Часть V. О затененных и светлых частях гор

[791 * 767] ОБЩАЯ ПЕРСПЕКТИВА.

Среди вещей одинаковой [скорости] движения та покажется более медленной, которая более отдалена от глаза. Пусть в течение одного и того же времени производятся движения равной протяженности на разных расстояниях [от глаза], а именно: от а до f, от g до k и точно так же от l до m. Я говорю, что будет казаться, будто между скоростью одного и скоростью другого, между протяженностью движения одного и протяженностью движения другого существует то же отношение, что и между разными расстояниями |231,2| движущегося видимого предмета от глаза, его видящего. Итак, пусть расстояние [отрезка] lm и расстояние [отрезка] af от глаза о относятся друг к другу, как три к одному; я говорю, что движение lm в отношении быстроты и протяженности покажется в три раза меньше движения af, произведенного в тот же промежуток времени с той же скоростью. Это доказывается тем, что на расстоянии [отрезка] af от глаза о кажется, что lm продвинулось только на отрезок cd, в то время как я уже дошло до f, и так будет обнаружено, что отрезок cd три раза содержится в отрезке af.

Следовательно, отрезок af в три раза больше отрезка dc, а так как и то и другое движения производятся в одно и то же время, движение af кажется в три раза быстрее движения cd, что и требовалось доказать.

[792 * 773] О ВЕРШИНАХ ГОР, ВИДИМЫХ СВЕРХУ ВНИЗ.

Вершины гор, видимые одна за другой сверху вниз, не светлеют в той же степени, в какой они друг от друга удаляются, но в гораздо меньшей, согласно седьмому [положению] четвертой [книги], гласящего: «в пейзажах, видимых сверху вниз, расстояния темнеют по направлению к горизонту, а в тех, которые видны снизу вверх, те же расстояния, что и в первом [случае], все более и более |232| светлеют».

Это вытекает из третьего [положения] девятой [книги], гласящего: «плотность воздуха, видимого снизу вверх, гораздо более светлая и блестящая, чем та, которая видна сверху вниз», и это происходит от того, что воздух, видимый сверху вниз, в некоторой мере пронизан темными образами земли, под ним находящейся, и потому кажется глазу более темным, чем тот, который видим снизу вверх и который пронизан солнечными лучами, попадающими в глаз с великой светлотой. Итак, то же самое бывает и в горах и в пейзажах, здесь обсуждаемых, образы которых, проходя через указанные виды воздуха, покажутся либо темными либо светлым; в зависимости от темноты или светлоты воздуха.

[793 * 774] О ВОЗДУХЕ, КОТОРЫЙ ПОКАЗЫВАЕТ ПОДНОЖЬЯ ГОР БОЛЕЕ СВЕТЛЫМИ, ЧЕМ ИХ ВЕРШИНЫ.

Вершины гор всегда покажутся более темными, чем их основания. Это бывает от того, что вершины гор проникают в более тонкий воздух, чем их основания, согласно второму [положению] первой [книги], гласящему, что та воздушная область более прозрачна и тонка, которая более удалена от воды и земли. Отсюда следует, что те вершины гор, которые достигают этого тонкого воздуха, будут обнаруживать больше своей природной темноты, чем те, которые погружаются в нижний воздух, являющийся, как уже показано, значительно более плотным.

[794 * 775] ПОЧЕМУ ОТДАЛЕННЫЕ ГОРЫ ПОКАЗЫВАЮТ СВОИ ВЕРШИНЫ БОЛЕЕ |232,2| ТЕМНЫМИ, ЧЕМ СВОИ ОСНОВАНИЯ.

