Нигелл Вирекер. Зерцало глупцов
«Зерцало глупцов» Нигелла Вирекера, как и «Изенгрим» Ниварда Гентского, имеет главным своим героем животное и использует многие мотивы животного эпоса. Но если поэма Ниварда была прежде всего юмористическая и сатира на монашество прослеживалась в ней лишь подспудно, то поэма Нигелла Вирекера — прежде всего сатирическая, и сатира против духовенства является в ней самым главным. Герой ее — осел Бурнелл, но живет он не среди животных, а среди людей, как человек, движимый вполне человеческими побуждениями — преимущественно, самого низменного порядка. У него короткий хвост, а ему хочется иметь длинный хвост подстать его ушам; чтобы читатель не сомневался в аллегорическом значении этого сказочного мотива, Нигелл торопится раскрыть его смысл сразу, в прозаическом прологе, обращенном к Вильяму Лоншанскому, епископу Элийскому: осел — это клирик, недовольный своей судьбой, а длинный хвост — это доходный пост настоятеля или епископа, который ему хочется приобрести.
Поэма «Зерцало глупцов», написанная элегическими дистихами и разделенная на короткие главки с особыми названиями, начинается беседой между ослом Бурнеллом и лекарем Галиеном; Галиен убеждает пациента не стремиться к тому, что ему не дано, а когда тот остается глух, прописывает ему разные редкие средства для удлинения хвоста — мраморный жир, гусиное молоко, волчий страх — и посылает его за ними в медицинскую столицу Европы, в Салерно. Там Бурнелл добывает у шарлатана пузырьки с нужными снадобьями и пускается в обратный путь; но под Лионом, проходя через имение цистерцианского монастыря, становится добычей сторожевых монастырских собак, теряет половину и того короткого хвоста, какой у него был, и едва не погибает, хотя и выдает себя за папского посланца. Потерю хвоста он желает возместить успехами в науках, отправляется в Париж изучать семь благородных искусств, живет там в английской студенческой колонии, ест, пьет и развратничает вволю. За семь лет он научился только говорить «и-a», но зато преисполнился безмерным честолюбием. Сперва он мечтает стать епископом, потом — основателем нового монашеского ордена. Все существующие ордена его не удовлетворяют, и он собирается составить новый устав, выбрав из всех существующих уставов правила, обеспечивающие наиболее привольную жизнь (это — самая язвительная часть сатирической поэмы Нигелла; отрывки из нее переведены ниже). За одобрением нового устава он направляется в Рим, по дороге еще раз встречает Галиена и произносит перед ним пространную филиппику о разгульной жизни духовенства; но не успел он закончить свою речь, как появляется прежний хозяин Бурнелла, от которого он сбежал, хватает своего осла, колготит и навьючивает поклажей. Следует еще одно приключение, на этот раз с хозяином, при котором Бурнелл остается сторонним зрителем; и на этом поэма кончается.
Это лишь основная сюжетная линия. Она перебивается многими вставными эпизодами (например, рассказом о петушке, которому подбил ногу поповский сын и который отомстил за это тем, что не прокукарекал на заре в тот день, когда его обидчик должен был посвящаться в священнический сан, и лишил его посвящения). Написана поэма очень легким языком и стихом, со многими разговорными вульгаризмами и с неослабевающей сатирической едкостью, которая направляется то против салернских медиков, то против монахов, то против белого духовенства.
Не следует, однако, думать, что сатира Нигелла Вирекера направлена против духовенства и церкви как таковой. Он обличает лишь ту распущенность и вольность нравов, которая водворилась среди духовенства вследствие вульгаризации гуманистического духа XII в. и подрывала уважение к духовенству среди мирян. Это не столько критика, сколько самокритика. Сам Нигелл был монахом, а потом пресвитером в Кентербери, дружил с кентерберийским архиепископом Томасом Бекетом, убитым в 1179 г. («мученика Томаса мы видели своими глазами, ели и пили с ним...»,— писал Нигелл), входил в кентерберийский кружок любителей науки, душой которого был Иоанн Сольсберийский. По живости некоторых описаний в «Зерцале глупцов» можно заключить, что он бывал и на континенте, во всяком случае — в Париже. Жил он приблизительно между 1130 и 1200 гг. Кроме своей сатирической поэмы, он оставил прозаический трактат, тоже обличительного содержания, «Против придворных клириков» (со стихотворным введением), стихотворное послание к епископу Элийскому, много монастырских стихов на разные предметы и случаи, два стихотворных жития и большой сборник легенд о деве Марии, изложенных элегическими дистихами. Так мы видим, что этот талантливый сатирик-гуманист был в некотором отношении предвестником того религиозного обновления, которое принесет с собою XIII век.
М. Л. Гаспаров
По изд.: Памятники средневековой латинской литературы X – XII веков. М., 1972
Перевод В. П. Стратилатовой