Малое Завещание
Полный список произведений и переводов Вийона
Перевод Ф. Мендельсона
I
В год века пятьдесят шестой
Я, Франсуа Вийон, школяр,
Бег мыслей придержав уздой
И в сердце укротив пожар,
Хочу свой стихотворный дар
Отдать на суд людской, — об этом
Писал Вегеций, мудр и стар,—
Воспользуюсь его советом!
II
В год названный, под рождество,
Глухою зимнею порой,
Когда в Париже все мертво,
Лишь ветра свист да волчий вой,
Когда все засветло домой
Ушли — в тепло, к огню спеша,
Решил покончить я с тюрьмой,
Где мучилась моя душа.
III
Пора! Терпеть уж нету сил:
Не вынесет душа живая!
Расстанусь с той, кого любил!
Я здесь ее не называю,
Но к мести праведной взываю
В тоске, в слезах и всех богов
Меня избавить умоляю
От этих тягостных оков.
IV
Ведь я так верил, так любил,
От слова каждого дрожал
И каждый взгляд ее ловил,
Пронзавший сердце, как кинжал!
Зачем я сразу не бежал
От чар ее, как от напасти?
Ведь я же видел все и знал,
Что с нею не видать мпе счастья!
V
Увы, мне душу полонил
Тот взор жестокий и неверный...
Напрасно я в тоске молил,
Томился в муке беспримерной,—
Она меня высокомерно
Отринула, не вняв мольбам.
Тогда я понял: дело скверно!
И вверил жизнь своим ногам.
VI
Чтоб не страдать превыше меры,
Осталось мые одно: бежать.
Прощайте! Путь держу к Анжеру!
Она не хочет мне отдать
Свою любовь,— чего ж мне ждать?
Довольно мне обид, обманов!
Я мученик любви, под стать
Героям рыцарских романов.
VII
И как ни тяжек мне уход,
Я ухожу, отравлен ядом
Жестокой ревности: придет
Другой, с подругой ляжет рядом,
Предастся радостным усладам
В лесу Булонском, под кустом...
Как велика моя досада,
Господь лишь ведает о том!
VIII
Но раз уж мне бежать судьба,
И возвращусь назад едва ли,—
Я человек, а плоть слаба,
И шкура тоже не из стали,
Да и бессмертья мне не дали,—
В чужие уходя края,
Всем, кто меня когда-то знали,
Наследство оставляю я.
IX
И с первых строк, размыслив здраво,
Во имя троицы святой
Свою я завещаю славу
Тебе, отец приемный мой,
Гийом Вийон! Ты был со мной
И добр, и полон снисхожденья.
Тебе — шатер мой боевой,
И герб, и все мои владенья!
X
Затем тебе, подруге милой,
Из-за которой вдаль бегу,
Кто радости меня лишила
И мысли спутала в мозгу,
Оставлю сердце. Не могу
Столь тяжкий груз в груди нести!
Оно погибло, я не лгу,—
За это бог ее прости!
XI
Затем почтенный Жан Корню,
А может быть, Итье Маршан,—
Обоих я равно ценю,—
Получит,— тот, кто меньше пьян,—
Кинжал мой острый. Был он сдан
В заклад за выпитое мною
Вино,— всего один стакан! —
Пусть выкупят своей мошною.
XII
Супругам Сент-Аман дарю
Я «Зебру», с коей ходит «Мул»;
Свой бриллиант отдам Бларрю;
Святейшую из папских булл,
В которой папа припугнул
Кюре-мздоимцев, оставляю
Тем, кто в нее не заглянул.
А я таких немало знаю.
XIII
Затем дарю Валэ Робэру,
Писцу Парижского суда,
Глупцу, ретивому не в меру,
Мои штаны, невесть когда
Заложенные,— не беда!
Пусть выкупит из «Трюмильер»
И перешьет их, коль нужда,
Своей Жаннетте де Мильер!
