Дон Тристан из Леониса

Перевод со староиспанского Н. А. Поляк

XIX. О том, как Тристан вступил в бой с Бравором, племянником Ланселота, и убил его, чтобы отвести от короля Лангина обвинение в предательстве и убийстве
 

Слуги собрали в дорогу пышные шатры, богато изукрашенное оружие и роскошную сбрую. Король вышел в богатом уборе, Тристан сел на своего коня в полном вооружении и с опущенным забралом, чтобы его нельзя было узнать. Один рыцарь вез его копье, другой - щит. Вскорости прибыли они в Камелот. Там их приняли радушно и с почетом. Король Лангин1 вошел к королю Артуру и сказал: "Король Артур, я прибыл к вашему двору, чтобы очиститься от обвинения в предательском убийстве, которое возвел на меня Бравор. Хочу заявить, что обвинения эти ложны. И прошу вот этого рыцаря вступить за меня в бой, ибо я не повинен в смерти вашего человека".

Бравор2, находившийся здесь же, встал, подошел к Тристану и вручил ему перчатку в знак того, что согласен биться. Тристан принял залог. На следующий день все четыре короля отправились на поле, чтобы судить поединок. Тристан тщательно осмотрел свои доспехи, облачился в них и стал ждать противника. Вскоре явился и Бравор, а с ним Леонел и Борес Гаонские3, его двоюродные братья; они отвели Бравора в сторону и сказали ему: "Пришел ваш черед показать, что вы добрый боец, и постоять за честь нашего имени, ибо ваш противник сидит на могучем коне, и мы боимся, что вы не устоите против его мощи". Но Бравор отвечал: "Увидите, каков я в деле; пусть против меня выедут хоть десять таких рыцарей как этот, я их всех в землю втопчу". Оба противника въехали в отведенное для боя поле, бросили, как положено, вызов и ринулись друг на друга с такой ярой силой, что и сами они и их кони грянулись оземь, так что всякий бы подумал, что они больше не встанут. Но рыцари поднялись, вооруженные мечами, и стали рубиться так, что дивно было смотреть. Первая схватка изумила своей свирепостью всех, кто там находился, но тут рыцари разошлись, чтобы передохнуть и набраться сил. Вскоре они снова вскочили на ноги, схватились за мечи, и от ударов искры посыпались из-под клинков. Осколки щитов и кольчуг разлетались во все стороны и усеивали землю. Оба рассвирепели от полученных ударов, но сила Бравора и бодрость духа пошли на убыль. Тогда встали с места Леонел и Борее, глядевшие на битву, и ушли прочь: не хотели они видеть, как погибает лютой смертью их родич. Долго еще бились рыцари, но вот Бравор сказал: "Кабальеро, я желал бы услышать ваше имя, чтобы знать, кто меня убил или кого убил я". И Тристан отвечал: "Не скажу, пока вы не назовете себя". И тот сказал: "Кабальеро, я Бравор, племянник Ланселота Озерного". И тогда Тристан ответил: "Я Тристан из Леониса, племянник короля Марка Корнуэльского". Тут он поднял меч и нанес такой мощный и страшный удар, что отрубил Бравору руку вместе со щитом; Бравор упал и испустил дух. А Тристан, видя, что противник его мертв, вынес его на край поля, потом сел на коня и подъехал к четверым королям, и сказал им: "Сеньоры, этому рыцарю так не посчастливилось, что хуже не бывает. Прошу вас, помирите его родичей с королем Лангином и будьте свидетелями, что я убил его в честном бою, а король Лангин очищен от обвинения". Все четыре короля сказали: "Воистину, этот рыцарь всех превзошел учтивостью: победив и убив противника, он ходатайствует о мире". И прибавили: "И вы и король Лангин чисты от всякой вины и можете без опаски держать путь, куда вам угодно; ибо вы поступали как должно и действовали по закону".

Когда Тристан услышал эти слова, он выехал с поля сражения и пришпорил коня, и конь под ним заплясал и загарцевал. И так Тристан был хорош, такой был славный наездник, что все на него залюбовались и дивились между собой его силе; ведь судя по тому, как он теперь гарцевал, никто бы не сказал, что он только что выдержал смертный бой. Тогда встал король Лангин и сказал четверым королям: "Господа, мой рыцарь уезжает; хотел бы и я отправиться во-свояси и прошу позволения проститься с вами и вернуться в мои владения, коль скоро богу было угодно помочь мне в этой тяжбе". Короли же попросили его прежде назвать имя рыцаря, одержавшего победу, а без этого они не желали его отпустить. И он сказал: "Знайте же, что это Тристан, сын короля Мелиадукса и племянник короля Марка". Услышав это, короли удивились, зачем Тристан очутился в здешних местах. Затем они отпустили короля Лангина, и король, со всей свитой, поехал к побережью и вскоре нагнал Тристана. Увидев их издали, Тристан обрадовался. Они раскинули шатры, веселились и пировали, пока не приспело время садиться на корабли. И король спросил Тристана: "Сеньор Тристан, куда же вы теперь? Прошу вас, не покидайте меня, поедемте в Ирландию, и будьте моим гостем. Окажите мне честь". И Тристан ответил: "Путь мой лежит в дальние края. Но из уважения к вам я готов следовать в Ирландию, и там открою вам мои намерения". Король и рыцари его свиты радостно похвалили решение Тристана и стали грузить на корабли лошадей и оружие, и подняли паруса, и вышли в море. Они возвращались домой веселые и довольные, соблюдая разумное расстояние между судами. Тристан сказал своим рыцарям: "Теперь мы приступим к тому делу, ради которого прибыли сюда. Отныне можете без страха высадиться на ирландском берегу, ибо я оказал ирландцам важную услугу, и мы теперь приглашены к королю Лангину". И они слушали его речь с радостью. Погода им благоприятствовала, и через несколько дней они вошли в ирландский порт. И когда суда причалили и ирландцы увидели флажки и знамена своего короля, услышали пение труб и мавританских рожков и увидели веселые лица прибывших, они возрадовались, ибо уже оплакивали своего короля и сеньора и не надеялись его увидеть. Да так бы оно и было, если бы не Тристан.
 

