Русские народные песни о крестьянских войнах и восстаниях — М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1956
Составители: Б. М. Добровольский и А. Д. Соймонов
Общ. ред. и вступит. статья А. Н. Лозановой; Муз. ред. Ф. В. Соколов
Содержание:
Предисловие
- Песни о казацкой вольнице и Ермаке Тимофеевиче
- Песни о крестьянской войне под руководством Степана Разина
- Песни о крестьянской войне под руководством Емельяна Пугачева и безыменные песни
- Песни об отдельных восстаниях и песни против аракчеевщины
Приложения
Примечания и указатели
ПРЕДИСЛОВИЕ
Настоящее издание ставит своей целью собрать воедино главнейшие музыкально-текстовые записи песен об антикрепостнических освободительных движениях и войнах.
Такое собрание осуществляется впервые. В него включены записи от конца XVIII в. до наших дней, зачастую мало доступные и библиографически редкие, а также неопубликованные материалы фонограммархива Института русской литературы Академии Наук СССР.
Публикация мелодий и текстов песен, объединенных общей темой крестьянских войн и восстаний, поможет разработке ряда вопросов советского музыковедения и фольклористики и будет иметь значение для музыкально-исполнительской практики.
Материалы, представленные в сборнике, свидетельствуют о широком распространении песенного творчества антикрепостнических движений и являют собою замечательные образцы русской народно-музыкальной культуры, отшлифованные многими поколениями. В издание вошли песни социального протеста и борьбы против феодально-крепостнического угнетения: песни о „вольных людях", спасавшихся от власти бояр и воевод, песни о дружинах Ермака, о походах Степана Разина и Пугачева, об отдельных местных восстаниях и песни против аракчеевщины. Таким образом, содержание сборника отражает стихийную борьбу трудовых масс за освобождение от крепостного рабства.
Идея освободительной борьбы пронизывает все устное творчество крепостнического периода. Эта идея уже ясна в исторической устной поэзии конца XVI в., в песенном творчестве казацкой вольницы, рождавшемся на основе событий той эпохи.
Значительные массы крестьян, подвергавшиеся крепостнической эксплуатации, вынуждены были бежать с родных мест на окраины, в приволжские и донские степи, и оседать там, превращаясь в казаков, т. е. свободных людей, живущих скотоводством, промыслами и военной добычей. Московское правительство с XVI в. начинает использовать казаков для охраны пограничных земель.
С образованием единой феодально-абсолютистской монархии и окончательным закрепощением крестьянства, освободительные устремления трудовых масс приобретают в устной поэзии XVII в. более яркое выражение. Освободительная тема особенно ясно звучит в песенном творчестве о крестьянской войне под руководством Степана Разина.
В эпоху дворянской империи второй половины XVIII в. нараставший протест против крепостничества нашел свое отражение в устной поэзии того времени и более всего в пугачевском песенном фольклоре.
Именно в песенной поэзии антикрепостнических движений и войн, впервые начиная с XVI в., появляются новые герои, протестующие против насилий и гнета, стихийно стремящиеся к лучшей жизни. Герои эти — „казаки люди вольные", „голытьба", „голь бедняцкая", собиравшаяся под предводительством Степана Разина „во единый круг", в иных случаях одинокий „удалый добрый молодец", „детинушка крестьянский сын". Песни рисуют, как эти люди объединяются в „собранья", „соборища", в „притон бурлацкий" и думают „крепкую думу". Они избирают атаманов и есаулов, устанавливают маршруты своих передвижений, своих походов. Их подвиги и путь рисуются в песнях на фоне просторов Волги, Дона, моря Верейского, Хвалынского (Каспия). Особенно часто фигурируют эти герои в казачьей песенной поэзии и воспеваются обычно как участники походов Ермака и как ближайшие соратники „братцы" Степана Разина.
Песни об удалом молодце, именующем себя „сынком" Степана Разина или Пугачева, храбреце, не боящемся воеводы или губернатора, а также песни о детинушке - крестьянском сыне, который на допросах не выдает товарищей, смело отвечает царю и мужественно говорит о своей свободе, — имели широкую известность по всей стране. Героические образы, воплотившие социальный протест трудового люда, а также и самые выступления против угнетателей обрисованы в песенной поэзии с нескрываемым сочувствием и восхищением.
Образам этих удальцов противопоставляются в огромном ряде песен образы врагов народа в феодально-крепостническом централизованном государстве: царские ставленники-воеводы, губернатор, „усмиритель" пугачевского восстания — граф Панин, владелец поместий, жестокий барин и, наконец, организатор военных поселений — Аракчеев.
Песни, включенные в сборник, объединены темой освободительной борьбы. В них выражены чаяния и стремления народа, его стихийный протест против социального неравенства.
