Алкуин. Письма Карлу Великому и Карлу Юному

По изд.: История средних веков в ее писателях и исследованиях новейших ученых. Том II. СПб. 1864
Перевод и комментарий М. М. Стасюлевича. (
Fl. Albini, seu Alcuini, abbatis et Caroli Magni Imp. magistri Opera omnia ed. Migne. Том I, Письма: 33, 43, 120, 131 и 162.)

 

4. Из переписки Алкуина.
(в конце VIII и нач. IX в.).

I. Письмо к Карлу Великому.
(Ad domnum regem).
(в 796 г.).

Содержание: Поздравляет с победою над аварами и объясняет, как должно их наставлять в вере и какой должен быть устроен при этом порядок.

Великому государю и всеславному во Христе, благочестивейшему Карлу, королю Германий, Галлии и Италии, и проповедникам слова господня, смиренный и ничтожный сын (filiolus) святой матери церкви — вечной славы во Христе и здравия!

Слава и хвала Богу Отцу и Господу нашему Иисусу Христу! Милостью Духа святого, за благочестие и преданность святой вере и за добрые дела, королевство Вашего Христианства (Vestrae Christianitatis) и признание истинного Бога расширились; многие из самых отдаленных народов направлены на путь истины от заблуждений нечестия. Какая будет слава тебе, о благополучнейший король, когда, в день последнего воздаяния, все те, которые твоею заботою от идолопоклонства обращены к познанию истинного Бога, станут за тобою, предстоящим одесную на судилище Господа нашего Иисуса Христа? Таковой подвиг увеличит цену вечного блаженства. С каким благочестием и с какою любовью ты трудился, ради распространения имени христова, смягчить суровость несчастного народа саксов словом истинного спасения! Но их обращение, невидимому, и до сих пор не удостоилось благодати, и потому многие из них остаются погрязшими вместе с диаволом в мерзостях отвратительных обычаев. Ты же, почитатель истины и спасения душ, вознагражден теперь Христом, за твою добрую волю, еще большею славою и большею хвалою: Он подчинил твоему скипетру, подъятому на его прославление, народы и племена гуннов (т. е. аваров), страшных издавна своим зверством и силою; он наложил своею благодатью ярмо святой веры на их гордую выю, и пролил свет истины пред очами их ума, ослепленного от века.

Но теперь ваше премудрое и богоугодное благочестие должно [75] позаботиться о приискании для нового народа проповедников благочестивых, сведущих в науке св. веры и проникнутых евангельскими правилами: пусть они подражают в проповеди слова божия святым апостолам, которые имели обычай предлагать своим слушателям, при первом их посвящении в таинства веры, млеко, т. е. мягкие правила, как то выразил апостол Павел: «И я, братья, не могу говорить вам, как существам духовным, но как плотским. Подобно младенцам во Христе, я предложил вам напиться молока, а не пищу. Вы бы еще не возмогли, да и теперь еще не можете» (I, Кор. III, 1, 2). Так указал на это всемирный проповедник, а его устами говорил Христос: именно, чтобы при первом обращении народов к вере питать их мягкими правилами, как новорожденных питают молоком; иначе суровые правила сделают то, что неокрепший дух изблюет все, что выпьет. Потому-то и сам Господь Христос в евангелии отвечал спросившим его, почему его ученики не соблюдают постов, говоря: «Никто не вливает нового вина в старые мехи; иначе мехи разорвутся, И вино выльется, и мехи погибнут» (Матв. IX, 17). Иное дело, как говорит блаженный Иероним, девственная чистота души, незапятнанной никаким прикосновением прежнего греха, и иное — чистота души, которой коснулась уже мерзость страстей 1.

Приняв все это во внимание, ваше святое благочестие в своем премудром предвидении должно рассмотреть, будетъ-ли хорошо, при первом обращении к вере, налагать бремя десятины на грубый народ, так чтобы каждый дом платил сполна; следует обстоятельно подумать о том: разве апостолы, самим Богом Христом наставленные и посланные для продоведывания миру, спрашивали десятину или требовали ее? Мы знаем, что сбор десятины с имущества — дело весьма хорошее; но все же лучше отказаться от десятины, нежели погубить веру. Мы сами, рожденные, воспитанные и наставленные в кафолической вере, и мы едва соглашаемся вполне на десятину с нашего имущества. Во сколько же раз более воспротивится всякой щедроте их слабая вера, детский ум и дух жадный? Конечно по утверждении веры, по укреплении в них обычаев христианства, им, как людям более совершенным, можно будет предложить и более строгия правила, который тогда уже не испугают христианскою религией умы, успевшие окрепнуть 2.

