принесут мне присягу.
И, только выполнив его просьбу, рыцари отправились в обратный путь. Герайнт вместе с Энид проводили их до Диганви5, и там они расстались.
На прощание Ондьяв, сын герцога Бургундии, сказал Герайнту:
– Сначала съезди в отдаленные части своих владений и внимательно осмотри границы, а потом дай нам знать, если там что-нибудь неладно.
– Спасибо за совет,– ответил Герайнт,– так я и сделаю.
Он поехал на границы своих владений в сопровождении знатных мужей страны, и они показали ему все владения до самых дальних окраин.
В сопровождении опытных проводников и знатных людей страны Герайнт объехал свои владения вдоль всех границ.
Глава 24. Герайнт, сын Эрбина. Продолжение
Герайнт, как и в свою бытность при дворе Артура, часто принимал участие в турнирах, побеждая сильнейших и храбрейших рыцарей. Благодаря этому он теперь завоевал широкую известность и в своей стране. При нем и двор, и его приближенные, и знать обзавелись лучшими конями, лучшим оружием, ценнейшими украшениями, и он не успокаивался до тех пор, пока слава о нем не облетела все королевство. Добившись этого и поняв, что никто не осмеливается противостоять ему, он полюбил всякого рода развлечения. Герайнт очень любил жену и проводил вместе с ней много времени в пирах и увеселениях, часто уединялся с ней в покоях. Вскоре он забросил все дела, охоту и развлечения, забыл о своих друзьях и приближенных. Они тайком возмущались, что он презрел мужскую дружбу, отдав предпочтение любви к женщине. Когда Эрбин узнал, что говорят при дворе, он позвал Энид и спросил, правда ли, что по ее вине Герайнт забросил все дела и забыл о своих подданных и друзьях.
– Клянусь Богом, это неправда,– ответила Энид,– и мне ненавистна сама мысль об этом.
Энид не знала, как поступить. Ей было трудно поговорить об этом с Герайнтом, но нельзя было и промолчать, зная, о чем шепчутся за его спиной. Эти тяжелые размышления привели к тому, что Энид погрузилась в печаль.
Однажды утром они лежали в постели. Через застекленное6 окно летнее солнце освещало постель.
Солнце разбудило Энид. Она посмотрела на спящего Герайнта, до половины укрытого одеялом, что позволяло рассмотреть его грудь и руки. Он был прекрасен, и Энид промолвила:
– Неужели из-за меня он лишился доблести и воинской славы, которыми отличался в былые времена?– И слезы Энид закапали на грудь мужа.
Герайнт проснулся и, услышав ее слова, не понял, что жена говорит о нем, а решил, что она плачет от любви к другому, с которым мечтает быть вместе. Герайнт почувствовал, что его охватывает гнев, и позвал оруженосца.
– Прикажи скорее приготовить мне коня и доспехи,– сказал Герайнт оруженосцу.– А ты вставай,– обращаясь к Энид, продолжил он,– одевайся и распорядись приготовить коня. Да, и надень худшее из своих платьев для верховой езды. Будь я проклят, если ты вернешься сюда прежде, чем узнаешь, лишился ли я доблести и славы, о которых ты говорила. Но если действительно дело обстоит так, как ты думаешь, то ты легко освободишься от моего общества и будешь с тем, о ком мечтаешь.
Энид встала, надела самое скромное из своих платьев и сказала:
– Я не понимаю, о чем ты говоришь, мой господин.
– Скоро поймешь,– пообещал Герайнт и пошел к Эрбину.
– Отец,– сказал он,– я отправляюсь странствовать и не знаю, когда вернусь. Сможешь ты присмотреть за своими владениями до моего возвращения?
– Смогу,– ответил Эрбин,– но меня удивляет, что ты уезжаешь так внезапно. А кто поедет с тобой? Ведь ты не из тех людей, что могут странствовать по Лоэгрии в одиночку.7
– Никто, отец, кроме еще одного человека,– ответил Герайнт.