В работах классиков марксизма определена сущность крестьянских восстаний и войн крепостнического времени, их стихийность и неорганизованность, и раскрыто их историческое значение как героической освободительной борьбы крестьянства против феодального угнетения.
Песенная поэзия крестьянских войн и восстаний сохранялась в творческой памяти многих поколений. Выражая мощь народа, его оптимистическую веру в успех выступлений против всяческих угнетателей, это устное творчество являлось одним из идеологических средств борьбы народа. Благодаря освободительной направленности поэзии крестьянских движений и войн значение ее выходило далеко за пределы тех исторических событий, которые когда-то породили ее.
Поэзия эта жила в народе вместе с мечтой о свободе, о новой жизни. Лучшие умы дореволюционной России — писатели, общественные деятели XIX и XX вв., связанные с революционным движением, проявляли глубокий интерес к поэтическому творчеству крестьянских войн и к его героике.
В наши дни, в эпоху построения коммунистического общества, песни антикрепостнических восстаний предстают как воспоминание е прошлом — о решительном протесте крестьянства против феодального гнета. Являясь созданием музыкально-поэтической культуры свободолюбивого русского народа, эта песенная поэзия получает отражение в советской литературе и искусстве.
* * *
[...]
* * *
Предлагаемый сборник, объединяя музыкальные материалы, содержит лишь те песни, тексты которых были записаны с напевами. Расположены песни по циклам в хронологическом порядке. Внутри каждого раздела записи даются по историко-тематическому содержанию. В основной корпус включены те песни, которые объединены заглавием сборника, причем отдельные сюжеты представлены целым рядом записей. Собранные в разное время и в разных местностях, песни эти, несмотря на сходство словесных текстов, в музыкальном отношении являются самостоятельными произведениями и свидетельствуют о развитии музыкально-поэтических тем и образов.
В Приложениях помещены записи, представляющие специально исследовательский интерес: песни, которые не могут быть полностью подтекстованы ввиду значительных расхождений слов и напева (1, 2, 11), музыкальные варианты основного корпуса (3—5, 8, 9, 12), фрагментарные записи (6, 7) и песня, созданная уже в наши дни, на тему о пугачевском восстании (10).
Все нотные тексты основного корпуса отредактированы в соответствии с правилами современной нотной орфографии и даются без имеющегося в некоторых публикациях инструментального сопровождения. Итальянские обозначения темпа сохранены с добавлением русского перевода в скобках. В расшифровках материалов фонограммархива введены дополнительные обозначения, принятые в современных музыкальных фольклорных публикациях: V — перемена дыхания, || — конец музыкальной строфы, ≈ — портаменто.
Разбивка длинных нот, пунктирная лигатура и прочие обозначения, вызванные соображениями подтекстовки последующих куплетов, опущены. Исключение составляют материалы с подтекстованными двумя строчками. В целях унификации обозначений сольного и хорового исполнения, введены единые обозначения „запев" и „хор", причем под „запевом" подразумевается как одноголосное, так и многоголосное изложение солистами начала куплета. Все прочие изменения, произведенные в музыкальных записях, оговорены в примечаниях к каждой песне.
Для всех словесных текстов принято единое графическое оформление. Строка, напечатанная вкрай, обозначает начало нового куплета, а также и слова, относящиеся к запеву. Текст, исполняемый хором, разделен на строки соответственно с музыкальными фразами, поэтому некоторые строки оканчиваются прерванным словом. Слова и отдельные слоги, пропущенные в источниках и восстановленные составителями на основании сличения напева и текста, или предполагаемые недостающие слова и слоги взяты в квадратные скобки. Вставные (или наигрышные) гласные и слоги взяты в круглые скобки.
Текстовой материал в основном корпусе дается по общепринятой орфографии, без соблюдения фонетических диалектных особенностей, за исключением диалектизмов, изменения которых влекут за собой нарушение структуры распева. Пунктуация также подчинена общепринятым правилам; отступления от нее обусловлены особенностями музыкального строения песен. После музыкальных и словесных текстов помещены примечания, дающие краткие сведения, от кого, когда и кем было записано произведение, а также сведения о месте хранения или печатном источнике мелодии и текста; затем данные о характере музыкальной редактуры каждой песни.
Пояснения местных и старинных слов вынесены в отдельный словарь. Указатель сокращений содержит полные наименования хранилищ и источников, откуда взяты словесные и музыкальные записи. В указателе мест сообщаются данные о том, где производились записи напевов. Включенный в сборник указатель имен и географических названий имеет целью помочь читателю ориентироваться в вопросах об исторической приуроченности песен. Для удобства пользования сборником к нему приложен алфавитный список песен.