18. Рассказ о Мелибее
перевод Т. Поповой
Молодой человек по имени Мелибей, богатый и знатный, имел от жены своей, по имени Разумница, дочь по имени София. Случилось так, что однажды, желая развлечься, отправился он в поля, чтобы там погулять в свое удовольствие. Жену свою и дочь оставил он дома; двери же были крепко заперты. И вот три его заклятых врага, сие проведав, подставили лестницы к стенам его дома и, вошедши через окна, избили его жену и поразили дочь его пятью смертельными ранами в пять различных частей тела, то есть в ступни, в ладони, в уши, в нос и в уста, и, посчитав умершею, оставили ее и удалились.
Когда же Мелибей вернулся в дом свой и увидел сие злодеяние, он, подобно человеку безумному, стал раздирать на себе одежды, раскричался и расплакался. Супруга же его Разумница, насколько смела, потщилась рыдания его прервать. Однако вскоре снова зарыдал он, и чем далее, тем безутешней.
Жена же благородная Разумница вспомнила здесь изречение Овидия из книги, называемой «Лекарство от любви», где он говорит: «Тот глупец, кто мешает матери плакать об умершем ребенке, пока не выплачет она свое горе; а тогда должно постараться любезными словами ее утешить и умолить от плача воздержаться». По этой причине благородная жена Разумница предоставила мужу рыдать и плакать; но, выждав некое время, обратилась она к нему, говоря так: «Увы, господин мой, — молвила она, — почему совершаете вы дела и поступки, подобающие только глупцам? Ибо недостойно мудреца так предаваться печали. Дочь ваша с Божьей помощью поправится и будет здорова. Да и будь она мертва, не следует из-за этого так крушиться и убиваться. Сенека говорит: «Мудрого не удручает утрата детей или друзей: он с тем же спокойствием переносит их смерть, с каким ждет своей, и как своей смерти он не боится, так о смерти близких не горюет».
На это Мелибей сразу ответствовал, говоря: «Какой человек удержался бы от рыданий, имей он такую для них причину? Сам Господь наш Иисус Христос плакал о смерти Лазаря, друга своего». Она же отвечала: «Разумеется, и мне ведомо, что умеренный плач не возбраняется тому, у кого горе, или среди людей горюющих; скорее предписывается тогда плакать. Апостол Павел в Послании своем к Римлянам пишет: «Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими». Но хоть плач умеренный и предписывается, неумеренный же плач несомненно возбраняется. Мера должна соблюдаться в плаче, согласно учению Христа и как учит Сенека: «Если умер друг твой, не позволяй глазам своим ни увлажняться чрезмерно, ни чрезмерно быть сухими; не давай скатиться слезам, что выступили на глазах твоих. И когда переживешь своего друга, потщись завести нового; в этом более мудрости, нежели в том, чтобы оплакивать друга, коего ты потерял, ибо нет в этом блага». Итак, ежели хочешь следовать велениям мудрости, удали горе от сердца своего. Вспомни слова Иисуса, сына Сирахова: «Веселье сердца — жизнь человека, и радость мужа — долгоденствие». И еще он сказал, что печаль многих убила. Соломон же говорит, что «как моль одежде и червь дереву, так печаль вредит сердцу человека». А посему подобает нам как в смерти детей наших, так и при потере бренного нашего имущества проявлять терпение. Вспомни многострадального Иова, как потерял он детей своих и все имущество и телом испытал множество скорбей, но говорил так: «Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно!» На все сии слова отвечал Мелибей жене своей Разумнице: «Все сии слова правдивы, — молвил он, — и потому полезны, но воистину сердце мое так преисполнено скорби, что и не знаю, что мне делать». — «Тогда не позвать ли нам, — молвила Разумница, — верных твоих друзей и родных, которые и верностью, и мудростью отличаются; расскажи им о своих горестях и послушай, что они скажут, и поступи по совету их. Соломон говорит: «Делай все посоветовавшись, и не узнаешь утрат».
Тогда, по совету жены своей Разумницы, велел Мелибей созвать большое собрание всякого народа, и врачей и лекарей, и старых и молодых, и некоторых из прежних врагов своих, кои уже вернули ему (если судить по их виду) свою дружбу и благоволение; а сверх того пришли некоторые соседи, что оказывали ему почтение более из страха, нежели по любви, как часто бывает. Пришло также великое множество ловких льстецов, и многомудрых и многоопытных законников. И когда люди сии собрались все вместе, Мелибей горестно рассказал им о своем деле; и по всему было видно, что в сердце своем носит он страшный гнев и готов отомстить недругам своим, и горит желанием идти на них войной; и все же попросил он совета. Один лекарь с позволения и согласия тех из присутствующих, что были мудры, встал и говорил к Мелибею, как вы сейчас узнаете.
«Сударь, — молвил он, — мнится нам, врачам, что мы каждому, к кому нас призовут, делаем столько добра, сколько сможем, и не приносим больным нашим никакого зла, притом бывает весьма часто и встречается почти всегда, что ежели двое ранили друг друга, то один и тот же лекарь исцеляет обоих; отсюда следует, что ремесло наше не побуждает к военным действиям и не позволяет поддерживать какую-либо одну из сторон, что в них участвуют. Однако что касается состояния дочери вашей, то без сомнения, будь она даже и опасно ранена, должны мы столь прилежно врачевать ее и лечить день и ночь, что, с Божьей помощью, будет она жива и здорова так скоро, как только возможно». Почти так же отвечали и другие лекаря, только добавили, что подобно как болезнь излечивается своею противоположностью, так вражда излечивается отмщением. Мелибеевы завистливые соседи, ложные друзья его, которые по видимости лишь с ним примирились, и льстецы его притворились горюющими, и потакали ему, и подпевали ему, и превозносили Мелибеево могущество, и знатность, и богатство, и друзей его и ниспровергали его противников; и открыто говорили, что надобно ему сокрушить врагов своих, начав войну немедля.
Тогда поднялся один мудрый законник по решению и с согласия других людей мудрых и сказал: «Господа, мы собрались тут по делу весьма горестному, и важному, и значительному; ибо сделано было великое зло и совершено ужасное злодеяние, и по причине ущерба, который всё сие в будущем может нанести и также по причине великого богатства и знатности обеих сторон, — по этим причинам было бы весьма опасно в подобном деле ошибиться. А посему, Мелибей, таково наше решение: мы советуем вам, прежде всего другого, прямо сейчас приложить старание, чтобы сами вы были в безопасности и не надо было вам за этим постоянно ни следить, ни наблюдать. После же того мы советуем вам расположить в доме своем достаточно войска, чтобы можно было защитить и вас, и дом ваш. Но, разумеется, ни о начатии войны, ни об осуществлении скорой мести не можем мы рассудить за столь короткое время так, чтобы было сие к наибольшей выгоде. А посему просим мы досуга и времени, дабы иметь возможность все обсудить и рассудить и вывести заключение по этому делу, ибо известная пословица гласит: кто быстро решается, быстро и раскается. Также говорят люди, что тот судья мудр, кто скоро дело разумеет, да нескоро судит. И хотя всякая медлительность из терпения выводит, однако не в упрек она ни когда решение принимается, ни когда отмщение осуществляется, ежели есть для нее все причины. Всё сие подтверждает своим примером Господь наш Иисус Христос, ибо когда привели к нему женщину, взятую в прелюбодеянии, чтобы узнать, что следует с нею делать, то хотя сам он и знал, что ответит, но не стал сразу отвечать, но счел за благо сперва обо всем рассудить и на земле дважды записать. По сим двум причинам мы просим времени на размышление; тогда мы, с Божьей помощью, рассудим к наибольшей пользе». Тут сразу вскочили на ноги люди молодые, и большая их часть стала насмехаться над мудрецами лет преклонных; начали они шуметь и говорили: «Как железо надо ковать, пока горячо, так следует отмщать обиды свои, пока они свежи», — и громкими голосами восклицали: «Война, война!»
Встал тогда один из мудрых почтенных людей и рукою сделал знак, чтобы люди соблюдали тишину и послушали, что он скажет. «Господа, — молвил он, — среди тех, кто сейчас кричит «война, война», весьма немногие знают, что это такое. Вступить в войну легко, ибо столь широк у нее вход, что каждый войдет, когда пожелает, и без труда войну найдет; но какой этому будет конец, узнать не столь просто. Ибо воистину, когда война уже началась, многим, кто еще и не родился, предстоит в раннем возрасте погибнуть от голода, и все из-за войны; или же прожить в горести и умереть в нищете; посему, прежде чем начать войну, подобает людям как следует поразмыслить и посоветоваться». И когда сей преклонных лет человек стал подкреплять сказанное различными доводами, то чуть ли не все сразу возмутились и постарались прервать его и призывали его речь свою сократить. Ибо воистину, если кто проповедует тем, кто не желает слова его слушать, то проповедью им только докучает. И говорит же Иисус, сын Сирахов, что не вовремя рассказ — то же, что музыка во время печали. Сие означает, что столь же не подобает говорить перед людьми, коих речь твоя раздражает, как и петь перед теми, кто плачет. И когда сей мудрый человек увидел, что не желают его слушать, опустился он со всею кротос- тию снова на место свое. Ибо говорит Соломон: «Не размножай разговора и безвременно не мудрствуй». «Вижу я, — молвил сей мудрый человек, — что справедлива пословица, что когда нужен совет — тогда его и нет». Было однако у Мелибея в совете и много таких, что тайно советовали ему на ухо одно, а во всеуслышание заявляли совсем другое.