XX. О том, как король Лангин Ирландский и дон Тристан высадились в порту Ирландии и как вышли его встретить королева и ее дочь. Изольда Белокурая
 

Не успел король высадиться на берег, как весть о его прибытии дошла до королевы. Она собрала свой двор, и все радостно поспешили к берегу, кто пешком, кто верхом, чтобы приветствовать своего короля и сеньора. Королева и ее дочь, Изольда Белокурая, тоже направились к месту высадки. Тристан был с королем. Королева и инфанта обняли короля, улыбаясь от радости - ведь они его заждались - и говорили: "Добро пожаловать, сеньор, наконец-то и нам можно порадоваться! Слава господу, что привел вас домой здравым и невредимым". И все знатные люди, и рыцари, и дамы, и благородные девицы целовали ему руку, и он гордился их преданностью. И он сказал им: "Дамы и господа, окажите должный почет и уважение вот этому рыцарю. Перед вами Тристан; он сражался за честь моего имени; если бы не он, не видать бы мне родной земли и ваших любезных сердцу лиц". И королева, узнав это, оказала великий почет Тристану, и на радостях забыла смерть своего брата Морлота4, которого убил Тристан. А ее дочь, королевна Изольда, всей душой радовалась, что Тристан снова у них в гостях: ведь он был ее рыцарем, она вылечила его от ран. Все наперебой ухаживали за Тристаном. Потом они сели на коней и направились к королевскому дворцу, веселые и довольные. Там уже расставляли и накрывали пиршественные столы. Гости расселись и пировали всю ночь. На следующее утро, когда король проснулся, весь его двор отправился к мессе. Так они веселились и праздновали ровно две недели. Тристан все это время оставался при ирландском дворе. Он завоевал сердца ирландцев, участвуя в турнирах и рыцарских играх. В них он особенно отличился и заслужил у всех громкую хвалу и славу, так что жители страны душевно полюбили его и старались ему угодить, чем только могли.

Тристан уже долго жил в Ирландии и все это время выжидал подходящей минуты, чтобы попросить у короля обещанный дар. И вот однажды, находясь в обществе короля, он заговорил так: "Выслушайте меня, сеньор; мне бы хотелось получить тот дар, что вы обещали мне, когда я вызвался сразиться за честь вашего имени". Король ответил: "Просите чего пожелаете; я вам не откажу". И Тристан сказал: "Я прибыл к вашему двору по повелению моего сеньора короля Марка. Он послал меня сватом к вашей дочери Изольде, ибо желает взять ее в жены и стать вашим союзником и другом. Вот его послание". Король взял письмо, прочел его и так сказал, обращаясь к Тристану: "Король, ваш дядя, оказывает мне большую честь, желая взять в жены мою дочь. Но я бы хотел, чтобы к ней посватались вы сами и считал бы еще более великой для себя честью назвать своим зятем вас". - "Сеньор, - отвечал Тристан, - большое вам спасибо; но это никак невозможно. Прошу вас, доверьте мне инфанту, чтобы я отвез ее к моему дяде, королю Марку, ибо дал ему такое обещание и должен выполнить его честно". Король сказал: "Раз вы дали такое обещание, я готов доверить вам инфанту Изольду и отдать ее в супруги королю Марку. Пусть будет так, в знак моей любви к вам". И король тот же час созвал свой двор и в присутствии всех вельмож вручил Тристану свою дочь со словами: "Тристан, поручаю вам мою дочь Изольду и беру в свидетели того всех рыцарей моего двора; доверяю ее вам как славному рыцарю и прошу беречь и защищать ее". Тристан обещал доставить ее к королю Марку в Корнуэльс в целости и сохранности. Изольда, как покорная дочь, поцеловала руку королю, своему отцу, и королеве, своей матушке, и попрощалась со всеми придворными. Все радовались и благодарили господа, приговаривая: "Наконец-то мы заключили мир с нашими злейшими врагами, корнуэльскими рыцарями".

А Тристан с сорока рыцарями своей свиты сел на корабль. Королева дала инфанте Изольде много редкостных драгоценностей. Эти бесценные сокровища должны были хранить Горвалан и Бранхель5, любимая донселья6 Изольды. И еще королева дала Бранхели кувшин с любовным напитком и сказала ей: "Милая Бранхель, этим напитком ты напоишь мою дочь и короля Марка в их первую брачную ночь. А что останется - вылей на землю и смотри, чтобы никто не пил из этого кувшинчика, кроме их двоих". Бранхель обещала в точности исполнить повеление королевы. Затем все они простились. Королева сильно грустила по своей дочери и тосковала по ней.
 

XXI. О том, как Тристан и Изольда отчалили от берегов Ирландии и как их прибило бурей к острову Великана и как островитяне взяли их в плен
 

Когда Тристан и Изольда сели на корабль, задул попутный ветер, и они пошли к Корнуэльсу на поднятых парусах. Однажды Тристан и Изольда играли для развлечения в шахматы, и не было между ними мысли о плотской любви. Но вот им захотелось пить, и Тристан сказал об этом Горвалану, а Горвалан велел Бранхели подать вина, потому что ключи от кладовой с запасом пищи и вина хранились у нее. Но Бранхель укачало морской волной, она не могла встать и дала Горвалану ключи от кладовки. Он взял кувшин с любовным напитком, думая, что в нем вино, и налил из него Тристану и Изольде, а потом поставил сосуд на место и вернул ключи Бранхели. И тут Бранхель вспомнила про любовный напиток. Она поскорей встала, пошла в кладовку, и, едва взглянув на кувшинчик, поняла, что Горвалан давал из него пить Тристану и Изольде. Закручинилась Бранхель, испугалась: не уберегла она кувшинчик, который дала ей на хранение королева. Горько каялась она в своей нерадивости и винила себя, но делать было нечего. Она решила не подавать вида и обо всем молчать. А Тристан и Изольда, напившись любовного напитка, вдруг влюбились друг в друга так сильно, что оставили шахматы, легли вместе на кровать, и была у них тут такая любовь, что они навсегда запомнили тот день. Эта любовь укоренилась в их сердцах навеки, и уже ни страх смерти, ни опасение беды не властны были изгнать ее оттуда. И до самой своей смерти они были ее рабами и претерпели из-за нее много бед и позора.

Утолив свою страсть, они возобновили начатую партию в шахматы. Но едва ее докончили, как их захватила сильнейшая буря, которая продолжалась пятнадцать дней. Пришлось им спустить паруса, но ветер был такой сильный, что и мачту, и весла, и руль унесло в море, а корабль их пригнало бурей к острову Великана7. Когда они входили в гавань, Тристан спросил у капитана, что это за остров, и капитан сказал: "Это очень скверное место: острив Великана. Всякий человек, который высадится здесь, обречен на смерть или плен. Но мы вынуждены причалить, ибо наше судно сильно потрепано".

Не успели они войти в порт, как жители острова вышли на берег, вооруженные до зубов: таков уж был обычай здешнего властелина, чтобы убивать или заключать в темницу всякого новоприбывшего человека.

