Кастильоне. Из «Книги о придворном»

Бальдасар Кастильоне (Baldassare Castiglione, 1478–1529) — политический деятель и писатель. В историю литературы вошел своей «Книгой о придворном» («Il libro del Cortegiano», написанной между 1514–1518 гг.), в которой изображается беседа блестящего придворного общества в Урбино. В живых диалогах Кастильоне стремится обрисовать образ идеального придворного, который представляется ему наделенным чертами «универсального человека» возрождения. В числе беседующих мы находим и Пьетро Бембо, который в заключение книги произносит пламенный панегирик чистой любви в духе платоновской философии (см. приводимый отрывок).

Перевод А.К. Дживелегова

О любви
(Заключительная речь Бембо)

… Каков же будет, о, Амур святейший, тот смертный язык, который будет в состоянии достойным образом воздать тебе хвалу. Ты — прекраснейший и мудрейший, ты происходишь от красоты, от добра, от мудрости божественной: в ней пребываешь, к ней, через нее, как в некий круг, возвращаешься. Ты, сладчайшая цепь мира, связь между небесным и земным, мягко склоняешь высшие добродетели к управлению низшими и, обращая дух смертных к его Началу, соединяешь его с ним. Ты собираешь воедино элементы согласия. Ты побуждаешь природу творить, а то, что рождается, — развиваться в жизни. Вещи разъединенные связуешь, несовершенным даешь совершенство, несходным — сходство, враждебным — дружбу, земле — плоды, морю — покой, небу — свет жизненный. Ты — отец истинных наслаждений, изящества, мира, кротости, доброжелательства, враг грубой дикости, невежества, в целом — начало и конец всякого блага. И так как ты любишь обитать в цветке прекрасного тела и в душе прекрасной и оттуда иногда показываться немного глазам и умам тех, которые достойны тебя видеть, — то я думаю, что сейчас, здесь, среди нас — твоя светлица1. Поэтому соблаговоли, господин, услышать наши молитвы, влейся в наши сердца, блеском твоего священного огня освети наши потемки и, как надежный проводник, в этом слепом лабиринте укажи нам истинный путь. Исправь обманчивость наших чувств и после долгого бреда дай нам истинное и твердое благо. Дай нам почувствовать те духовные благоухания, которые оживляют добродетели ума, дай нам услышать небесную гармонию, столь созвучную, чтобы в нас не осталось больше места ни для какого раздора, страстей. Опьяни нас в том неиссякаемом источнике довольства, который дает радость постоянную и не пресыщает никогда, который тому, кто пьет его живительную и чистую влагу, вливает ощущение истинного блаженства. Очисти лучами света твоего глаза наши от мрака невежества, чтобы впредь не преклонялись мы перед красотой преходящей, чтобы мы познали, что вещи, которые они как будто бы видят, не существуют, а те, которых не видят, существуют. Прими души наши, которые сами отдаются тебе в жертву. Испепели их в том живительном пламени, которое сжигает всякую материальную грубость, чтобы, во всем отделенные от тела, вечной и сладчайшей связью соединились они с красотою божественной. И чтобы мы, отделенные от самих себя, как истинные влюбленные, в предмет любви нашей могли превратиться и вознестись над землею и чтобы мы могли быть допущены к пиру ангелов. Так дай нам напитаться амброзией и нектаром бессмертным и в заключение умереть смертью счастливейшей и живой, как уже умерли те древние отцы, души которых ты пламенной силой созерцания похитил из тел и соединил с богом.

  • 1. В комнате Елизаветы Гонзага, герцогини Урбинской, где собрался цвет итальянской интеллигенции, согласно замыслу диалога.