О том, что уже сказано на другой странице, я продолжаю и говорю, что хотя расстояния ао, ор и pq между горами находятся друг с другом в отношениях равенства, тем не менее цвета вершин не соблюдают в своем посветлении тех же отношений, как это имело бы место, если бы горы были одинаковой высоты, действительно, если бы горы были одинаково высоки; вершины их находились бы в воздухе одинаковой плотности, и тогда отношения расстояний и цветов были бы те же. Но такое расположение гор не может быть показано глазу потому, что, если глаз находится на одной высоте с вершинами гор, необходимо, чтобы вершины всех тех гор, что стоят за первой горой, находились на высоте глаза и первой горы; отсюда следует, что и вторая гора, и третья, и все те, что за ними находятся, не должны превышать первой горы и глаза и не должны быть ими превышаемы. Итак, на уровне вершины первой горы должны встретиться вершины всех гор, следующих за первой; и поэтому нельзя будет видеть ничего, кроме вершины первой горы, поэтому такой опыт бесполезен; как например, а есть глаз, b — вершина первой горы, с и d — следующих гор; ты видишь, что вершина b встречается |233| с верхушками двух вершин: с и d, и что глаз видит все три вершины b, с и d на одной и той же границе горы b. И у этих отношения расстояний и цветов будут [в действительно] одинаковы, но ни расстояния, ни цвета не видны.

[795 * 776] О ВЕРШИНАХ ГОР, КОТОРЫЕ ОТКРЫВАЮТСЯ ГЛАЗУ ОДНА ЗА ДРУГОЙ, [И О ТОМ], ЧТО ОТНОШЕНИЯ РАССТОЯНИЙ МЕЖДУ НИМИ НЕ СОВПАДАЮТ С ТНОШЕНИЯМИ ИХ ЦВЕТОВ.

Когда глаз видит под собой вершины гор на равных расстояниях и равной высоты, он не увидит уменьшения цвета вершин этих гор в отношениях, соответствующих расстояниям потому, что они [образы цветов] попадают в глаз сквозь отличные [от расстояний] плотности воздуха.

Доказательство: пусть о, р, q — вершины трех гор, которые сами по себе одинакового цвета и на одинаковом расстоянии друг от друга; пусть а — глаз, который их видит и который стоит выше этих вершин.

Я говорю, что отношения качеств [уменьшения размеров] расстояний, которыми отличаются друг от друга вершины этих гор, не будут совпадать с отношениями уменьшения цветов этих горных вершин. И это происходит от того, что если [расстояние вершины от глаза] ао равно двум, ар — четырем, a aq — шести, т. е. если. между ними равная пропорция, то воздух no не будет вдвое меньше воздуха mp, но на две трети, в то время расстояние [вершин] от глаза — ao вдвое меньше расстояния ap.

И точно так же расстояние no составит две четверти |233,2| расстояния sq, хотя соответственно отношениям расстояния между горами оно должно бы составить только треть.

Примечание

Под различными плотностями слоев воздуха следует в данном случае подразумевать пространственную толщину этих слоев воздуха, хотя рисунок со своими протянутыми сквозь воздух горизонталями мог бы на первый взгляд создать впечатление, что здесь идет речь о двух слоях воздуха различной плотности. Здесь говорится лишь о том несовпадении степени ослабления цвета со степенью уменьшения размера, которое вызывается тем, что в линейной перспективе, т. е. при уменьшении размера, расстояния от глаза должны иначе измеряться, чем в воздушной перспективе, т. е. при ослаблении цвета.

[796 * 777] О ВЕРШИНАХ ГОР, КОТОРЫЕ НЕ УМЕНЬШАЮТ СВОИХ ЦВЕТОВ СООТВЕТСТВЕННО РАССТОЯНИЯМ МЕЖДУ ИХ ВЕРШИНАМИ.

Когда вершины гор стоят на одинаковом расстоянии друг от друга и одинаковым образом отличаются по высоте, они будут иметь также одинаковые отличия по высоте и тонкости слоя воздуха, но не будут иметь одинакового уменьшения цветов потому, самая высокая вершина будет более темной, чем ей следует быть.

Доказательство: вершина о целиком находится в плотном воздухе и сильно белеет от этого воздуха; р видно глазу сквозь воздух менее плотный, [чем о], а именно: [сквозь] ra, а в более тонком слое воздуха [сквозь] все pr, поэтому она белеет почти так же, как и о; q видима сквозь весь плотный воздух ia и сквозь более тонкий воздух ki, и сквозь самый тонкий lk. Эта вершина более светлая, чем о, но не настолько, сколько требуется на таком расстоянии.

[797 * 762] ОБ ОШИБКАХ ЖИВОПИСЦА В РАЗМЕРЕ ДЕРЕВЬЕВ И ДРУГИХ ТЕЛ В ОТКРЫТОЙ МЕСТНОСТИ.

