Всему свое время. Немецкая поэзия ХII-XIX веков в переводах и переложениях Льва Гинзбурга — Издательский дом Мещерякова, 2012

Содержание

От переводчика

I. МОЙ ДЕНЬ ЕЩЕ НАСТАНЕТ (Исторические, социально-критические, гражданские мотивы в песнях и балладах)

Наши мысли свободны
Крестьянин и рыцарь
Господин фон Фалькенштейн
Наставление дворянам, как давить мужиков
Откуда пошла родовая знать
Гимн "черных отрядов" Флориана Гайера
Баллада о голодном ребенке
Молитва детей
Отходная Валленштейну
Старый солдат
Песня рекрута
Король Карл I и Оливер Кромвель
Мертвый барабанщик
Неумолимый командир
Песня при вступлении Наполеона в Россию
Песня при отступлении Наполеона из России
Песня братства
Республиканский дух
Песня граждан
Мой день еще настанет
Рудокопы

II. СПОР МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И СМЕРТЬЮ (Баллады)

Королевские дети
Лилофея
Маленький скрипач
Крысолов из Гамельна
Вайнсбергские жены
Замок в Австрии
Была б ты немного богаче
Выкуп
Баллада о прекрасной Агнес Бернауэрин
Испытание
Хозяйская дочка
Две подружки
Дочь
Кровавая свадьба
Попечитель нищих
Свидание с мертвым женихом
Спор между жизнью и смертью

III. ВСЕМУ СВОЕ ВРЕМЯ (Песни)

Всему свое время
Инсбрук, тебя покину
Как осенние листочки
Разлука
Ах, выпал снег повсюду
Смерть... Знаю: есть такой косец
Колечко
Песня путника
Прощание
Прощание мельника
Семь желаний
Песня
Монастырское житье
Сирота
Сычонок
Приходите к нам, к цыганам
Прощанье с зимой

IV. ВСЯКАЯ ВСЯЧИНА (Сатирические, шуточные и детские стихи)

Старые знакомые
Кревинкельское ополчение
Баллада про господина Латура
Муж-горемыка
Правда
Портной в аду
Про воду и про вино
Про страну Шлараффию
Шуточная песенка
Святой Мартин
Сидел наш Ганс на крыше
Еще одна песня про святого Мартина
Горбатый человечек
Песочный человек
Январь
Похороны волка
Путаница
Самочувствие
Чепуха
Май пришел - зима настала
Пекарь тесто ставит в печь
Всякая всячина
Присказка
Трень-брень
Дяденька Майер, почем яички?
Загадки
Небесный мост
Арифметика
Улитка
Ведьма
Колыбельная
Конюх
Слава писца
Тройка - не двойка

Л. Четверикова. О переводчике и художнике этой книги

***

Наставление дворянам, как давить мужиков

Деревья облетели,
А на полях нет ржи.
Так, значит, в черном теле
Крестьянина держи!
Поплакаться любитель,
Особенно зимой,
Он - зверь, злодей, грабитель.
Сравню его с чумой.

На то мы и дворяне,
Дабы несдобровать
Голодной этой драни,
Привыкшей воровать.
Допустим, в гущу бора
Крестьянин забредет -
Хватай его, как вора!
Ведь он твой лес крадет!

За шиворот - бродягу!
Уж больно красть горазд!
Пусть распряжет конягу,
Пусть все, что взял, отдаст!
Все хнычет он: "Нет денег!"
Все подымает вой.
Но самый малый пфенниг,
Он не его, а - твой!

Держи его за горло: -
К позорному столбу!
Чтобы дыханье сперло
У нищего в зобу.

А вот он - в хороводе.
На роже - торжество.
Он мнит: он барин вроде,
Все девки тут - его.
А рыжая девица -
Невеста, так сказать.
Да это же блудница!
Вели ее вязать!
Нет, господа дворяне,
Мы не из дураков!
И надобно заране
Насесть на мужиков.
Давите, бейте, псами
Травите по лесам,
Пока не сели сами
Они на шею нам!