– Ну что ж, храни тебя Господь, сын мой,– сказал Эрбин,– и, надеюсь, ты недолго будешь пребывать в одиночестве и вскоре многие присоединятся к тебе во время странствий по Лоэгрии.
Герайнт пошел к своему коню, закованному в чужеземную броню, тяжелую и блестящую. Он велел Энид сесть на коня и ехать впереди на большом расстоянии от него.
– Что бы ты ни увидела и ни услышала,– сказал он ей,– не подъезжай ко мне и не говори ни слова, пока я сам не заговорю с тобой.
Они двинулись в путь, и Герайнт выбрал не легкую, проторенную дорогу, а самую глухую тропу, по которой ходили воры, разбойники и дикие звери.
Тропа вывела их на дорогу, и вскоре они подъехали к большому лесу. Углубившись в лес, они встретили четырех вооруженных всадников. Когда всадники увидели их, один из них сказал:
– Удачный случай завладеть двумя конями, оружием и девицей в придачу. Нам ничего не стоит одолеть этого рыцаря, к тому же погруженного в тяжелые думы.
Энид услышала эти слова, но вспомнила о предупреждении Герайнта вести себя тихо и не разговаривать с ним.«Пусть уж лучше я погибну от руки своего мужа,– подумала Энид,– чем гнев Божий падет на меня, если не скажу ему то, что услышала, и дам так бесславно умереть». Она подождала, пока подъедет Герайнт, и сказала:
– Господин, ты слышал, что говорили эти люди о тебе?
Герайнт окинул жену гневным взглядом:
– Я приказал тебе молчать! Мне ни к чему твои предупреждения и притворный страх за мою жизнь. И хотя ты жаждешь увидеть мое поражение и смерть от рук этих негодяев, я не испытываю перед ними страха.
Тут один из них кинулся с копьем на Герайнта. Но Герайнт был готов к нападению и, уклонившись от удара, направил копье в центр щита противника. Щит раскололся, броня была пробита, копье на локоть вошло рыцарю в грудь, и он уже мертвым свалился с коня на землю. Тогда второй всадник, увидев, что его товарищ мертв, в гневе набросился на Герайнта, но Герайнт одним ударом поверг его на землю и убил. Точно так же он убил третьего и четвертого всадников. При виде этой картины Энид охватили одновременно страх и печаль. Герайнт спешился, снял с убитых доспехи, привязал их к седлам, связал вместе коней убитых всадников и опять вскочил в седло.
– Возьми этих коней,– сказал он Энид,– и гони их перед собой. Сама поезжай, как и раньше. Не говори мне ни слова, пока я сам не заговорю с тобой. Клянусь Богом, если ты сделаешь что-то не так, то пожалеешь об этом.
– Я выполню все, что в моих силах, мой господин,– тихо ответила Энид.
Энид, следуя приказу Герайнта, поехала впереди, и ему, несмотря на гнев, было жалко эту прекрасную женщину, которой пришлось управлять таким количеством лошадей. Они выехали из леса, проехали по широкому полю и опять въехали в густой лес, в котором их настигла ночь.
– Пожалуй, Энид,– сказал Герайнт,– нам не стоит ехать дальше.
– Хорошо, мой господин,– согласилась она,– поступим так, как ты хочешь.
– Мы лучше останемся здесь и отдохнем, а утром отправимся дальше.
– С радостью соглашаюсь,– откликнулась Энид.
Герайнт спешился и помог Энид слезть с коня.
– Я валюсь с ног от усталости,– сказал он.– Мне нужно выспаться, а ты покарауль коней, но только не засыпай.
– Хорошо, мой господин.