Рассуди хорошенько, о, живописец, или миниатюрист, насколько далеко от глаза должна быть видна твоя картина, и представь себе, что на этом расстоянии тебе видна дыра, или отверстие, или окно, сквозь которое вещи, перед ним стоящие, могут проникнуть до твоего глаза. И, поистине, ты |234| сочтешь увиденные вещи настолько мелкими, что не только их части, но и все целом тебе покажется невозможным изобразить. Например, если бы глаз был о, а отверстие в четверть локтя, равное твоей написанной картине и на пол-локтя удаленное от глаза, было бы ab, тогда ты увидел бы в это пространство все вещи, которые можно было бы увидеть при отдаленности горизонта на сто миль, но в столь расплывчатом уменьшении, что не только не сможешь изобразить какую-либо часть их, имеющую определенную фигуру, но даже вряд ли сможешь поставит кистью такую маленькую точку, которая не была с больше любого большого дома, стоящего на расстоянии десяти миль.

[798 * 778] ПОЧЕМУ ГОРЫ НА БОЛЬШОМ РАССТОЯНИИ КАЖУТСЯ БОЛЕЕ ТЕМНЫМИ У ВЕРШИНЫ, ЧЕМ У ОСНОВАНИЯ.

Воздух, который с каждой степенью своего понижения и удаления приобретает [соответственные] степени плотности, является причиной того, что вершины гор, чем более возвышаются, тем более обнаруживают свою природную темноту потому, что на вершинах они менее заслонены плотностью воздуха, чем у основания, и вблизи [менее], чем в отдалении.

Доказательство: ор, ds, cr, ak — степени воздуха, которые становятся все тоньше, чем выше они поднимаются, af, fh, hk — другие поперечные степени, в которых воздух тем более приобретает |234,2| тонкости, чем больше он приближается [к глазу]; отсюда следует, что вершина горы е более темная, чем ее основание потому, что, как уже сказано, воздух более плотен внизу, чем наверху. Кроме того, гора е темнее, чем гора g потому, что между се находится плотность воздуха большая, чем между cg. И вершина g, будучи более высокой, чем ее подножие, делает то же, что и гора, становясь тем темнее, чем более она возвышается, а на расстоянии, равном первому, например yg, покажется более темной, чем вершина е, потому, что она достигает воздуха, который, будучи более тонким, меньше [ee] заслоняет. Отсюда отнюдь не следует, что между темнотами гор такое отношение, как и между их близостями, что и последовало бы, если бы вершины гор были одной высоты. Но g, поднимаясь выше, этого не соблюдает, так как проникает в более тонкий воздух.

[799 * 779] ПОЧЕМУ НА БОЛЬШОМ РАССТОЯНИИ КАЖЕТСЯ, ЧТО У ГОР ВЕРШИНЫ ТЕМНЕЕ, ЧЕМ ПОДНОЖИЯ.

Плотность воздуха настолько разнообразна по своей тонкости, насколько разнообразны высоты, на которых его части находятся от воды и земли, и он тем более тонок и холоден, чем отдаленнее он от земли. Согласно первому [положению), гора р покажется более светлой, чем гора о, так как больше воздуха имеется между глазом а и горой р, чем между а и горой о; точно так же и гора q будет светлее, чем гора р, но между этой светлотой и светлотой р не будет того же отношения, что и между расстояниями, потому, что |236| q находится в более тонком воздухе, чем р, почему она и кажется более темной, чем этого требует пропорция расстояния.

[800 * 780] О ТОМ, ЧТО ГОРЫ НЕ ДОЛЖНЫ ОБРАЩАТЬСЯ ЗИМОЙ ТАКИМИ ЖЕ СИНИМИ, КАК ЛЕТОМ.

Пейзажи, изображающие зиму, не должны представлять свои горы синими, каковыми горы бывают летом, и это доказывается четвертым [положением] этой [книги], гласящим: «Среди гор, видимых на далеком расстоянии, та покажется более синей, которая сама по себе более темная».