Откуда пошла родовая знать

Вам, братцы, давно уж пора бы знать,
Откуда пошла родовая знать?
Когда начался человечий род,
То не было ни рабов, ни господ.
Ева пряла, Адам пахал.
Кто о дворянах тогда слыхал?
На кой они дьявол кому сдались?
Так знайте, откуда они взялись.
Есть в Библии Книга Бытия.
В главе десятой вычитал я,
Что жил-был такой зверолов Нимрод,
Который начал давить народ.
Вот от него-то все и пошло -
Земное горе, земное зло.
В работе ленив, а в безделье рьян,
Нимрод этот начал плодить дворян.
Он у людей для своих пиров
Поотбирал телят и коров.
И не своим, а чужим трудом
Себе отмахал высоченный дом.
Там, в башне, свободный от всяких дел,
Среди своей челяди он сидел.
Мол, властвую я да моя родня,
А вы поработайте на меня!
Так стал он без всяких обиняков
Душить налогами бедняков,
Смог всех ограбить и обокрасть:
Мои, мол, владенья, моя, мол, власть!

Старый солдат

Я старый, стреляный солдат,
Ничем особым не богат,
Прекраснейшая дама!
Не золото, не серебро,
Одна лишь честь - мое добро.
В том признаюсь вам прямо.

Моя палатка - зáмок мой.
Живу в ней летом и зимой.
Хожу в худом камзоле.
Да хныкать совесть не велит:
Ко мне господь благоволит
В бою, на бранном поле.

Весь провиант мой - хлеб и сыр,
Не больно тут устроишь пир!
Да не поймите ложно:
Лишь были б хлеб, да табачок,
Да придорожный кабачок -
И жить на свете можно!

Да что там горе и печаль!
Я уповаю на пищаль.
К врагу ворвешься в нору,
Как пригрозишь: "А ну, малек!
Решайся: жизнь иль кошелек?" -
Все выложит без спору.

Постель мне - черная земля,
А сплю не хуже короля,
Храплю себе пресладко.
Но попрошу иметь в виду:
Я меч под голову кладу
Для пущего порядка.

Уж не такой-то я дурак,
Хоть не силен по части врак:
Ослепну, онемею,
Состарюсь, надо полагать,
В дугу согнусь - а вот солгать,
Ей-богу, не сумею!

Война для всех нехороша.
И все ж как тешится душа,
Когда охрипшим басом
Взревет труба, взметнув картечь,
И задубасит тяжкий меч
По вражеским кирасам!

Гул барабанов. Треск пальбы.
Дым. Пламя. Кони - на дыбы.
Беснуется железо.
Тут стал бы пятиться как рак.
Да не сдержать себя никак -
В атаку первым лезу.

Кто знает, может, поутру
Я, насмерть раненный, помру,
Коли судьба изменит.
И все же верю: пронесет!
Святая Троица спасет
И пуля не заденет!

Кому и жизнь моя нужна?
Вот были б дети и жена,
Тогда другое дело.
А нынче некому рыдать...
Вели, вахмистр, земле предать
Изрубленное тело!

Пускай на память обо мне
Три залпа грянут в тишине.
А я, закрывши веки,
Усну в земле, покуда нас
Всех не разбудит трубный глас,
Чтоб воскресить навеки.

И коль случится вам прочесть
Иль, может, где услышать весть
О гибели солдата,
Скажите просто: "Это он!
Ах, без взаимности влюблен
Он был в меня когда-то!"

Вчерашний день одно лицо
Передало мне письмецо
От вас, моей богини,
Что, дескать, я в грехах погряз,
Что честь и совесть порастряс,
Скитаясь на чужбине.

Я по прочтении письма
Обескуражен был весьма,
Слезами обливался:
Я честен сердцем и умом
И в добром имени моем
Никто не сомневался!

Сей незаслуженный ответ
На многое мне пролил свет...
Герои битв победных,
Солдаты честные! Не нам
Искать любви прекрасных дам -
Сейчас не любят бедных.

Песня рекрута

Куда податься в эти
Худые времена?
Свирепствуют на свете
Злость, ненависть, война.
Всех загоняют в рать.
Поболе бы набрать!
Хозяин ли, работник -
Всем, всем несдобровать!

Король на бойню гонит
Отборных молодцов.
Ах, кто их похоронит,
Бессчетных мертвецов?
Известен испокон
Кровавых войн закон:
По трупам вверх шагают
Носители корон.

Прощай, мой дом родимый -
Мои отец и мать.
Иду, тоской томимый:
Нам утром выступать.
На свете правды нет.
Всем правит звон монет.
Не можешь откупиться -
Падешь во цвете лет.

Мой день еще настанет...