Когда же Мелибей услыхал, что большая часть его совета согласна между собою, что следует начать войну, сразу он с этим мнением согласился и решение сие поддержал. Тогда госпожа Разумница, увидевши, что муж ее решил отомстить врагам и начать войну, самым кротким образом и выждав подходящее время, сказала ему такие слова: «Господин мой, — молвила она, — я умоляю вас всей душой и всем сердцем, не торопитесь и не спешите, а ради всех благ выслушайте меня. Ибо Петр Альфон- си говорит: «Не спеши удалиться от сделавшего тебе добро или зло; ибо от этого друг твой дольше пребудет с тобою, а враг твой дольше проживет в страхе». А пословица говорит: поспешишь — людей насмешишь, и что тише едешь — дальше будешь». Мелибей же так ответил жене своей Разумнице: «Не стану я, — молвил он, — слушать твоего совета, и по многим причинам и резонам: ибо воистину сочтет меня каждый глупцом, если я по твоему совету изменю решение, столь многоразлично подкрепленное. Во-вторых, я утверждаю, что все женщины плохи и нет среди них хорошей ни одной. Ибо говорит Соломон: «Мужчину одного из тысячи я нашел, а женщины между всеми ими не нашел». Также верно и то, что если бы я последовал твоему совету, означало бы сие, что я в твоей власти, а этого не дай Бог. Ибо велит Иисус, сын Сирахов, не давать жене власти. И Соломон говорит: «Ни сыну, ни жене, ни брату, ни другу не давай власти над тобою при жизни твоей, ибо лучше, чтобы дети просили у тебя, нежели тебе смотреть в руки сыновей своих». Да к тому же, если бы я твоему совету последовал, то сие надобно было бы хранить в тайне до наступления подходящего времени; сего же быть не может».
Когда госпожа Разумница со всем почтением и со всем терпением выслушала все, что муж ее хотел сказать, тогда попросила и она у него разрешения говорить и сказала так: «Господин мой, — молвила она, — что до вашего первого довода, — то его опровергнуть весьма легко; ибо скажу я, что нет никакой глупости в том, чтобы изменить решение с переменой обстоятельств или когда окажется, что обстоятельства не таковы, какими казались. И более того скажу, что хотя вы поклялись и пообещали выполнить свое намерение, и тем не менее, ежели вы уклонитесь от выполнения его по справедливой причине, то не следует говорить, что вы солгали или предали; ибо книга говорит, что не лукавит мудрый, обращая пыл свой к более достойной цели. И будь даже так, что решение принято и поддержано множеством людей, то ведь и тогда еще ничего не решено, пока вы сами не решили; ибо истину и пользу скорее найдут немногие люди мудрые и рассудительные, нежели великое множество людей, где всякий кричит и шумит, как ему заблагорассудится; воистину нет в них правды. Что же до второго довода, где вы говорите, что все женщины дурны: помилуй вас Бог презирать так всех женщин, ибо, как говорит книга, кто всех осуждает, тот всех обижает. И Сенека говорит: «Кто ищет мудрости, тот не должен никого осуждать, но учить всех, чему он может, без предубеждения и гордыни; а чего не знает, тому пусть не стыдится выучиться даже и у людей ниже себя». Также, сударь, легко доказать, что много было и женщин хороших. Ибо нет сомнения, сударь, что Господь наш Иисус Христос никогда бы не унизился до рождения от женщины, если бы все женщины были дурными. Да и после, ради великого блага, в женщинах заключающегося, Господь наш, когда воскрес, явился сперва женщинам, а лишь потом ученикам 'своим. И хотя говорит Соломон, что не нашел он женщины доброй, из этого не следует, что все женщины дурны; ибо если он не нашел, то другие-то мужчины находили много женщин добрых и верных. А возможно, Соломон хотел сказать, что не нашел ни одной женщины совершенной, то есть, что нет на свете никого совершенного, кроме единого Бога, как сам Он в Евангелии указал. Ибо нет создания, способного поспорить совершенством с Господом, Создателем своим. Третий ваш довод таков: ежели вы послушаетесь моего совета, то этим как бы признаете мою над собою власть. Помилуй вас Бог, сударь! это не так, ибо ежели людям советоваться только с теми, кто имеет над ними власть и главенство, не так-то часто удавалось бы им получить совет. Ибо, воистину, тот человек, который совета по какому-нибудь делу просит, всегда волен выбирать, следовать сему совету или же нет. Что до вашего четвертого довода, то вы говорите, что болтливость женщин позволяет им скрывать только то, чего они не знают. Однако, сударь, слова эти относятся лишь к женщинамдурным и болтливым; о таких женщинах говорят, что три вещи выгоняют мужчину из собственного дома, именно, дым, дырявая крыша и дурная жена. О таких женах говорит Соломон, что лучше жить в земле пустынной, нежели с женою сварливою и сердитою. И позвольте заметить, сударь, что я не такова; ибо часто подвергали вы испытанию мое молчание и мое терпение, и как умею я скрывать и хранить то, что в тайне держать следует. Что же до вашего пятого довода, где вы говорите, что в дурном суждении побеждает жена мужа, то видит Бог, что такой довод здесь совсем неуместен; ибо представьте сейчас, что вы просите совета в дурном деле; и, ежели вы хотите сделать дурное, а жена ваша удержит вас от такого дела и переубедит добрыми советами и вескими доводами, то ведь ясно, что заслуживает она скорее похвалы, нежели порицания. Так следует понимать философа, который говорит, что в дурном рассуждении побеждают жены мужей. И, как вы обвиняете всех жен и презираете их разум, я вам докажу на многих примерах, что множество было жен добрых, — также и сейчас они есть, — и советы их были добрыми и полезными. Также и многие мужчины говорят, что женские советы либо уж очень дороги, либо слишком дешевы. Но если множество есть женщин дурных и советы их гнусны и нестоющи, то ведь нашли мужчины также много женщин весьма добрых и советы от них получали разумные и благие. Вспомните Иакова, который по совету матери своей Ревекки получил благословение отца своего Исаака и право первородства. Юдифь благим своим разумом спасла город Ветилую, где она жила, от руки Олоферна, который осадил его и хотел разрушить. Авигея спасла Навала, мужа своего, от царя Давида, который искал убить его, и смирила гнев царский умом своим и добрыми советами. Также и Эсфирь добрыми советами возвысила народ божий в царствование Артаксеркса-царя. И такое же благо было во многих советах добрых жен, как об этом рассказывают. И более того, когда создал Господь Адама, праотца нашего, то так сказал ему: «Не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему». Отсюда понятно, что если бы женщина не была хороша, а советы ее добры и полезны, то Господь Бог наш не создал бы ее и не назвал бы ее помощницей мужа, а скорее уж ему помехой. И как сказал в стихах один ученый человек: «Что лучше золота? — Яшма. — А что лучше яшмы? — Мудрость. — А что лучше мудрости? — Женщина. — А что лучше хорошей женщины? — Ничего». Так, сударь, и много можно еще рассказать о том, как бывают женщины добры и разумны, а советы их полезны и хороши. А посему, если вы доверитесь моему суждению, то будет ваша дочь жива и здорова; и также я сделаю, что вся честь в деле вашем достанется вам». Когда выслушал Мели- бей эти слова жены своей Разумницы, то сказал он так: «Вижу я, что прав был царь Соломон, ибо сказал он, что речь, сказанная почтительно и кстати — «сотовый мед: сладка для души и целебна для костей». И теперь, жена, ради твоих слов, а также оттого, что испытал я и мудрость твою, и верность, последую я во всем твоему совету».
«Теперь, сударь, — молвила госпожа Разумница, — как вы согласились последовать моим советам, сообщу я вам, как следует вести себя, когда вы принимаете решение. Прежде всех ваших дел обратитесь кротко к Отцу Небесному, чтобы Он вас вразумил и наставил, и изготовьтесь принять его наставление и утешение, как учил Товит своего сына. В это время надобно благословить имя Господне и просить его направить твой путь, и вверить ему навсегда разум свой. Ибо говорит апостол Иаков: «Если же у кого из вас недостанет мудрости, да просит у Бога». После этого посоветуйтесь с собою самим и хорошенько обдумайте, как сделать все наилучшим для вас образом. Тут надобно вам изгнать из своего сердца три вещи, которые препятствуют хорошим решениям, а именно, гнев, алчность и поспешность. Во-первых, кто размышляет сам с собою, не должен быть в гневе, и причин этому много. Первая такова: кто имеет в душе ярость и гнев, всегда желает делать то, что ему не положено. Вторая — человек гневный не может хорошо рассуждать; кто же не может хорошо рассуждать, не примет и правильного решения. Третья же такова: тот, кто гневен, по словам Сенеки, говорит только обидные речи и обидными своими речами пробуждает в других гнев и ярость. Также, сударь, должны вы изгнать из сердца своего и алчность. Ибо апостол говорит, что корень всех зол есть сребролюбие. И поверьте мне, что человек алчный не может ни судить, ни думать, но лишь стремится насытить свою жадность, а это недостижимо, ибо чем более богатства он приобретает, тем большего жаждет. И также, сударь, следует изгнать вам из сердца поспешность; ибо не станете же вы считать лучшей ту мысль, что внезапно в сердце у вас зародилась, но обдумаете ее как следует. Ибо как вы уже слыхали, пословица говорит: кто быстро решается, тот быстро и раскается. Также, сударь, не всегда одинаково ваше расположение духа: ибо нечто, казавшееся вам когда-то хорошим, в другой раз покажется дурным. Когда же вы посоветовались с собою и тщательно рассудили, что будет для вас лучше всего, то посоветую вам держать сие в секрете. Не доверяйте решения вашего ни одной душе, но только при твердом убеждении, что доверие сие обернется к вашей выгоде. Ибо говорит Иисус, сын Сирахов: «Ни другу, ни недругу не рассказывай, и, если это тебе не грех, не открывай; ибо он выслушает тебя и будет остерегаться тебя, и по времени возненавидит тебя». Другой ученый человек говорит, что трудно найти человека, который умел бы хранить тайны. Сказано в книге: тайна в сердце твоем — как в крепкой темнице; а доверишь ее — попадешь в капкан. А посему лучше скрыть мнение в сердце своем, чем умолять того, кому ты его доверишь, чтобы он сохранил тайну. Ибо говорит Сенека: «Если сам ты не умеешь сохранить своей тайны, то как будешь требовать этого от других?» Однако, ежели твердо уверен, что, открывши тайну, ты положение свое упрочишь, то должен ты открыть ее следующим образом. Сначала не подавай даже виду, что тебе наиболее угодно — война или мир, то или же другое, не показывай сему человеку ни желаний своих, ни намерений. Поверь мне, что советчики обычно льстивы, когда говорят с большими господами; ибо те поощряют их говорить любезные слова в оправдание своих пристрастий, а не слова правдивые и полезные. Поэтому и говорится, что богатому трудно получить хороший совет, разве что от самого себя. Потом должен ты поразмыслить о своих друзьях и врагах. Что же касается друзей, должен ты рассудить, какой из них более других мудр, стар и в советах испытан; у таких-то и надо спросить совета, когда потребуется.