Герайнт лег, не снимая доспехов, и проспал всю ночь; правда, в это время года ночи были короткими. Когда рассвело, Энид подошла посмотреть, спит ли Герайнт, и в этот момент он проснулся. Поднявшись, он сказал:
– Бери лошадей, поезжай вперед и делай только то, о чем я тебе говорил вчера.
Через какое-то время они выехали из леса на широкий луг, на котором косари косили траву. Они спустились к бежавшей по лугу реке, и кони стали жадно пить воду. Когда они опять поднялись на крутой берег, то увидели стройного юношу с котомкой на плече, в которой явно что-то лежало, но вот что, они понять не могли. В руках у юноши был синий кувшин, а на нем чаша. Юноша приветствовал Герайнта.
– Храни тебя Господь!– сказал Герайнт.– Откуда ты будешь?
– Я из города, который стоит перед тобой, господин,– ответил юноша.– Ты не рассердишься, если я спрошу, откуда ты прибыл?
– Конечно не рассержусь,– сказал Герайнт,– я приехал из-за того леса.
– Но ты не мог за сегодняшний день проехать через этот лес.
– Конечно нет,– сказал Герайнт,– мы провели в лесу ночь.
– Уверен, что это была не самая приятная ночь в вашей жизни, тем более без еды и питья. Не отказывайтесь и угоститесь тем, что у меня есть.
– А что у тебя есть?– спросил Герайнт.
– Завтрак для косарей: хлеб, мясо и вино, и если хочешь, господин, то все это достанется тебе, а не косарям.
– Конечно хочу,– ответил Герайнт.– Да возблагодарит тебя Господь!
Герайнт спешился, а юноша помог слезть с лошади Энид. Они умылись и сели завтракать. Юноша разрезал хлеб и мясо, налил им вина. Когда Герайнт и Энид поели, юноша встал и сказал Герайнту:
– Господин, с твоего позволения я отнесу остальное косарям.
– Сначала иди в город,– сказал Герайнт,– и найди для меня лучшее жилье и лучшую конюшню для лошадей. А в уплату за услуги выбери себе коня и доспехи, какие пожелаешь.
– Господь вознаградит тебя, господин,– воскликнул юноша.– Этого хватило бы и за большую услугу, чем я окажу тебе.
Юноша отправился в город и нашел для Герайнта самое лучшее и удобное жилье, а потом вместе с подаренным конем и доспехами пришел во дворец к графу, у которого служил, и рассказал о том, что с ним приключилось.
– Сейчас я схожу за этим рыцарем и отведу его в жилище, которое нашел для него,– сказал юноша.
– Иди,– сказал граф,– и пусть ему там окажут хороший прием.
Юноша пошел к Герайнту и сказал, что граф приглашает его к себе, но Герайнт пошел в дом, который подыскал для него юноша. В доме были просторные покои с обитыми тканью стенами и полом, устланным соломой. Коней юноша отвел в конюшню и задал корм. Осмотревшись, Герайнт сказал Энид:
– Отойди как можно дальше и не приближайся ко мне. Если хочешь, можешь найти хозяйку и поговорить с ней.
– Хорошо, господин,– ответила Энид,– я сделаю так, как ты хочешь.
Следом пришел хозяин дома, чтобы приветствовать гостя, и пригласил его к столу. После того как они поели и выпили, Герайнт пошел спать. Энид тоже поела и заснула.
Вечером пришел граф с двенадцатью благородными рыцарями. Герайнт встал и приветствовал их. Все расселись согласно занимаемому положению, и граф спросил Герайнта о цели его путешествия.
– У меня нет никакой цели. Я просто выехал на поиски приключений и еду куда глаза глядят.
Тут граф повернулся к Энид и пристально посмотрел на нее. Ему показалось, что он никогда не видел девушки прекрасней, чем она. Все мысли графа сосредоточились только на ней, и он спросил Герайнта:
– Ты позволишь мне поговорить с девушкой, поскольку я вижу, что она скучает в одиночестве?