Куда бы мне податься,
Коль уходить пора?
Как сквозь нужду продраться?
Не нажил я добра.
Печален мой удел.
Мешок мой оскудел.
А что припас на завтра -
Уже вчера проел.

Ах, братцы, слишком рано
Родился я на свет.
В башке всегда туманно,
Ногам покоя нет.
Когда бы весь свой сбор
Мне Кельнский дал собор,
Все тут же промотал бы,
И - кончен разговор!

Мой день еще настанет!
Чтó зря добро копить?
Придет воришка - стянет.
Не лучше ли пропить?
Не нажито добра -
Нет худа без добра:
Продуюсь в пух, и сразу -
Как будто с плеч гора!

Подобно вольной птахе,
Живу и не тужу.
Порой в одной рубахе
Среди зимы хожу.
Любезно мне одно
Зеленое вино,
Но задарма из бочки
Не выпрыгнет оно.

Хозяйка, жарь жаркое!
Пулярок потроши!
Чем прозябать в покое -
Попляшем от души!
Дурачусь, хохочу -
Нарезаться хочу!
Я в выигрыше нынче
И нынче Я плачу!

Пусть за игрой картежной
Тоска моя пройдет.
В харчевне придорожной
Гульба горой идет.
У всех огонь внутри.
А ну-ка посмотри!
Со мною шесть красоток:
Три - слева, справа - три!

Раз в жизни жизнь дается!
Отправлюсь в путь чуть свет.
Пешком идти придется:
Коня пока что нет.
Беды не устрашусь -
На чтó еще решусь!
Мой день еще настанет -
Свободой надышусь!

Рудокопы

Какие дивные дары,
Богатств несметных груды,
Таятся в глубине горы,
Где добывают руды!
Но горделивая гора
Ни золота, ни серебра
Нам не подарит сроду.
Так как же быть?
Самим добыть!
Самим долбить породу!
Давайте же хором,
С присвистом, с задором,
Воскликнем, в ладоши захлопав:
Да здравствует труд
Добытчиков руд!
Да здравствует труд рудокопов!

Не будь бы нашего труда,
То в золотой короне
Король не смог бы никогда
Блаженствовать на троне.
Без нас носил бы он навряд
Расшитый золотом наряд
И ни за что на свете
Не смог бы войско содержать,
А сам не смог бы разъезжать
В серебряной карете.
Ходил бы пешком,
Но мы обушком
Там в штольнях орудуем черных.
Не то королю
Быть равным нулю
Со всей своей шайкой придворных!

Дает железная гора
Не просто так - железки.
Нет! Здесь металл для топора,
Фуганка и стамески!
Иначе дело не пойдет,
Иначе плотник пропадет.
Ну, как он дом построит?
Ведь это вовсе не секрет:
Коль скоро инструмента нет,
И начинать не стоит.
Но мы подмигнем:
Не бойсь! Подмогнем!
Не зря мы встаем спозаранок.
И будут тебе -
Спасибо судьбе! -
Стамеска, топор и фуганок!

Здорово, братцы кузнецы!
Привет вам наш сердечный!
Вот - наковальня, вот - щипцы,
Вот - молот ваш кузнечный.
Что закаляется в огне,
Добыто в черной глубине.
Об этом помнить надо!
Ишь, как бесформенный металл
Под молотом подковой стал!
Ну просто сердце радо!
Ударьте сильней!
И лучших коней
Умелой рукой подкуете!
А в праздничный час
Услышите нас
И, может быть, нам подпоете.

Работа наша помогла
И вам, друзья-портные!
Утюг, наперсток да игла,
Да ножницы стальные -
Кто из глухой подземной тьмы
Для вас добыл их, как не мы?
Все вышло честь по чести.
Так славьте кройку и шитье!
Так славьте вольное житье!
Так пойте с нами вместе!
Давайте все хором,
С присвистом, с задором,
Воскликнем, в ладоши захлопав:
Да здравствует труд
Добытчиков руд!
Да здравствует труд рудокопов!

Замок в Австрии

В Австрии древний замок стоит,
Какого нет в мире целом.
Он светится золотом, серебром,
Сияет мрамором белым.

Но там, в подземелье, в глухой тюрьме,
Где крысы одни да змеи,
Юноша бедный сидит во тьме -
Цепь золотая на шее.

Отец его примчался верхом:
"Ты где? Отвечай скорее!"
"Я в подземелье сижу глухом -
Цепь золотая на шее".