Во-первых, должен ты созвать на совет друзей истинных. Ибо говорит Соломон: «Масть и курение радуют сердце, так сладок всякому друг сердечным приветом своим». Также говорит он, что «верному другу нет цены и нет меры доброте его». Также говорит он, что «верный друг — крепкая защита: кто нашел его — нашел сокровище». Затем должен ты рассудить, разумны ли твои друзья и мудры ли они, ибо в книге сказано: проси совета у того, кто мудр. И по той же причине следует звать для совета тех из друзей, кто в летах преклонных, кои много повидали и научились многому и в советах испытаны. Ибо в книге сказано, что «в старцах мудрость, а в долголетии — разум». А Туллий говорит, что великие дела совершаются не силой и не могуществом телесным, но добрым советом, и опытом людским, и знанием; ибо эти дары с возрастом не слабеют, но несомненно день ото дня возрастают и укрепляются. И вот что надо взять за правило. Сперва позови на совет лишь нескольких испытанных друзей. Ибо говорит Соломон: «Живущих с тобою в мире да будет много, а советником твоим — один из тысячи». Пусть же будет так, что сначала посоветуешься ты с немногими, потом, если будет надобность, и других позовешь. Но следи всегда, чтобы советчики твои имели те три свойства, что я уже назвала, именно, чтобы были они верными, в летах преклонных и с опытом большим. И не надобно ограничиваться всегда единственным советником, в иных случаях должно посоветоваться со многими. Ибо Соломон говорит: «Успех будет при множестве совещаний».
Теперь, когда сказала я, с кем подобает советоваться, должна я также сказать и о том, каких советов слушать не следует. Во-первых, следует избегать совета глупцов, ибо говорит Соломон: «Не советуйся с глупым, ибо советы его — по страсти и похоти его». Сказано в книге, что свойство глупого — думать о других дурно, а о себе хорошо. И также следует тебе избегать советоваться с людьми льстивыми, что стараются всегда превозносить тебя всяко, а не говорить тебе истину. На это Туллий говорит, что среди зол, которые несет дружба, главнейшее — лесть. А посему надо избегать льстецов как никого другого. Сказано ведь в книге: беги сладких слов льстеца, а не горьких слов друга, говорящего тебе истину. Соломон говорит: «Слова льстеца — капкан для неразумного». Также говорит он: «Человек, льстящий другу своему, расстилает сеть под ногами его». И поэтому говорит Туллий: «Не преклоняй ухо свое к льстецу и не действуй по его словам». И Катон говорит: «Поразмысли хорошо, а не слушай слов сладких и приятных». И посему должен ты избегать советов старых врагов, примирившихся с тобою. Сказано в книге, что никто не может быть уверен, что вернул себе благоволение врагов. Эзоп говорит: «Не верь тем, с кем ты воевал или враждовал, и не доверяй им своих мыслей». А Сенека говорит: «Не может такого быть, чтобы там, где долго горел большой огонь, не осталось ни жара, ни дыма». И посему говорит Соломон: «Не верь никогда старому врагу. Хоть и примиришься с ним, и примет он вид кроткий и выказывать будет тебе почтение, не верь ему; ибо это не от любви к тебе, а для своей выгоды; ибо надеется он победить тебя таким притворством, как не победил силой». И Петр Альфонси говорит: «Не ищи общества старых врагов, ибо если и сделаешь им благо, извратят они его во зло». Также избегай советоваться с бывшими у тебя в услужении и привыкшими тебе подчиняться; ибо возможно, что будут они советовать за страх, а не за совесть. Поэтому сказал один философ: «Невозможно быть верным тому, кого боишься». И Туллий говорит: «Для сохранения и удержания власти самое подходящее из всех средств — быть любимым; самое несообразное — внушать к себе страх». Также избегай советоваться с людьми, приверженными питию, ибо они не могут хранить тайны. И Соломон говорит: «В пьянстве тайне нет места». Также надо остерегаться советов таких людей, которые наедине говорят тебе одно, а на людях — другое. Ибо Кассиодор говорит: «Великая хитрость — остановить того, кто открыто делает одно, а тайно — ему противоположное». Избегай также советоваться с дурными людьми, ибо в книге сказано: «Замыслы нечестивых — коварство». И Давид говорит: «Блажен муж, иже не идет на совет нечестивых». Также избегай советов людей молодых, ибо их рассуждения незрелы.
Теперь, сударь, когда я показала вам, у кого вам следует просить совета и чьих советов следует избегать, теперь научу я вас обдумывать свои решения, согласно учению Туллия. Когда обращаешься за советом, нужно многое принимать во внимание. Прежде всего обдумай, чтобы то, о чем ты хочешь попросить совета, было рассказано верно и правдиво; ибо тому, кто говорит неправду, не дадут правильного совета в деле, о котором он солгал. А после этого рассуди обо всем сообразно той цели, с которой ты совета просишь, и разумно ли это, и хватит ли у тебя на это сил, и согласны ли с этим лучшие из твоих советников. Затем надобно подумать, что последует из этого решения, именно: ненависть, мир, война, благо, польза или же вред, или еще что другое; и изо всего выбери лучшее, а остальное отбрось. Затем следует обдумать, от какого корня идет твое дело и какой может произвести плод. Также следует разобраться, от каких причин все произошло. И когда ты обдумал свое решение, как я уже сказала, и обдумал, что выгоднее и лучше, и одобрено сие людьми пожилыми и опытными, тогда подобает размыслить, сможешь ли ты его выполнить и довести до благополучного конца. Ибо важнее не начать дело, а выполнить его и довести до конца; никто не должен брать на себя такое бремя, которое не в силах нести. Ибо, по пословице, кто много схватит, мало унесет. И Катон говорит: «Не принимайся за дело, которого не в силах исполнить, ибо от тягости вынужден будешь оставить начатое». А если случится тебе быть в сомнении, следует ли начинать дело или подождать, то лучше подожди. И Петр Альфонси говорит: «Если собираешься сделать то, в чем потом раскаешься, лучше не делай»; а это значит, что лучше придержать язык, чем сказать лишнее. И еще можно привести доказательства, что если в сделанном тобою потом раскаешься, то лучше стерпеть и того не делать. И правы те, кто прямо запрещает приниматься за дело, в котором сомневаешься. А после того, как решение ваше обдумано, как я говорила, и хорошо вы знаете, что оно осуществимо, то строго его придерживайтесь, пока не доведете все дело до конца.
Теперь пришло время сказать вам, когда и как вправе вы изменить свое решение. Воистину, вправе человек изменить свою цель и решение свое, если причины его уничтожились или если возникли новые причины. Ибо закон говорит, что во вновь возникшем деле подобает и решать все заново. И Сенека говорит: «Если решение твое дошло до ушей врага, измени его». Допустимо также изменить решение, если обнаружится, что от ошибки или чего другого может приключиться ушерб или вред. Также измени свое решение, если оно бесчестно; ибо и законы говорят, что никакие обязательства, если они бесчестны, не имеют силы; а также если решение выполнить невозможно, или нельзя его выполнить хорошо. Сие да будет общим правилом, что любое решение, которое столь крепко, что ни при каких обстоятельствах измениться не может, — такое решение дурно.
Когда Мелибей выслушал поучение жены своей Разумницы, то ответил ей так: «Сударыня, — молвил он, — сейчас вы научили меня общим правилам, как следует вести себя при выборе решения и при изменении его; теперь бы я охотно послушал, ежели бы вы соблаговолили мне сказать о случае частном: что вы думаете о наших теперешних советчиках, которых мы выбрали в нашем бедственном деле, и как они вам нравятся».
