В целом смысловую направленность раннесредневековой литературы определяла религиозно-церковная (клерикальная) традиция, использовавшая античную топику и имевшая ярко выраженный морально-дидактический характер, поскольку главной ее целью было наставление верующих на путь истинный.
Огромной популярностью пользовались жития святых. Ранние жития повествовали по преимуществу о мученичестве христианских праведников. В X в. складываются канон жанра, твердый тип героя (епископа, миссионера, девственницы и др.), обладавшего повторяющимся набором добродетелей, биографическая топика, а также формулы восхваления идеализируемого персонажа. «Спрос» на жития был так велик, что они довольно рано начали пересказываться и на народных языках. Таково, например, «Житие св. Алексея» (середина XI в.), где рассказывается о подвиге святости, совершенном знатным римским юношей Алексеем, который, презрев мирские блага и дав обет девственности, 17 лет провел вдали от дома, живя милостыней; вернувшись же неузнанным, прожил еще 17 лет при доме своего отца, творя молитвы и безропотно снося насмешки слуг; подвижничество героя открывается лишь после его смерти, а святость подтверждается тем, что одно только прикосновение к его мертвому телу исцеляет больных и увечных. Таким образом, важнейшей чертой житийной литературы является то, что наряду с дидактикой, выражавшей идеологию церкви, которая стремилась увлечь паству образцами праведной жизни, в жития активно проникал мотив чудес и чудотворства, отвечавший запросам народной религиозности, а вместе с ним — интерес к авантюрности и фантастике. Популярность житий привела к тому, что, с одной стороны, отрывки из них («легенды») читались в церквах во время богослужения, а с другой — сами рассказы о святых стали собираться в своды. Наиболее известный из них — «Золотая легенда» Якова Ворагинского (XIII в.), получившая распространение по всей средневековой Европе.