К владетелю замка пришел отец,
Стал молить властелина:
"Я триста гульденов дать готов,
Чтоб вы мне вернули сына".

"Я триста гульденов не возьму,
Хлопоты здесь впустую.
Смертная казнь предстоит ему -
Похитил он цепь золотую".

"Должны бы вы мальчика моего
Выпустить из-под ареста.
Узнайте же: цепь золотую его
Ему подарила невеста!.."

Выводят его из тюремной норы,
Да только к беде, а не к счастью.
Священник святые несет дары,
Готовит его к причастью.

"Ах, не спешите меня казнить,
Позвольте мне, ради бога,
На этом белом свете пожить
Хотя бы еще немного".

Палач отвечает: "Да нет, милок,
Мы в просьбе тебе откажем.
Достань-ка шелковый свой платок.
Мы глазки тебе завяжем".

"Не надо завязывать мне глаза,
И так уж некуда деться.
Позвольте хотя бы в последний миг
На белый свет наглядеться".

Стоит рыдает отец седой,
Сердце вот-вот разорвется:
"Твоя погибель, сыночек мой,
Бедою им отзовется".

"Ах, чем утешить тебя, отец,
В горе твоем безутешном?..
Но только жажды отмщенья нет
В сердце моем безгрешном.

Мне жизни своей молодой не жаль,
Пусть буду я взят могилой.
Одна меня терзает печаль
По матушке моей милой!.."

Три дня казненный качался в петле.
Три ангела вдруг прилетели
И повелели предать земле
Его остывшее тело.

Потом еще полгода прошло,
И триста господ судейских
От божьей кары в могилу легло,
Чтоб дел не вершили злодейских.

А этот печальный, правдивый рассказ
Три девушки вам сложили,
Которые в Австрии, в Вене, как раз
В то самое время жили.

Выкуп

"Ах, шкипер, пощади меня,
Отец даст выкуп за меня,
Какую ни запросишь дань.
Ты только к берегу пристань,
Чтоб твой корабль унылый
Не стал моей могилой".

"Ах, здравствуй, мой отец родной,
Знай: шкипер в сговоре со мной.
За шляпу круглую твою
Тебе вернет он дочь твою
И тот корабль унылый
Не станет мне могилой".

"Как?! Шляпу круглую отдать?!
Такому сроду не бывать!
Ты здесь должна остаться.
Нам суждено расстаться.
Корабль затонет вскоре,
Тебя схоронит море".

"Ах, шкипер, пощади меня,
Мой брат даст выкуп за меня,
Какую ни запросишь дань.
Ты только к берегу пристань,
Чтоб твой корабль унылый
Не стал моей могилой".

"Ах, братец, братец мой родной,
Знай: шкипер в сговоре со мной.
За твой коричневый сюртук
Он, услыхав условный стук,
Меня не бросит в воду,
А мне вернет свободу".

"Как! Лучший свой сюртук отдать?!
Такому сроду не бывать!
Придется нам проститься,
Любимая сестрица.
Корабль затонет вскоре,
Тебя схоронят в море".

"Ах, шкипер, пощади меня!
Жених мой выкупит меня,
Какую ни запросишь дань!
Ты только к берегу пристань,
Чтоб твой корабль унылый
Не стал моей могилой".

"Ах, разлюбезный мой жених,
Моя судьба в руках твоих.
Галерным сделайся рабом,
А я вернусь в родимый дом
И сей корабль унылый
Не станет мне могилой".

"Галерным сделаюсь рабом,
А ты вернись в родимый дом,
И пусть корабль потонет,
Знай: смерть тебя не тронет!"

Баллада о прекрасной Агнес Бернауэрин

Гонцы прискакали из Мюнхена в ночь:
"Не здесь ли Каспара Бернауэра дочь?
Бернауэрин, выйди из дому
К герцогу молодому!..

Со свитой своею он прибыл сюда,
Страшась, что с тобой приключится беда,
Что злое несчастье случится...
Твой герцог в ворота стучится!.."

И вот, услыхав, что гонцы говорят,
Надела Бернауэрин белый наряд
И герцогу вышла навстречу,
На долго желанную встречу.

Но тотчас была молодая жена
Гонцами прибывшими окружена:
"Бернауэрин, долго не мучась,
Сама выбирай свою участь.

Иль герцогской боле не будешь женой,
Иль вовсе ты боле не будешь живой,
А в волнах утонешь Дуная,
Проклятье господское зная!.."