Тут появились десять всадников и сказали корабельщикам: "Высаживайтесь на берег, или будете все перебиты". Услышав это, моряки пригорюнились, а Изольда заплакала и сказала: "Сеньор дон Тристан, куда же вы меня привезли? Теперь никто из нас не избежит плена, а я и позора". Но Тристан ответил ей: "Сеньора, не падайте духом. Пока я жив и эти люди мне повинуются, ничто вам не грозит. Я сумею вас защитить. А забросило нас сюда по воле судьбы: так уж судил бог". Но мореходы говорили в один голос, что лучше сдаться, чем утонуть в море. Островитяне отняли у них все оружие, кроме лишь тристанова меча, который Изольда спрятала у себя под одеждой, и всех их заключили в темницу.

В час вечерней молитвы явились к ним десять рыцарей, и Тристан сказал им: "Господа, вы, конечно, знаете, что рыцарская честь велит уведомлять противника - особенно если он в плену и на чужбине, как я сейчас, - каким образом он мог бы освободиться". Рыцари ответили: "Нет, освободиться вам никак нельзя, и сейчас вы услышите почему. Знайте, что основал здешнее государство и построил эту крепость великан по имени дон Эдон8. У Эдона было двенадцать сыновей. А случилось все это в те времена, когда Иосиф Аримафейский высадился на острове, чтобы проповедовать слово божие, и многих обратил в истинную веру. Две трети островитян стали христианами, в том числе одиннадцать из двенадцати сыновей Эдона. Опечалился Эдон. Он велел схватить Иосифа Аримафейского и обезглавить его, а вместе с ним и своих одиннадцатерых сыновей, принявших христианство. И остался у него всего один сын. А казненных он велел бросить посреди площади, в назидание верным и для устрашения новообращенных. Затем он созвал всех своих подданных и сказал им: "Пусть знает всякий, кто изменил закону отцов, что его постигнет такая же участь, какая постигла моих сыновей". После этого Великан велел собрать останки убитых, закопать их в землю и поставить фундамент своей крепости на костях этих людей, принявших мученическую смерть за веру христову. Все это он сделал, чтобы преподать урок чужестранцам, которые пожелали бы высадиться на острове, в память о причиненном чужестранцем зле. Отсюда и пошел обычай, что всякий путешественник, который причалит к острову, будет убит или заключен в темницу и не выйдет из нее ни под каким видом, если только не согласится вступить в бой с властелином острова. И если этот чужеземный рыцарь одержит верх, то сам станет властителем острова, а если при нем есть дама, то он должен поставить ее рядом с сеньорой острова и выбрать ту из обеих дам, которая красивее, а другой отрубить голову. Вот вам история этого острова и вся правда о нем. А крепость наша называется Плотов замок. Теперь думайте: попытаетесь ли вы выйти отсюда силой оружия или останетесь в темнице до конца дней своих".
 

XXII. О том, как Тристан сразился с великаном Бравором9, властителем острова, победил его и убил, и как Тристан и Изольда стали хозяевами Платова замка

Услышав такие вести, Тристан едва не пал духом, особенно от того, что Изольда оказалась в плену у таких скверных людей, и сказал себе: "Теперь думай об одном, Тристан: как вызволить отсюда инфанту Изольду". И смело и бодро сказал десяти воинам: "Господа, среди нас есть рыцарь, готовый сразиться с вашим сеньором". - "Кто же это?", осведомились они. И он ответил: "Я". - "Трудно поверить, - возразили они, - что вы осмелитесь вступить в бой с нашим сеньором. В целом свете есть лишь два рыцаря, которые могли бы отважиться на такой подвиг: дон Ланселот Озерный и дон Тристан из Леониса". - "Бог меня прости, - сказал на это Тристан, - а только я за обоих этих рыцарей не дал бы и полушки. По вашей милости пришлось мне вымолвить большую неучтивость". Услышав такие слова, рыцари весьма удивились; и спросили: "Есть при вас дама?" Дон Тристан сказал, что да. Они пошли поглядеть на Изольду и признали, что она много красивей, чем их сеньора10.

Затем рыцари вернулись к своему властителю и сказали ему так: "Знайте, сеньор, что среди пленных есть рыцарь, готовый сразиться с вами, как велит наш обычай; а с ним дама, краше которой нет на свете". Сеньор ответил им на это: "Приведите ко мне рыцаря. Я к его услугам и буду с ним биться". Рыцари отправились в темницу к Тристану и Изольде и велели им собираться, а с собой чтобы взяли одного оруженосца и одну донселью. Затем вернули им все, что у них отняли, отвели в роскошные покои, положили их на мягкую постель и дали все, в чем они нуждались. В этих покоях пленники пробыли десять дней. Тем временем рыцари готовили место для поединка и договаривались обо всех его подробностях. Когда наступил назначенный день, Тристан надел свои доспехи и выехал первый на место боя. А инфанту Изольду поместили на возвышенном помосте и рядом с ней поставили супругу великана Бравора, самому же ему дали знать, что противник ждет его на поле. Бравор сказал: "Прекрасно. Вы поставили мою жену рядом с его дамой?" - "Да", - отвечали рыцари. Властительница острова была очень хороша, но не могла сравниться с Изольдой. Она вся побелела от страха, предчувствуя свой конец. Все, все говорили, что Изольда красивей, хотя она тоже побледнела. Тут выехал великан Бравор в полном вооружении, встал посреди поля, как подобает доброму рыцарю, и сказал Тристану: "Кабальеро, я вызываю вас на смертный бой". И Тристан сказал, что принимает вызов.

Рыцари ринулись в бой и сшиблись с такой силой, что и сами они и их кони рухнули на землю, да так, что все думали: они мертвы. Но оба вскочили на ноги и взялись за мечи, и наносили друг другу такие страшные удары, что оба не раз клонили головы под тяжестью клинков. И когда Изольда видела, что Тристан клонит голову под ударом Бравора, она чернела от горя, а когда Тристан одерживал верх, лицо ее делалось как цветок розы. Но вот рыцари разошлись, чтобы перевести дух, ибо сильно устали. А когда отдохнули, Тристан первый поднялся с мечом в руке, и рыцари снова сошлись, и рубились так, что осколки щитов и кольчуг сыпались вокруг них дождем, а лезвия мечей пробивали доспехи насквозь и ранили тело, и кровь текла ручьями. Утомившись, рыцари опять сделали передышку, но вскоре уже снова были на ногах и наносили друг другу смертельные удары. И тут Бравор занес над головой свой меч и хотел обрушить его на Тристана, но Тристан успел уклониться от удара, и меч грянулся оземь и разломился на двое. Когда Тристан увидел это, он возрадовался и сказал: "Слава господу, что уберег меня от такого удара". И стал бить противника и так и этак, и делал с ним, что хотел, и занес меч, и отсек ему руку. И Бравор грохнулся на землю.

