О трех горбунах

Коль слушать есть у вас желанье.
Прошу лишь одного — вниманья.
Стихами рассказать МОГУ.
Притом словечка не СОЛГУ,
О случае весьма забавном.

В былые дни при замке славном —
Не помню я, как звался он,
Не то Дуан, не то ДУОН —
Жил некий горожанин честный.
Почтенный старец, всем известный.
Имел немало он друзей
Средь знатных и больших людей,
А ПОТОМУ, хоть не богат.
Ходил в одежде без заплат,
И всякий старца уважал.
Красотку дочь он воспитал —
Такую, что, сказать неложно,
Залюбоваться было можно;
Хоть обойдите целый свет.
Нигде созданья краше нет.
Такой была девица милой,
Что описать мне не под силу:
Едва описывать примусь,
Глядь, в чем-нибудь да ошибусь!
Так УЖ не лучше ль помолчать,
Чтоб ненароком не соврать?

И жил горбун в округе той.
Был безобразен он собой:
Чудовищна и велика
Была у горбуна башка —
Тесала наобум природа,
НУ ВОТ И создала урода.
Большеголов, а телом хил.
Он и смешон и страшен был;
Горб острый, вздернутые плечи
Все было в нем нечеловечье.
Изобразить уродства эти
В стихах иль даже на портрете
Попыткой было бы напрасной.
Горбун вседневно и всечасно
Лишь о наживе помышлял.
Свое богатство умножал.
Хотя — я знаю достоверно! —
Уже богат он был безмерно.
Теперь достаточно вполне
Я рассказал о горбуне,
Чтоб вам дальнейшее понять.

Решив жену себе сыскать,
Девицу высватал он ту,
Чью поминал я красоту.
С женитьбою горбун-урод
Немало приобрел забот.
Жена — красавица на диво;
Смотря за ней, супруг ревнивый
Покой совсем утратил вскоре:
Держал все двери на запоре,
В дом никого он не впускал;
Дверь иногда приоткрывал
Лишь тем, кто денежки принес, —
Жену он сторожил, как пес.

И вот пришли под Рождество
Три менестреля в дом его.
Все трое были горбуны.
— Мы праздник провести должны
С тобою вместе, — говорят, —
Горбаты мы, и ты горбат.
С тобою мы равны и в росте —
Вот по ХОЗЯИНУ и гости. —
Так горбуна они просили,
Что наконец уговорили,
И он в покои всех повел.
А там стоит накрытый стол,
И гости за обед садятся.
ТУТ должен честно я признаться —
На сей раз щедрым был горбун:
Бобы, и сало, и каплун.
Все было ВКУСНО, смачно — право,
Гостей он потчевал на славу!
Когда ж окончен был обед,
Хозяин — верьте или нет! —
Сам отсчитал, скажу я вам,
По двадцать су трем горбунам,
Но наказал при этом строго
Им позабыть сюда дорогу,
Не подходить к ограде даже:
Хозяин, мол, всегда на страже —
Придут, так искупают их
В волнах потока ледяных
(Там, под горой, текла река,
Стремительна и глубока).
И горбуны тогда, конечно,
Прощаться начали поспешно.
Но все ж они довольны были:
Все трое, уходя, решили,
Что день отлично проведен.
Хозяин тоже вышел вон —
Пройтись к реке пошел. А даме
Расстаться жалко с горбунами.
Зовет она обратно всех:
Послушать песни их и смех
Ей так хотелось! Но сначала
Закрыть все двери приказала.
Покуда горбуны сидели
И, даму забавляя, пели,
Уже но лестнице крутой
Ее супруг шагал домой.
В разгар веселья слышен вдруг
Нетерпеливый, громкий стук
И резкий голос. Нет сомненья,
Хозяин... И, полна смятенья,
Не знает дама, как ей быть,
Куда бы горбунов укрыть.
В УГЛУ стоял там ларь большой,
Тогда он кстати был пустой.
В ларе — три ящика. Так значит.
Туда гостей она упрячет!
Пока их дама в ларь пихает,
В покой уже супруг вступает:
Обнять красавицу жену
Пришла вдруг прихоть горбуну.
Но вскоре он и в этот раз
Ушел, куда-то торопясь.
Жена его уходу рада —
Ей только этого и надо:
Так хочется, чтоб менестрели
Еще хоть что-нибудь ей спели!
И что же? Дама ларь открыла
И в изумлении застыла:
Все трое, лежа взаперти,
Задохлись, господи прости!
Ее ИСПУГ представьте сами:
Как быть, что делать с мертвецами?..
Она к дверям — кричит, ловет,
Быть может, кто-нибудь придет?
Прохожий парень слышит зов —
И даме он СЛУЖИТЬ ГОТОВ.
— Послушай, — та ему, — дружок!
Дай перво-наперво зарок
О том вовеки не болтать.
Что б ни пришлось тебе узнать.
А за УСЛУГУ небольшую,
Которой у тебя прошу я,
Я сразу тридцать ливров дам. —
И парень рад таким речам.
— Все сделаю, — сказал он. — ладно! —
(До денег жаден был изрядно,
К ТОМУ же ГЛУП.) Он зря не ждал
И вмиг по лестнице взбежал.