«Сударь, — молвила она, — прошу вас со всею покорностыо.чтобы не отвечали вы сгоряча на мои доводы и не сердились, ежели скажу я что-нибудь не столь уж приятное; ибо свидетель Бог, я вам желаю только добра и забочусь о вашей чести и вашей выгоде; воистину уповаю, что соблаговолите вы подарить мои слова терпением. Ибо, поверьте, — молвила она, — что собрание, вами собранное в этом случае, не может, говоря по чести, называться советом, но прибежищем глупости; принимая сие решение, ошиблись вы многократно и разнообразно. Самое первое — не следовало собирать сразу столько советчиков; сначала надо было бы позвать всего несколько человек. Но вы в спешке позвали на совет множество народа, коих слушать тяжко и затруднительно. И то было ошибкою, что следовало собрать истинных ваших друзей, умудренных летами и опытом; вы же призвали недостаточно знакомых, молодых льстецов и обманщиков, да бывших врагов ваших, да еще тех, кто оказывает видимость почтения, но вас не любит. И также ошибкою было принести на совет в сердце своем гнев, алчность и поспешность, ибо сии суть три врага решений полезных и честных; вы же их не побороли ни в себе, ни в советчиках ваших, как следовало. Ошибкою также было показать собравшимся склонность вашу начать войну и совершить месть скорую и дать им по вашим словам понять, чего вы желаете; посему и советовали вам согласно с вашей склонностью, а не с пользой. Также ошиблись вы, решивши, по-видимому, ограничиться советами только этих людей, сами же почти не размышляли; в то время как в таком большом и важном деле требуется больше советоваться и больше размышлять, чтобы исполнить задуманное. Также ошиблись вы, не поделивши своих советников, а именно, не отделивши друзей ваших от людей фальшивых, и не узнали вы мнения своих друзей, умудренных летами и опытом, но смешали их слова со словами других и склонились сердцем к тем, кто был более числом и составлял большую часть; а так как вы сами знаете, что среди людей всегда найдется больше глупых, нежели умных, то посему во всех собраниях, где сходится множество людей, и где больше считаются с числом их, чем с разумом, — вам ясно, что в подобных советах верховодят глупцы».
Мелибей снова ответил и сказал: «Признаю, что я ошибался, но как ты мне уже ранее говорила, что есть случаи, когда не зазорно менять советчиков по причинам важным, то готов я поменять советчиков на таких, каких ты предложишь. Ибо люди говорят, что грешить свойственно человеку, но упорствовать в грехе — от дьявола».
На это госпожа Разумница сразу ответила, говоря: «Рассмотрим, — она молвила, — совет, собранный вами, и посмотрим, кто из них говорил наиболее разумно и советы вам давал наилучшие. А для начала давайте рассудим о врачах и лекарях, которые говорили первыми. И полагаю, что врачи и лекари говорили с вами подобающим образом, как и следует, и в речи своей вполне разумно заключили, что в их обязанности входит заботиться о чести и о пользе каждого и никому не вредить, но в меру сил и возможности прилагать все старания для излечения тех, кого им доверили. И так как ответили они разумно и пристойно, предлагаю я также, сударь, наградить их щедро за столь благородную речь и для того, чтобы они как можно лучше лечили вашу дорогую дочь. Ибо ежели они вам друзья, то не должны вы терпеть такого, чтобы услуги их оставались без воздаяния, но следует их наградить и проявить щедрость. Что же касается того их утверждения, что при лечении одна противоположность излечивается другой, то хотелось бы мне узнать, что это за текст и как они его понимают и каково ваше о нем мнение». — «Разумеется, — сказал Мелибей, — понимать его следует так, что если мне причинили горе, то и я должен сотворить зло, — как они мне, так и я им, — и тогда можно сказать, что я исцелил болезнь ее противоположностью». — «Погляди- ка, — молвила госпожа Разумница, — как легко склоняются мужчины к тому, что им любезно и желанно! Безусловно, — молвила она, — слова лекарей никоим образом нельзя так понимать, ибо зло не противоположно злу, месть мести, вражда вражде, но они подобны друг другу; а посему месть не лечится местью, а зло — другим злом, но одно отягчает и усиливает другое. Но несомненно слова лекарей следует понимать так, — ибо добро и зло суть противоположности, и война и мир, месть и терпение, раздор и согласие и многое другое, — что, несомненно, зло лечится добром, раздор — согласием, война — миром и так далее. Посему повторяет святой апостол Павел во многих местах: не воздавайте злом за зло и речью злою за речь злую, но делайте добро творящему зло и говорящего злое благословляйте. И во многих других местах прославляет он мир и согласие. Ну а теперь скажу о совете, который дали вам юристы, и умные люди, и старики, которые в один голос сказали, и вы это слышали, что прежде всех дел надобно вам позаботиться о собственной безопасности и укрепить ваш дом, и сказали также, что действовать вам следует со всею рассудительностью и с осмотрительностью великой. Что же касается, сударь, первого, то есть личной вашей безопасности, то следует вам понять, что враждующий с кем-либо должен еще истовей и смиренней молиться, прежде всего, чтобы Иисус Христос даровал ему милость и защиту и помощь рабу своему в трудный час; ибо в мире сем никто не получит ни совета, ни защиты, кроме как от Господа. С сим утверждением согласен и пророк Давид, говорящий: «Если Господь не охранит города, напрасно бодрствует страж». Теперь, сударь, следует вам поручить свою защиту вашим верным друзьям, испытанным и давним; и у них нужно просить помощи, чтобы они вас защищали. Ибо Катон говорит: «Если нужна тебе помощь, спроси ее у своих друзей, ибо нет лучшего врача в несчастье, чем истинный друг». А затем, следует избегать всяких людей чужих и лживых и всегда быть с ними настороже. Ибо Петр Альфонси говорит: «Не бери себе в попутчики чужого человека, но лишь того, кого давно уже знаешь; а если случайно окажешься в обществе такого, то выведай со всею ловкостию, что он говорит и как живет, и не открывай, куда держишь путь, но скажи, что собрался туда, куда на самом деле не собираешься; и если он носит копье, держись от него справа, а если меч — слева». И вот после этого станете вы мудро остерегаться всех таких людей и избегать их общества и их советов. А после этого будете вы держаться так, чтобы показать, что, несмотря на веру в свои силы, вы не настолько презираете врага, чтобы отказаться самоуверенно от личной охраны; ибо разумному подобает врага опасаться. И Соломон говорит: «Блажен человек, который всегда пребывает в трепете; а кто ожесточает сердце свое, тот попадет в беду». Затем следует взять меры против засад и всяческого шпионства. Ибо Сенека говорит, что мудрый опасается зла, и избегает зла, и уклоняется от опасности; от такого и опасность бежит. И будь даже так, что по всему кажется, что вы в безопасном месте; все равно следует позаботиться об охране. Так что не будьте беззаботны не только по отношению к сильнейшим из врагов ваших, но и к врагам самым незначительным. Сенека говорит: «Разумный опасается и самого последнего из своих врагов». Овидий говорит: «Маленькая куница губит и огромного быка, и дикого оленя». А в книге сказано, что от малой колючки и королю больно, а небольшая собака хватает дикого кабана. Но, тем не менее, не призываю я сделаться таким трусом, чтобы и там трястись, где бояться нечего. В книге сказано, что «нередко учат обману тем, что обмана боятся, и подозрения дают право быть вероломным». Однако яда следует опасаться. Избегай также общества глумливых, ибо сказано в книге: «С глумливыми не водись, но убегай от них и от слов их, как от отравы».
Теперь что касается второго утверждения ваших советчиков — что вы должны укрепить дом свой со всей тщательностью и вооружиться. Желала бы я знать, как вы поняли сии слова и каково ваше решение». Мелибей на это ответил: «Конечно, понял я это таким образом, что я должен надстроить дом башнями, как бывает у крепостей и других подобных сооружений, и обзавестись броней и орудиями, и таким образом смогу я себя и дом свой защитить и обезопасить, так что враги мои и приблизиться побоятся».
На что госпожа Разумница отвечала: «Укрепления, — молвила она, — высокие башни и мощные стены цену имеют большую и труда берут много; когда же построены, то и гроша не стоят, если их не защищают верные люди, друзья старые и разумные. Поймите же, что главная сила всех военных укреплений, какие может завести человек богатый для своей защиты — это заслуженная любовь подданных и соседей. Ибо вот как говорит Туллий: «Одно есть войско непобедимое и необоримое — любовь к государю его приближенных и народа».
Теперь о третьем утверждении, где ваши старые и мудрые советники сказали, что не следует вам действовать сгоряча и поспешно, но готовиться и собираться с большим тщанием и рассудительностью; воистину сказали они слово мудрое и правдивое. Ибо Туллий говорит: «Во всех делах, прежде чем к ним приступить, нужна тщательная подготовка». Вот я и говорю, чтобы готовили вы месть, войну, битву, укрепление дома с великой рассудительностью. Ибо Туллий говорит, что долгая подготовка к битве дает скорую победу. И Кассиодор говорит, что войско сильнее, если заранее готово.
Ну а теперь скажем о совете ваших соседей, которые почитают вас, вас же не любя, старых врагов, с которыми вы примирились, льстецов, кои по секрету давали вам одни советы, а вслух — другие, а также молодых людей, что вам советовали немедленно начать войну и отомстить врагам. Сударь, я уже говорила, что вы жестоко ошиблись, пригласив подобных людей на совет, что и подтверждается. Но теперь поговорим о самом деле. Приступить к нему лучше согласно учению Туллия. «Правду» в этом деле искать не придется, ибо вам известно, кто вам нанес оскорбление и ущерб, и сколько их было, и как они учинили все это бесчинство и зло. После же этого рассудим о том, что Туллий упоминает вторым и называет это «согласие» или «соответствие», а именно, кто были те, и сколько их было, что согласились с этим решением и с вашим желанием скорой мести. И давайте также рассмотрим, кто были те, и сколько их было, что согласились с вашими противниками. Ведь превосходно известно, кто согласился с вашим первым желанием. И несомненно, что те, кто советовал вам внезапно начать войну, вам не друзья. Давайте поглядим, кто же вам друг; ибо хотя вы богаты и знатны, вы одиноки; ибо нет у вас детей, кроме одной только дочери, ни братьев, ни кузенов, ни других близких родственников, дабы страх перед ними сдерживал ваших врагов. Также вам ведомо, что богатство ваше будет разделено между многими; когда же каждый свою часть получит, вряд ли кто-нибудь захочет отомстить за вашу смерть. А врагов ваших трое, и множество у них детей, братьев, кузенов и других близких родственников, и случись даже вам убить двоих или троих, всё в живых останется достаточно, чтобы отомстить за их смерть и убить вас. Да если бы и были ваши родственники сильнее и надежнее, чем родня ваших противников, все же ваши с вами лишь в отдаленном родстве, а у противников родственники близкие. Конечно, в этом отношении положение у них лучше вашего. Теперь давайте поразмыслим, обоснован ли совет тех, кто советовал вам совершить месть скорую. Конечно же нет; ибо и по праву, и по разуму никто не может наказывать, кроме судьи, в чьи обязанности сие входит; и никак не иначе, чем по закону ему полагается, должен он осуществлять месть — поспешно или по зрелом размышлении. И еще сообразно с тем, что Туллий именует «согласие» или «соответствие», надобно вам рассудить, соответствует ли ваша сила и власть желаниям вашим и советчиков. Конечно же нет; ибо несомненно, если уж об этом заговорили, что сделать по праву можем мы только одно-единственное: не мстить самим и своею властью. Итак, вам ясно, что силы ваши не годны и не соответствуют тому, чего вы хотите.