Особенное внимание нужно обратить на то, чтобы наставление в вере [76] и совершение таинства крещения происходило в установленном порядке: ни к чему не послужит омовение тела св. крещением, если ему не предшествует в душе, обладающей уже разумом, познание кафолической веры… Вот тот порядок, как я думаю, которому должно следовать в наставлении вере человека взрослого, и который был постановлен блаж. Августином в книге озаглавленной: Dе сateсhіzапdis rudibus. Сначала, человек наставляется в бессмертии души, в будущей жизни, в воздаянии добрых и худых дел и в вечности этого воздаяния. За тем ему объясняется, за какие грехи и злодеяния, какие предназначены вечные муки с диаволом, и за какие добрые дела и благодеяния наследуется безконечная слава со Христом. После того, следует весьма тщательно обучать вере в св. Троицу, и изложить о пришествии в этот мир Сына божия, Господа нашего Иисуса Христа, для спасения рода человеческого. Наконец, дух новичка должен укрепиться в таинстве Его страданий, в истине воскресения и славе вознесения на небо, и в будущее Его пришествие для суда над всеми людьми; и в воскрешение наших тел, и в вечность, как мы сказали, мук для грешников и наград для праведных. По приготовлении и укреплении в такой вере, человек должен быть крещен. И таким образом, следует, в свое время, давать как можно чаще евангельские наставления, прилежно их проповедуя, пока не окрепнет человек и не сделается достойным обиталищем для Духа святого; и да будет Сын божий в делах милосердия также совершен, как совершен отец, который живет и царствует в всесовершенной троице и преблагословенном единстве, Бог и Господь во веки веков. Аминь.

 

II. Письмо к Карлу Великому.
(в 796 г.)

Содержание: Поздравляет короля с его успехами; просит дозволения послать за книгами в Англию; говорит о пользе занятий науками и о необходимости их для учеников Палатной школы.

Благочестивейшему государю, превосходнейшему и всякой почести достойнейшему королю Давиду 3Флакк, Альбин (или Алкуин) желает истинного блаженства и вечного спасения во Христе.

Сладость вашего святого благоволения напояет жажду моей груди [77] ежечасно и даже ежеминутно; образ ваш, на который я обыкновенно взирал с такою любовью, приятно шевелить мускулы моей памяти, и ваше имя, ваш взгляд хранится в моем сердце, как залог неизмеримых богатств. Велико было мое наслаждение услышать о вашей радости, по поводу приятнейшего счастия; и я, как вы знаете, отправил к вам с поздравлением вестника (puerulum), одного из клиентов моего ничтожества; по той же причине я воздал хвалу и благодаренье за здравие вашего высочества (Vestrae Sublimitatis) Господу нашему Иисусу Христу. И не я один, последний и ничтожный раб (servulus) нашего Спасителя, должен сорадоваться преуспению и превознесению вашей светлейшей власти; но и вся святая церковь, в единодушной благодати, должна будет воздать хвалу всемогущему Господу Богу, который в своем милосердии, послал нам столь благочеставого, мудрого и разумного правителя и защитника, в эти последние времена мира и при тех опасностях, которые угрожают христианскому народу: ты исправляешь злых, поддерживаешь справедливых, превозносишь святое, распространяешь с радостью имя всевышнего Господа Бога по всем концам мира, и зажигаешь свет кафолической веры в последних пределах вселенной. Вот, о сладчайший Давид, твоя слава, твоя хвала и награда на день страшного суда и на вечное сожительство со святыми: ты заботливо старался исправить народ, вверенный Богом вашему высочеству, и вывесть на свет истинной веры те души, которые оставались долгое время ослепленными во мраке невежества. Никогда не пропадала за Богом награда за добрую волю и добрые усилия: чем кто больше трудится сообразно с божией волей, тем более будет награжден в царстве небесном. Время здешней жизни быстро бежит, убегает и не возвращается никогда; но неизрекаемое милосердие божие позаботилось о роде человеческом и определило ему трудиться кратковременно, а награждаться вечно. Потому, время земной жизни для нас драгоценно: не потеряем по небрежности той вечной награды, которой мы можем достигнуть кратковременною добродетельною жизнию. Не возлюбим чего нибудь преходящего на земле так, как можно будет только на небе любить то вечное блаженство: кто желает достигнуть его там, должен здесь заслужить все добрыми делами. Всякому без различия открыты врата царства небесного, но войдет в них только тот, кто станет пред ними с многочисленными плодами добрых дел.