Увидя это, Тристан перевел дух, ибо сильно устал от ратного труда. И сказал: "Что с вами, кабальеро? Вы оставляете меня хозяином поля?". Бравор не ответил: он был мертв.
 

XXIII. О том, как дон Тристан, по обычаю острова, велел отрубить голову сеньоре, о чем глубоко сожалел и на что пошел не по своей воле
 

Тристан пошел к воинам, охранявшим остров, и сказал им: "Господа, я поступил с этим рыцарем так, как требовал ваш закон. Что я должен делать теперь?" И они сказали: "Назовите ваше имя". И он ответил: "Я Тристан из Леониса, племянник короля Марка Корнуэльского". И они сказали: "Теперь надо отрубить голову бывшей властительнице острова". Тристан заявил, что ни в коем случае не согласится учинить столь постыдную расправу, но они стояли на своем: таков закон этой земли, и уклониться от него никак нельзя. И сказал Тристан: "Видит бог, до конца дней моих я буду горевать об этой даме". И приказал одному из воинов отсечь ей голову. После этого все рыцари вернулись за Тристаном и Изольдой и отвели их с великими почестями во дворец и признали их властителями Плотова замка. Тристан приказал отомкнуть темницы, где томились его корабельщики, и отпустил их на волю: пусть каждый отправляется, куда хочет. А Тристан с Изольдой и с их рыцарями остались во дворце и зажили припеваючи. И так им было хорошо, что они не вспоминали ни о своих родных, ни о друзьях, и ни о чем другом на свете. И прожили они в довольстве и согласии целых два года11.
 

XXIV. О том, как дочь великана Бравора взяла труп своего отца и голову своей матери и села на корабль и отправилась на поиски своего брата Галеота, дабы уведомить его о том, какое зло причинил им дон Тристан из Аеониса
 

У великана Бравора была дочь12. Она подобрала останки своего отца и голову своей матери, погрузила их на корабль, шедший с караваном других судов в Корнуэльс, и высадилась с ними на берег. И когда высадилась, приказала соорудить повозку для своего груза и пустилась странствовать по королевствам и княжествам, разыскивая своего брата, храброго Галеота, сеньора Дальних Островов. Долго ли коротко ли скиталась она со своими людьми, а только привела ее судьба к некоему замку, который назывался "Замком Колдуньи". И у въезда в этот замок увидела она рыцаря в полном вооружении. Девица приветствовала его, он тоже ей поклонился, и она спросила: "Сеньор кабальеро, не встречали ли вы рыцаря по имени Галеот, сеньора Далеких островов?" Он же в ответ сказал: "Сеньора, а для чего вам понадобился Галеот?" И она ответила: "Я должна уведомить его о бедах, которые причинил ему дон Тристан". - "Какие же такие беды он причинил?" - спросил рыцарь. "А вот какие: по божьему соизволению Тристан убил его отца и обезглавил мать". - "А скажите, любезная девица, откуда вам это известно?" - спросил он. "Мне это известно, потому что я их дочь и везу с собой тело моего отца и голову моей матери". И рыцарь сказал: "Прошу вас, покажите мне их останки". Но девушка ответила: "Не сделаю этого, пока вы не назовете мне ваше имя". И тогда рыцарь поднял забрало и заплакал. И она узнала брата своего, Галеота, и стала обнимать и целовать его, и оба они горько плакали. Услышав их плач, к ним подъехал король Ста рыцарей, охотившийся в тех местах. Он узнал Галеота и удивился, застав его всего в слезах, и спросил, что случилось и о чем плачет такой славный рыцарь. Галеот рассказал, какую получил весть. Тогда король Ста рыцарей принялся утешать брата и сестру и взял их с собой в один из своих замков. Там с его соизволения они похоронили останки великана Бравора и его супруги с подобающими почестями и велели высечь на надгробии такую надпись: "Здесь покоятся Бравор, из рода Великанов, властитель острова Великанов и Плотова замка, и голова его супруги. А убил их Тристан, по воле рока".

Совершив погребальный обряд, Галеот сказал, что поедет к Тристану и вызовет его на бой, и отомстит за причиненное им зло и обиду. И он попросил короля Ста рыцарей поехать вместе с ним. Но король сказал, что должен побывать у короля Артура, чтобы уладить кое-что с доном Ланселотом. "А после этого я готов ехать с вами и даю вам в том свое рыцарское слово. И более того: попрошу дона Ланселота, чтобы он присоединился ко мне. И пусть тогда Тристан попробует потягаться с нами, хотя его и считают таким славным рыцарем. Так что прошу вас, повремените". Но Галеот сказал, что не станет ждать. "Лучше мне ехать туда одному с моим оруженосцем, чем промедлить хоть один день". Как ни уговаривал его подождать король Ста рыцарей, он и слышать ничего не хотел. Тогда король пообещал ему, что они с Ланселотом прибудут на подмогу при первой же возможности. "И мы одолеем Тристана; а может статься, мы с Ланселотом прибудем на место еще раньше, чем вы". И на том они расстались. Король отправился ко двору короля Артура, улаживать свои дела с доном Ланселотом, а после этого обещал поспешить к острову Великана.

Галеот же со своим оруженосцем отправился в гавань. Там нашлось судно, державшее путь в Ирландию, и Галеот сел на это судно. А когда они отошли далеко от берега, Галеот приказал капитану изменить курс корабля и направиться к острову Великана. Капитан на это сказал: "Видно, вы не в своем уме, кабальеро. Нас всех там перебьют или засадят в темницу. Да знаете ли вы, что ни один чужестранец, высадившийся на этом острове, еще не возвращался оттуда живой?" Но Галеот сказал: "Поэтому-то я и хочу высадиться на этом острове". - "Дело ваше, сеньор, - сказал на это капитан, - но только не на моем судне". Видя, что капитан его не слушается, Галеот выхватил меч и срубил ему голову. Потом поворотился к морякам и сказал: "И с вами будет то же, если вздумаете мне перечить". Моряки испугались и сказали, что исполнят его волю. Вскоре они прибыли к острову Великана, и когда вошли в гавань, сторожевые рыцари выехали на берег и сказали: "Высаживайтесь немедленно, или всем вам пришел конец". Галеот ответил: "Я с удовольствием сойду на берег: для того сюда и приехал. Я желаю сразиться с вашим сеньором". И он сошел на берег и отдал себя в их руки. Рыцари отвели его в Плотов замок, а сами пошли к Тристану и рассказали ему о прибывшем рыцаре и о том, что этот рыцарь желает драться со здешним сеньором. Когда Тристан услышал это, он удивился и стал думать: кто же это такой? Уж не Ланселот ли Озерный? Изольда и Горвалан тоже думали и гадали, кто бы это мог быть. Тристан же сказал, что согласен сразиться с любым рыцарем, тем более если тот принадлежит ко двору короля Артура. А своим сторожевым рыцарям наказал сообщить новоприбывшему, что сеньор острова согласен выйти на бой, ибо чем славнее противник, тем больше чести одержать над ним победу. С этой вестью они отправились к Галеоту. А Тристан на следующее утро поднялся спозаранку и вооружился как мог тщательней.
 