Прекрасная Агнес молвит в ответ:
"Мне герцог - супруг мой. Мне выбора нет.
Судьба невозможна иная.
Погибну я в волнах Дуная.

Люблю я на свете его одного.
Навеки он - мой, я навеки - его.
Вы смерть мою поторопите,
В Дунае меня утопите!.."

Чем мужа любимого зло обмануть,
В Дунае она предпочла утонуть.
Гонцы ее в воду бросают,
Но высшие силы - спасают.

Недаром взывала она к небесам,
Что герцог из белого мрамора храм
Пречистой Марии воздвигнет,
Коль смерть ее здесь не постигнет.

Молитва до слуха Марии дошла,
И Агнес живая на берег взошла.
Но в миг сей преблагополучный
Палач к ней спешит с подручным.

"Иль стать согласись палачевой женой,
Иль тотчас же боле не будешь живой,
А в водах утонешь Дуная,
Вины за собою не зная..."

"Вовек я не стану женой палачу,
Скорее я жизнью своей заплачу;
Пусть в волнах погибну Дуная.
Лишь герцогу буду верна я..."

Три дня и три ночи минуло едва,
И вот уж до герцога злая молва
Доносит ужасные вести:
"Не быть вам с Бернауэрин вместе!

Навеки ее поглотила река..."
И герцог злосчастный зовет рыбака:
"Ту, что мне была столь желанна,
Достань хоть со дна океана".

Ни ночь, ни туман рыбака не страшит.
Он герцога волю исполнить спешит.
В моря-океаны выходит
И мертвое тело находит.

Сколь горестно герцог тогда зарыдал,
Как только возлюбленной труп увидал.
Он тысячу пролил слезинок.
Ужасен с судьбой поединок!

И вот он скликает пять тысяч бойцов:
"Будь проклят, безжалостнейший из отцов!
Он лютому горю виною.
Ему я отвечу войною.

В бою мы одержим победу над ним!
Но верьте, не будь он отцом мне родным,
Его бы, как низкого вора,
Повесил я без разговора..."

Проходит три дня, и жестокая месть
Доносит до герцога новую весть:
"Отец ваш внезапно скончался.
Так с вами и не повстречался".

"Кто хочет отца моего хоронить,
В красной одежде будет ходить.
Кто хочет любовь мою хоронить,
В черной одежде будет ходить.

И пусть звучит до скончания дней
Заупокойная месса по ней.
И люди теперь до скончания дней
Будут скорбеть и молиться о ней,
О нашей Бернауэрин милой
Над тихой ее могилой".

Испытание

Была та липа неспроста
Стволом стройна, листвой густа:

Под темной, густой листвою,
Обнявшись, сидели двое.

"Прощай, моя радость, прощай, мой свет,
Иду я странствовать на семь лет".

"Любимый, - она говорит в ответ, -
Верной останусь тебе семь лет".

Долгих семь лет она верно ждет:
Ну, думает, скоро уже - придет.

Стоит у калитки, все ждет его.
Да нет. Пока не видать никого.

Спешит она к липе, за тот лужок,
Да нет. Не вернулся ее дружок.

Бежит она в лес - вся душа в огне, -
Вдруг видит всадника на коне.

"С чего ты, красавица, так бледна
И что ты делаешь здесь одна?"

"Дружок мой желанный семь лет в пути.
Уж три недели, как должен прийти".

"Жаль мне тебя, но твой дорогой
В городе свадьбу сыграл с другой.

Мне вскорости там предстоит побывать.
Чего б ты хотела ему пожелать?"

"Ах, столько счастливых ему часов -
Сколько деревьев в чащах лесов.

Ах, столько ему счастливых дней,
Сколько на небе звездных огней.

Ах, столько славы ему мирской,
Сколько тех капель в воде морской".

Что он так смотрит в ее лицо?
Заветное ей протянул кольцо.

"Не плачь, я вот он - желанный твой.
Я воротился к тебе живой.

Да больно уж захотел узнать
Начнешь ли клясть меня, проклинать?

Но если б ты клясть начала меня,
Я тут же бы в лес повернул коня".

Хозяйская дочка

Три всадника мчались во весь опор,
На постоялый примчались двор.

"Хозяйка, где же твой муженек?"
"В город уехал он на денек".

"Ну, а служанка?.. Эй, где она?!"
"При мне только дочка моя одна".