Я же, Флакк, сообразно вашей воле и вашим убеждениям, тружусь теперь, под кровом св. Мартина 4, над тем, чтобы одних услаждать медом священного писания, других упоять чистым, [78] старым вином древней науки; одних я начинаю питать яблоками грамматических тонкостей, а некоторых стараюсь просветить наукою о звездах, с вершины какого нибудь высокого зданий. Трудясь много над многими для того, чтобы воспитать многих на пользу св. божией церкви и для украшения вашей императорской 5 власти (imperials regni vestri), я забочусь, да не будет тщетна милость ко мне всемогущего Бога и щедрость вашего благодушие да не будет бесплодна. Но мне, вашему ничтожному рабу, недостает обстоятельных учебных руководств (exquisitiores eruditionis scholasticae libelli), которые я имел в отечестве (т. е. в Англии), по доброму и благочестивому старанию моего наставника 6, а некоторые приобрел своим собственным потом. Говорю же о том вашему высочеству в надежде, не будет-ли угодно вам, при вашем стремлении ко всякой мудрости, чтобы я послал некоторых из своих учеников привести нам оттуда самое необходимое и пересадить таким образом цветы Британии во Францию: пусть сады растут не в одной стране Иорка (in Euborica), пусть и в окрестностях Тура (in Turonica) разведется рай с плодами яблонь, пусть зефир колышет сады реки Лоары, и потекут ароматы, и вновь повторится, что сказано в Песни Песней, откуда я и заимствовал свое сравнение: «Пусть придет мой возлюбленный в свой сад и вкусит плоды своих яблонь». И скажет он своим ученикам: «ешьте, друзья мои, пейте и упивайтесь, дорогие. Я сплю, но сердце мое бодрствует» (II. II. V, 1, 2). Или вот еще воззвание пророка Исаии, побуждающее к изучению мудрости: «Все страждущие приходите к источнику: и вы, которые не имеете серебра, торопитесь, берите и ешьте: приходите, берите, без серебра и без промена, млеко и вино.» (Ис. LV, 1).

Вашим благородным стремлениям не бeзъизвеcтнo, как на каждой странице священного писания мы yбеждaeмcя к изучению мудрости: ничто не ведет так к блаженной жизни, ничто не бывает пpиятнеe для упражнения, ничто не действует cильнеe против порока, ничто не может быть дocтoxвaльнеe, как бы ни было велико достоинство человека; а по изpечeниям философов, ничто так не необходимо для управления народом, для устроения жизни по правилам нравственности, как именно мудрость, порядок и наука. Вот потому-то и мудрейший Соломон воздает всему этому хвалу, говоря: «Мудрость лучше всех драгоценностей, и ничто желаемое не может сравниться с нею. [79] Она превозносит смиренных, и превознесенных украшает. Ею цари правят, и законодатели утверждают правду, Ею князья властвуют, и сильные творят суд; блаженны, которые сохраняют пути ее и ежедневно стоять на страже у ее ворот» (Притч. VIII, 11 и след.). Я всегда убеждал, государь король, юношей, находящихся при дворе, вашего величества, всеми силами изучать начало такой мудрости, и ежедневными трудами усваивать их себе, потому чти мудрость оказывает услуги и цветущему возрасту, делает его достойным достижения почтенной седины, и мудростью же можно достигнуть вечного блаженства. Я же не устану сеять семена мудрости, по средствам своего умника (ingenioli), между нашими слугами, и в этой стране (т. е. в Турени, куда удалился Алкуин), помня известную мысль; «На утре посевай семя твое, и вечером да не остановится рука твоя; ибо не знаешь, что лучше взойдет: то или это. А если оба изойдут, тем лучше.» (Экклез. XI, 6).