– С радостью,– ответил Герайнт. Граф встал и подошел к Энид.
– Я вижу, что путешествие с этим человеком не радует тебя.
– Вовсе нет, мне нравится путешествовать,– ответила Энид.
– Но ведь у тебя нет ни пажей, ни служанок,– возразил граф.
– Мне намного приятнее путешествовать с этим человеком, чем жить в окружении пажей и служанок.
– У меня к тебе предложение,– сказал граф.– Я отдам тебе все свое графство, если ты останешься со мной.
– Нет,– ответила Энид.– Он был первым, кому я поклялась оставаться верной, так могу ли я нарушить данное слово?
– Я думаю, что ты совершаешь ошибку,– сказал граф.– Если я убью его, то заберу тебя и сделаю с тобой все, что захочу, а когда ты мне надоешь, я просто выгоню тебя. Но если ты останешься со мной по доброй воле, мы будем жить в мире и согласии.
Энид, обдумав его слова, решила, что лучше сделать вид, будто она заинтересовалась его предложением.
– Господин, на меня не должна упасть даже тень подозрения, поэтому приходи завтра и, словно я ничего не знаю, забери меня отсюда.
– Так я и сделаю.– Граф попрощался и вышел со своими людьми.
Энид, не желая расстраивать Герайнта и опасаясь его гнева, не стала рассказывать ему об этом разговоре.
Когда пришло время, они отправились спать. Энид ненадолго вздремнула, а в полночь встала, положила доспехи и оружие рядом с Герайнтом. Несмотря на предупреждение, она подошла к постели, на которой спал Герайнт, и тихо сказала:
– Мой господин, вставай и одевайся. Граф говорил со мной, и вот что он задумал.
Энид рассказала все о намерениях графа. Герайнт хоть и сердился на жену, но внял ее совету, встал и оделся. Энид зажгла свечу, чтобы ему было лучше видно.
– Погаси свечу,– сказал Герайнт,– и позови сюда хозяина дома.
Энид привела хозяина, и Герайнт спросил его:
– Сколько я тебе должен?
– Думаю, что немного, господин.
– Не важно, возьми трех коней и три пары доспехов.
– Господь вознаградит тебя за твою щедрость,– сказал хозяин,– но мои услуги стоят меньше одного доспеха.
– Значит, станешь значительно богаче. А теперь помоги мне выбраться из города,– приказал Герайнт.
– С удовольствием,– согласился хозяин,– но в какую сторону ты хочешь пойти?
– Только не в ту, откуда пришел.
Хозяин провожал их ровно столько, сколько пожелал Герайнт. Когда они остались одни, Герайнт сказал Энид, чтобы она, как прежде, ехала впереди, и они тронулись в путь.
Герайнт и Энид ехали по широкой дороге и вдруг услышали плач, становившийся все громче по мере приближения к месту, откуда он доносился.
– Останься здесь,– сказал Герайнт,– а я посмотрю, кто это так горько плачет.
– Хорошо,– ответила Энид.
Герайнт поехал на звук и выехал на поляну, на которой стояли две лошади, одна с мужским, а другая с женским седлом. На земле лежал рыцарь в доспехах, а над ним, обливаясь слезами, склонилась девушка в платье для верховой езды.
– О госпожа, что с тобой случилось?– спросил Герайнт.
– Я ехала с любимым мужем, и вдруг на нас напали три великана и убили мужа, просто так, без всякой причины.
– Куда они направились?– спросил Герайнт.
– Вон туда, по дороге.
Герайнт вернулся к Энид.
– Поезжай к той даме и жди моего возвращения,– сказал он Энид.
Его приказание расстроило Энид, однако она пошла на поляну к даме. Энид чувствовала, что никогда больше не увидит Герайнта.