Теперь поразмыслим о третьем, о том, что Туллий называет «последовательностью». Следует понять, что отмщение, к которому вы стремитесь, будет иметь последствия: из него последует другая месть, опасность, война и прочее зло без конца и края, чего мы себе сейчас и представить не можем. А что касается четвертого, того, что Туллий называет «порождением», следует вам размыслить, что зло, которое вам сделали, породила ненависть ваших врагов, и от предпринятой мести произойдет новая месть, и много горя, и погибель имущества, как я сказала. Теперь, сударь, коснемся того, что Туллий называет «причиной» и что у него является последним. Вы должны понять, что зло, которое вам сделали, имеет определенные причины, которые люди ученые называют oriens, efficiens, causa longinqua и causa propinqua, то есть отдаленная причина и ближайшая причина. Ибо отдаленная причина — это всемогущий Бог, который есть причина всего; а ближайшая причина — в троих ваших врагах; причиной акцидентальной была месть, причиной материальной — пять ран вашей дочери, формальная причина — то, как враги ваши действовали, когда принесли лестницы и вошли в окна; причиной конечной было убить вашу дочь, и здесь они сделали все от них зависящее. Если же говорить о причине отдаленной, то есть к чему они в конце концов придут, или что с ними будет, то знать я этого не знаю, но по догадке и предположительно могу представить, что ждет их злой конец, ибо сказано в книге указов: «Редко, и то с большим трудом, удается привести к хорошему концу дело, которое плохо началось».
Теперь, сударь, ежели бы меня спросили, как Господь потерпел, что вам причинили такое зло и такое горе, то не могу я ответить точно и с уверенностью. Ибо говорит апостол, что мудрость и ведение Бога Всемогущего — бездна и богатство премудрости и уму человеческому непостижимы и неисследимы. Однако, гадательно и по предположению, думаю, что Господь, который всеведущ и праведен, попустил тому случиться по причине важной и справедливой. Имя твое — Мелибей — означает «пьющий мед». Слишком много вкусил ты медовой сладости богатства бренного, радостей и почестей сего мира, так что ты пьян ими и почти забыл Иисуса Христа, Создателя твоего; ты не почитал его так, как следовало бы, и не поступал по словам Овидия, что под медом, услаждающим твой вкус, скрыт яд, убивающий душу. И Соломон говорит: «Нашел ты мед — ешь, сколько тебе потребно, чтобы не пресытиться им и не изблевать его». И, возможно, Христос презрел тебя и отвернул от тебя лицо свое, и слух свой закрыл для слов милосердия, и также попустил он, чтобы ты понес наказание, подобающее твоему проступку. Ты согрешил против Господа нашего Иисуса Христа, ибо есть у человека три врага, а именно, плоть, дьявол и мир сей, и ты их добровольно впустил в свое сердце через окно твоего тела, и не защитился от их нападения и не избег искушения, так что ранили они твою душу пятью ранами, а именно смертными грехами, которые вошли тебе в сердце путем пяти чувств, подобно тому, как Господь пожелал и попустил троим твоим врагам войти через окна в дом твой и нанести такие же раны твоей дочери».
«Конечно, — молвил Мелибей, — я вижу ясно, что словами своими пытаешься ты убедить меня, чтобы я не мстил врагам, и показываешь опасность и зло, которые могут произойти из-за мести. Но ежели бы раздумывал каждый, какие опасности и несчастья могут произойти при мщении, никто никогда бы и не мстил, а сие было бы злом; ибо наказание уничтожает зло и удаляет людей дурных от людей добрых. И те, у кого есть воля ко злу, сдерживают себя в своих дурных замыслах, когда видят воздаяние и кары, постигшие преступных».1
«И более того скажу: как человеку грешно мстить, так же и судье грешно не воздать преступнику по заслугам. Ибо Сенека говорит: «Тот хозяин хорош, что способствует исправлению нерадивых». И Кассиодор говорит: «Человек боится сделать опрометчивый поступок, когда знает, что это не понравится судьям и властям предержащим». А другой говорит: «Судья, боящийся судить праведно, плодит беззаконных». И святой апостол Павел пишет в своем Послании к Римлянам: «Судья же не бери меч свой без нужды, но для наказания бунтовщиков и злодеев и для защиты людей добрых». Если хочешь расправиться с врагами, то пойди и обратись к судьям, что имеют право их судить, и судья накажет их, как в законе требуется и предусматривается». — «Нет! — молвил Мелибей, — такое отмщение совсем мне не по душе. Я размышляю сейчас и рассуждаю так, что удача не оставляла меня с самого детства и провела меня через множество узких мест; теперь попрошу я, чтобы она с Божьей помощью помогла мне отомстить за мой позор».
— Сударь, — молвила Разумница, — если вы послушаете моего совета, то ни в коем случае не станете злоупотреблять удачей и не вверите ей свой лук, по слову Сенеки; ибо от того, что делается неразумно или из расчета на удачу, никогда не ждите добра. И тот же Сенека говорит, что чем ярче блестит и сияет удача, тем быстрей и непреложней ее закат. Так что не верьте ей, ибо нет в ней ни надежности, ни постоянства; и когда ждешь и надеешься на ее помощь, предаст она и обманет. И раз уж баловала она вас, как вы говорите, с самого детства, то, я бы сказала, тем более следует отбросить веру в нее и в ее мудрость. Ибо Сенека говорит: «Если Удача человека балует, лишает она его разума». Теперь: если уж так вы жаждете и желаете мести, а месть по закону и по суду вам неугодна, а месть в надежде на удачу неверна и опасна, то нет для вас иного средства, как обратиться к Высшему Судии, который карает всякий проступок и всякое зло; и Он отомстит за вас, в чем сам Он свидетель, когда говорит: «Мне отмщение, и Аз воздам». Мелибей отвечал: «Если не отомщу я тем, кто сотворил мне это злодеяние, то тем самым побужу я их и призову я их, как и всех других, творить мне злодеяния новые. Ибо написано: «Если не отомстил за старое зло, то этим призываешь ты врага сделать новое». И тогда, терпения моего ради, столько мне люди сделают зла, что его уже невозможно будет вынести и придется прибегнуть к помощи закона. Ибо люди говорят, что от долготерпения падет на тебя столько страданий, что и не вынести». — «Верно, — молвила Разумница, — я соглашусь с вами, что слишком многое терпеть дурно; но не следует же из этого, что каждый, кому сделали зло, должен мстить. Ибо только судьям полагается и подобает карать ущерб и злодеяние; и под властями, которых вы упомянули, должно понимать только судей; ибо если они оставляют без наказания зло и беззаконие, то этим не призывают, а прямо приказывают творить новое зло. Также говорит мудрец: «Не исправляющий грешника сим приказывает ему грешить дальше». А ежели судьи и правители какой-нибудь страны будут попустительствовать злодеям и беззаконникам, то, с течением времени, попустительство это приведет к тому, что те вытеснят судей и правителей с их мест и, в конце концов, лишат всякой власти. Но положим, что вам дозволено мстить, и вот говорю я, что нет у вас сейчас ни власти, ни силы для этого; ибо если сравните вы свои силы с силами ваших противников, то во многих отношениях, как я вам уже показала, найдете вы их положение предпочтительнее вашего; а посему и говорю я, что в настоящий момент следует вам терпеть и сдерживаться.
Более того, как хорошо вам известно, по пословице, бороться с тем, кто сильнее тебя и знатнее — безумно, бороться с равным себе — опасно, а бороться со слабейшим — глупо; посему всякой борьбы следует избегать. Ибо говорит Соломон: «Честь для человека — отстать от ссоры». А ежели произойдет и случится, что причинит тебе горе человек более знатный и сильный, то старайся и заботься, как бы помочь этому горю, а не как бы отомстить. Ибо Сенека говорит: «Большой опасности подвергается тот, кто борется с сильнейшим». А Катон говорит: «Если человек более знатный и высокопоставленный или более сильный, чем ты, обидит тебя, стерпи; ибо тот, кто однажды тебя обидел, может в другой раз помочь и защитить тебя».