XXV. О том, как дон Тристан сражался с Галеотом, сыном великана Бравора, бывшего властителя этого острова, и как победил его
 

Тристан велел Изольде надеть самый пышный наряд и сесть на верхового коня, чтобы она могла вблизи полюбоваться битвой. Незнакомый рыцарь уже ждал на месте поединка. Тристан вскочил на боевого коня и отправился в сопровождении Горвалана и других людей своей свиты на место боя. По дороге он их спросил: "Можете вы сообщить мне его имя?". Они отвечали, что нет. Тогда Тристан сказал Горвалану: "Ступай к этому рыцарю и спроси, как его зовут". Горвалан подъехал к рыцарю и сказал: "Тристан просит вас назвать ваше имя". Услышав это, Галеот возгорелся гневом, ибо подумал, что это говорится в насмешку, и сказал: "Ваш достославный сеньор нанес мне кровную обиду. Передайте ему поклон от смертельного врага и скажите, что я Галеот, истинный сеньор этого острова, и прибыл сюда, чтобы убить его и тем отомстить за смерть моего отца и моей матери". Горвалан вернулся к Тристану и передал ему эти слова. И когда Тристан узнал все это, он обрадовался и сказал: "Господи боже, слава тебе! Благодарю тебя, боже, что привел сразиться со столь знаменитым рыцарем". И тут они обоюдно бросили друг другу вызов и ринулись в бой с такой яростью, что от толчка и кони и всадники упали на землю. Но оба тотчас вскочили на ноги и принялись рубить друг друга мечами так мощно, что от доспехов полетели искры. Утомившись от сильных ударов, рыцари разошлись, чтобы перевести дух. Но вскоре они уже снова были на ногах и кинулись друг на друга. И пока они сражались, вдали появился какой-то рыцарь в полном вооружении, и воины, охранявшие поле, спрашивали один другого: "Что за всадник скачет сюда?" Они поскакали ему навстречу и спросили, кто он таков и зачем пожаловал. И он ответил: "Я - король Ста рыцарей, только что высадился в вашей гавани и спешу на помощь к Галеоту". И сторожевые рыцари зашумели, говоря друг другу: "Пропал Тристан". Теперь ему конец". Король Ста рыцарей был при полном вооружении. Тристан услышал шум, обернулся и увидел короля и скакавших за ним сто рыцарей. Охранявшие поле воины стали разбегаться, а рыцари, служившие Тристану, торопливо вооружались: они поняли, что без них теперь не обойдется, ибо силы противника неизмеримо выросли. И Галеот сказал Тристану: "Вот и пробил ваш час. Вы расплатитесь за все злодеяния и обиды, нанесенные покойным властителям острова. На вас скачет во всем своем великолепии король Ста рыцарей. Нет, теперь уж вам не сносить головы". Но Тристан ответил: "Не старайтесь напугать меня пустыми словами. Я знаю, что столь высокородный принц, как вы, не допустит, чтобы начатый им поединок был закончен другим лицом, тогда как вы еще живы. Этот бой начали мы с вами, мы с вами должны его и закончить, чтобы мне не пришлось опасаться нового нападения, пока вы еще можете сражаться. Вот если вы умрете, тогда пусть в бой вступит другой рыцарь, я не уклонюсь". И пока он так говорил, король Ста рыцарей уже подскакал к нему вплотную с выставленным вперед копьем, готовясь ударить им Тристана. Тристан кинулся на Галеота со словами: "Подобная неучтивость не красит рыцаря!". Но Галеот обратился к королю Ста рыцарей и сказал: "Сеньор, негоже вам вступать сейчас в бой с Тристаном: ведь я еще не умер. Прошу вас, отступите, позвольте мне довести поединок до конца, ибо вы сами знаете, что затеял его я сам; пусть же я его и закончу. Я буду биться до последнего вздоха; а когда умру, тогда вступайте вы в бой, как следует храброму рыцарю. А храбрость вам понадобится". И сотня рыцарей отъехала в сторону.

Когда Тристан увидел, сколь благородно поступает дон Галеот, он подумал, что ведь и в самом деле причинил ему много зла, убив и отца его и мать, и что если он прекратит этот бой, то никакого бесчестия ему не будет, а куда хуже убить Галеота и заслужить вечную вражду всего Круглого Стола, в том числе короля Артура и дона Ланселота. И тогда Тристан взял свой меч за конец клинка и преклонил колено перед Галеотом, и сказал ему: "Дон Галеот, вы молвили умное слово; признаюсь, я глубоко виноват перед вами, хоть и не по моей воле так случилось. Взываю к вашему великодушию и отдаю вам свой меч: поступайте со мной, как найдете нужным, ибо я уступаю вам в воинской доблести, и в этом поединке вы одерживали верх". Но Галеот сказал: "Сеньор Тристан, благодарю вас за учтивые слова. Я же хорошо знаю, что не мог бы выстоять против вас, меня ждало поражение: а вы отдаете мне свой меч и просите мира. И коли так, то прощаю вас от всей души, хотя это и не легко. Я согласен на мир по трем причинам: первая - потому что знаю, что не вероломно, не обманом отняли вы жизнь у моего отца: вы убили его ради освобождения из плена, и ничего другого вам не оставалось - ведь того требовал недобрый обычай нашего острова. Вторая же причина - что вы один из лучших рыцарей на свете. А третья - хочется мне познакомить вас с доном Ланселотом, моим добрым другом, а он давно ждет случая встретиться с вами, ибо слышал о вас много хорошего. И если два таких рыцаря станут моими друзьями, то я буду почитать себя счастливейшим из государей земли. Прошу вас последовать со мною ко двору короля Артура". Тристан сказал, что охотно исполнит его желание. Они бросили на землю мечи и радостно обнялись.