"Так вот: как ты спать пожелаешь лечь,
Изволь-ка свечи для нас зажечь".

"Ах, может, не лягу я спать всю ночь.
Пусть лучше моя вам посветит дочь".

Как дали ей отхлебнуть вина,
Так сразу же спать завалилась она.

Дочь у ее стенает ног:
"Кого ты впустила к нам на порог?"

Дочь припадает к ее груди:
"Ах, мать, отца моего пощади!"

Дочь ее, плача, целует в лоб:
"Ах, скоро меня ты уложишь в гроб".

Первый сказал: "Девке быть моей!
Златое колечко надел я ей!"

Второй сказал: "Девке быть со мной!
Я ей напиточек дал хмельной!"

Третий сказал: "Чтоб наш спор утих,
Давайте разрежем ее на троих".

И вот разрубают ее мечом -
Кровь из бедняжечки бьет ключом.

На каждой капельке крови той
Сидел и пел ангелочек святой.

На каждом рубце от удара меча
Сидело по вóрону, дико крича.

Бедняжечку-девочку в гроб кладут.
Проклятых злодеев на плаху ведут.

Две подружки

Случилось это зеленой весной.
Шли две подружки тропинкой лесной.
Смеялась одна, хохотала,
Другая слезы глотала.

"Подруженька, правду скажи, не тая,
Что означает печаль твоя?
Отец ли добром тебя обделил?
Дружок ли нечаянный разлюбил?"

"Ах, не обижена я отцом,
Заезжим не брошена молодцом.
Печаль моя горькая оттого,
Что обе влюбились мы в одного".

"Подружка, подружка, отдай его мне,
По высшей тебе заплачу цене.
Хочешь - брата отдам своего,
Хочешь - злато отца моего".

"Мне брата не надобно твоего,
Ни злата, ни сéребра - ничего.
Хочу лишь его, родного,
Нет в жизни мне счастья иного".

Парнишка, спрятавшись за дубком,
Подслушивал их разговор тайком.
"На ком бы остановиться?
На ком из двоих пожениться?

Коль выберу ту, богачку,
Обижу свою - батрачку.
Ну, а на бедной жениться -
Весь век свой в нужде томиться.

Но если богатая талер найдет,
Его на себя истратит,
А если бедная грошик найдет,
То нам на обоих хватит.

Скорей же мне упади на грудь,
Батрачка, моя ты зазноба!
Нам все нипочем, и уж как-нибудь
Друг друга прокормим мы оба".

Дочь

Однажды - откуда беда взялась? -
Слепая девочка родилась,
Святая Оттилия наша.

Отец ее нá смерть решил осудить,
В бочку велел дитя посадить,
В глубокую бросить реку.

Три дня и три ночи она плыла,
Плыла - не ела и не пила,
Вдруг к мельнице бочку прибило.

Из дому выбежал мельник тотчас:
"Эй, кто там? С чего б это вдруг у нас
Остановились колеса?.."

Из бочки приплывшей он выбил дно.
Так было господом суждено
Спастись Оттилии нашей.

Мельник растил ее двадцать лет,
Вырастил - девушки краше нет.
Пора бы на улицу выйти!

И только выходит она из ворот,
Как слышит, судачит кругом народ:
"Глядите, идет найденыш!.."

"Ах, коль я найденыш, чтоб душу спасти,
Должна я отца родного найти,
Мать родную оплакать".

И вот пошла она в божий храм,
И на коленях стояла там,
Молясь за отца родного.

Три дня и три ночи молилась она,
И вдруг к ней является сам сатана -
Отца на спине приносит.

"О, злой сатана, убирайся прочь!
Родного отца не погубит дочь,
А вызволит даже из ада!"

Кровавая свадьба

Во Фрауэнштадте жил богач -
Хитрец, делец, ловец удач.
Задумал он жениться.
Красотку присмотрел себе.
А ей как быть? Пришлось судьбе
Покорно подчиниться.

А может, просто сгоряча
Прельстилась домом богача
И кой-кого забыла.
Что это значит?! Вот те на!
В том все и дело. Ведь она
Сапожника любила!

Все было вроде решено.
Ну, разве ж это не грешно
Решающее слово
Сказать сначала одному,
Чтоб тут же изменить ему
И выйти за другого?..