На утре моей жизни, в цветущую эпоху возраста, я сеял в Британии. Теперь же, вечером, когда начинает во мне стынуть кровь, я не перестаю сеять во Франции. И если Богу будет угодно, я желал бы, чтоб оба посева взошли. Для моего разбитого тела остается утешаться словами св. Иеронима, высказанными в его письме к Непотиану: «В старцах изменяются почти все телесные силы, и только одна мудрость растет, когда все прочее начало уже умирать» (Пис. 52). Немного ниже он прибавляет: «Старость тех людей, которые наставляли свою юность честным трудом, и днем и ночью помышляли о Боге, с возрастом делается учение, от практики опытнее, с течением времени премудрее, и пожинает сладкие плоды своего изучения древних». В этом письме о «похвале мудрости и занятиях древними писателями» всякий, кто пожелает, может прочесть и понять, до какой степени древние заботились об украшении себя мудростью. Я знаю ваше старание, любезное Богу и достойное хвали, всегда пользоваться мудростью и радоваться о ней; вы заботитесь непрестанно украсить благородство своего временного происхождения еще большим благородством ума. И да сохранит вас в этой мудрости Господь наш Иисус Христос, который сам есть слава и мудрость божия, да превознесет и да приведет Он вас к вечному и блаженному созерцанию своей славы. [80]

 

III. Письмо к наследнику Карла В. Карлу Юному 7
(Между 800 и 811 годами).

Содержание: Убеждает молодого Карла заботиться о приобретении правительственных добродетелей и подражать примеру своего отца.

Государю, по заслугам славному и достойнейшему королевских почестей, Карлу сыну — от Альбина торжественный во Христе привет!

Радуюсь, возлюбленный сын, о святости вашей воли, о которой я слышал от вашего слуги Осульфа, а именно о частой раздаче благостыни и о смирении вашем. Знайте, что все подобное благоугодно Богу и может тебе снискать у его милосердия вечное благословение. Ты же, сын мой, сын возлюбленный, оказывай постоянное почтение всемогущему Богу, сколько можешь, и в добрых делах и в благочестии; следуй во всем честном и здравом примеру твоего августейшего отца, чтобы божественное милосердие Христа Бога передало тебе его благословение, как наследственный дар.

Выслушивай кротко просьбы бедных, и дела их обсуживай справедливо; не дозволяй судьям судить подвластных тебе, за подарки и взятки, потому что «взятки, как сказано в писании, ослепляют сердца мудрых и извращают слова справедливых» (Исх. ХХШ, 8). Оказывайте уважение служителям Христа, но только тем, которые во истину служители божии, потому что есть между ними и такие, которые «приходят в овечьих шкурах, а под ними хищные волки»; но Истина говорит: «По плодам их познаете их» (Мате. VII, 15, 16). Держите при себе советников мудрых, богобоязненных, не льстивых; льстец, как говорится, сладкий враг (blandus inimicus), и часто вовлекает в погибель поддающихся ему. Будьте благоразумны в своих размышлениях и воздержны в речах; возлагайте надежду на Бога: Он никогда не оставляет полагающихся на него.

О еслибы я мог чаще посылать вашему высочеству (Almitati Vestrae) наставительные письма, как просил меня о том ваш августейший брат Лудовик, что я уже делал, и божиею помощью продолжаю до сих пор; он читает мои письма с большим смирением. Для меня нет большей радости, как услышать что нибудь доброе о ваших нравах, как то и достойно вас. Это — дар божий и благодеяние для государства, когда властители народов христианских отличаются превосходною нравственностью и живут с людьми, угождая Богу. Отсюда, [81] будь уверен, происходить небесное благословение на народ и государство; и да удостоит Бог ваше высочество такого благословенья на вечные времена. Разцветай, укрепляйся и усиливайся, подвизаясь во всяком добре и преуспеянии, на возвеличении своей святой церкви, о сын мой возлюбленный.

 

IV. Письмо к Карлу Великому.
(в 800 г.).

Содержание: Посылает в подарок, по случаю коронации, книги священного писания, исправленные им и соединенные в одно целое.

Желанному государю и по заслугам возлюбленному королю Давиду, Альбин желает в настоящей жизни благополучия и вечного блаженства во Христе.