Тем временем Герайнт поехал за великанами и догнал их. Каждый из великанов был втрое выше обычного человека и держал на плече огромную дубину. Герайнт напал на одного, пронзил его копьем, и великан замертво свалился на землю. Герайнт успел расправиться со вторым великаном, но третий великан ударил его дубиной. От удара щит Герайнта раскололся, и дубина великана сильно повредила плечо рыцаря. Тут Герайнт обнажил меч и мощным ударом разрубил голову великану. Расправившись с великанами, Герайнт из последних сил добрался до поляны, где его ждала Энид, и упал на землю без чувств. Энид испустила крик горя и отчаяния и бросилась к своему возлюбленному мужу. Мимо проезжал граф Лимура со свитой и, услышав крики и плач, свернул с дороги и въехал на поляну. Обратившись к Энид, граф спросил:
– Госпожа, что с тобой случилось?
– О сэр,– заливаясь слезами, сказала Энид,– погиб человек, которого я любила больше всех на свете.
С тем же вопросом граф обратился к даме.
– Они убили и моего любимого мужа,– ответила она.
– Так кто же убил этих рыцарей?– поинтересовался граф.
– Какие-то великаны,– ответила дама,– убили моего мужа, а этот рыцарь пустился за ними вдогонку, и сам видишь, в каком он вернулся состоянии.
Граф приказал похоронить мужа дамы, а Герайнта, в котором еще теплилась жизнь, доставить на носилках в замок. Обе дамы тоже поехали в замок.
Когда они приехали туда, Герайнта уже внесли в зал и положили на кушетку. Граф предложил дамам снять дорожные платья, переодеться, поесть и выпить, но Энид наотрез отказалась.
– Клянусь Богом, я не стану переодеваться,– заявила она.
– Ах, госпожа,– огорченно сказал граф,– не стоит так убиваться.
– Тебе не удастся уговорить меня,– ответила Энид.
– Но я сделаю все, чтобы ты перестала грустить, независимо от того, будет жить этот рыцарь или умрет. Только подумай: я предлагаю тебе графство и в придачу себя. Так что радуйся и веселись.
– Клянусь Богом,– воскликнул Энид,– что, пока жива, я уже никогда не буду радоваться и веселиться.
– Тогда пойдем к столу и поедим,– предложил граф.
– Клянусь Богом, я не буду есть.
– А я говорю, ты пойдешь!– вскричал граф.
Он насильно усадил Энид за стол и попытался заставить есть.
– Я не стану есть, пока не сможет есть этот человек, лежащий на кушетке,– заявила Энид.
– Он уже никогда не будет есть,– ответил граф. – Этот человек мертв.
– Нет, он жив, и я докажу тебе это.
Граф протянул Энид кубок с вином.
– Выпей,– предложил он,– и сразу изменишь свое решение.
– Будь я проклята,– сказала Энид,– если выпью раньше этого рыцаря.
– Что ж, я вижу, что ты не понимаешь вежливого обращения.
С этими словами он дал ей пощечину. Энид громко вскрикнула от боли и обиды и подумала, что если Герайнт жив, то очнется и защитит ее честь. И – о, чудо! Герайнт пришел в себя, поднялся с ложа и, схватив свой меч, лежавший рядом, набросился на графа Лимура и с такой силой ударил его по голове, что разрубил пополам до пояса. При этом его меч вонзился в край стола, за которым сидел граф. Все слуги графа и его рыцари разбежались в страхе, решив, что мертвец восстал к жизни, чтобы отомстить за жену. Посмотрев на Энид, измученную, бледную, потерявшую привлекательность, Герайнт понял, что был не прав.
– Госпожа, где наши кони?– спросил Герайнт.
– Я знаю, где твой конь, а где мой – не знаю. Твой конь вон в той конюшне,– ответила она.
Герайнт пошел в конюшню, вывел коня, вскочил в седло, поднял Энид, посадил перед собой, и они поехали по дороге, по обе стороны которой стояла живая изгородь. Так они ехали, пока на смену дню не пришла ночь. И вдруг за собой они увидели лес копий и услышали громкий топот копыт.
