А. Дживелегов. Леонардо да Винчи
Содержание
Огромное литературное наследие Леонардо да Винчи дошло до наших дней в хаотическом виде, в рукописях, написанных левой рукой т.н. «зеркальным письмом»1. (См., например, «Кодекс Арундела»2.) Хотя Леонардо не напечатал из них ни строчки, однако в своих записях он постоянно обращался к воображаемому читателю и все последние годы жизни не оставлял мысли об издании своих трудов. (Полностью рукописное наследие Леонардо было опубликовано только в XIX—XX веках.)
В записных книжках Леонардо рисунки, чертежи и эскизы сопровождаются краткими заметками о живописи, скульптуре, архитектуре, музыке, естествознании и военно-инженерному делу; всё это перемежается афоризмами, философскими рассуждениями, аллегориями, анекдотами и баснями. Сохранилось около 7000 страниц дневников Леонардо, находящихся в разных коллекциях. Сначала бесценные заметки принадлежали любимому ученику мастера, Франческо Мельци (который впоследствии выбрал записи, относящиеся к живописи, скомпоновав из них «Trattato della pittura» («Трактат о живописи»)), но когда тот умер, рукописи исчезли. Отдельные их фрагменты начали появляться в поле зрения ученых на рубеже XVIII—XIX вв., причем владельцы могли даже не подозревать, какое сокровище попало к ним в руки.
***
После побасенок в теоретических текстах, после описаний, метафор, образных ассоциаций и аналогий <...> естественно встретить среди записей Леонардо чисто беллетристические опыты, художественные произведения, живущие самостоятельной жизнью. Их немного, но вполне достаточно, чтобы образовать специальный раздел в леонардовских писаниях. Они делятся на три группы. Две из них — явно внешнего назначения; третья же писалась, видимо, для себя, а если и бывала в общественном использовании, то изредка, и притом в качестве криптограммы, привлекавшей внимание только своей внешней занимательностью, внутренне же не вскрытой и таившей смысл лишь для самого Леонардо.
Первые две группы — это «Предсказания» и «Фацетии»; третья группа — «Басни»3.
Содержание
В одной из своих записных книжек Леонардо да Винчи попытался переписать «Физиолог» на свой лад. Если средневековые авторы искали глубинные библейские аллегории, художник сопоставил зверей с чертами человеческой натуры.1
По изд.: Джиорджо Вазари. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих. Том III. М. Искусство. 1970
Уже после смерти Леонардо да Винчи его друг и ученик Франческо Мельци выбрал из его дневников отрывки, относящиеся к живописи, из которых скомпоновал «Трактат о живописи» (Trattato della pittura). Сохранилось значительное количество рукописей Трактата, относящихся к XVI-XVII вв., а первое печатное издание его появилось в Париже в 1651 г.
«Фацетии» Леонардо носят все признаки легкого жанра. В них нет ничего специфически леонардовского. Они лишены его индивидуальных черт. Они не обладают ни изощренной изобретательностью, мучительной и лукавой, которая составляет основу «Предсказаний», ни моральным пафосом, наполняющим «Басни». Они — тоже игра, традиционная игра в анекдоты, в занимательное повествование, в остроумие, в острословие, даже в сквернословие.
«Предсказания» [Леонардо] являются игрой в загадки и разгадки. Нет сомнения, что у них было светское назначение и, может быть, даже только придворное. Леонардо придумывал сразу целый ворох таких enigmi или proiezione и сразу заносил их сериями в свои тетради. То, что сохранилось, умещается почти полностью на немногих страницах «Атлантического кодекса» и манускрипта J. Кое-что разбросано еще по нескольким тетрадям. Вероятно, их было больше, чем сохранилось. Предела этому искусству вообще нет, особенно для такого выдумщика, как Леонардо.
[Favole («Басни») Леонардо] не предназначены для легкого пользования. Это не светская игра и не занимательное времяпрепровождение. Трудно сказать, пускал ли Леонардо их в общественный оборот или оставлял только для себя. Возможно, что при случае он рассказывал их — то одну, то другую; но не в этом было их назначение. То, что он говорил в них, выражало его самые сокровенные мысли о жизни и судьбе. Если вообще его записи — дневник, то среди всей его художественной прозы одни лишь Favole можно назвать искусством интимным и личным. Это относится не столько к их форме, сколько к содержанию.