Вот представила я дело так, что у вас есть и сила, и право мстить; и говорю, что очень и очень многое должно удержать вас от мщения и склонить к тому, чтобы стерпеть зло, вам причиненное. Первое, вспомните недостатки, присущие вам самому, те, за которые Господь и послал вам сие бедствие, как я уже говорила. Ибо говорит поэт: «Нам следует терпеливо сносить бедствия, нас постигающие, как подумаем, что мы их заслужили». И святой Григорий говорит, что если человек подумает, сколько у него недостатков и сколько грехов, то страдания и превратности судьбы покажутся ему легче. И насколько горше и тяжелее покажутся ему собственные грехи, тем легче и мягче покажется ему его страдание. И также подобает склонять и нудить свое сердце перенять терпение Господа нашего, как говорит в своих посланиях апостол Петр: «Христос, — говорит он, — пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его: Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах его; будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал». Великое терпение, которое проявили святые, кои теперь в раю, в бедствиях, которые они выносили безвинно и незаслуженно, также должны подвигнуть вас к терпению. Более того, вы должны принудить себя терпеть, помышляя о том, что беды мирские придут и уйдут, а радость, которую заслужит человек своим терпением, вечная; как говорит апостол в своем Послании, радость Господня, говорит он, вечная, то есть никогда не кончается. Также помните и никогда не забывайте, что тот, кто ни сам терпения не имеет, ни в других его не ценит, несомненно, человек неученый и невоспитанный. Ибо говорит Соломон, что и ученость, и разум человека познается по терпеливости. А в другом месте он говорит: «Тот, у кого есть терпение, весьма разумен». И тот же Соломон говорит, что «вспыльчивый человек возбуждает раздор, а терпеливый утишает распрю». Также говорит он: «Долготерпеливый лучше храброго, и владеющий собою лучше завоевателя города». И потому говорит святой Иаков в своем Послании: «Терпение — великая добродетель и совершенство».
«Разумеется, — молвил Мелибей, — согласен я с вами, госпожа Разумница, что терпение — великая добродетель и совершенство; но не у всех людей есть то достоинство, которого ты ищешь, и я не из числа совершенных; ибо не узнает мое сердце покоя, покуда не отомщу. Пусть было опасно врагам моим совершать злодеянье и мстить мне; но не посмотрели они на опасность и исполнили свое злое намерение, а посему, как мне кажется, нельзя меня упрекнуть, что я подвергну себя небольшой опасности и отомщу за себя, хоть и пойду я на такую крайность, дабы одним безрассудством отомстить за другое».
— Ах, — молвила госпожа Разумница, — вы всё говорите о том, чего вам хочется и желается; но ни в коем случае не следует делать ни крайностей, ни безрассудств ради мести. Ибо Кассиодор говорит, что тот, кто свершает безрассудство в отместку, делает такое же зло, как и тот, кто совершил безрассудство первым. Посему карать обидчика надо по праву, то есть по закону, а не в пылу безрассудства. А ежели вы хотите отомстить за безрассудный поступок своих противников как-то иначе, то это грех. И поэтому говорит Сенека, что никогда никому не удается покарать за беззаконие беззаконием. А если вы скажете, что прав человек, отвечающий на насилие насилием и на удар ударом, то, разумеется, речь ваша справедлива, ежели отвечают сразу на месте, без промедления и задержки, и сие не месть, а самозащита. Но подобает человеку и при самозащите проявлять сдержанность, чтобы не дать повода для упреков в чрезмерной пылкости и безрассудстве. Свидетель Бог! вы же сами знаете, что сейчас-то вы собираетесь не защищаться, а мстить; и, по-видимому, не собираетесь вы делать это разумно; посему, думается мне, побольше терпения вам бы не помешало. Ибо говорит Соломон: «Гневливый пусть терпит наказание». «Разумеется, — молвил Мелибей, — я согласен с вами, что если человек нетерпелив и гневен по причине, к нему не относящейся и его не касающейся, то и не диво, что сие ему во вред. Ибо и закон говорит, что тот виновен, кто вмешивается и встревает в дела, к нему не относящиеся. И Соломон говорит: «Хватает чужого пса за уши, кто, проходя мимо, вмешивается в чужую ссору», ибо как укусит чужой пес того, кто берет его за уши, то столь же заслуженно поплатится тот, кто по несдержанности вмешивается во вражду других людей, когда сие его не касается. Но вам ведь известно, что дело сие, то есть мое злосчастие и моя печаль, касаются меня весьма близко. А посему не диво, что я в гневе; и (будь на то воля Господня) не вижу я, какой бы из этого вышел для меня вред, ежели бы я отомстил; ибо я богаче и могущественнее моих врагов; а всем ведомо, что деньгами и богатством все в мире управляется. И Соломон говорит, что «за все отвечает серебро».
Когда услыхала Разумница, как муж ее хвалится имуществом своим и богатством и хулит силу своих противников, заговорила она и сказала так: «Разумеется, сударь, согласна я, что вы богаты и могущественны, и что богатство впрок тому, кто честно его добыл и умеет им хорошо распорядиться. Ибо как тело человеческое не живет без души, так и сам человек не может жить без бренных сокровищ, и богатством можно приобрести много друзей. И посему говорит Памфил: «Если дочь пастуха, — говорит он, — богата, то может она выбирать себе мужа из тысячи; ибо из тысячи лишь один не отвергнет ее и не покинет». И также Памфил говорит: «Когда ты счастлив, то есть богат, то найдешь ты бессчетно друзей и товарищей; а если изменит тебе счастье и станешь ты беден, то прощай, дружба, ибо останешься одиноким и заброшенным, и общества тебе не будет, кроме общества бедняков». И более того говорит Памфил: что того, кто по происхождению раб или холоп, богатство делает знатным и благородным. И подобно тому как богатство приносит много всяческих благ, так с бедностью приходит много различных зол; ибо крайняя бедность принуждает человека ко многим беззакониям. И посему называет Кассиодор бедность матерью развалин, — то есть матерью распада и разложения. И потому говорит Петр Альфонси: «Одна из величайших превратностей этого мира — когда человека по рождению свободного принудит бедность питаться милостыней его врагов». И то же говорит Иннокентий в одной из своих книг: что горька и зла участь нищего, ибо если не просит он, то умирает от голода, а если просит — то от стыда; и все же нужда заставляет его просить. А посему говорит Соломон, что «лучше смерть, нежели горестная жизнь». И о том же говорит Соломон, что лучше умереть смертью лютою, чем просить милостыню».
Все сии доводы, которые я сейчас вам привела, и еще многие, которые я могла бы привести, несомненно, показывают, что богатство — благо для тех, кто честно его приобрел и для тех, кто разумно им пользуется; а посему покажу я вам, как следует вести себя, приобретая богатство, и как его использовать. Первое, не следует его сильно желать, но приобретать его постепенно и не слишком поспешно, ибо человек, слишком сильно жаждущий богатства, может предаться воровству, да и всем другим порокам. А посему говорит Соломон: «А кто спешит разбогатеть, не останется праведен». Также говорит он, что богатство, которое быстро пришло к человеку, быстро истощается, а богатство, собираемое понемногу, растет и умножается. И подобает, сударь, приобретать богатство разумом и трудом к своей выгоде и не причиняя никому ни зла, ни ущерба. Ибо закон говорит, что не сделаешься богатым в ущерб другому, то есть, что ни по природе, ни по праву не позволено одним богатеть за счет других. Туллий говорит, что ни горе, ни страх смерти и ничто другое, что с человеком может случиться, не так противно природе, как получение выгоды за чужой счет. Пусть людям большим и знатным достается богатство куда как легко; ты же не уменьшай своих доходов ни ленью, ни медлительностью, и сложа руки отнюдь не сиди. Ибо говорит Соломон, что «праздность научила многому худому». И тот же Соломон говорит, что тот, кто возделывает землю свою, будет есть хлеб, а праздный, не имеющий ни работы, ни занятия, впадет в бедность и умрет от голода. И тот, кто ленив и празден, не найдет времени даже для того, чтобы получить доход. Ибо один стихотворец говорит, что ленивый зимой оправдывается тем, что холодно, а летом тем, что жарко. И по этой причине говорит Катон: «Не дремли и не спи много, ибо отдых порождает и вскармливает много пороков». И потому говорит святой Иеро- ним: «Творите добро, чтобы диавол, враг наш, не нашел вас праздными; ибо нелегко диаволу привлечь того, кто занят добрыми делами, к делам злым». Так что в приобретении богатства следует избегать праздности. А после должно использовать богатство, приобретенное собственным умом и трудом, таким образом, чтобы не прослыть у людей ни скрягою, ни мотом, то есть глупо тратящим деньги. Ибо как осуждают люди скупого человека за его жадность и скаредность, также осуждают и того, кто тратит слишком много. И посему говорит Катон: «Используй богатство свое, какое приобрел, так, чтобы люди не имели повода называть тебя ни нищим, ни скаредом; ибо великий срам для человека иметь при богатом кошельке скаредное сердце». Он также сказал: «Имущество, которое ты приобрел, используй размеренно, то есть трать его в меру; ибо кто расточит и промотает добро свое, когда ничего у него не останется, норовит отнять у другого». Итак, призываю вас избегать скупости, но использовать свое богатство так, чтобы люди не говорили, что вы закопали его в землю, но что вы им владеете и распоряжаетесь. Ибо мудрый упрекает скупого, говоря сии два стиха: «Куда и зачем хоронит человек богатство по великой скупости, и зная, что умрет, ибо таков конец всех человеков? И для какой причины прилипает он к нему и прикипает так прочно, что весь его разум бессилен оторвать его от богатства, хотя знает, или должен знать, что когда умрет, ничего не унесет с собою?» А потому говорит святой Августин, что алчный подобен аду, ибо чем больше пожирает, тем больше жаждет пожрать и проглотить. И подобно тому, как будете вы избегать славы алчного или скаредного, также должны вы держаться и вести себя таким образом, чтобы не называли вас и неразумным транжиром. Посему говорит Туллий: «Имущество не надо запирать так крепко, чтобы доброта не могла открыть его», то есть надо, чтобы те, кто в большой нужде, могли получить помощь, «и нельзя держать его настолько на виду, чтобы оно было доступно всем».