Вот дама ящик открывает.
— Дружок, не бойся! — восклицает. —
Урода в реку бросить надо.
Тебя за труд твой ждет награда. —
И молодец за труд берется:
Он запихал в мешок уродца.
Взвалил мешок себе на СПИНУ
И стал спускаться с ним в долину.
К реке с поклажею примчавшись
И на высокий мост поднявшись,
Он горбуна швырнул в поток
И, дело сделав, со всех ног
Помчался за наградой в дом.
А дама между тем с трудом
Уже нз ящика другого
Урода извлекла второго
И, у стены поставив тело,
У входа отдохнуть присела.
Вбегает парень налегке:
— Ну ВОТ — уродец ваш в реке!
Теперь пожалуйте за труд. —
А та ему: — Ах, низкий ПЛУТ!
Смеешься, что ли, — говорит. —
Горбун ведь снова здесь торчит!
Он, стало быть, не брошен в воду.
Обратно ты принес урода?
Вот, погляди-ка! — Что за дьявол!
Уже в воде горбун ваш плавал...
В толк не ВОЗЬМУ я — как же так
Припер опять сюда мертвяк?!
Дивлюсь таким я чудесам.
Но, будь он хоть антихрист сам,
Не поздоровится ему! —
ТУТ подошел он к горбуну.
Тотчас его в мешок всадил
И ношу на плечи взвалил.
Опять к реке спешит упрямо.
Меж тем, одна оставшись, дама
Урода третьего берет,
Близ очага его кладет
И парня ждать идет ко входу.

Вниз головою, прямо В ВОДУ,
Тот с маху горбуна бросает.
— Ишь непутевый, — восклицает,
Не вздумай снова приходить! —
А сам обратно во всю прыть —
У дамы требует награды.
Она не спорит: — Очень рада,
Что наградить тебя могу, —
И с ним подходит к очагу
(Не знает будто бы она,
Что там УВИДЯТ горбуна).
— О, посмотрите, что за ЧУДО!
Как он попал сюда? Откуда?
Гляди-ка, здесь горбун лежит! —
И парень ошалел: глядит —
И впрямь горбун там у огня...
— Пусть черти упекут меня,
Кто видывал шута такого!
Неужто мне придется снова
Урода на себе таскать?
Топлю его, а он опять
Сюда, как назло, прибегает! —
И он в мешок его сажает,
Аж взмок бедняга от досады,
От ярости и от надсады.
Взваливши НОШУ, разозлен,
Спускается по склону ОН —
И из мешка тотчас же, с ходу,
Выбрасывает тело в воду.
— Пошел ко всем чертям, наглец!
Измаял ты меня вконец,
Мне шутки эти надоели,
Вот привязался, в самом деле!
Ты, видно, мастер колдовать,
Но колдовством меня не взять:
Коль приплетешься вновь за мной,
Тебя клюкой иль кочергой
Так по хребту хвачу я, брат,
Что только кости затрещат! —
Уставши попусту ругаться,
Стал парень к дому подниматься;
Уже пройдя ступеней ряд,
Он увидал, взглянув назад,
Что вслед ему горбун шагает.
У парня сердце замирает,
И, наваждением смущен,
Перекрестился трижды он,
Молитву про себя бормочет...
— Вот бешеный-то! Снова хочет
Меня догнать, — он говорит, —
Как резво он за мной бежит!
Ох и наскучило же мне
Таскать урода на спине!
ПОКОНЧУ Я сейчас же, право,
С твоей дурацкою забавой
За мной гоняться по пятам! —
И, быстро подбежав к дверям,
Он пест, висевший над дверями.
Схватил обеими руками.
Уж рядом с ним горбуп-сеньор.
— Э, братец мой, ты больно скор!
Затеял дело ты чудное.
КЛЯНУСЬ Я Девой Пресвятою,
Последний час тебе пришел!
За дурня, что ль, меня ты счел?! —
ТУТ, тяжкий пест держа в руках.
Урода по башке он — трах! —
Ударил, сколько было сил,
И разом череп раскроил.
Сеньор на землю мертвым лег.
Засунув мертвеца в мешок
И затянув мешок веревкой.
Чтоб было с ним спускаться ловко.
Парнишка снова вниз идет.
Миг — и в реке уже урод:
Чтобы горбун вернее СГИНУЛ.
Он так в мешке его и КИНУЛ.
— Эй ты, ведьмак! Ступай ко ДНУ! —
Кричит в сердцах он горбуну. —
Ты думал, нет тебе изводу?
Так похлебай, паскуда, воду!
И к даме он бежит скорей,
Награды требует у ней:
Мол, выполнено порученье.
С ним дама не вступает в пренье
И тридцать ливров, все сполна,
Вручает молодцу она.
Хотя цена была немалой,
Но дама все ж не прогадала,
Другое ТУТ пошло житье!
Был день удачным для нее:
Смерть ненавистному уроду
Принес тот день, а ей — свободу,
И счастлива теперь она,
Отделавшись от горбуна.

Дюран вам скажет в заключенье:
Нет человека, без сомненья,
Чтоб жадности к деньгам не знал.
И Бог еще не создавал,
Признаться честно мы должны.
Красот и благ такой цены,
Чтоб их за деньги не КУПИЛИ.
Уроду не они ль добыли
Жену, что столь была прекрасна?
Так будь же проклят тот несчастный.
Кто первый деньги изобрел,
Источник бед людских и зол.

Перевод С. Вышеславцевой