Давно уже я размышлял, какой подарок может найти моя преданность, который содействовал бы увеличению блеска вашей императорской власти (imperialis potentiae) 8 и обогатил бы ваши богатейшие сокровищницы; я не хотел, чтобы мой умишко коснел в бездействии, когда другие со всех сторон представляют свои дары, и чтобы вестник моего ничтожества предстал с пустыми руками пред лицом вашего величества (Beatitudinis Vestrae): наконец, по внушению св. Духа, я нашел то, что мне прилично поднести, и что может быть приятно вашей премудрости. Из священнейшей заботливости вашего благочестия несомненно явствует, сколько чрез вас совершено Духом святым для благополучия церкви: мольбы всех верных должны быть направлены к тому, чтобы просить о распространении вашей власти во всей силе, чтобы она внутри была любима верными Богу и вне страшна для господних врагов. Рассуждая так с собою, я нашел, что ничто не может быть достойнее вашего миролюбия, как подарок священных книг: эти то книги, продиктованные св. Духом, по распоряжению Бога Христа, для спасения рода человеческого, и написанные пером (calamo) небесной благодати, я соединил в один священнейший том (corpus) и тщательно исправил; эти то книги и посылаю теперь вашей светлейшей власти чрез светлейшего вашего сына и верного вам слугу, чтобы он мог предстать с полными руками, на приятнейшую службу вашему достоинству: задержанный болезнью и получив, божиею помощью, облегчение, он немедленно поспешит отправиться к вашему благочестию — Он будет служить благочестивейшему государю, как то подобает; [82] я же помолюсь за возлюбленного своего господина, сколько удостоить св. Дух посетить мое сердце. Если моя привязанность к вам приищет что небудь еще лучшее, то я со всею готовностью представлю то вам для возвеличения вашего достоинства.

 

V. Письмо к государю королю.
(неизвестн. года).

Содержание: Объясняет различие между словами: aeternum и sempitermum, perpetuum к immortale, saeculum, aevum и tempus 9.

Королю Давиду, превосходнейшему правителю, величайшему победителю — Флакк Альбин желает здравия.

Наш Кандид (вероятно, один из приближенных Карла Великого, которым он пользовался часто для сношений с Алкуином), возвращаясь к вам от нас, предложил нам вопросы относительно значений некоторых названий. Я замедлил ответом по этому поводу, чтобы иметь время тщательно подумать о том. Но этот слишком ревностный исполнитель вашей воли самым докучливым образом требовал от меня поспешить ответом. Вот почему я был вынужден набросать на скорую руку, без всякой обделки, несколько заметок о значении тех названий, подвергая вашему суду все изложенное мною, как то я делаю со всем тем, что мною говорится или пишется. Ибо почтительное повиновение заслуживает похвалы, если оно одобряется авторитетом повелителя. Вот те вопросы, которые были нам предложены чрез Кандида: в чем состоит различие между словами aeternum (вечное) и sempiternum (всегдашнее), perpetuum (беспрерывное) и immortale (бессмертное), saeculum (определенное время), aevum (век) и tempus (время вообще). Прежде всего нужно знать, что aeternum и sempiternum означают одно и тоже; только aeternum — слово простое, sempiternum — сложное, а именно из наречия semper (всегда) и aeternum. Потому все, что вечно, может быть названо и всегдашним; и наоборот: все всегдашнее — вечно. Perpetuumже, повидимому, происходит от слова perpes и обозначает собою то, что не прерывается никаким промежутком, и всегда сохраняете положение, в котором находится. Между же aeternumи immortale то различие, что все вечное бессмертно, но было бы ошибочно сказать, что все бессмертное вечно. Между aevumи saeculum то различие, что под aevum разумеется нечто вечное, а [83] saeculum имеет отношение к временному. Но мы увидим ниже различие этих слов. Под immortele разумеется такая природа, которая не может умереть, но которая однако не всегда бывает immutabilis, то-есть, неизменяемою: так например, душа человека сотворена бессмертною, но бесконечно она не может быть названа неизменяемою, потому что может изменяться от худого к хорошему, от хорошего к худому, от худого к худшему, от хорошего к лучшему, как сказано и в писании: «Идут святые от добродетели к добродетели» (Psal. LXXXIII, 8). Один Бог истинно бессмертен и неизменяем, потому что он один истинно и собственно вечен, и потому что всегда существует; о нем апостол сказал: «Он один имеет бессмертие» (І, Тим. IV, 16). Апостол сказал: бессмертный, вместо неизменяемый потому что изменяемое, умирая, перестает быть тем, чем оно было, и начинает быть тем, чем оно не было…