XIV
Сего почтеннейшего мужа
Хочу я сделать поумней,
А потому дарю ему же
Труд Идиотуса, ей-ей,
Полезный и для наших дней:
«Искусство памяти», бывало,
И не таких замшелых пней
От благоглупостей спасало!
XV
Глупцы, мы знаем, небогаты,
Поэтому прошу продать
Мой шлем и рыцарские латы,
А выручку ему отдать.
Чтоб на ноги Робэру встать
И...— не завидуйте, однако! —
Отныне кляузы писать
На паперти святого Жака.
XVI
Мои наряды без остатка
Кардону Жаку отдаю,
А чтобы ел и пил он сладко,—
Вина отменного бадью,
На завтрак - жирную свинью,
На ужин — карасей из леса,
А чтоб не разжирел, даю
Два разорительных процесса.
XVII
Затем оставлю дворянину
Ренье де Моптиньи трех псов,
Рагьеру Жану — половину
Моих доходов и... долгов;
Ему же франков сто готов
Я дать. Но только где их взять?
Нельзя же для своих дружков
Родню безбожно обделять.
XVIII
Затем получит де Гриньи
Бисетра замок укрепленный,
Шесть псов — не то, что Монтиньи! —
И башню славную Нижона,
Чтоб в ней укрыться от Мутона,
Грозящего ему судом,
Ну а Мутона в честь закона
Пускай попотчуют кнутом!
XIX
А водопой Попэн я дам
Рагьеру Жаку. Пусть напьется
Сей пьяница хотя бы там
И о закуске не печется —
В харчевне «Шишка» все найдется:
Крольчишка, груши, стол, кровать,
И для гостей очаг зажжется,-
Там можно славно пировать!
XX
Затем дарю без сожаленья
Мотэну Жану, сей свинье,
В темнице годы заточенья,
А пытки — Пьеру Базанье.
Дабы мой прокурор Фурнье
Во время зимних холодов
Не замерзал в своем рванье,
Мое отдать ему готов.
XXI
Затем я завещаю Жану
Трувэ три славных кабака:
«Корову», «Жирного барана»
И «Круторогого быка».
А если кто у мясника
Угнать захочет это стадо,
Пускай повесят дурака,
Чтоб не хватал, чего не надо!
XXII
Начальник стражи городской
Получит «Шлем», презент отменный,
А стражникам, что в тьме ночной
Носами тычутся о стены,
Я завещаю дар бесценный —
Ночной притон «Три фонаря»,
Но с оговоркой непременной:
Чтоб нас не забирали зря!
XXIII
Затем... но что мне дать Маршану?
Ему ля Барр слывет отцом,
Да, видно, согрешил он спьяну:
Маршан, увы, не стал купцом!
Дарю ему мешок с сенцом,—
На этом ложе досветла
Он может прыгать вниз лицом,
Раз нет иного ремесла.
XXIV
Затем пускай Шолет и Лу
Поймают утку на двоих
И живо спрячут под полу,
Чтоб стража не поймала их.
Еще охапку дров сухих
Оставлю им, а также сала
И пару башмаков худых,
Коль этого им будет мало.
XXV
Затем — с ростовщиками кроток
Я здесь желаю наградить
Трех бедных маленьких сироток.
Им нечем даже стыд прикрыть!
Что будут есть? Что будут пить?
Как проживут бедняги зиму?
Придется, видно, подарить
Все то, что им необходимо.
XXVI
Ну что ж, скупиться я не стану!
Всем — Госсуэну-бедняку,
Марсо и добряку Лорану —
Я подарю по тумаку
И на харчи — по медяку:
Состарюсь я, пройдут года,
Мне будет сладко, старику,
Об этом вспомнить иногда.
XXVII
Затем ученый титул мой,
Что мне присвоила Сорбонна,
Оставлю с легкою душой
Двум школярам необученным,—
Пусть помнят доброту Вийона!