Когда Изольда и люди Тристана, ждавшие большой беды, увидели, что оба противника помирились, они возликовали и распахнули ворота замка. Изольда вышла к рыцарям, приказала освободить их от доспехов, осмотрела их раны и увидела, что Галеот изранен сильнее, чем Тристан. И она сказала: "Господи, эти раны не смертельны; с божией помощью вы скоро излечитесь". Тристан поправился через две недели, а Галеот через два месяца. Когда же оба совсем выздоровели, возрадовались все: островитяне и приезжие. Король Ста рыцарей и Галеот спросили, кто эта прекрасная дама и как ее зовут. Тристан уведомил, их, что это дочь короля Лангина Ирландского и что он везет ее к Марку, королю Корнуэльса, который желает взять ее себе в супруги. Услышав такую новость, они опечалились: ведь это значило, что Тристан не сможет поехать с ними к королю Артуру. И они сказали: "Коли вы должны доставить инфанту в Корнуэльс, то не можете ехать с нами к королю Артуру: оставить ее здесь одну было бы слишком неучтиво. Что же делать; поезжайте с богом. Но когда девица будет доставлена к своему жениху, мы просим вас прибыть в Камелот". Тристан пообещал, что исполнит их желание. И непременно сдержал бы слово, если бы Галеот в скором времени не умер, о чем Тристан глубоко скорбел. Но это случилось позже; а сейчас они все вместе разрушили Плотову крепость и отменили жестокие законы острова Великана.

Тристан снарядил корабль для себя и своей свиты, простился с Галеотом и королем Ста рыцарей, сел на судно и отплыл в Корнуэльс. А Галеот остался властителем острова. Вскоре он заболел и умер, но перед этим отправил несколько писем королю Артуру. В письмах этих было написано вот что: "Вам, сеньор король Артур, и королеве Джиневре. И Ланселоту Озерному, и всем рыцарям и дамам Круглого Стола я, Галеот, сеньор Далеких островов, хочу поведать истинную правду о себе. Знайте же, что, покинув ваш двор, я испытал множество приключений, в том числе одно - самое опасное и рискованное, какое доводилось рыцарю встретить на своем пути. Тристан из Леониса, племянник короля Марка Корнуэльского, высадился на острове Великана с сорока рыцарями и с Изольдой Белокурой, дочерью короля Лангина Ирландского; его принудили поступить согласно жестокому обычаю этого острова, в противном же случае вечный плен грозил и ему и всем его людям. Пришлось ему, как водится, вступить в поединок с моим отцом. Но Тристан добрый рыцарь; он храбро сражался и убил моего отца, и велел отрубить голову моей матери, и стал сеньором нашего острова. Недавно я узнал обо всех этих событиях. Я отправился на остров и вызвал Тристана на единоборство, и свидетельствую, что учтивость и храбрость этого рыцаря не имеют себе равных. После третьей сшибки я простил ему нанесенную мне обиду, и мы помирились. Он обещал, что поедет со мной в Камелот, чтобы увидеть дона Ланселота, как только доставит новую королеву к королю Марку. И скажу так: на свете есть лишь два рыцаря и две дамы. И один из них - Ланселот Озерный, а другой - дон Тристан из Леониса. А две первые дамы земли - королева Джиневра и королева Изольда Белокурая. В них четверых - вся слава и вся краса вселенной. Знайте также, что я разрушил Плотов замок и отменил жестокие законы островитян. И вскоре надеюсь свидеться с вами, если на то будет божья воля".

Когда король Артур и его рыцари прочли это письмо, они возрадовались всем сердцем и устроили веселый пир. А Ланселота в это время не было при дворе.
 

XXVI. О том, как дон Тристан и инфанта Изольда приплыли в Тинтоилъ
 

Как гласит хроника, долго странствовал дон Тристан по морям и океанам, пока не прибыл с соизволения божия в порт Тинтоиль. Дон Тристан спрыгнул на берег и послал четырех рыцарей к королю Марку с донесением. Узнав о его прибытии, король Марк весьма удивился: он думал, что Тристана давно нет на свете и, надо полагать, отнюдь не обрадовался. Однако он сделал вид, что очень доволен, и разослал по всему городу герольдов оповестить граждан, что они должны устроить торжественную встречу дону Тристану и Белокурой Изольде. Сам же король и его придворные сели на коней и поскакали в порт, и увидели на берегу Тристана и Изольду, и всех их рыцарей.

Когда Тристан увидел короля, он преклонил пред ним колено и сказал: "Сеньор король, я привез сеньору Изольду. Назовите ее своей истинной супругой". И король ответил: "Любезный племянник Тристан! Будьте желанным гостем в моей столице, как вернейший из рыцарей". Увидев же, что Изольда - самая красивая женщина, какую ему довелось встретить, он весьма обрадовался, радостно обнял и поцеловал ее, и весь тот день и всю ту ночь в шатрах на берегу шел веселый пир. А на рассвете они оседлали лошадей и доехали в город. Изольда ехала в пышном наряде, как и подобает столь высокородной девице. Кто ее ни видел, все ее хвалили и возносили благодарения богу за то, что дал им такую прекрасную сеньору. Горожане оказали великий почет Тристану и Изольде и радовались их благополучному прибытию. В воскресенье король созвал своих рыцарей во дворец и объявил Изольду своей нареченной невестой. В тот же день в город съехались все жители страны и король всенародно обручился с Изольдой. Затем они послушали мессу, после чего вернулись во дворец и там пышно и благородно отпраздновали свадьбу.

Когда наступила ночь и пришло время королю возлечь с королевой на брачное ложе, Тристан призвал Горвалана и сказал ему: "Милый мой дядька, ты ведь знаешь, что было между мною и королевой Изольдой. Надо теперь подумать, как сделать, чтобы король ничего не узнал". И Горвалан сказал: "Предоставьте мне эту заботу, сеньор; я что-нибудь придумаю, чтобы скрыть вашу тайну от короля". И рассказал Тристану, что он намерен сделать.