К тому же, и собирая богатство, и используя его, следует всегда держать в сердце своем сих трех, именно, Господа, совесть и доброе имя. Во-первых, надобно иметь Бога в сердце и ни за какое богатство не делать того, что может Ему не понравиться, ибо Он творец твой и создатель. Ибо, по слову Соломона, лучше иметь мало имущества и любовь Божию, чем иметь много добра и сокровищ, а любовь Господа потерять. И пророк говорит: «Малое у праведника лучше богатств многих нечестивых». И более скажу, что всегда, домогаясь приобрести богатство, должно приобретать его с чистой совестью. И апостол говорит, что нет в мире выше награды, чем когда совесть наша хорошо свидетельствует о нас. И мудрец говорит: «Человек хорош, если нет греха у него на совести». Далее, приобретая богатство и используя его, всегда надо стараться и следить, чтобы сберечь свое доброе имя. Ибо Соломон говорит: «Доброе имя лучше большого богатства». А посему он и в другом месте говорит: «Ревнуй более всего, — говорит Соломон, — о том, чтобы сохранить друга и доброе имя, ибо они пребудут с тобой дольше, чем любое сокровище, каким бы драгоценным оно ни было». И ведомо, что нельзя называть порядочным человеком, кто, после Бога и совести, прежде всего остального не ревнует об имени своем. И Кассиодор говорит, что сие есть признак человека доброго и порядочного, или сердца благородного, если любо ему и желанно иметь доброе имя. А посему говорит святой Августин, что существуют две вещи необходимые: сии суть чистая совесть и добрая слава; то есть чистая совесть для себя, а добрая слава у твоих соседей — для других. А тот, кто так высоко ценит чистую совесть, что презирает и ни во что не ставит честь и доброе имя и о доброй славе не заботится — он всего лишь грубый невежа.
Теперь, сударь, поведала я вам, что вы должны делать, приобретая богатство и как вы должны его использовать; вижу я, что в расчете на свое богатство рветесь вы в бой. Советую я вам не начинать войны в расчете на ваше богатство, ибо его на войну недостанет. А посему говорит философ: «Желающий войны любой ценой никогда не будет знать достатка; ибо чем он богаче, тем больше ему придется потратить, чтобы доставить себе честь и победу». И Соломон говорит: «Умножается имущество, умножаются и потребляющие его». И, сударь мой, будь даже так, что за свое богатство сможете вы выставить большое войско, — все равно не подобает и не следует начинать войну, когда и живя в мире можно иметь и почет, и доход; ибо победа в битвах в мире сем зависит не от числа и количества войска, ни от мужества людского, но находится в руках всемогущего Бога. И Иуда Маккавей, который был рыцарь Господень, когда пришлось ему биться с врагами, у которых войско было больше числом и силою превосходило войско Маккавеево, воодушевил свой маленький народ, говоря: «Легко и многим попасть в руки немногих, и у Бога Небесного нет различия, многими ли спасти, или немногими; ибо не от множества войск бывает победа на войне, но с неба приходит сила». Также, сударь, поскольку никто не может быть уверен, что он достоин победы, по слову Соломона, посему каждый человек должен весьма опасаться начать войну. И поскольку в бою случается множество непредвиденного и опасного — а иной раз и великого человека убивают так же, как и малого; и, как написано во II Книге Царств, дела войны опасны и нет в них ничего верного, «ибо меч поядает иногда того, иногда сего»; и поскольку война весьма опасна, — следует избегать ее, насколько это пристойно. Ибо правду говорит Соломон: «Кто любит опасность, тот впадает в нее».
После того, как госпожа Разумница все сие сказала, ответил ей Мелибей, говоря: «Вижу я, сударыня, по прекрасным вашим словам и доводам, которые вы привели, что война вам совершенно не по нраву; но не услышал я еще от вас совета, как же мне в таком случае быть!» — «Разумеется, — молвила она, — что советую я вам примириться с вашими противниками и заключить с ними мир. Ибо святой Иаков говорит в своих посланиях, что «согласием поднимается и малое государство, раздором рушится и самое великое». И вы тоже прекрасно знаете, что одно из величайших благ на свете — единство и мир. А посему говорит Господь наш Иисус Христос ученикам своим так: «Блаженны миротворцы, ибо они сынами Божьими нарекутся». — «А! — молвил Мелибей, — теперь мне понятно, что не дорога вам ни честь моя, ни добрая слава! Ибо ведь прекрасно вы знаете, что противники мои начали этот разбой и раздор своей наглостью, и превосходно вам известно, что не просят они меня ни о мире, ни о примирении; так не думаете ли вы, что я сам смиренно запрошу у них пощады?! Воистину, это не принесло бы мне чести; ибо верно люди говорят, что как великая гордость вызывает презрение, так и излишняя кротость и смирение непомерное». Тогда начала дама Разумница выказывать признаки гнева и сказала: «Бог вам судья, сударь! Конечно же мне дорога и ваша честь, и ваша выгода, как мои собственные, и всегда были дороги, и не можете вы это отрицать; и уж если я сказала, что вам следует стремиться к миру и примирению, то не так уж и ошибаюсь, и слова мои сказаны кстати. Ибо говорит мудрец: «Раздор начинается с другого, но примирение начинается с тебя самого». И пророк говорит: «Уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и следуй за ним». Но не говорит он, что скорее вы должны искать у врагов своих мира, чем они у вас; ибо прекрасно я знаю, что вы столь жестокосерды, что ради меня ничего не сделаете; а Соломон говорит: «Кто ожесточает сердце свое, тот попадет в беду».
Когда увидел Мелибей, что госпожа Разумница выказала признаки гнева, то ответил так: «Сударыня, молю вас не быть столь немилосердной к тому, что я говорю, ибо вам ведомо, что сердит я и разгневан, и что сие не диво; а в гневе человек толком не знает, ни что он делает, ни что говорит. Посему говорит пророк, что гнев застилает глаза. Но прошу вас говорить со мною и давать мне те советы, какие сочтете нужным, ибо я готов сделать точно так, как вы пожелаете. И если вы упрекаете меня в неразумии, то я еще более склонен любить вас и восхвалять. Ибо Соломон говорит, что «обличающий человека найдет потом большую приязнь, нежели тот, кто льстит языком». Тогда ответила госпожа Разумница: «Решилась я выказать неодобрение только для вящей вашей пользы. Ибо Соломон говорит, что более достойно упрекать и обличать неразумного, выказывая гнев, чем восхвалять его проступки и втайне смеяться над глупостью его. И после тот же Соломон говорит, что глядя на лицо опечаленное, то есть, видя горестное лица выражение, глупец изменяется и исправляется». Тогда сказал Мелибей: «Нет у меня возражений на все те прекрасные доводы, какие вы мне представляете и приводите; выразите же кратко свою волю и советы ваши; я готов все выполнить».
Тогда госпожа Разумница открыла ему свою волю и советов своих не утаила. «Я советую вам, — молвила она, — превыше всего, чтобы вы примирились с Богом и заключили мир с милосердием Господним; ибо как я вам уже сказала, Бог попустил вам испытать сии превратности и ранил чувства ваши; и ежели вы сделаете по-моему, Бог пришлет к вам ваших противников и заставит пасть вам в ноги и с готовностью выполнить волю вашу и ваши повеления. Ибо говорит Соломон: «Когда человек Богу угоден и любезен, то меняет Он сердца врагов его и вынуждает их искать у него мира и благоволения». И молю вас разрешить мне тайно поговорить с вашими врагами, ибо им не следует знать, что вы на это согласились и этого хотите, когда же я узнаю их намерения и желанья, то буду давать вам советы с большей уверенностью».
«Сударыня, — молвил Мелибей, — делайте все, как вы находите и считаете нужным, ибо я полностью предаюсь вашей воле и попечению». Тогда госпожа Разумница, увидевши добрую волю своего мужа, поразмыслила и посовещалась сама с собою, как бы привести это дело к хорошему заключению и к благому концу. И когда настало подходящее время, то послала она за этими врагами, чтобы пришли они встретиться с нею в тайном месте; там она мудро им показала, какое благо дает мир и какие опасности и вред приносит война; и сказала им, в манере красноречивой и пристойной, как следует им глубоко раскаяться в том зле и ущербе.что причинили они Мелибею, ее господину, ей самой и дочери ее. И когда выслушали те сии достойные слова госпожи Разумницы, то столь были поражены и обрадованы, так возликовали, что дивно рассказать. «О сударыня, — молвили они, — вы дали нам «благословение благости», по слову пророка Давида, ибо примирение, которого мы никоим образом не заслуживаем, но должны добиваться с великим раскаянием и смирением, вы нам по неизреченной доброте своей даруете. Теперь видим мы, что воистину мудр Соломон, ибо он говорит, что «сладкие уста умножат друзей, и доброречивый язык умножит приязнь». Разумеется, — молвили они, — поручаем мы дела наши и пути наши всецело вашей благой воле и готовы слушаться слов и повелений господина Мелибея. А посему, милостивая государыня, просим вас и умоляем, со всем смирением, ежели возможно, воплотить в дело прекрасные ваши слова. Ибо знаем мы и помним, что нанесли мы господину Мелибею оскорбление и обиду неразумные и безмерные, так что не в нашей власти их возместить; и посему обязуемся и обещаемся мы, равно как и друзья наши, выполнять его повеления и его волю. Но, вероятно, его гнев и горе из-за нашего злодеяния столь велики, что назначит он нам наказание, которого мы ни снести, ни стерпеть не в силах, а посему, благородная госпожа, взываем мы к женственной вашей жалости, и просим рассудить это дело так, чтобы ни нас, ни друзей наших не погубили последствия нашего безрассудства». — «Разумеется, — сказала госпожа Разумница, — весьма тягостно и опасно вверяться как правосудию, так и врагу. Ибо Соломон говорит: «Послушайте меня, князья народа, и внимайте, начальники собрания: ни сыну, ни жене, ни брату, ни другу не давай власти над тобою при жизни твоей». А теперь, так как он утверждает, что нельзя давать над собой власти ни брату, ни другу, то еще важнее не давать над собою власти своим врагам. И тем не менее, советую вам не опасаться моего господина, ибо знаю хорошо и ведаю истинно, что он милосерд и кроток, щедр, благороден и совсем не скуп и не алчен; ибо ничто ему в мире не дорого, кроме чести и уважения. И более того, знаю я и вас уверяю, что в этом тягостном деле ничего он не предпримет, не посоветовавшись со мною; я же буду действовать так, что, по милости Господней, мы с вами примиримся». Тогда сказали они в один голос: «Честная госпожа! отдаем себя и добро свое полностью в ваше распоряжение и на ваше усмотрение, и готовы явиться в любой день, какой вы, благородная госпожа, назначите, чтобы заключить договор и взять на себя обязательства, какие вам заблагорассудится и будет угодно, дабы выполнить волю вашу и господина Мелибея». И когда госпожа Разумница услыхала ответы сих людей, просила она их столь же тайно удалиться, а сама возвратилась к господину своему Мелибею и поведала ему, что нашла его врагов искренне раскаявшимися и смиренно осознавшими всю низость грехов своих и преступлений, и как они готовы все снести и молят и просят его о снисхождении и пощаде.