Поддержит их подарок сей:
Бедняги бродят по притонам
Голее дождевых червей.
XXVIII
Зовут их мэтр Котэн Гийом
И мэтр Тибо Витри. Отныне
Пусть благоденствуют вдвоем,
Молитвы шепчут по-латыни,
Постятся, как святой в пустыне,
Ночуют в доме у Гельдри,—
Ведь он готов любой скотине
Кров предоставить до зари!
XXIX
Всю улицу Сент-Антуана
Решил я им же подарить,
И в довершенье — два стакана:
Вот Сена — вволю могут пить!
А голубкам, попавшим в сеть
Закона,— нету доли злее,—
Желаю: если уж висеть,
То у тюремщицы на шее!
XXX
Затем приютам и больницам
Свою каморку я дарю,
А тем, кто в дым успел упиться,—
Под каждый глаз по фонарю:
Быть может, путь к монастырю
Отыщут хоть тогда бедняги,
Привыкшие встречать зарю
Кто в подворотне, кто в овраге,
XXXI
Чтоб каждый получил свое,
Я оставляю вместо платы
Портному - все мое тряпье,
Сапожнику — его заплаты,
Цирюльнику — дар небогатый:
Все, что с меня успел он сбрить.
Я всем им задолжал когда-то,
Теперь приходится платить...
XXXII
Затем монахам-попрошайкам,
Монашкам-нищенкам с крестом,
Как богомольная хозяйка,
Дарю заплывшего жирком
Гуся и зайца с чесноком,—
Пускай нажрутся до отвала
И досыта клянут потом
Греховность пирогов и сала.
XXXIII
Клюку паломника даю
Ля Гарду Жану,- не жалею!
Горчицу скисшую свою
Пусть перемешивает ею.
А тем, кто, псов голодных злее,
За мною гнался по пятам,
Чтоб мне петлю надеть на шею,
Я даже этого не дам!
XXXIV
Затем Мербефу и Лувье
Дарю яиц протухших меру,
А сторожу прудов Гувье,
Сквалыге Руссевилю Пьеру,
Чтоб он, по моему примеру,
Освободился от долгов,
Я оставляю не химеру,
А деньги Принца Дураков.
XXXV
Уже усталый, полусонный,
Так я писал и диктовал,
Пока вдруг колокол Сорбонны
В тиши ночной не прозвучал:
Девятый час он отбивал,
К молитве звал и покаянью,—
Тогда и я молиться стал,
Прочь отложив свои писанья.
XXXVI
Но за молитвой сбился я,
Как будто мысли мне сковало,—
Не от излишнего питья,
Нет: Дама Память отобрала
Оппинативный род сначала,
Затем весь род коллатеральный,
Все категории смешала,
В ларь спрятав интеллектуальный
XXXVII
Суждений вид эстимативный,
Что перспективу нам дает,
Симилятивный, формативный,
Без коих в голове разброд
И мысли задом наперед
Бегут в смятении... О, горе!
Сам Аристотель не вернет
Мне этих мудрых категорий.
XXXVIII
А чувства, как на грех, проснулись;
Затем — фантазия; за ней
Все органы вдруг встрепенулись!
Лишь тот, который всех важней,
Не стал ни толще, ни длинней,—
Вот доказательство прямое
Смятения души моей
И связи чувств между собою!
XXXIX
Тут мысли спутались в клубок
И разум мой вконец затмило.
Я дописать строки не мог:
Замерзли у меня чернила,
Порывом ветра погасило
Свечу,— хотел огонь я вздуть,
Да где уж там! И через силу
Впотьмах кончаю как-нибудь...
XL
Сие в означенную дату
Преславный написал Вийон;
Дворцы, поместья и палаты
Без сожаленья роздал он,
А сам,— не сливками вскормлен,—
И тощ, и черен, как голик,
Деньгами скудно наделен,
Предела бедности достиг.