Итак, когда растения лишены своих листьев, они становятся серого цвета, а когда они имеют листья, они зеленые; и насколько зеленый темнее серого цвета, настолько зеленый покажется более синим, чем серый, согласно пятому [положению] этой [книги]. Тени растений, одетых листьями, настолько темнее теней растений, лишенных листьев, насколько растения, одетые листвой, менее редкие. Таким образом, мы доказали наше предположение. Определение синего цвета воздуха решает, почему пейзаж синее летом, чем зимой.

[801 * 787] [О ТОМ], КАК ГОРЫ, ЗАТЕНЕННЫЕ ОБЛАКАМИ, ПРИЧАСТНЫ СИНЕМУ ЦВЕТУ.

Горы, затененные облаками, причастны синему цвету, когда погода вокруг этого облака ясная. И это причиняется тем, что воздух, освещенный солнцем, оказывается очень светлым; и образ темноты горы, затененной облаком, проходя |235,2| к глазу сквозь сказанную выше светлоту воздуха, принимает синий цвет, как было доказано в пятом [положении] второй [книги].

[802 * 782] О ВОЗДУХЕ, ВИДИМОМ МЕЖДУ ГОРАМИ.

Воздух кажется более светящимся и светлым ближе к солнечной части, чем к противоположной.

[803 * 783] О ГОРАХ И О ИХ РАЗДЕЛЕНИИ В ЖИВОПИСИ.

Я говорю, что воздух, расположенный между глазом и горой, кажется более светлым в р, чем в а, и это может случиться по разным причинам, из которых первая та, что воздух, располагающийся между глазом и р, составляет большую массу, чем та, которая располагается между глазом и а, и, следовательно — светлее; а вторая — так что воздух плотнее в долине р, чем на горе а.

[804 * 788] КАРТИНА, КОТОРАЯ ПОКАЗЫВАЕТ НЕОБХОДИМЫЙ ОБЛИК АЛЬПИЙСКИХ ГОР И ХОЛМОВ.

Облик гор, называемых «Цепью мира» создается течением рек, рожденных из дождя, града льда, растаявшего под лучами летнего солнца. И это таяние порождает воды тем, что множество мелких ручьев объединяется и сбегается с разных сторон к больших рекам.

Они растут в объеме по мере |236| приобретения [скорости] движения до тех пор, пока их не призовет себе великое море-океан. Все время отнимая у одного берега и отдавая другому до тех пор, пока они не найдут [всей] ширины своих долин, они этим не довольствуются и размывают с боков подножия гор, которые, обрушиваясь на эти реки, замыкают долины и, как бы желая отомстить, препятствуют течению такой реки и обращают ее в озеро, где вода в своем крайне медленном движении кажется укрощенной до тех пор, пока созданная обрушившейся горой плотина снова не будет размыта течением помянутой выше воды. Итак, мы скажем, что те воды, которые имеют более узкое и короткое течение, менее размывают то место, по которому протекают и, наоборот, более размывают там, где они широки и глубоки. Отсюда следует, что высочайшие вершины гор большую часть времени покрыты снегом, и дожди лишь изредка на них выпадают; и там нет [никаких] рек до тех пор, пока немногие капли дождя, оставшиеся от впитывания их безводной вершиной, не начнут порождать [своих] мельчайших разветвлений очень медленного движения, которые из-за старых корней мельчайших трав [еще] не имеют возможности мутнеть от каких-либо сдвинутых ими частиц земли. По этой причине эти горные хребты имеют на своей поверхности большую прочность, чем у подножий гор, где бешеные потоки объединенных вод, не довольствуясь увлекаемой ими землей, непрерывно сносят холмы, покрытые растениями, вместе с громадными скалами, перекатывая их на далеком |236,2| расстоянии, пока не превратят их в мелкую гальку и, наконец, в мелкий песок.

[805 * 789] КАРТИНА, И КАК РАСТУТ ГОРЫ.

Согласно сделанному перед этим заключению, необходимо признать, что подножия гор и холмов непрерывно сокращаются [в объеме], и если это так, то нельзя отрицать, что долины расширяются, а так как река не может более заполнить всю ширину своей разросшейся долины, она вместо этого постоянно меняет место, покидая свое направление в том месте, куда она свалила больше всего материала; грызя этот материал и снося плотины из голышей, [она делает это] до тех пор, пока, унесши прочь весь покинутый здесь ранее материал, она снова не вернется к своему прежнему ложу, с которым она уж не расстанется до тех пор, пока другое подобное обстоятельство не удалит ее с этого места. Итак, всякая долина от дождя до дождя, выпадающего время от времени, освобождает себя от материала и груза.