Но пелена упала с глаз.
И богачу грозит отказ.
"Сапожничек мой милый,
Знай, лучше сгину я в аду,
Чем замуж за него пойду,
Хотя бы гнали силой".

Меж тем и в церковку пора.
Уж гости съехались с утра.
Вдруг говорит невеста:
"Пусть я в геенну попаду,
Но за него я не пойду!"
Он - в крик. Она - ни с места.

Он - в плач: "Дитя мое, пойми!
Какой позор перед людьми!
Конфуз какой досадный!
Женой мне стань - озолочу.
Ну, а не станешь - отплачу!
Я - мститель беспощадный!"

Она свое: все нет, да нет!
Ах так!.. Тогда он пистолет
Немедля заряжает.
Две пули загоняет в ствол.
"Ну, значит: в церковь и - за стол!.."
Она не возражает.

Она, как видите, идет.
Ее он под руку ведет.
Ну, а за ними следом
Идет бессчетная родня...
Ах, никому в начале дня
Его конец неведом.

Конец неведом, повторю...
Вот их подводят к алтарю.
Священник к ним выходит.
Вопрос привычный задает:
Невеста волею идет
Иль силой кто приводит?..

Она священнику в ответ:
"Пусть я умру во цвете лет,
Пусть в ад кромешный кану,
Дождавшись страшного суда,
Но ни за что и никогда
Женой ему не стану!"

Жених, услышав сей ответ,
Тотчас же вынул пистолет,
Где два курка на взводе,
И ту, кого не заслужил,
Одним зарядом уложил
При всем честном народе.

Злодей-жених был с чертом схож!
Но брат невесты вынул нож,
И совершилась кара:
Злодей-жених затрепетал
И тут же замертво упал
От страшного удара.

Два трупа рядышком лежат.
Кругом кричат, ревут, визжат,
Орут, стенают, воют.
И, богохульствуя при сем,
Те - жениха винят во всем,
А те - невесту кроют.

Позор! Взбесился весь приход!
Уже пошли скамейки в ход,
Ножи, рапиры, сабли!
Угробив девять человек,
Дрались бы, может, целый век,
Да, наконец, ослабли...

Гуськом бредут они домой,
Кто - одноглазый, кто - хромой...
Контуженных немало.
Идут и стонут: "Ох, беда!
Подобной свадьбы никогда
На свете не бывало!"

Попечитель нищих

Я был еще молод и гол как сокол.
Меня богачи не сажали за стол.
С дорожною палкой, с мешком за спиной
Бродил я, бродяга, по шири земной.

Однажды - я помню, то было в четверг -
Дорога меня привела в Гейдельберг,
Да местные фогты - большие чины -
Меня отхлестали чуть ниже спины.

Дождетесь! На вас я управу найду!
И я к попечителю нищих иду.
Но старый прохвост мне пинков надавал.
И вдруг я супругу его увидал.

Нет слов передать - до чего ж хороша!
Зашлась у меня от восторга душа.
Но старый пройдоха, заметив мой взгляд,
Немедленно стражников вызвал отряд.

И вот я на хлебе сижу и воде.
И вот я в темнице, и вот я в беде.
Но с духом немного собрался, кажись.
Смотри, попечитель-мучитель! Держись!

Не век тебе с женкой своей ворковать!
Не век тебе грабить! Не век воровать!
Сидеть тебе вскорости, дурень седой,
В холодной темнице на хлебе с водой.

Эй, нищая братия! Пробил наш час!
Попался мошенник, измучивший нас!
Задумал сгубить он родную жену,
И судьи его доказали вину.

Он лютую казнь уготовил жене
За взгляд ее нежный, подаренный мне.
Повесить злодея! - гласил приговор...
Мы с ней в его доме живем с этих пор.

Прощание мельника

Там, на горе высокой,
Дом виден золотой.
Три девушки в окошках
Сияют красотой.

Одну зовут Бернарда,
Другую - Элизабет.
А третью не назову я:
Это - уж мой секрет.

Не знают покоя колеса
Мельницы над рекой.
И я не знаю покоя:
Любовь унесла мой покой.

Колеса давно сломались,
Любовь навсегда жива.
Когда разлучаются двое,
Горестны их слова.

Разлука, злая разлука,
Скажи, кто придумал тебя?
За что ж нам такая мука -
Прощаться, друг друга любя?

Вам спел эту песенку мельник,
Несчастнейший человек.
Любил он графскую дочку,
Да их разлучили навек.