– За нами кто-то гонится,– заметил Герайнт.
Он спустил Энид на землю и спрятал за живой оградой.
Только он успел это сделать, как увидел скачущего к нему рыцаря. Герайнт поднял копье. Энид не выдержала и крикнула:
– Кто бы ты ни был, но ты не добудешь славы, убив мертвеца!
– Мой бог, неужели это Герайнт?! – воскликнул всадник.
– Да, это Герайнт,– согласился Энид,– а ты кто?
– Я Гвифферт Маленький (Маленький король), союзник твоего мужа. Поспешил на помощь, узнав, что вы попали в беду. Поехали в замок зятя моей сестры, это совсем рядом, и там тебе окажут лучшую помощь, которую ты можешь получить в королевстве.
– С удовольствием принимаю приглашение,– ответил Герайнт.
Энид села на лошадь одного из оруженосцев Гвифферта, и они отправились в замок барона, где им оказали радушный прием. Утром пришли врачи, осмотрели Герайнта, назначили лечение и наблюдали за ним, пока он не выздоровел. Пока Герайнт находился под наблюдением врачей, Гвифферт распорядился привести в порядок доспехи и оружие Герайнта. Через полтора месяца Герайнт и Энид попрощались с радушными хозяевами и отправились в свои владения. С тех пор Герайнт успешно правил в своих владениях, и, благодаря его воинской славе и блеску двора, Герайнт и Энид8 пользовались всеобщим уважением.
- 1. Динский лес, местонахождение которого неизвестно, часто упоминается в валлийском фольклоре. Лес в кельтской мифологии вообще считался местом обитания потусторонних сил.(Примеч. пер.)
- 2. Герайнт, сын Эрбина – известный персонаж легенд. Он был правителем Корнуолла и погиб в битве с саксами при Ллонгборте, о чем упоминают знаменитые барды Лливарх Хен и Анейрин. В триадах он также называется среди верных влюбленных и среди трех мореплавателей острова Британия. Его имя встречается и в списке валлийских святых вместе с именами четырех его сыновей. Еще один его сын, Гарви, именуется в триадах одним из самых любезных рыцарей Артура. Около 530 года некий Герайнт, или Геренниус, упоминается в житии святого Телиау в качестве правителя Корнуолла.(Примеч. пер.)
- 3. В артуровском эпосе Эдирн упоминается как один из рыцарей Артура, участник похода на Рим. Его имя есть в списке валлийских святых, где его называют еще и бардом.(Примеч. пер.)
- 4. Кадириэйт отмечается в триадах как один из самых справедливых рыцарей короля Артура.(Примеч. пер.)
- 5. Замок Диганви (Теганви)– современный Конвей на севере Уэльса.(Примеч. пер.)
- 6. Восхищение, с каким древние авторы упоминали о застекленных окнах, является доказательством того, что наши предки относились к стеклу как к предмету роскоши. Впервые стекло стали использовать в церковных постройках, и так продолжалось довольно долго. Считается, что в жилых домах стекло стали использовать примерно с XIV века.(Примеч. авт.)
- 7. Имеется в виду, что многие, кого Герайнт в свое время победил, затаили на него злобу.(Примеч. пер.)
- 8. Трудно найти в рыцарских романах персонаж, описанный более незатейливо и убедительно, чем Энид, дочь графа Иниола. Отдавая должное ее красоте и благородству, мы не знаем, чем восхищаться больше – терпением, с которым она переносила выпавшие на ее долю трудности, или верностью и любовью, которые помогли ей преодолеть все невзгоды и в конце концов подарили заслуженное счастье. Образ Энид, тщательно выписанный и отличающийся естественностью, намного трогательнее образа Гризельды, которую Чосер наделил очарованием, заставляющим нас забыть о неправдоподобности ее истории.(Примеч. авт.)