[806 * 790] ЖИВОПИСЬ, [НУЖНАЯ] ДЛЯ ИЗОБРАЖЕНИЯ ОСОБЕННОСТЕЙ И ЧЛЕНЕНИЙ ГОРИСТЫХ ПЕЙЗАЖЕЙ.

Травы и растения будут тем более бледного цвета, чем суше и скуднее влагой почва, их питающая, а почва наиболее скудна и суха на скалах, которых составляются горы.

Деревья будут тем ниже тоньше, чем они больше приближаются к вершине горы, а почва становится тем суше, чем ближе к вершинам гор, тем жирнее и изобильнее, чем она ближе |237| к впадинам долины.

Итак, ты, живописец, покажи на вершинах гор скалы, из которых они составлены, по большей части лишенными земли, а травы, которые там рождаются, мелкими и тощими и по большей части бледными и сухими из-за недостатка влаги, а песчаная и тощая земля пусть проглядывает между бледными травами. Мелкие деревья, прозябающие и состарившиеся уже при ничтожном росте, с короткими и частыми разветвлениями и малой листвой, [пусть] открывают свои по большей части прогнившие и сухие корни, переплетающиеся со складками и обломами ржавых скал, вырастая из стволов, искалеченных людьми и бурями, а во многих местах пусть будет видно, как покрытые тонкой и бледной ржавчиной скалы возвышаются над холмами высоких гор, а в некоторых местах показывают свой подлинный цвет, обнажившийся под ударом небесных молний, на пути которых эти скалы часто ставят препятствие, не без отмщения для себя.

И чем больше ты спускаешься к подножиям гор, растения будут крепче и гуще в ветвях и листве, и их зелень настолько разнообразна, насколько [разнообразны] виды растений, из которых состоят эти леса. А их разветвления устроены в разном порядке и с различной густотой ветвей и листвы и различных фигур и высоты; и некоторые из них имеют частое разветвление, как кипарис и подобные; у других — редкое, с широко расходящимися ветвями, как у дуба, каштана и других; у некоторых мельчайшая листва, у других редкая, как у можжевельника, платана и подобных. Некоторое количество деревьев, выросших вместе, отделено друг от друга просветами различной величины; |237,2| другие соединены вместе, неразделенные лугами или другими просветами.

[807 * 784] О ГОРАХ.

При различных расстояния холмов и гор их вершины лучше различимы, чем что-либо другое, на них находящееся. А это бывает с того, что на каждой степени удаления от глаза по направлению к востоку приходится несколько степеней утери светлоты воздуха или его белизны; так что от f до b вдвое светлее, чем от f до а.

[808 * 785] О ГОРАХ.

Вершины гор и холмов будут казаться более темными от того, что [там] большее количество деревьев сталкивается друг с другом и видна поверхность [земли] между ними, которая светлее, как бывает видно на низких откосах, и по той же самой причине, почему пейзажи темнеют на половине |238| своих высот.

[809 * 809] НАСТАВЛЕНИЕ.

Света и тени настолько разнообразны, насколько различны места, в которых они находятся.

Когда затененная часть тела усиливается противостоящим темным предметом, эта тень сделается настолько темнее, чем прежде, насколько этот усилитель тени менее светел, чем воздух.

Падение производной тени никогда не будет иметь фигуру своей первоначальной причины, если только источник света не будет иметь ту же фигуру, что и тело, отбрасывающее тень.

[810 * 609] ОБ ОСВЕЩЕННОМ ТЕЛЕ, КОТОРОЕ ВЕРТИТСЯ ВОКРУГ [СВОЕЙ ОСИ], НЕ МЕНЯЯ МЕСТА, И ВОСПРИНИМАЕТ ОДИН И ТОТ ЖЕ СВЕТ НА СВОИ РАЗНЫЕ СТОРОНЫ И ИЗМЕНЯЕТСЯ ДО БЕСКОНЕЧНОСТИ.