Сказал тогда Мелибей: «Тот достоин снисхождения и прощения своим грехам, кто не ищет им оправдания, а признает их и раскаивается, прося милосердия. Ибо Сенека говорит: «Там отпущение и прощение, где признание, ибо признание соседствует с невинностью», и в другом месте он говорит: «Тот, кто стыдится своего греха, тем самым признается в нем». И посему соглашаюсь я и подтверждаю, что хочу мира, но хорошо бы сделать это не без ведома и согласия наших друзей». Тогда Разумница весьма возвеселилась и обрадовалась, и сказала: «Разумеется, сударь; вы хорошо и верно рассудили; ибо как с совета и согласия друзей решились вы на месть и войну, так же без совещания с ними не должны вы соглашаться на мир с вашими врагами. Ибо закон говорит: «Лучше всего когда кто связал обетом, тот от него и разрешит». И тогда госпожа Разумница, без задержки и отсрочки, послала сразу за теми родственниками и друзьями, которые были верными и мудрыми, и рассказала им по порядку, в присутствии Мелибея, все это дело, как выше сообщалось и указывалось; и просила их, чтобы решили они и посоветовали, что в таком случае лучше всего предпринять. И когда Мелибеевы друзья порассудили и поразмыслили об этом деле, и разобрались в нем со всей тщательностью, то вынесли свое решение и дали такой совет, чтобы стремиться к миру и спокойствию и что Мелибей от чистого сердца может врагов своих простить и помиловать.
И когда госпожа Разумница услыхала, что и господин ее Мелибей, и решения друзей его согласны с ее волею и намерениями, она дивно возрадовалась сердцем и сказала: «Есть такая старая пословица, которая говорит, что если можешь сделать доброе дело сегодня, то на завтра не откладывай; а посему советую вам послать к противникам вашим гонцов, чтобы они разумно и пристойно от вашего имени им сказали, что ежели они хотят договора о мире и согласии, то чтоб собрались без задержки и промедления предстать перед нами». Что и было сделано; и когда сии беззаконники, раскаивающиеся в своей глупости, то есть враги Мелибея, услыхали, что сказали им гонцы, то весьма возвеселились и возрадовались, и ответили смиренно и благостно, благодаря и славя господина Мелибея и его близких, и без промедления собрались вместе с гонцами, послушные повелению господина Мелибея. И сразу же пустились они в путь ко двору Мелибееву и взяли с собой некоторых верных своих друзей, дабы те за них постояли и поручились. И когда предстали они пред Мелибея, он сказал им такие слова: «Дело обстоит так, — молвил Мелибей, — и такова истина, что вы без причины и без повода, безрассудно и бестолково, причинили великое зло и вред мне, жене моей Разумнице и дочери моей, ибо беззаконно проникли в мой дом и сотворили такое бесчинство, что всякий согласится, что повинны вы смерти; а посему хочу я у вас узнать и проведать, оставляете ли вы кару, и наказание, и отмщение сего бесчинства на волю мою и жены моей госпожи Разумницы, или же нет». Тогда мудрейший из троих ответил от имени всех и сказал: «Сударь, — молвил он, — нам ведомо, что недостойны мы явиться ко двору такого знатного господина и человека почтенного, как вы, ибо мы совершили столь ужасную ошибку и нанесли такую обиду и оскорбление вашей милости, что воистину повинны смерти. Но зная великое ваше милосердие и благость, известные всему миру, мы отдаемся на милость вашего сиятельства и надеемся на ваше, милостивый государь, благоволение, и готовы исполнять все повеления ваши, дабы вы убедились, что от вашего милосердия укрепились мы в своем глубоком раскаянии и полном смирении, и даровали нам прощение за наш проступок, беззаконие наше и обиду. Ибо ведомо нам, что щедрость, милость ваша и милосердие простираются до такой доброты, которая перекрывает и покрывает ту порочность, до какой доходят все наши проступки и злодеяния; хотя провинились мы ужасно и непоправимо перед вашей светлостью». Тут Мелибей поднял их и весьма благосклонно принял их обязательства и клятвы и поручительства их друзей; и назначил им день, когда вновь прибыть ко двору его, дабы выслушать и принять, что Мелибей в этом деле решит и постановит; когда же сие было сделано, все вернулись по домам. И когда госпожа Разумница увидела, что время настало, то обратилась она к господину своему Мелибею и спросила, как хочет он покарать своих обидчиков. На что Мелибей ответил и сказал: «Разумеется, — молвил он, — что думаю и полагаю лишить их полностью имущества и навечно изгнать».
— Несомненно, — молвила госпожа Разумница, — это было бы приговором весьма жестоким и безрассудным. Ибо вы достаточно богаты и чужого добра вам не надобно; и легко можете вы приобрести славу человека алчного, а сего зла должен избегать каждый, ибо, по слову апостольскому, «корень всех зол есть сребролюбие». И потому лучше было бы для вас потерять столько своего имущества, сколько вы надеетесь подобным образом приобрести. Ибо лучше лишиться имущества, но с почетом, чем приобрести его позором и подлостью. А каждый должен в делах печься об имени своем. И не только беречь должен он свою добрую славу, но умножать и укреплять ее новыми заслугами, ибо писано, что старая слава стирается и проходит быстро, ежели не возобновляется и не поддерживается. Что же касается вашего решения изгнать своих врагов, то кажется мне это весьма безрассудным и суровым непомерно: подумайте, что ведь они дали вам полную власть казнить их и миловать. А ведь писано, что достоин потерять право тот, кто им злоупотребляет. Ежели бы вы наложили на них пеню по закону (хоть я и не думаю, что это следует сделать), то и тогда, возможно, осуществить сие не удалось бы, и привело бы это к войне, как раньше было. А посему, ежели хотите, чтобы люди вам подчинялись, то следует судить их более милостиво, то есть вынести более легкий приговор и решение более мягкое. Ибо писано: «Кто милостиво повелевает, тому охотнее подчиняются». И посему молю вас, при такой нужде и необходимости, укротить сердце свое. Ибо Сенека говорит, что кто победит себя, победит дважды. И Туллий говорит: «Качество, самое похвальное, самое достойное великого и прославленного мужа, — способность смягчаться и милосердие». И я умоляю вас, чтобы вы сейчас воздержались от мести, с тем чтобы добрая слава ваша возросла и укрепилась, а у людей был бы предлог и повод превозносить вашу снисходительность и милосердие, а у вас не было бы причины о содеянном пожалеть. Ибо Сенека говорит: «Тот победил позорно, кто о победе своей сожалеет». Посему молю вас впустить милосердие в сердце свое, потому и с тем, чтобы Господь всемогущий даровал вам прощение и пощаду на Страшном суде. Ибо святой Иаков говорит в своем послании: «Суд без милости не оказавшему милость».
Когда Мелибей услыхал сии доводы и рассуждения госпожи Разумницы и узнал мудрое ее учение, сердце его склонилось к тому, чего желала жена, и, рассудив, что намерения ее истинны, укрепился он в своем мнении и согласился с ее советами и решениями, и возблагодарил Бога, от коего исходит всякое благо, что тот послал ему столь разумную жену. И когда настал день, и враги его перед ним предстали, то говорил он с ними со всею добротой и сказал так: «Несмотря на то, что по гордыне вашей, по самомнению и безрассудству, и по неосмотрительности и невежеству, совершили вы проступок и нанесли мне обиду, однако, поскольку вижу я и покорность вашу и то, что раскаиваетесь вы и сокрушаетесь о своей вине, то подвигнуло меня сие проявить к вам милость и милосердие. Посему дарую вам пощаду, и прощаю вам полностью и безоговорочно все обиды, и весь вред, и все зло, что причинили вы мне и моим близким, уповая, что Господь в своей неизреченной милости простит нам, когда умрем, всё, чем согрешили мы против Него в бедственном сем мире; ибо нет сомнения, что сожалеем мы и раскаиваемся в своих прегрешениях, кои совершили пред очами Господа нашего, а Он столь щедр и милосерд, что простит нам прегрешенья и дарует нам благость вечную и бесконечную». Аминь.
Здесь кончается рассказ о Мелибее и даме Разумнице
- 1. Далее - слова Разумницы. См. Примечания.