Горвалан пошел к Бранхели и сказал ей: "Бранхель, милая подруга, мне нужно поговорить с тобой о тайном и важном деле". Она сказала: "Говорите, я вас слушаю". И Горвалан сказал: "Ты хорошо знаешь, какие дела были между Тристаном и Изольдой. Надо нам с тобой подумать, как теперь быть, чтобы не вышло беды ни для них, ни для нас. Ты могла бы помочь горю, если бы захотела". И Бранхель сказала: "Я готова на все, лишь бы уберечь от беды мою сеньору Изольду и защитить ее честь и благополучие". И Горвалан сказал: "Бранхель, в эту ночь ты должна лечь на брачное ложе с королем Марком. Пусть он возьмет твое девство, а когда дело будет сделано, ты уйдешь, и мы положим королеву Изольду на твое место. В опочивальне будет темно. Поверь, ты будешь довольна, ибо немало получишь от меня подарков и всякого почета. И мы дадим тебе выпить такого зелья, чтобы ты не понесла плода от короля". Бранхель на это сказала: "Видит бог, Горвалан, нелегко мне решиться на такой шаг. Но я и на это пойду, лишь бы не допустить посрамления моей госпожи". И когда наступила ночь, король в сопровождении Тристана пошел в свои покои, где королева уже лежала на брачном ложе. А Бранхель, раздетая была спрятана под кроватью. И король велел выйти всем, кроме Тристана. Он убедился, что королева в постели, и отошел, чтобы раздеться, и пока он раздевался, Изольда встала с кровати, а на ее место легла Бранхель. И как только король направился к кровати, Тристан задул все факелы. Король спросил, зачем он погасил свет, и Тристан ответил: "Таков обычай в Ирландии; того требует и учтивость, ибо в первую ночь молодые жены стыдятся своих мужей. Лишь когда супруг вступит в свои права, в опочивальне зажигают факелы, чтобы он мог убедиться, что взял в жены непорочную девицу. Я потушил факелы, потому, что об этом просила меня королева Ирландии, мать вашей супруги. А впрочем, сеньор, как вам будет угодно". - "Клянусь богом, это хороший обычай", - сказал король. Тогда Тристан вышел из опочивальни, и король поступил с девицей, как ему следовало. А потом призвал Тристана и сказал, что просит зажечь факелы. Тристан внес в опочивальню большую восковую свечу; но пока он ходил за свечой, Бранхель встала с постели, а Изольда легла на ее место. Когда Тристан осветил комнату, король оглядел постель и увидел, что взял свою супругу девственной и подумал: "Воистину, нет рыцаря верней Тристана". Тристан же вышел из королевских покоев и оставил короля наедине с его супругой.

Когда наступило утро и все придворные сошлись во дворце, король взял за руку Тристана и сказал: "Бог да благословит тебя и да ниспошлет тебе долгую жизнь и всякие блага, ибо ты вернейший рыцарь на свете. Пусть все эти господа будут свидетелями великой милости, какую я тебе сегодня дарую: отныне ты будешь повелевать в этом королевстве наравне со мною, и пусть исполняется без прекословия всякая твоя воля, что бы ты ни сделал и ни сказал". И Тристан ответил: "Сеньор, благодарю за честь". Придворные же воскликнули в один голос: "Слава господу, что Тристану дарована столь великая власть; он воистину достоин этой награды, ибо через небо мы заключили мир с нашими недругами-ирландцами, через небо избавились от всех напастей и можем никого не страшиться, пока он жив; напротив, теперь все будут бояться нас, и мы можем наслаждаться покоем и почетом. И все это благодаря храбрости и силе Тристана".

И Тристан много времени прожил при корнуэльском дворе.
 

XXVII. О том как королева Изольда повелела двум оруженосцам отвести Бранхель в лес и там убить ее
 

Так жили король и королева, и дон Тристан, и весь Корнуэльский двор в радости и довольстве два года13; и случилось так, что однажды король с Бранхелью вели шутливую беседу: король любил поговорить с этой девушкой. Но королева, застав их за дружеским разговором, стала сильно ревновать и подумала: "Клянусь богом, ты мне за это заплатишь!". На следующее утро она призвала к себе двух оруженосцев, которые последовали за ней сюда из Ирландии, и взяла с них клятву, что они исполнят всякое ее повеление, и сказала: "Завтра вы отправитесь в лес якобы за ароматными травами для моего омовения. С вами будет Бранхель. Когда вы зайдете в самую глухую чащу, вы ее убьете". Оруженосцы душевно опечалились, но обещали выполнить ее приказ. После этого королева послала за Бранхелью и сказала ей: "Приготовься, Бранхель: завтра ты поедешь с этими двумя оруженосцами в лес, насобирать трав для омовения". "Слушаюсь, сеньора", - отвечала она.

Утром все трое сели на лошадей и выехали из города, как повелела королева. И когда они очутились в лесу, Бранхель выбрала полянку, где росли ароматные травы, и хотела спешиться, но оруженосцы сказали, что надо ехать дальше, и завезли ее в самую чащу леса и там стали грубо ее стаскивать с лошади. Бранхель сказала: "Как! Скверные рыцари! Почему вы так дерзко стаскиваете меня с седла? Или вы задумали совершить надо мною бесчестье?"

Но они сказали: "Нет, донселья, мы вовсе не хотим вас обесчестить. Приготовьтесь к смерти. Мы душевно опечалены, но таково повеление королевы, и мы не можем ослушаться".

Услышав это, Бранхель заплакала и сказала: "Друзья мои, прошу вас о великой милости, раз уж мне суждено умереть: скажите королеве, что однажды две девицы уехали вместе из родных краев на чужбину, и у каждой из них было по цветку. И одна из них утеряла свой цветок по недосмотру, но другая, из преданности и дружбы, отдала ей свой, чтобы уберечь ее от беды. И в благодарность за это ее лишают жизни". И Бранхель продолжала так: "Боже всемогущий, ты видишь мою преданность сеньоре и какая меня ожидает за это награда; молю тебя, господи, смилуйся над моей бессмертной душой, раз люди не пожалели моего бренного тела. Коли суждено мне претерпеть муку, не допусти хотя бы бесчестия от этих оруженосцев. Видно, такая уж моя судьба, если ты попустил им завести меня в это дикое место. Они ведь знали, куда и зачем меня везут. Но ты их прости, они не виноваты: они исполняют волю своей госпожи, так же как я, несчастная, некогда исполнила ее волю! И вот какую выслужила себе честь и милость". Бранхель говорила еще много таких речей, так что ни один человек, услышав ее, не мог бы удержаться от слез. Оруженосцам стало так ее жаль, что один из них сказал другому: "Плохо мы сделаем, если убьем ее". Они сняли с нее нарядную верхнюю одежду, прикрутили ее к дереву, вымазали ее платье в крови козла, которого поймали и убили, а лошадь ее привязали поблизости и сказали: "Пусть лучше ее сожрут дикие звери, чем нам самим убивать ее". И они уехали и явились к королеве. Королева увела их в особый покой и спросила, исполнили ли они ее повеление, и они сказали, что да. "Вот ее платье в пятнах крови, и вот наши окровавленные мечи". Королева спросила, не сказала ли чего-нибудь Бранхель перед смертью, и оруженосцы сказали, что да, говорила. "Что?" - спросила королева. "Что две девицы покинули родные края и уехали на чужбину, и у каждой было по цветку. Но одна утеряла цветок по недосмотру, а другая из преданности отдала ей свой. И в награду ее лишили жизни". Услышав эти слова, королева заплакала и сказала:

"Бедная моя подруга, как бесчестно я предала тебя!". И приказала оруженосцам: "Скачите обратно в лес и привезите тайно от всех ее останки". Раз при жизни я поступила с ней бесчестно, то хоть после смерти должна ее почтить". Оруженосцы тотчас же поехали в лес и стали искать в чащобе, но никак не могли найти место, где оставили ее прикрученную к дереву. И когда стемнело, они вернулись во дворец.