Тени, которые в сопровождении светов облекают собой неправильное тело, будут столько раз меняться по темноте и по фигуре, сколько разнообразных [поворотов] делает тело в своем вращательном движении; вращать тело вокруг неподвижного источника света — то же самое, что вращать источники света вокруг неподвижного тела.

Доказательство: пусть en — неподвижное тело, а движущийся источник света — b, который |238,2| движется от b до а. Я говорю, что когда свет был в b, тень закругления d протягивалась от d до f, а при передвижении света от b к а она переместилась из f в е; и, таким образом, указанная тень меняется и по количеству и по фигуре, потому что место, где она затем находится, не имеет той же фигуры, что и место, откуда она передвинулась. Такие перемены фигуры и количества могут быть до бесконечности разнообразны, потому что если место, которое было сначала занято тенью, само по себе всюду различно и валяется величиной непрерывной, а всякая непрерывная величина делима до бесконечности, то тем самым мы заключаем, что и количество тени и ее фигура также изменчивы до бесконечности.

[810a * 786]

Ты, живописец, не уменьшай цветовой перспективы больше, чем перспективы фигур, на которых зарождаются эти цвета. И не больше уменьшай линейной перспективы, чем цветовой, но соблюдай уменьшения и той и другой перспективы согласно правилам седьмой и восьмой [книг].

Правда, что в природе цветовая перспектива никогда не нарушает своего закона, а перспектива размеров свободна; действительно, [на плоскости сечения] вблизи от глаза окажется маленький холмик, а вдали — огромнейшая гора, и то же самое с деревьями и зданиями.

Темнота мрака есть полное лишение света. И между светом и мраком вследствие того, что они величины непрерывные, [заключено пространство], которое становится изменчивым до бесконечности, т. е. между мраком и светом заключена пирамидальная потенция, |239| которая, будучи делима пополам в направлении своей вершины, всегда оставляет [в стороне, направленной к свету], остаток более светлый, чем удаленная [темная] часть.

[811 * 810] О ТЕНИ И СВЕТЕ ЗАТЕНЕННЫХ ТЕЛ.

Все части тел, которые глаз видит между светом и тенью, должны быть резко ограничены тенью и светом; а части, обращенные к свету, будут расплывчаты, так что между светом будет мало разницы. Затененные же части, если здесь не случится рефлекса, так же, как и освещенные, будут иметь мало разницы между местами более или менее темными.

[812 * 875] О ТЕЛАХ, ОСВЕЩЕННЫХ ВОЗДУХОМ БЕЗ СОЛНЦА.

Тени фигур или иных тел, видимых на [открытом] воздухе без солнца, делай согласно пятому [положению] четвертой [книги], которое нас учит, часть любого непрозрачного тела будет более освещена, которая будет видна большей части [освещающего тела]. Итак, имей это в виду и проводи воображаемые линии от тела освещающего к телу освещенному и смотри, как то, что видит большую часть освещающего, будет более освещено. Здесь рефлексы мало заметны, а это свойственно всем предметам, которые находятся под освещенным воздухом, когда какое-нибудь облако закрывает свет солнца или также, когда солнце только что зашло, и небо дает мертвый свет, при котором каждое тело обнаруживает неощутимые границы между тенями и их светами.

Границы тех теней будут более всего неощутимы, которые родятся от большего количества света. Те рефлексы или, вернее, тени, заключенные между падающим и отраженным светом, будут наиболее темны, которые, оставаясь на одном и том же месте, |237,2| будут иметь наибольшее протяжение. Это получается оттого, что когда они имеют большее протяжение, тогда, согласно седьмому [положению] восьмой [книги], оба света, т. е. падающий и отраженный, более удалены, и потому тень имеет меньше препятствий.

[813 * 661] КАКАЯ ТЕНЬ НАИБОЛЕЕ ТЕМНА.

Та часть тени будет наиболее темной, которая наиболее близка к своему источнику.

[814 * 813] О СВЕТЕ.

При одном и том же источнике света тот свет будет иметь наибольшее протяжение, который порождается на теле с наименее кривой поверхностью.

Те тела, которые освещаются воздухом без солнца, рождают тени, не имеющие ощутимых границ. Те тела, которые освещены воздухом и солнцем, дают тени, имеющие наибольшую ощутимость границ.