Но что значит у апостола: «Прежде времен вечных» (Рим. XVI, 25, и II Тим. I, 9)? Если сказать: время, то как же его назвать вечным: время существует только в сотворенном? Может быть он хотел тем сказать: прежде всех времен. Но он предпочел сказать aetertta, а не оптіа, вероятно потому что время не может начинаться во времени, и таким образом aeterna tempora обозначаюсь aevum. Между же aevum и temptis то различие, что первое постоянно, а второе изменяемо. Saeculum называется то, что началось после сотворения тварей, и в чем заметны переходы от одного к другому; мне кажется, что saemlum и tempora начались вместе. Но во многих местах, и даже в свящ. Писании, saeculum пишется вместо sempiternum, напрям.: «Ибо в век (in saeculum) милость Его» (Псал. CV, 1 и CXVII 1, и след.). Saeculum есть текущий порядок мира, который, выходя из прошедшего, идет к будущему; потому saecula можно сказать о временах, последующих друг за другом. Но есть различие, когда говорят: a saeculo (от века), in saeculo (в веке) и in saeculum saeculi (во веки веков). Адам, например, был a saeculo, т. е. в начале времен; прочие же отцы, Ной, Авраам были in saeculo, а не a sacculo, так как и весь род человеческие есть, был и будет in saeculo. lu saeculum saeculi означает будущий век, век, который будет после этого; говорится также in saecula saectilorum…

Мы различаем три времени: прошедшее, настоящее и будущее; но собственно для вас не существует настоящего, потому что ми имеем одно прошедшее и будущее. Пока я выговариваю первый слог слова, второй его слог есть для меня будущее; когда же я выговорю второй слог, первый сделался прошедшим. Для Бога же нет ни прошедшего, ни будущего, одно настоящее, как он сказал своему рабу Моисею: Ego sum, qui sum. Но, пускаясь в дальнейшие утонченности, ты заметишь, что два слова: Deus aeternus (вечный Бог), сами по себе не [84] вечны, но вечно только то, что ими обозначается. Вообще, слова, которыми мы говорим, суть не что иное, как знаки вещей, воспринимаемых умом, служащия для передачи нашего восприятия другим…

Но так как я приближаюсь к концуписьма, то мне кажется было бы кстати сказать что нибудь о значении конца вообще. Есть такие случаи, когда слово конецупотребляют для выражения того, что будет без конца; так в евангелии сказано: «Когда возлюбил тех, которые были в мире, до конца возлюбил их» (Иоан. ХIII, 1), т. е. возлюбил на вечные времена. В других случаях, конец обозначает совершенство: «Конец закона есть Христос» (Римл. X, 4), т. е. совершенный закон. Иногда же этим словом называют самого Христа, так в заглавии некоторых псалмов стоит: In finem David (Псал LI, 11 и друг.), т. е. in Christum. А иногда конец означает действительно конец, так у Даниила: «В конец же дней тех» (Дан. IV, 31). Но не упрекни меня за многословие и длинноту письма, потому что длина времени, а более то, чего именно время не имеет, требует многих слов для того, чтобы доказать то, что едва может быть доказано. Впрочем мое перо (calamus), омоченное в источники благодати, с наслаждением беседует с тем, кому все доброе доставляет наслаждение, кому и Бог да пошлет вечные утехи.

Det tibi perpetuam clemens in saecla salutem
Et decus imperii, David amate, Deus.

 

Комментарии

1. Повидимому, Алкуин хочет сказать последнею мыслью, что новообращенные менее греховны, нежели обращенные и согрешившие после того, а потому первые не нуждаются в строгих правилах церкви, как-то посты и т. п.

2. Это письмо Алкуина служит одним из самых лучших памятников, рисующих вполне дух представителей западного духовенства того времени и их политику начинать с молока, чтобы после удобнее было наложить десятину».

3. Давиду, т. е. Карлу Великому; как он, так и все его приближенные, по любви к классической древности, заменяли свои варварские имена литературными именами Рима и Греции; Алкуин назывался Горацием Флакком.

4. Т. е, в монастыре св. Мартина в Туре, куда удалился Алкуин в последние годы своей жизни, и где, он устроил школу.

5. Обращает на себя внимание титул, употребленный Алкуином почти за 5 лет до коронования Карла императорскою короною; как видно, современники Карла давно уже смотрели на него, как на преемника римских императоров, и коронация 801 г. была одною только формальностью.

6. Эльберт, архиепископ Йоркский.

7. Карл был старший сын Карла Великого, от Гильдегарды, и род. в 772 г., ум. 811 г. Он был коронован вместе с отцом, 800 г., в Риме, как то полагают на основании «Жизнеоп. папы Льва ІII», составленная Анастасием библиотекарем.

8. Надобно заметить, что это письмо было писано Алкуином по крайней мере за месяц до коронования Карла В. императором.

9. Это письмо было ответом Алкуина Карлу Великому на заданные им вопросы относительно различия представленных им синонимов, часто повторяющихся в книгах священного писания.