Тем временем Бранхель, видя, что наступает ночь, начала громко плакать и взывать к небу: "Пресвятая дева Мария, спаси меня от беды неминучей!" И она плакала и причитала до самой полуночи. И случилось так, что один странствующий рыцарь14 проезжал этим лесом и услышал ее голос. Удивился он, поворотил коня и углубился с дороги в темную чащу леса. Лес был такой густой, что конь не мог идти. Рыцарь спешился, вынул из ножен свой меч и стал мечом рубить ветви, чтобы проложить себе дорогу. А Бранхель в страхе молилась богу, ибо думала, что к ней пробирается какой-нибудь хищный зверь. Когда рыцарь увидел ее, он вскрикнул от испуга и спросил: "Кто ты? Нечистый дух или жертва колдовства?" И Бранхель ответила: "Я живая девушка, а привязали меня к этому дереву два оруженосца, задумавшие обесчестить меня; умоляю вас, кабальеро, ради господа бога, коли вы добрый человек, вызволите меня из беды". Рыцарь пожалел ее всем сердцем. Он разрезал веревки, которыми она была связана, вывел ее из чащи и спросил, нет ли при ней лошади. Она сказала, что да, где-то должна быть ее лошадь - так сказали ей, уезжая оруженосцы. Рыцарь разыскал лошадь. Оба сели верхом, выбрались из леса и поехали путем-дорогой.

И едучи так, рыцарь стал расспрашивать девицу, что это были за оруженосцы и за что они с нею обошлись так жестоко. И Бранхель рассказала, что будто эти оруженосцы убили ее отца, а ее увезли из родного дома и оставили погибать в лесу. Она ни словом не обмолвилась о королеве, решив утаить правду. И рыцарь спросил: "Донселья, куда вам угодно теперь отправиться? Я с радостью доставлю вас, куда пожелаете". - "Сеньор, - отвечала она, - я не знаю, куда мне ехать. Прошу вас, отвезите меня в какой-нибудь женский монастырь, где я могла бы посвятить себя богу и моей сеньоре Пресвятой Марии, чьим заступничеством спасена от верной смерти. За избавление от верной гибели я должна благодарить небо и вас, сеньор". Тогда рыцарь сказал: "Донселья, я доставлю вас в знаменитую обитель, где спасаются дочери королей, графов и других высокородных господ; там вы сможете жить с честью и с пользой для души. А моя дорога иная: я поеду искать двух оруженосцев, этих негодяев, которые отняли у вашего отца жизнь, а у вас хотели отнять девичью честь. С помощью божией, я им воздам по заслугам и верну вам ваше достояние. Ради этой цели я готов и жизнь отдать". Но девица отвечала на это: "Сеньор, благодарю вас от души. Но откажитесь, прошу вас, от этих намерений. Лучше я буду служить богу, чем вредить людям и подвергать вас опасности".

Тем временем они подъехали к монастырю, постучались в ворота, въехали во двор и спешились. Монахини приняли их c почетом и угостили хорошим ужином. Рыцарь сказал им: "Сеньоры монахини, я привез к вам благородную девицу, которая хочет остаться в обители и служить богу". Монахини спросили, откуда родом девица и какими судьбами очутилась под его защитой, И рыцарь рассказал им, как нашел ее в лесу, и что она о себе говорила. А окончив свой рассказ, еще раз настоятельно просил их взять сироту под свое покровительство. И монахини сказали: "Сеньор рыцарь, мы с радостью примем эту девушку в обитель и окажем ей почет и дружбу, из уважения к вам. Судя по всему, это девица не простого звания". Рыцарь сказал, что, по всей видимости, так оно и есть, особенно если принять в соображение то, что она рассказала про своего отца. Затем он призвал на всех них благословение неба, надел свои доспехи, вскочил на коня, поручил Бранхель промыслу божию и отправился на поиски ее обидчиков. Ведь он думал, что она сказала ему всю правду.

Книга возникла, по-видимому, в конце XIII в. под влиянием французского оригинала. В 1501 г. была напечатана ("Libro del esforcjado cauallero Don Tristan de Leonis у de sus grandes fechos en armas"). Существует также другая испанская версия, сохранившаяся в единственной рукописи библиотеки Ватикана (Э 6428) и восходящая к итальянскому варианту легенды (впервые опубликована в 1928 г.). Наш перевод осуществлен по изданию: "Libro del esforzado caballero don Tristan de Leonis". Buenos Aires-Mexico, 1943.
 
1 Лангин. - Это король Ирландии Ангуин, отец Изольды, упоминаемый во французском прозаическом романе. Ср. прим. 2 к итальянскому "Тристану".
2 Бравор. - Это Бранор (или Бланор) французских рыцарских романов. Его родственные связи довольна запутаны; разные произведения указывают разную степень родства этого персонажа с Ланселотом. В большинстве случаев он назван кузеном сводного брата Ланселота Гектора Марского.
3 Леонел и Борее Гаонские - Лионель и Боор французских куртуазных романов, прославленные рыцари Круглого Стола.
4 Морлот - т. е. Морхольт.
5 Бранхель - т. е. Бранжьена, служанка Изольды.
6 Донселья. - Испанское слово doncella имеет несколько значений, в том числе "девушка", "девственница", "служанка при королеве". В данном случае, видимо, наиболее подходит последнее. Но это не просто служанка, а нечто вроде камеристки.
7 ... к острову Великана. - Во французском романе герои причаливают к острову, на котором стоит Замок слез.
8 Эдон. - Во французском романе этот великан назван Диалесом. Причем, весь этот эпизод рассказывается несколько иначе: великан убивает двенадцать (а не одиннадцать) своих собственных сыновей, принявших христианство, Иосиф же Аримафейский, один из последователей Христа и креститель Британии, избегает смерти.
9 Бравор. - Здесь испанская версия вносит некоторую путаницу: во французском романе сеньером острова является в данный момент рыцарь Брюнор, отец Галеота.
10 ... их сеньора. - Ею была Прекрасная Жайанда (согласно французской традиции).
11 ... целых два года. - Во французской версии о столь долгом пребывании Тристана и Изольды на острове не говорится.
12 ... была дочь. - Во французском романе она зовется Делисой.
13 ... два года... - В ранней французской версии Изольда задумывает убить Бранжьену сразу же после первой брачной ночи.
14 ... один странствующий рыцарь... - Во французском романе сказано, что освобождает Бранжьену рыцарь Паламед.

Источник: 

Легенда о Тристане и Изольде. Серия «Литературные памятники», М., «Наука», 1976