[815 * 727] НАСТАВЛЕНИЕ.

На телах, освещенных источниками света различного цвета, освещенные части поверхности не соответствуют по цвету затененным частям.

В очень редких случаях цветные поверхности непрозрачных тел имеют в тенях подходящий цвет, соответствующий цвету их освещенных частей. То, о чем здесь речь, происходит оттого, что предметы, вызывающие тени на этих телах, не имеют ни природного цвета этих тел, ни природного цвета осветителя этого тела.

[816 * 728] НАСТАВЛЕНИЕ.

Подлинный цвет теней и светов любого тела имеется тогда, |240| когда стены жилища, в котором это тело находится, бывают того же цвета, что и тело, в них заключенное, и когда свет затянутого окна, освещающий это жилище, тоже того же цвета, что находящееся в нем тело. И, таким образом, жилище породит своими затененными местами на заключенном в нем теле тени, которые будут цвета, в должной пропорции соответствующего [цвету] этого затененного тела, а места, освещенные цветом окна, будут подходить к цвету освещенного тела и к цвету его теней.

[818 * 820] НАСТАВЛЕНИЕ В ТЕНЯХ.

Тени отдаленных тел должны быть наложены при том же освещении, потому что если бы ты делал свою смесь красок на солнце для подражания вещам, видимым солнцу, потом стал бы делать смесь теней тела в тени, чтобы подражать предметам, которые солнцу невидимы, |240,2| а потом обе смеси поставил бы в тень, — истинное сходство тебе не удалось бы, потому что ты должен рассудить, что одно и то же качество цвета, поставленное в тени; будет подлинной тенью того, что стоит на солнце; а если ты после осветишь солнцем и затененную и освещенную краски, ты увидишь, что твое подражание и свету и тени будет одного и того же цвета.

[819 * 827] О ПОДРАЖАНИИ ЦВЕТАМ НА ЛЮБОМ РАССТОЯНИИ.

Когда ты хочешь подражать цвету, принимай в соображение, что, находясь в затененном месте, ты не должен оттуда подражать освещенному месту, ибо ты обманул бы самого себя таким подражанием. То, что ты в этом случае должен делать, если желаешь работать с точностью, подобающей математическим доказательствам, есть следующее: чтобы все цвета, которым ты должен подражать, ты сравнивал — подражающее с подражаемым при одном и том же освещении и чтобы твой цвет граничил со зрительной линией природного цвета.

Положим, что ты хочешь подражать горе в ее части, видимой солнцу. Положи твои краски на солнц» и на виду у ней составь свою смесь подражающих красок, и сравнивай их с солнечным светом, держа свою краску рядом с той, которой ты подражаешь; как например, скажем солнце у меня стоит в полдне, а я пишу гору на западе, являющуюся наполовину затененной, наполовину освещенной, но сейчас я хочу подражать только освещенной части. Я возьму немного бумаги, окрашенной в тот цвет, который мне кажется схожим с подражаемым, и |241| буду держать ее рядом с ним таким образом, что между подлинным и копией не будет видно промежутка. И таким образом я дам ему увидеть луч солнца и буду добавлять до тех пор разнообразные [оттенки] цвета, пока оба цвета не будут сходны, и так буду продолжать для каждого качества затененных или освещенных цветов.

[820 * 811] ОБ ОТРАЖЕННОМ СВЕТЕ.

Во сколько раз освещенная вещь менее светла, чем ее осветитель, во столько раз место рефлекса будет менее яркое, чем освещенная часть. Та вещь будет наиболее освещена, которая ближе всего к осветителю.

Сколько раз be входит в ba, во столько раз ad будет более освещено, чем dc. Та стенка, которая более освещена, будет казаться имеющей более темные тени.

[821 * 757] О ПЕРСПЕКТИВЕ.

Когда обоими глазами смотришь на два предмета одинаковой величины, из которых каждый меньше, чем расстояние между зрачками этих глаз, тогда второй предмет покажется большим, чем первый. Пирамида ас охватывает первый предмет, а пирамида bd охватывает второй предмет. Так вот, |241,2| предмет m покажется настолько большим, чем n, насколько ширина пирамиды bd будет больше, чем ас.